— Вижу, ты очень много об этом думал, — с трудом отведя взгляд от смущённой Робин, Йосаку уставился на Джонни как на полного идиота. — Заняться было нечем?
— А тебе ответить нечего? Или, скажешь, я не прав?
— Лично меня куда больше интересует упоминание моего имени, — доброжелательно улыбнулась Нами, но в этой её доброжелательной улыбке виднелось слишком много зубов, как в прямом, так и в переносном смысле.
— А ты тоже хочешь сказать, что я не прав? — ничуть не испугался Джонни. — Тогда хочу напомнить тебе, как ты почти десять лет, будучи кем-то вроде комнатной собачки Арлонга, без всякого успеха пыталась избавиться от него и его банды, но стоило тебе запрыгнуть в койку Луффи, как все твои проблемы тут же разрешились. Арлонга и его шайку придурков мы порешили, тебя, твою сестру и жителей твоего острова освободили, а твои горячо обожаемые деньги? У тебя теперь их столько, что ты даже не знаешь, куда их можно потратить в таких количествах! И только попробуй мне сейчас сказать, что я не прав.
Несмотря на сильную спорность некоторых использованных слов, и их излишнюю преувеличенность, — сознательную, надо заметить, спорность и преувеличенность, — Джонни, в целом, нигде не соврал. Нами действительно не могла избавиться от Арлонга на протяжении десяти лет, и все её прошлые проблемы, безусловно, были решены после её личного знакомства с Луффи. Все об этом знали, поэтому, по существу, спорить здесь и вправду не о чем. Робин стала единственной, для кого подобное мрачное прошлое Нами оказалось полной неожиданностью. На фоне таких откровений, её собственное смущение невольно отошло на второй план. Оно и понятно. Нынешняя Нами может и получила прозвище Королева , но вела она себя скорее как пусть и необычайно прекрасная, но чрезвычайно избалованная принцесса, этакий шаловливый чертёнок. Чертёнок, который совершенно точно знал, что его все безмерно любят и потакают, из-за чего ему способна сойти с рук любая шалость. Такая свободная и раскрепощённая девушка, всегда полная любви и положительных эмоций, никак не выглядела человеком с мрачным прошлым, скорее наоборот.
— Конечно, ты не прав! — без запинки и немного предсказуемо, выдала Нами. — В то время я ещё не спала с Луффи! — очень веско возразила она. — И даже потом моё спим, не имело почти ничего общего с твоим спим.
— Если тебе так хочется заняться софистикой, то можно общую кровать заменить на посиделки на его коленях, — невозмутимо ответил самодовольный Джонни.
Парень редко когда выигрывал в спорах с членами своей семьи, поэтому он был безмерно рад каждой своей победе .
— Значит, вот как мы заговорили? Да ещё слово-то какое умное ввернул, софистика! Никак у Йосаку значение спросил? — улыбка Нами стала совсем уж нехорошей. — Отлично! Раз так, то можно не менять нашу кровать на его колени, но тогда тебе придётся согласиться с тем, что на этой кровати спит вся наша семья. Зоро, ты слышал, что сказал Рю-чан? Тебя трахает Луффи!
— Я ТАКОГО НЕ ГОВОРИЛ!!!
Одна из причин, почему Джонни редко когда выигрывал какой-либо словесный спор, заключалась в том простом факте, что этот идиот частенько начинал спорить не с кем-нибудь вроде Усоппа или Санджи, а конкретно с Луффи или Нами. Какие тут могли быть шансы на победу?
— Вот только меня не надо сюда приплетать! — не повёлся мечник на столь грубую подначку.
— Между прочим, у нас и так всё было хорошо! — моментально растеряв всё своё самодовольство, Джонни всё же не стал сходу выбрасывать белый флаг. — Мы бы вполне нормально прожили свои жизни и без встречи с Луффи. Может, если бы не знакомство с ним, мы бы к этому времени уже обзавелись семьями. В смысле, нормальными семьями, с жёнами, а то и детьми, и занялись, например, рыбалкой.
— Скорее вы бы уже давно сдохли! — жёстко спустила его с небес на землю девушка. — Занимаясь охотой на пиратов, будучи такими идиотами, да ещё и слабаками, шансов завершить свою карьеру живыми у вас было немного.
— А вот тут уже я с тобой не согласен, Нами, — удивительно, но на сторону Джонни встал Йосаку. Обычно, когда его друг начинал с кем-то словесную перебранку, особенно если речь шла о Луффи или Нами, парень с куда большей охотой подливал масла в огонь, нежели пытался его затушить. Хотя, в этот раз, атака девушки имела чересчур большой радиус поражения . — Если бы Луффи не затащил нас к себе в семью, нам бы так и так пришлось менять работу. Сейчас, в Ист Блю, нельзя выжить одной лишь охотой за головами, слишком мало осталось живых целей и слишком хорошо они прячутся.
— Это при условии, что вы бы дожили до этого момента, — ответила Нами. — Или мне нужно напомнить, как Зоро с Луффи с вами познакомились и почему вы попали в нашу семью? С вашей прошлой силой и такими самоубийственными порывами, долго бы вы на этом свете не протянули. Удивительно, как вы вообще дожили до встречи с нашей парочкой монстров.
— Дуракам везёт, — вставил своё слово Луффи, сейчас развалившийся на лежаке неподалёку, под большим пляжным зонтом, и читающий свежую утреннюю газету.
— А вот и ваш десерт, Нами-суан, Робин-чуан! — прискакал радостный Санджи с парой подносов. — А это вам, козлы! Можете жрать.
— Короче, вы вообще куда-то не в ту сторону увели разговор, — воспользовавшись удобным моментом, пока все разбирали вазочки с десертом, произнёс Джонни, решивший таким нехитрым образом соскочить с опасной для себя темы. — Робин, ты мне так и не ответила на вопрос, ты у нас девственница или нет? — переключил он своё внимание обратно на девушку.
— Не смей спрашивать подобные вещи у леди, идиот!!! — взревел Санджи.
За свои потуги сменить тему, Джонни моментально получил смачный удар ногой в лицо. Парню сначала следовало хорошенько подумать, прежде чем пытаться вернуться к первоначальному вопросу: когда он задавал его в первый раз, Санджи в тот момент хлопотал на кухне.
— Я думал, мы с этим уже разобрались, нет? — равнодушно посмотрел Йосаку на своего корчащегося на полу друга.
— Меня не волнуют твои теории, мне куда больше интересен её ответ! — зажимая своё лицо руками, эмоционально выдал Джонни. — Тем более, никто не отменял теорию об изнасиловании!
— Такое ощущение, что уроки Луффи вообще никак не сказываются на твоей наблюдательности, — вздохнула Нами.
— Причём тут это?!
— Потому что нужно не только придаваться своим влажным фантазиям, но и обращать внимания на факты, — ответил Йосаку. — Если ты забыл, то, напоминаю тебе, в самые первые дни, когда Нами только-только начала постоянно виснуть на нашей Робин, последняя мгновенно превращалась в бревно.
— И что в этом такого? — не понял Джонни. — Мы взяли её в плен, а тут её стали домогаться, подобная реакция вполне нормальная и легко объяснимая, так ведь? — отняв руки от своего лица, парень вопросительно посмотрел на Йосаку.
— Ага, вот только домогался до неё не кто-нибудь, а конкретно Нами, что сразу меняет весь расклад. Нашей Робин не было противно ни тогда и ни сейчас, она просто не знала, и всё ещё не знает, что ей делать с таким вниманием. Она даже руки до сих пор не знает куда деть, когда её обнимают. Всё это говорило и говорит нам о том, что она, до встречи с нашей семьёй, давно уже не имела никакого нормального человеческого контакта. И хотя подобное поведение нашей Робин не может служить доказательством того, что у неё никогда не было покровителя, подобное её поведение делает его наличие весьма маловероятным.
— А как же Крокодил? — поднявшись с пола, Джонни уселся обратно на свой раскладной стул. — Как по мне, так самый настоящий покровитель!
— Напоминаю тебе ещё раз, что наша Робин ведёт себя так, словно у неё давно не было никакого человеческого контакта, если он у неё вообще когда-либо был, а секс как раз и подразумевает этот самый контакт. Крокодилу она нужна была не в качестве постельной грелки, так что пусть он и покровитель, но покровитель совсем другого рода.
— Тогда что насчёт изнасилования? — всё ещё не сдавался Джонни. — Если у неё давно не было никакого человеческого контакта, это вполне может быть связано с психологической травмой.
Надо признать, кое-что из наставлений Луффи в памяти парня всё же оставалось.
— Тогда бы она совершенно иначе реагировала на наши прикосновения и домогательства Нами, и на нас бы смотрела по-другому. В первые дни наша Робин больше всего боялась того, что мы сдадим её Мировому Правительству или убьём. Если бы её когда-нибудь насиловали, она бы опасалась именно этого исхода. А теперь складываем вместе силу её Дьявольского Фрукта, её мозги, длительное отсутствие человеческого контакта, неумение элементарно обниматься, а также сильно развитую паранойю, и делаем окончательный вывод. Как по мне, так на ней только штампа девственница не хватает, чтобы всё стало предельно очевидно.
Йосаку был беспощаден. И не только к Джонни, но и к Робин.
— Ты только посмотри, что ты наделал! — попеняла парня Нами, обнимая сидящую рядом с ней черноволосую девушку, что, казалось, вот-вот была готова забраться с головой под стол. — Нельзя такие личные вещи обсуждать вслух!
Пеняла-то она пеняла, но если бы девушка и вправду хотела защитить чувства Робин, она бы зарубила весь этот разговор ещё на корню, и точно бы не стала дожидаться его окончания. Иными словами, Нами просто воспользовалась представившейся возможностью в очередной раз потискать свою беззащитную жертву. Или жертву ? Тем более, как уже говорилось, Робин совершенно не умела столь тесно контактировать с другими людьми. И хотя за последние несколько недель ситуация заметно улучшилась, — надо заметить, исключительно из-за настойчивости самой Нами! — черноволосая девушка всё ещё крайне потешно реагировала на любые физические проявления симпатии. И своей реакцией она только ещё сильнее провоцировала рыжеволосую домогательницу. Дай последней волю, и она бы не выпускала Робин из своих объятий круглые сутки напролёт.
— Да какие ещё, нафиг, личные вещи? — возразил недовольный Джонни. — Подумаешь, спросил, был у неё мужик или нет. И, кстати, раз уж она мне так и не ответила сама, значит, я всё ещё не использовал своё право победителя, правильно? — уточнил парень.
Попытка была хорошая, жаль не удалась:
— Да фиг тебе!
— В следующий раз будешь сначала думать головой, прежде чем задавать вопросы с очевидным ответом!
— Пошёл ты!
— Хрен тебе, а не право!
— Обойдёшься.
В итоге, разобиженный Джонни вынужден был собрать все разбросанные по столу карты и начать тасовать колоду перед новой партией. Сейчас, здесь, на носу корабля, сидя на низеньких раскладных стульях, за самодельным столом, собралась вся семья и Робин. Не хватало только Виви и Ташиги, занятых совместной тренировкой в кормовой части корабля. Всё началось ещё рано утром, когда проснувшийся народ с удивлением обнаружил, что вокруг стоит полный штиль. Ни ветра, ни волн, никакого течения, ни даже ряби на воде. Ощущение у всех было такое, словно Гоинг Мерри угодила прямиком в Калм Белт. Без ветра путешествовать проблематично, да и никто никуда особо не торопился, — тут ничего нового, с Шляпами всегда так, — поэтому, плотно и длительно позавтракав, вся семья собралась вместе и принялась играть в карты на чё-нибудь . За исключением Луффи. Парень никогда не проигрывал и не играл честно. Если существовала хоть малейшая возможность смухлевать, то он без раздумий мухлевал, а способов обмана он знал бесконечное множество. Луффи мухлевал даже в том случае, если мог выиграть честным путём. Какой смысл играть с таким человеком? Общим решением, Луффи был выпнут из игры ещё до начала первой партии. И победителем крайней игры стал Джонни. Думая, каким образом ему воспользоваться своим выигрышем, взгляд парня невольно остановился на Робин. И на нагло пристающей к ней Нами. Именно в этот момент у парня и возник его чрезвычайно важный вопрос.
— Зоро, могу поздравить тебя с очередной статьёй о том, как очередная партия очередных экспертов в очередной раз доказала, что ты в очередной раз хорошо разрекламированный очередной лох, — произнёс Луффи, пока Джонни тасовал карты, а остальные наслаждались приготовленными Санджи десертами.
— Перебор со словом очередной , — спокойно ответил мечник.
— И как им ещё не надоело? — спросил Усопп.
— Скорее, какой смысл продолжать писать такие статьи? — задала куда более разумный вопрос Нами, с явной неохотой выпуская из своих объятий смущённую Робин. — По-моему, они уже и так добились всего, чего хотели.
— Во всяком случае, теперь все эти идиотские статьи печатают не на первой странице, как раньше, а где-нибудь в середине или ближе к концу, — Йосаку явно попытался найти хоть что-нибудь хорошее в сложившейся ситуации.
Все собравшиеся невольной посмотрели на сидящего Зоро.
— Эти идиоты могут писать любую чушь, какую захотят, — всё так же спокойно произнёс мечник. — Мне нет дела до их фальшивых статей. Их враньё не может сделать меня слабее, а остальное не имеет значения.
— Правильно говоришь, так и надо к этому относиться! — одобряюще кивнул Луффи. — Какая разница, что там о тебе пишут? Вот даже взять эту статью! — парень потряс газетой в своих руках. — В отличие от журналистов и приглашённых экспертов, мы все тут совершенно точно знаем, что пираты боялись тебя из-за твоей чудовищной силы и беспощадности, а не из-за того, что ты страстный любитель смазливых мальчиков и конченый извращенец, нещадно насиловавший всех пойманных тобою пиратов. Это ведь надо же было такое придумать! Да ещё потом написать в крупнейшей газете мира! Фантазёры, блин.
— ЧТО?!!
Никто и понять ничего не успел, как газета Луффи очутилась в руках разъярённого мечника, а сам он оказался стоящим на ногах возле лежащего парня. Все остальные члены семьи тут же сосредоточили своё внимание на Зоро, чей дикий взгляд сейчас метался по страницам газеты, в поисках подтверждения озвученной Луффи информации. Остальные тоже замерли на своих местах, невольно задержав дыхание. Да и кто мог их винить? Разъярённый Зоро представлял собой страшное зрелище, а уж про исходящую от него в этот момент ауру и вовсе говорить нечего. Создавалось впечатление, будто сам воздух приобрёл насыщенный металлический привкус, привкус крови. Однако, наиболее примечательная реакция оказалась у Робин. Девушка, от испуга, невольно схватилась за руку рядом сидящей с ней Нами, и даже слегка поддалась в её сторону, в явном поиске защиты. Самое забавное, что такая реакция Робин стала полной неожиданностью не только для Нами, но и для самой черноволосой девушки. Поняв, что она сейчас сделала, Робин моментально отпустила руку Нами и отодвинулась от неё, но, как говорится, разлитое по полу молоко было уже не собрать . Робин хватило одного единственного брошенного взгляда на лицо рядом сидящей девушки, чтобы по её спине забегали мурашки размером с бегемотов. Несмотря на все, так называемые, домогательства , Нами никогда не позволяла себе пересекать определённые границы, но теперь? После такой реакции? Это был словно зелёный свет на светофоре.
