Глава 100. Мы едем, едем, едем...
Дамблдор встретил меня прямо на выходе из Хогвартса.
— Гарри, — добро улыбнулся он. — Я хотел бы уточнить... Ты ведь никогда не уезжал из Хогвартса на пасхальные каникулы. Что же изменилось?
— Я устал, господин директор. Слишком тяжело ходить по школе, постоянно ожидая, что в любой момент может выскочить ужасная Беллатрикс и напасть на меня, или, что гораздо хуже — на Гермиону. Поэтому я и хочу отдохнуть там, куда Лестрейндж точно не попадет.
— Вот как... — взгляд директора на мгновение расфокусировался. — Но почему ты подал завку на отъезд за день до начала каникул? Разве нельзя было это сделать заранее?
Я пожал плечами.
— Судя по тому, как миссис Лестрейндж проникает через защиту школы — ей помогает кто-то из администрации школы. Вот я, чтобы не подставляться — и подал заявку тогда, когда уже трудно будет передать ей известие о моем отъезде, а Вам будет легче выявить этого "кого-то".
— То есть, ты подозреваешь кого-то из учителей Хогвартса в предательстве? — грозно посмотрел Дамблдор.
— Не обязательно, — покачал головой я. — Рон нападал на школьников, будучи одержим, и его нельзя обвинить в предательстве... хотя это и не делает его действия, включая попытку принести в жертву собственную сестру, — менее опасными. А вот Квирелл провел духа, которым был одержим, и впустил тролля — и это было предательством. Так что я не могу позволить себе самоуспокоенно почивать на лаврах.
— Ты еще прокричи: "Постоянная бдительность!" — усмехнулся директор, оттаивая.
— Хороший девиз, — согласился я. — Жаль только, как и всякий идеал — недостижим... Но к этому следует стремиться.
— Ладно, Гарри, — улыбнулся Дамблдор, и я понял, что вероятность встретить в следующем году Грюма Грозного глаза (или же Барти Крауча) только что существенно выросла. Интересно: Питер уже убрался от Хогвартса на поиски прошлого Темного лорда? Или так и бродит в Запретном лесу, чтобы вовремя подвернуться Герою и "не желая того" "выдать правду" о "Беллатрикс Лестрейндж", какова бы эта "правда" не была?
— Кстати, — поинтересовался Дамблдор, — как ты собираешься добраться... — он запнулся, но потом продолжил с улыбкой, — туда, куда собираешься добраться?
— Самым простым путем, — улыбнулся в ответ я. — Доеду до Кингс-Кросс, а там — с домовушкой прыгну в Гринготтс, где у меня уже заказан порт-ключ до места.
— Неплохо. Неплохо, — в голосе Дамблдора слышно было некое сомнение.
— Недаром же шляпа настойчиво предлагала мне Слизерин, обещая, что "там я достигну величия".
— Гарри, — покачал головой директор. — Важно не то, какой ты и на что способен. Важно то, какой выбор ты делаешь! — Угу... как будто мой выбор никак не зависит от того, "какой я". — И именно выбором ты отличаешься от...
— От Тома Реддла? — радостно подскаал я.
— От Тома, — вздохнул Дамблдор.
— Гарри! — Гермиона приближалась, буквально волоча за собой Джинни. Багаж рыженькой мы уже отправили в Нору с домовушкой, так что Джинни шла с растерянным видом и пустыми руками. — Ой! Здравствуйте, директор Дамблдор... Извините...
— Здравствуйте, мисс Грейнджер, — добро улыбнулся директор. — Ничего страшного. Я все равно уже узнал у Гарри все, что хотел, и собирался уходить.
И он действительно ушел, а мы отправились к Хогвартс-экспрессу. Кстати, не один я повел себя необычно. Дети рыжего семейства обычно тоже оставались на весенних каникулах в замке, а тут матриарх семьи вызвала младших в Нору... К чему бы это? Так что в замке остался только Перси, заявивший, что ему крайне необходимо готовиться к СОВ, что в условиях Норы с учетом соседства близнецов — вряд ли возможно. Слизеринцы тоже оставались в Хогвартсе, равно как и сестры Патил. Так что в купе мы устроились вчетвером. Однако некоторый даже избыток свободного места отнюдь не помешал Миа взобраться мне на колени. Луна же и Джинни переглянулись и устроились напротив.
— Ну что, — спросил я у Джинни, — какие новости из самого сердца Зла и скопища демонопоклонников?
Рыжая настороженно посмотрела на Луну, но та улыбнулась ей так открыто и счастливо, что Джинни решилась.
— Копают под Фаджа...
Но как раз в этот момент нас прервали. На пороге воздвигся "невинно пострадавший" Рон. От его вида молоко могло скиснуть во всем поезде... если бы в Хогвартс-экспрессе везли молоко.
— Что, Поттер... — бросил он недовольно, — ...гарем собираешь? Грейнджер и этой, — он кивнул в сторону сестры, — уже мало? Еще и Лунатичку Лавгуд решил в постель затащить?
— Завидуй молча, — отрезала Джинни, и... обняла Луну за плечо. Та подумала... и ее рука оказалась на талии Джинни.
— Вы еще поцелуйтесь, горячие финские девушки, — прокомментировал увиденное я.
— Можно, — улыбнулась Джинни. — А надо?
— Наверное, надо, — ответила Луна, глядя перед собой затуманенными глазами. — Ведь так и должны вести себя верные наложницы, когда Господин наш и Повелитель изволят уделять внимание старшей и любимой жене.
Гермиона закатила глаза и спрятала левую руку за спину. Джинни же, приоткрыв губы, потянулась к Луне. Та улыбнулась, и потянулась настречу...
— Джинни... ты... — заикнулся Рон.
Атмосфера в купе была та еще. Ревность, зависть, собственнические чувства, как удовлетворенные, так и нет — волнами расходились по замкнутому пространству, гуляя от центра к стенкам и от стенок к центру. Для природного, а не обученного эмпата, такого, как Янтаринка, это оказалось перебором. Джинни опьянела просто мгновенно, и решительно подалась вперед. Губы девушек соприкоснулись, и тут уже "поплыла" и Малкавиан. Она прикусила губу Джинни и с негромким урчанием слизнула капельку крови.
Если Рон думал, что боль от прокушенной губы отрезвит сестру — то это он зря. Эйфория вампирского укуса только подхлестнула ураган чувств, охвативший Джинни. Ее рука с плеч Луны перекочевала на белобрысый затылок. Поцелуй становился все более чувственным, и все менее приличным.
— ... — Рон открывал и закрывал рот, не зная, что тут сказать.
Миа улыбнулась, и погладила меня по щеке. Я же покрепче обнял девочку, прижимая ее к себе.
Шестой Уизли с грохотом вылетел из купе. Я усмехнулся, и щелкнул пальцами, набрасывая на забывшихся девушек протрезвляющее заклинание из раздела демонической медицины. Джинни и Луна только что не отпрыгнули друг от друга, но потом переглянулись и придвинулись обратно. Луна слизнула с губ оставшуюся там капельку крови.
— Хорошо... — произнесла она, — надо будет как-нибудь обязательно повторить. Ты ведь не будешь возражать? — спросила Малкавиан у Джинни.
— Не буду... — а вот рыжей как раз пришлось нелегко. Эмоциональный шторм, да еще и тот факт, что, хотя крови Луна отпила буквально пару капель, но вот жизненной силы перехватила довольно прилично — все это оставило Янтаринку в состоянии выброшенной на берег медузы. — Только не очень часто, ладно? А то мне так хорошо, что даже плохо.
— Не очень часто, — согласилась Луна. — А пока что — укладывайся, — сказала она, указывая себе на колени.
Джинни последовала совету, сбросила сапожки, и устроилась на диванчике купе. Теперь уже Луна погрузила свои пальчики в рыжие волосы.
— Так! — в умиротворенную атмосферу порывом ледяного ветра ворвался голос девушки. Дверь купе была открыта, и на пороге стояла староста Хаффлпаффа. — И что это у вас тут за оргия?
Глава 101. В Норе. (Джинни).
Всю дорогу до дома Рон молчал. В принципе, замолчал он несколько поздно. Того, что он нажаловался старосте, да еще и чужого факультета, уже вполне достаточно для того, чтобы обеспечить братцу неприятности. Ало-золотой Дом храбрых, Дом Годрика Гриффиндора таких шуток не понимает. И не поймет никогда. Но до этой мысли Рону еще предстояло дойти. Пока же он переживал тот факт, что Морин Брэди, староста Хаффлпаффа, лишь только слегка пожурила нас за затемненную дверь и за Гермиону на коленях Гарри. Впрочем, последним Гермиона не прониклась. По крайней мере, "слезать и устраиваться приличным образом" она не стала, хотя и убрала затемнение со стеклянной двери...
— ... и тут она стала целоваться с Лавгуд! Прямо у всех на глазах! А эта Лунатичка еще и заявила, что "так и должны вести себя настоящие наложницы"!
Ой... Оказывается, пока я отвлеклась на воспоминания, братец уже успел нажаловаться... Впрочем, скандал был изначально неизбежен. Хотя... Оно того все равно стоило. То чувство, когда я целовала Луну... Оно стоило всего: и оттока силы, из-за которого я до самого Кингс-Кросс лежала потом у нее на коленях, не делая даже попытки подняться, и грядущего скандала... И дело тут даже не в эйфории, вполне сравнимой с той, которую дарует своим последователям леди Аметист, а скорее в тех чувствах радости и удовлетворения, в которых купал нас Гарри. И пусть эта радость и удовлетворение были как-то странно замешаны на собственнических чувствах... В общем, размотать этот эмоциональный клубок и понять, что он означает — мне не удалось. Но по мозгам ударило, как будто я вина хлебнула... по крайней мере — если судить по описанному в книгах. А уж заодно — и Ронникинса взбесить — тоже приятно. Достал.
— Джинни, — обратилась ко мне мама. — Рон правду рассказывает?
— Если он рассказал, что я целовалась с Луной Лавгуд прямо перед Гарри — то правду, — ответила я, ожидая бури. И буря разразилась.
— Дочка, какая же ты у меня... — надвинулась на меня мама, — ...умница!
— М-н-н?! — вот и все, что я смогла сказать, будучи сжатой в крепких материнских объятиях.
— Ревность — это отличный крючок для парней, — начала расписывать мама, — отличный... но опасный. Очень уж легко переборщить, и заставить парня вместо того, чтобы соревноваться за свое внимание с соперником — бросить "это безнадежное занятие" и "эту легкомысленную девчонку". А вот ревновать девочку к девочке — это сложнее, особенно если хоть как-нибудь покажешь, что ты не чистая "розовая", но, как минимум — "би". Так что — молодец!
— Мама! — взвился Рон, ожидавший, что мне устроят разнос и нахлобучку.
— Что "мама"? Что "мама"?! — грозно повернулась мама к нему. — Если уж у самого не получилось помочь сестре и оттащить от Гарри эту... пигалицу, то хотя бы ей не мешай! Надеюсь, у тебя не хватило ума нажаловаться преподавателям так же, как сейчас — мне с папой?!
Я промолчала. Я честно промолчала. А вот близнецы не стали.
— Преподавателям он не...
— ...нажаловался, — заявили они, как всегда подхватывая друг за другом фразы. — Ни...
— ...одного профессора в...
— ...поезде не...
— ...было. Он...
— ...старосте настучал.
— Хаффлпаффа.
— ЧТО?! — это уже возмутился папа.
Несмотря на его поведение на том самом суде, где Гарри просто смял его своей яростью, тезисы Гриффиндора всегда были папе близки. И известие, что его сын настолько нарушил принципы, традиционно близки и понятные последователям Годрика — сильно расстроило его. "Своих не выдаем", "с Гриффиндора выдачи нет!" — всегда было важной частью мировоззрения гриффиндорцев.
— Рональд. Нам надо серьезно поговорить, — не повышая голоса, тихо проговорил папа, и это сильнее встряхнула младшего из моих старших братьев, чем зычный рев, какового папа, впрочем, никогда не издавал.
— Джинни, — обратилась ко мне мама, — нам тоже надо поговорить.
Как мне ни хотелось послушать то, что собирается высказать Рону папа, пришлось идти с мамой. Она утащила меня на самый верхний этаж, устроившись возле двери на чердак с упырем. Там она предварительно помахала палочкой, бормоча под нос какие-то непонятные слова. Таких чар мы еще даже близко не изучали! Впрочем, чего я хочу? Ведь я еще только на втором курсе.
Но вот мама наложила все чары, какие хотела. При этом от нее я чувствовала все нарастающую тревогу.
— Джинни, доченька... — начала мама разговор, — ...до меня дошли слухи, что в школе образовался ковен демонопоклонников... — долго же эти слухи до нее доходили. Или... или кто-то посчитал выгодным поставить моих родителей в известность именно сейчас? Но кто? И зачем? — Более того... — продолжила мама, — ... говорят, что ты входишь в его состав. И я хотела бы узнать: правда ли это?
— Не "демонопоклонников", а "магов Хаоса", — пожала плечами я, зажигая над ладонью восьмиконечную звезду: это было одним из первых заклятий, которыми поделилась с нами леди Аметист. Заклятие вполне бесполезное, как и пресловутый "танец ананаса", но помогающее отрабатывать базовые навыки, необходимые для овладения более сложными, но и более полезными заклятьями.
— Джинни... — мама побледнела. — Это же...
— "Хаос ужасен и коварен", — процитировала я. — Леди Аметист, принципал нашего ковена не устает нам это повторять. А те, кто решились пренебречь предупреждением — оказались в Мунго.
— Но... как ты вообще там очутилась? — охнула мама. — И зачем?
— Меня позвали, — спокойно ответила я.
— Позвали? А зачем ты пошла? — мама начинала злиться.
— Лорд Морион, сюзерен и возлюбленный леди Аметист, спас меня от Рона. Тогда, в Тайной комнате. Как я могла не откликнуться на зов?
— Не от Рона, а от Того-кого-нельзя-называть, — машинально поправила меня мама.
— Если бы у Ронникинса, — я умышленно использовала именно эту форму имени, — не было таких идей в отношении меня, то, даже будучи одержим, он выбрал бы другую девочку. Ту, в отношении которой такие идеи были.
Мама покачала головой, но по ее эмоциям было понятно, что она просто не желает спорить, считая, что у нас есть более важная тема для обсуждения.
— Тебя там заставляют делать какие-нибудь... гадкие вещи? — с тревогой спросила она.
Я вздрогнула, вспомнив, как убила человека. До сих пор не знаю: было ли это реальностью, или бредовыми видениями варпа. И правильно ли я прекратила страдания? Или только помешала спасению? Не знаю. Наверное, можно было бы спросить у леди Аметист... Но я боюсь, что задав прямой вопрос — получу столь же прямой и честный ответ. Боюсь...
— Нет, мам, — решительно ответила я. — Нас вообще ничего не "заставляют" делать. Только предлагают задания за определенную награду. И в любом случае можно отказаться, если решаешь, что задание тебе не подходить... или награда слишком мала.
— Это Хаос, — покачала головой мама. — Даже внешне безобидные действия могут затянуть тебя в бездну падения, из которой не будет возврата.
— Я знаю, мам, — ответила я. А потом подумала... Драко же никогда особенно не скрывал свою принадлежность к ковену... Даже Дамблдору передал мою записку... Наверное можно рассказать, что... — Малфой несколько раз подсказывал мне, что за некоторые "безобидные" задания, браться не стоит, поскольку их результаты могут выглядеть... предосудительно с точки зрения профессора Дамблдора — и я не бралась за них.
— Это какие такие "задания"? — заинтересовалась мама.
— Ну... например — "прийти на урок профессора Трогар с пузырьком, который выдала леди Аметист"... — ответила я. — Элвин Гейнс с Рейвенкло — до сих пор из отработок не вылезает с тех пор, как его с этим самым пузырьком в коридоре поймал сам Дамблдор. А ведь и я чуть было не повелась. Малофой остановил.
