Игрушка

Наставник, крякнув от натуги, поднял привыкшего вкусно есть и сладко спать пленника, после чего вывернул ему руки, и, не обращая внимания на хриплый вопль боли, зацепил стягивающую запястья веревку на сук дерева.

— Это что, дыба? — Морщусь при виде импровизированного пыточного агрегата.

— Нет, — усмехается обозревающий дело рук своих Аркес, — всего-то навсего мишень. Теперь слушай задачу, ученик. Быстро, очень быстро, с удобной тебе дистанции всаживаешь пять ножей вот сюда. — Наставник по очереди указывает на оба глаза зацепленного вывернутыми руками за сук мужчины, затем на его горло чуть ниже кадыка, центр грудной клетки и бравый бок, где, по логике, находится печень. — Задача ясна? Только учти, тянуть нельзя. Соберись, Поль, и сделай это очень быстро!

Быстро, значит? Становлюсь примерно в семи метрах, и, поправив перевязь с метательными ножами, глубоко вдыхаю. Ну, понеслась! Пять ножей, один за другим, отправляются по указанным наставником координатам. Есть, в десятку все пять, хотя, по правде, гордиться тут нечем. Как выражается Аркес, с такого расстояния и клешерукий телепень, вроде меня, в цель попадет.

Человек, именуемый Кайре, мертв. Вы получаете тысячу семьсот очков опыта.

Зафиксировано пять критических ударов подряд. Получен новый навык 'Инстинкт убийцы'.

Н-да, до уровня не дотянул. Хотя ничего удивительно в этом не было, ведь сейчас мне требовалось уже не тысячу очков опыта, как на второй и третий уровни, и даже не две тысячи, как на четвертый и пятый уровни, нет — для достижения шестого было нужно взять полноценных четыре тысячи. Дальнейшее развитие... Проклятие, и думать на эту тему не хочу, тут ведь удвоение начинается. Восемь тысяч, шестнадцать, тридцать две... Месяцы и годы напряженной работы, причем отнюдь не в домашних условиях!

— Вижу, сработало? — Усмехается Аркес при виде моего ошарашенного лица. — Инстинкт получил, да? Ну, вот и отлично, без него в нашем деле никак. Теперь, считай, попадание в уязвимые точки наносит не утроенный урон, а ушестеренный. Вот только бить при этом надо или голыми руками, или метательное оружие использовать. — На мой невысказанный вопрос полуальфар нехотя пояснил. — Меня такому способу обучения этому навыку прадед научил, когда поймал и привел на расправу насильника, сломавшего судьбу моей матери.

— А магия? — Подавшись вперед, жадно жду ответа на животрепещущий ответ.

— А демоны ее знают, — безразлично пожимает плечами наставник, — я, знаешь ли, предпочитаю не распыляться, для начала став мастером в своем ремесле. Проверишь — сам узнаешь и мне расскажешь.

— Погоди, Аркес. — Останавливаю полуальфара.

— Ну, что еще? Поль, если ты не заметил, у нас полно дел. — Наставник раздраженно уставился на меня.

— Объясни мне, что есть критический удар. И при каких, собственно, условиях он вообще проходит? — Ну вот, спросил. Чувствую себя дураком, но... Проклятие, основы-то знать надо!

Аркес аж поперхнулся.

— Да, — наконец справился с собой разведчик, обретя привычную невозмутимость, — знал бы, что ты вообще ничего не знаешь, лысого демона бы я тебя в поле пустил. 'Шаги в пустоте', значит, освоил, а того, что любой новичок в самом начале обучения познает, не знаешь. Ну ничего, вернемся — ты у меня все основы вызубришь!

— Аркес, — пытаюсь притормозить разошедшегося наставника, — так что там с критами, а?

— Так. — Выдохнул полуальфар и забавно дернул самую чуточку заостренными ушами. — Начнем сначала. Наносящие повреждения удары делятся на обычные, калечащие, критические и фатальные. Обычный удар — это просто нанесенные без особых последствий повреждения. Калечащие, в общем-то, почти тоже самое, что и критические, за одним исключением. Они временно или навсегда наносят серьезный ущерб, не приводящий к смерти. Если ты ткнешь мне пальцем в глаз, глаз вытечет, но я от этого не умру, но глаз при этом, что характерно, я потеряю. Это калечащий удар в чистом виде. Если ты вгонишь мне в глаз метательный нож, то он, помимо глаза, уйдет в мозг — а вот это уже будет или критическим, или вообще, фатальным ударом. Фатальный же... — Наставник перевел дух. — Фатальным называют удар, убивающий сразу. Немедленно. Вынесенные кувалдой мозги, разрубленное мечом от плеча до пояса тело — простой пример того, что именуют фатальными ударами, ясно? А теперь вопрос к тебе: что такое, по-твоему, есть критический удар как таковой?

— Это удар, нанесший утроенный по умолчанию урон, — пожимаю плечами.

— Неверно! — Если шепотом вообще можно рявкнуть, то у Аркеса это получилось. — Критический удар — это удар, нанесший серьезные внутренние повреждения. Любое попадание в уязвимую точку — критическое, но не любой критический удар приходится в уязвимую точку, осознал?

— Хм, — щурюсь на мрачно взирающего наставника, — это ясно. Но каким образом обычный удар становится критическим?

— О Тор, великий, могучий... — Возвел глаза к небу Аркес. — Ну за что мне это? Ладно, пример. Если ты двинешь кого-то в челюсть, само по себе, если ты челюсть не сломаешь, критом это не станет, так? Но, знаешь ли, от прямого в челюсть можно сотрясение мозга получить. Так вот, такая штука именуется вторичным критическим повреждением. Внял?

— Внял. — Согласно киваю, и продолжаю сыпать вопросами. — Ладно, допустим. Но как тогда запас жизненной силы сочетается с понятием критического удара?

— А вот так и сочетается. — Наставник почесал переносицу. — Смотри, вот, допустим, пырнешь ты меня ножом в сердце. Попадешь. Кританешь. И от такой раны я, несомненно, умру. Но — не сразу! Как только кому-то наносится критический удар, влияющий на дальнейшую способность к существованию, он начинает терять жизненную энергию. Насколько быстро — определяется характером поврежлдений. И если никто не окажет ему помощь, он умрет, ясно?

— Не совсем. Допустим, — усмехаюсь, — я возьму в руки большую, тяжелую, двуручную секиру и перерублю вас пополам. Это будет крит? — Чуть склонив голову к плечу, жду ответа.

— Это будет множество критических повреждений, нанесенных одним ударом. Это, парень, называется мгновенной смертью. И послушай дружеского совета, Поль, — откровенно скалится наставник, — не стоит тебе попадать под удар тяжелой двуручной секиры. Даже с хорошо прокачанной 'железной рубашкой' шансы выжить очень невелики. — На мой молчаливый вопрос, ухмыляющийся наставник все же соизволил дать пояснения. — Тебе ребра, череп, или куда там удар придется, всмятку расплющит. Ну что, теперь тебе жить легче стало и мы, наконец-то, делами займемся?

Молча вскидываю два пальца к виску.

— Ну, вот и ладушки... — Аркес удовлетворенно кивнул сам себе. — А теперь я спрошу. Ты чего об этом раньше не спрашивал?

— Боялся дураком показаться. — Ежусь на ночном ветерке, едва слышно шелестящем в листве.

— Дурак не тот, кто не знает. — Зло сплюнул Аркес. — Дурак, ученичок, это тот, кто ни черта не знает, и молчит. То есть, ты. Усек?

— Усек. — С тяжелым вздохом киваю в ответ.

— Ну, раз усек, то лезь на дерево повыше и осмотрись, как следует. А я пока осмотрю наследство, которое от наших друзей осталось.

Выбрав дерево повыше, старательно карабкаюсь наверх, пока лезть выше становится делом совершенно невозможным. Ага, хватит. Хмыкнув, благодарю про себя запасливого кладовщика, выдавшего мне амулет кошачьего глаза. Ведь, пока мы сначала шли по следу каравана, а затем разбирались с прислужниками труповодов, успели сначала наступить сумерки, плавно перешедшие во вполне себе полноценную ночь. Да, провозились не мало. На иссиня-черном небе уже зажглись первые звезды. Деревья, деревья, деревья... Зеленое море тайги, блин, да и только. Хотя, учитывая время суток, его, скорее, сейчас вполне можно назвать черным морем. Оп. Глаз цепляется за нечто необычное. Ну, точно, до боли щурясь, вглядываюсь в темноту. Все, запоминаю азимут и надо спускаться, большего мне один черт не высмотреть, если, конечно, до утра тут не сидеть.

— Аркес, — негромко интересуюсь у вопросительно смотрящего мне в глаза наставника, — вон там, в том направлении, стоят какие-то развалины. На вид, как по мне — руина руиной.

— Ты ничего не путаешь? — Холодно уточняет разведчик.

— Ничего не путаю, — отрицательно качаю головой, — да и, в любом случае, больше ничего интересного я не увидел, если деревьев не считать, конечно.

— В том направлении, говоришь? — Задумчиво щурится полуальфа. — Вот и ладушки, туда и прогуляемся, ведь наши друзья, судя по оставленным следам, именно оттуда и пришли. Так, руку. — Голос наставника звучит абсолютно холодно и бесстрастно, как будто нас не ждет совсем скоро ближний бой с весьма опасным противником.

Внимание: вы были приглашены в группу Аркеса. Характеристика 'лидерство' у пригласившего вас человека отсутствует, максимальный размер группы определен в четыре участника.

Ага, принять приглашение. Вот и Аркес в моем мироощущении появился. Все так же, как тогда, в трактире. Ну что же, карты розданы, ставок больше нет. Как там незабвенный Винни, который Пух, пел? Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, да? К сожалению, чувствовал я себя отнюдь не мудрецом, нет — скорее уж я напоминал себе сунувшего по доброй воле шею в петлю идиота. Не иначе как потому, что на дворе стояла ночь, а отнюдь не воспетое в песне утро...

Глава десятая, или встречи под кровавой луной

Шорох листвы на легком ветерке, играющим кронами деревьев, причудливая игра теней — ничего не предвещало проблем. Да и браслет-сонар, закрепленный на запястье, молчал, как красный партизан. Вокруг была самая обычная, тихая лесная ночь. Но, не смотря на тихую и мирную обстановку, ожидание встречи с некросами и их пособниками играло на нервах не хуже, чем виртуозящий смычком по струнам скрипач. И, к слову, нет ничего хуже, чем ожидание. Остановившись, несколько раз глубоко вдыхаю и выдыхаю. Вот так, ага. Нужно успокоиться, пока не начались галлюцинации на почве перевозбуждения, вызванного ожиданием боя.

Пытка ожиданием завершилась внезапно. Стоило лишь мне переступить некий невидимый и неощутимый рубеж, как на уши обрушился идущий словно из под земли гул, а между деревьев прямо передо мной замерцали сполохи багрового огня. Стоять, немедленно! Наставник тоже замер. Что я, что Аркес синхронно получили уведомление от сонаров о множественных мишенях прямо по курсу. Отметив цвет засечек, позволяю себе тихонько перевести дух. Желтые. Нежити нет, перед нами только живые. Ну что же, что и как делать с живыми, я уже знаю достаточно хорошо. Обучили меня, чего уж там...

По нервам словно хлестнули плетью — где-то впереди бушевали кострами силы выплески магической энергии. Только вот впечатление от этих 'костерков' было леденящее, словно внезапное прикосновение ночного кошмара, коснувшееся липким и влажным языком обнаженной кожи.

Получен новый навык 'Чувство магии'

Не удержавшись, дергаю плечом. Конечно, возможность чувствовать творимую волшбу — это отлично, но учиться этому таким вот образом — да ну его к бесу!

— Наставник, — не понижая голоса, касаюсь плеча идущего впереди разведчика, — впереди колдуют. Три источника силы, совсем не слабых!

— Ты маг, тебе видней. — Тем же тоном отвечает Аркес. Ну, оно и верно — в такой какофонии голос понижать — толку ноль, попросту ничего не услышишь.

— И еще... — На секунду делаю паузу. — Меня от этой энергии мороз пробирает.

— А ты ждал от некросов чего-то доброго и теплого? — Зло щерится не отрывающий взгляда от отблесков багровых тонов Аркес. — Сделаем вот что. Для начала обойдем твои руины кругу, посмотрим что творится.

— Они не мои. — Зло цежу, глядя туда же.

— Ты нашел, не отпирайся, — хмыкает Аркес, — значит — твои.

— Раз мои, надо будет бумаги на собственность выправить. Хотя, наставник, ты, чем напраслину на несчастного ученика возводить, лучше бы оному ученику разъяснил, как это некросы так хорошо замаскировались? Ведь ничего сонар не показывал... Да черт бы с ним, с сонаром! Не видно и не слышно ведь ничего не было.

— Касательно бумаг — как будешь на юге, ты заходи, не стесняйся, — хищно щурится полуальфар, чьи заостренные уши стоят едва ли не торчком, — в канцелярии тамошнего повелителя тебе такую бумагу выправят — закачаешься. А что касается маскировки, так ведь артефакты не только в светлых землях делать умеют. Ну, ничего, даст Тор, возьмем кого из некросов живьем, поспрашиваем. Ты, кстати, — мне в грудь упирается палец наставника, — спрашивать и будешь. Не зря же я чуть язык не стер, особенности процесса разъясняючи... Ладно, ныряем в тень, обходим кругом, по левой руке. Ведь, прежде чем в гости идти, поглядеть нужно, что там уважаемые люди делают, и как им лучше всего помешать.

Скользнув в тени, движемся на гул и вспышки багрового и алого цвета. Хорошо, что мы в группе, так я хоть как-то Аркеса вижу, пусть и как смазанную тень, будто смотрю через мутное стекло. Все, опушка. Перед нами выжженная, почерневшая земля, в центре которой рвется к небесам громада каменной башни. И это руина?! Хорошими артефактами труповоды запаслись, ничего не скажешь. Так... А вот и некросы. Зло щурясь, разглядываю склонившуюся над импровизированным столом, сооруженным из обрубка дерева, фигуру в черном балахоне. На столе корчилось нечто, когда-то бывшее человеком. Не бывает у человека такой блестящей, черно-алой кожи. Твою же мать! Всеми силами давлю сухие спазмы, чувствуя во рту мерзкий привкус желчи.

Нет, это именно человек, только... Без кожи. И сейчас выродки извлекают из него нечто, что я даже не желаю разглядывать. С трудом отрываю взгляд от завораживающего своей мерзостью зрелища. Вот он и второй. Стоит, широко расставив ноги, запрокинув голову, а с воздетого вверх жезла, удерживаемого обеими руками, прямо в верхушку медленно ползущей вверх башни бьет мощный поток багрового пламени. Рядом, тупо глядя в пустоту, безропотно ждет своей очереди десяток рабов.

Обретя наконец способность соображать, судорожно пытаюсь понять, почему некросов всего два. Ведь захваченный язык пел о шести! Понимание обрушивается, словно вылитый на голову кувшин ледяной воды... Передо мной же один из костров учуянной мной силы. Один из трех. Все, головоломка сложилась. Выродки 'работают', перерабатывая рабов в три потока. Ну что же, думаю кривя губы в злой улыбке, это вы хорошо придумали. Два некроса за раз — терпимо. Потянем. Ну что, потанцуем, господа? Однако, стоило мне только коснуться магического жезла, как перед носом туманным облачком материализовался кулак наставник.

— Не время! — Шепотом рявкает Аркес мне в самое ухо. — Сначала разведка, потом атака. И первым делом уберем их охранников.

— Но ведь жертвы... — Пытаюсь возразить, не отводя взгляда от ждущих жуткой смерти людей.

— Всех не спасти. — Цедит разведчик. — Если мы бездарно подохнем, погибнут тысячи. Пшел, щенок!

Зло стиснув зубы, следую за наставником, обходя башню — зародыш будущей цитадели ужаса, по самой границе леса. Злоба — это хорошо, благо что есть, на ком ее сорвать. Рука после увиденного не дрогнет не то, что убить... Пожалуй, что и полученные недавно знания о методах активного следствия в дело пущу, не поморщившись. Есть вещи, которые разумное существо делать не должно, точка. А если делает, пусть не жалуется, когда с ним поступят адекватно и симметрично. Ага. Вот и второй жертвенник. Та же самая картина. Кроме того, окончательно становится ясно, что никакой стражи труповоды не выставляли. На артефакт полагаются, значит. И... На отсутствие патрулей!