— Приветствую сюзерена и главу Дома, а так же его невесту, — Белла, как раз вошла в гостиную, где мы появились. Женщина опустилась на колено, приветствуя того, кому поклялась в верности. Темное пламя ее истинного существования немного пригасло, чтобы полыхнуть снова.
— Глава Дома приветствует вассала, — ответил я согласно протокола. Миа молча сделала книксен, приветствуя пока что единственного боевика в нашем маленьком клане.
На этом официальная часть... скажем так — почти закончилась. Оставалось только позвать домовика.
— Кричер! — слуга Дома немедленно появился в гостиной.
— Кричер готов служить главе Дома, — склонился старый домовик.
— Вот это, — я выложил на стол, окруженный стазисным заклятьем, чтобы никто его случайно не коснулся, багрово-черный цветок, и украденные из теплиц мадам Спраут пламенники — убрать в контейнеры для ритуальных компонентов.
— Кричер сделает это немедленно, — домовик уже собирался исчезнуть, когда я остановил его.
— Стоп. Еще не все. Гермиона, можно твой венок? — спросил я у Миа.
— Кончено, — девочка удивленно пожала плечами, сняла венок и протянула мне. Я немедленно наложил на него такой же стазис, как и на отдельный цветок.
— А вот это — разместишь среди трофеев Дома Блэк, к вящей славе Дома.
— Гарри! — удивилась Миа. — Ну какую славу может дать древнейшему и благороднейшему Дому девчачий венок?
Белла так же с удивлением смотрела на венок в цепких лапках Кричера с непонимающим видом. Что ж. Придется пояснять.
— Не думаю, что у многих Домов имеются в закромах девчачьи венки, сплетенные из черных асфоделей, собранных на берегах Леты.
Трикси посмотрела на Миа абсолютно круглыми глазами.
— Глава Гарольд, простите меня за выражение сомнений, но...
— Да, именно там я его и собрала, — спокойно ответила Миа. — И, честно говоря, все еще не понимаю, что тут удивительного. Гарри сказал, что эти цветы будут необходимы для обещанного Ва... тебе ритуала — мы зашли и собрали.
Глаза Трикси, оставаясь абсолютно круглыми, приобрели еще и шальное выражение.
— Ради меня... "всего лишь" "просто заглянули в Тартар" и набрали черных асфоделей? Это... это... — Белла запиналась, не в силах сформулировать то, что хотела высказать. А потом она просто села прямо на пол и разрыдалась
Я взглядом показал Миа на плачущую Беллу. Девочка прикрыла глаза, показывая, что понимает меня, а потом присела рядом с рыдающей Беллатрикс (до сих пор я не верил, что это вообще возможно), и погладила смолисто-черные волосы с седой прядью.
— Ну что ты? Все хорошо! Мы обязательно проведем ритуал, и он хорошо закончится. У тебя будут дети...
Трикси продолжала всхлипывать, пряча лицо в ладонях.
— Мне... всегда... "ты должна быть... сильной"... "Ты — Блэк!"... "моя жена должна..."... "чистая кровь... несет... силу". Я думала, что так будет всегда. Что так должно быть. И только когда я вернулась... нечистой... бесплодной... потерпевшей поражение...
— Какое бы поражение ты не потерпела, — обратился я к Трикси, — если ты вернешься домой — Дом примет тебя.
— Гарри... — покачала головой Миа. — ...если ты думал, что эти слова ее успокоят — то, похоже, ты сильно ошибся.
Я грустно улыбнулся.
— Ей надо выплакаться. И почувствовать, наконец, что она — не ценное имущество, и не приживалка, принятая из жалости. Она вернулась домой. — Горечь лжи обожгла губы. Сколько лгу, манипулирую, убиваю... а все не могу избавиться от этого холодного привкуса. Впрочем, в моих силах и в моей власти сделать эту ложь — правдой. — Посиди с ней, ладно? Только смотри, не учись у нее плохому!
Миа улыбнулась, сжимая зубы.
— Ну как ты мог так о нас подумать? Я буду учиться только хорошему!
И, когда я уже поднимался по лестнице, услышал звонкий голос девочки (по-моему, преднамеренно повышенный):
— Значит, когда произносишь "авада кедавра", палочку нужно вращать против часовой стрелки? А если наоборот?
Глава 86. Ожидание Перемен.
Антонин сумел удивить меня, выбирась из того состояния, в которое погрузило его использование "Радужного сна" несколько быстрее, чем я считал возможным. Так что осмотр не затянулся.
Спустившись, я увидел, как Белла и Миа неторопливо прихлебывают чай, поданный им Кричером. Взгляд, который бросила на меня Белла, я расценил как несколько испуганный... хотя кого другого эдакий зырк в исполнении Неистовой Беллатрикс мог бы довести и до медвежей болезни.
— Ну что, — сказал я, усаживаясь, и взяв в руки немедленно появившуюся передо мной чашку чая, — "аваду" разобрали подробно?
— Нет! — вскинулась Белла. — Я...
— Конечно разобрали! — весело кивнула Миа. — А то от тебя дождешься, чтобы чему хорошему научил! Все больше плохому: как самой в варп шагать и других туда сбрасывать...
Белла настороженно переводила взгляд с Миа на меня и обратно.
— Но... — начала она.
— Разумеется, я не сержусь на свою невесту за ее шутку, — и я встрепал мягкие каштановые волосы, а потом внимательно посмотрел на Трикси. — Боюсь, после сегодняшнего, тебе придется повторить начальные стадии подготовки к ритуалу, и переосмыслить окружающий мир, который, надеюсь, несколько изменился.
Ложь вновь царапнула губы холодом. Мне-то как раз нужно "ценное имущество", боец, которая будет бестрепетно разить своих былых друзей и соратников, но не потому, что дала клятву, оказавшуюся волшебной, а потому, что сама будет защищать СВОЙ Дом. Правда, я вряд ли смогу принять ее как "свою". Но, в отличие от короля Людовика, я не считаю, что "Дом — это я". Сейчас Дом Блэк — это я и Миа. И я умышленно раскачивал Трикси, чтобы заставить ее сорваться в истерику... чтобы Миа пожалела ее, успокоила... и привязала к себе. Но эти мысли я прятал в такие глубины своего разума, чтобы до них не докапалась настырная Ученая. Сейчас очень уж легко все испортить... Слишком легко. Один неверный шаг, просочившийся оттенок смысла — и все. Достоверно сыграть Миа не сумеет. И тогда раскрывшаяся попытка манипуляция — только оттолкнет Трикси.
— Глава Гарольд... — обратилась ко мне Беллатрикс.
— Слушаю, — откликнулся я, прекратив ласкать волосы левочки.
— Не могли бы Вы хотя бы в общих чертах рассказать суть предстоящего ритуала?
— Почему бы нет, — кивнул я, вернувшись к каштановой прическе. — Мы попробуем воззвать к Предвестнику Перемен с просьбой даровать нам право Изменения. И если все пройдет так, как нужно — Цветные ветра сделают тебя такой, какой ты посчитаешь нужным себя видеть. — А чтобы ты пожелала себя видеть такой, какой будешь нужна мне — это уже моя работа.
— Но... господин... — Трикси была почти в панике. Думаю, несмотря на всю тьму дома Блэк, рассказы об ужасном коварном Хаосе — не миновали и ее. — ...это же опасно! Изменяющего пути нельзя назвать благим богом! А его Высшим доброта и благие намерения чужды изначально! Лишь безумие варпа... Что же придется сделать...
Я кивнул.
— Мы должны будем подтвердить право воззвать и быть услышанными. Мы должны будем показать Силу, достаточную, чтобы принять перемены, и амбиции, необходимые, чтобы отвергнуть те из них, которые не понравятся... Если мы усомнимся в своем Праве — нас не услышат. Если будем слабы — Перемены сомнут нас, сломают и уничтожат. Если не покажем собственной воли и собственных амбиций — изменимся так, что лучше бы себя потом не видеть.
— Господин, — твердо начала Белла, — дом не может потерять Вас. Вам и Вашей невесте не следует принимать участия в столь опасном ритуале! Мои желания не важны. Важно выживание Дома!
— Вот именно, — согласился я. — Важно выживание Дома. И получив покровительство Предвестника Перемен — мы увеличим наши шансы на выживание в грядущей войне.
— Войне? — задумчиво посмотрела на меня Белла.
— Конечно, — кивнул я. — Темный лорд вернется "в силах тяжких". И наш Дом будет у него на пути не потому, что наши интересы в чем-то пересекутся с его, но просто потому, что мы — есть. Ведь я не только Гарольд, глава дома Блэк, но и просто "Гарри Поттер", Мальчик-который-Выжил, Национальный-так-его-с-распротягом-Герой. Ну и наличие в Доме Обретенной и двух Отступников — нашего положения никак не облегчит.
— Значит, дом Блэк выступит на стороне Света, — грустно вздохнула Белла.
— Нет, — твердо ответил я. — Дом Блэк выступит на своей собственной стороне. И в этой войне у нас не будет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов...
— ...но только постоянные интересы, — закончила цитату Миа. — Кстати, Гарри, не знаешь, у Предвестника Перемен можно будет и еще что-нибудь попросить?
— Зависит от того, что ты хочешь получить, — пожал плечами я.
— Я давно хочу получить фамилиара... не просто домашнего питомца, но настоящего фамилиара...
— На рыжего Косолапуса — даже не рассчитывай, — усмехнулся я. — У тебя будет настоящий ведьминский кот: черный и зеленоглазый.
Миа прыснула.
— Гарри! Ну нельзя же столь явно ревновать?!
— Почему — нельзя? — в свою очередь несколько делано удивился я. — Я же ревную!
— А вот — нельзя! — девочка с самым хитрым видом показала мне язык.
— Р-р-р!!! — зарычал я.
Миа с хохотом кинулась удирать от меня, лихо манипулируя векторами гравитации. Я помчался за ней, сшибая на пол стулья, и даже стол. Белла ловко увернулась от падающей мебели, отскочила в угол, и оттуда наблюдала за наними догонялками и перепалкой с некоторым даже умилением.
Но вот я, наконец, поймал Миа, и, схватив ее в охапку, рухнул вместе с ней из-под потолка на оставшийся странно целым диван.
— Глава. Хранительница, — произнесла явно довольная и успокоившаяся Белла. — Приношу свои извинения за то, что посмела присутствовать при ваших... брачных играх.
Я усмехнулся про себя. Все-таки Трикси просто не знает куда смотреть. Она смотрит на лицо девочки, ожидая краски смущения, а надо — на руки, где на мгновение показались керамитовые когти.
— О, не стоит извинений, — взмахнула рукой с уже человеческими ногтями Миа. — Если бы это было что-то глубоко личное — я бы попросила тебя удалиться прежде, чем встревать в пикировку и потасовку с Гарри.
Для девочки-подростка, сидящей на коленях у столь же "взрослого" парня вид она имела на удивление царственный.
— И, тем не менее, — склонила голову, Белла, пряча довольную усмешку, — я прошу разрешения удалиться.
— Не думаю, — покачал головой я, почувствовав колебания варпа. — Боюсь, время, которое мы можем посвятить визиту в Цитадель Дома — истекло, и мы вынуждены вернуться в Хогвартс.
Миа удивленно посмотрела на меня... И в тот же момент резкий рывок выдернул нас из дома на Гриммо.
— Гарри! Гермиона! — мы как раз успели немного оклематься от разрушения проекции и возвращения в физические тела, когда к нам подбежал тот, кто собственно, и пересек сигнальные чары, став причиной нашего экстренного возвращения. — Ну вы и спрятались! — Невилл тяжело дышал. — Всех собирают в Большом зале!
— Почему? — заинтересовалась Миа.
— В Хогвартс пробралась Беллатрикс Лестрейндж!
Глава 87. Темный совет. (Беллатрикс).
"Дети", — подумала я, убравшись в угол, чтобы не мешать, и наблюдая, как глава древнейшего и благороднейшего дома Блэк гоняется за удирающей от него с визгом и хохотом девочкой. — "Всего лишь дети. Слава Мерлину!"
Честно говоря, я уж было начинала считать, что подалась в услужение к какому-то демону, древнему, могущественному и коварному. Но, глядя, как этот "могущественный и коварный" задействует свою немалую магическую мощь для того, чтобы играть в догонялки с девочкой, игнорируя силу притяжения Земли, я поняла, что все-таки Гарри еще ребенок, в лучшем случае — подросток, вполне способный отбросить нерадостные размышления в пользу веселой забавы.
Однако, как ни крути, эти дети — будущее Дома. И мое дело — позаботиться о том, чтобы у Дома было будущее!
С этими мыслями я посмотрела на медленно тающие в воздухе силуэты Главы и его невесты, и отправилась наверх, проведывать Антонина.
Долохов, если откровенно, оказался отвратительным пациентом. Он ненавидел показывать кому-либо свою слабость, и старался все делать сам... Но увы, в первые сутки он не мог даже приподняться с кровати, и приходилось использовать заклинание, аналогом которого у магглов было то, что они называют "больничной уткой". Даже представить себе не могу, чтобы я делала, окажись в такой ситуации, но без магии... Не говоря уже о том, что возможности средней руки волшебника и самого опытного и талантливого врача-маггла в медицине — просто несопоставимы. А я все-таки далеко не "средний волшебник". Грош цена тому палачу, который не сможет самостоятельно залечить те повреждения, которые он нанес пытаемому... Впрочем, я только что назвала и собственную точную цену. Как подойти к лечению Лонгботтомов... Я до сих пор не знаю, с какой стороны к этому подступиться, хотя, оказавшись в доме, который по привычке называю "домом тети Вальпурги", я начала старательно перекапывать здешнюю немаленькую библиотеку. Не то, чтобы мне было их серьезно жалко, или же я как-то стремилась оправдаться перед теми, кто уничтожил лорда Волдеморта, а меня бросил в Азкабан. Нет. Но вот мучает меня осознание собственной некомпетентности...
— Опять о Лонгботтомах задумалась! — приветствовал меня Антонин, как только я показалась на пороге его комнаты.
— Не только, — покачала головой я. — Еще о Главе...
— И почему это о лорде Гарольде ты размышляешь с тем же грустным видом, как и о отправленных тобой же в Мунго Лонгботтомах?
— Да вот... Глава Дома Блэк, и наш сюзерен, оказывается — настоящий безбашенный гриффиндорец...
Я вздохнула, и стала рассказывать о своей глупости, о поведанной Гарри мечте, которую он бросился исполнять, о затеваемом ритуале, который грозит полностью уничтожить Дом...
Антонин внимательно слушал меня. А потом взял за руку, и сказал:
— Трикси, успокойся. В нервах ты ничего дельного не надумаешь. И... знаешь... ты говорила, что твоя тетя Вальпурга...
— Точно! — вскинулась я. — Тетя Вальпурга хорошо разбиралась во всякой темной магии! И, может быть, она поможет отговорить Гарольда от этой заведомой авантюры!
— Помоги мне встать... — прохрипел Антонин.
— Зачем? — удивилась я.
— Но ведь ты говорила, что портрет госпожи Вальпурги висит в нише возле входа...
— Да, — улыбнулась я. — И в обычной ситуации пройти к ней было бы проявлением вежливости с нашей стороны. Но у нас тут ситуация необычная... — Антонин зарычал про себя. — ...поэтому... Кричер!
— Да, мисси Белла? — с хлопком появился домовик.
— Принеси сюда пейзаж из моей комнаты. Помнится, тете он очень нравился. И попроси госпожу Вальпургу перейти в него. Нам нужно поговорить...
— Конечно, мисси Белла! Я немедленно...
Хлопок, и домовик исчез. Еще один хлопок, и на стене появляется пейзаж со скалой, возвышающейся над бурным морем. Тетя шагнула из-за рамки. Ее темное платье рвал нарисованный ветер, а прическа мгновенно оказалась растрепана, но на лице у тети блуждала довольная улыбка.
