— Медицинские наноботы оказались почти бессильны, — продолжил Гарчев. — Поражение развивалось настолько стремительно, что они просто не успевали ремонтировать все возникавшие изменения. Причем до наступления собственно летаргии никаких симптомов в общем — то и не было. Укушенный даже не сразу обнаружил клеща. А когда обнаружил, того сразу же удалили и провели стандартную профилактику. Которая была разработана почти сразу после открытия базы. Поскольку в ряде здешних мест клещи не редкость и некоторые заражены вирусом, вызывающим поражение спинного мозга и двигательные расстройства, вплоть до паралича. Наши биологи создали эффективную вакцину и все сотрудники базы, конечно же, привиты. А прилегающая к ней территория для дополнительной защиты еще и обрабатывается специальными химикатами, убивающими клещей.
— Химикатами?! — переспросила Катя. — Какое варварство!
— Увы, все другие способы борьбы оказались не эффективны. Но разработанный инсектицид убивает только клещей и абсолютно безвреден для птиц, животных и аборигенов, так что местной экосистеме он никакого вреда не наносит. А если заражение все же произошло, то для лечения созданы специальные глобулины и иммуномодуляторы. И за последние три года не было зарегистрировано ни одного случая заражения, хотя укусы и были. Да, чуть не забыл — отличительной особенностью местного вируса в случае заражения является его способность передаваться даже через кожу. Но до сего момента опасений особых не было — как я уже сказал, все верили, что есть эффективная защита. И тут случай с Похлебцевым — так зовут заболевшего.
— А еще подобные случаи были? — спросил Трофимов.
— Нет.
— Подождите, по — моему, для впавшего в летаргию он выглядит слишком плохо, — сказал знахарь. — Ведь летаргия это просто сон. В чем же здесь то дело?
— Увы, у него открылась необъяснимая непереносимость на одно из промежуточных биологических соединений, возникших в процессе борьбы наноботов с этим вирусом. Развился сильнейший анафилактический шок, и его вообще с трудом удалось спасти.
— Ничего себе, — покачал головой Дмитрий.
— А вирус? — спросил Носов. — Его удалось изучить? Сделать модифицированную вакцину? И почему мне, как выяснилось, не передали материалы по нему?!
— Потому что их нет. В материалах есть единственный кадр с исходным видом вируса. Потому что он проник в кровь, прошел через гемоэнцефальный барьер, размножился...и распался. Причем в образцах, взятых из тканей клеща, откуда, собственно, и сделан этот снимок, вирус тоже распался! Идеальный вариант вируса — убийцы. Сделал дело и исчез. И никаких следов.
— Ничего себе, прямо биологическое оружие, — сказал Павлов.
— Ну это Вы хватили! — возразил Носов. — Ведь туземцы стоят еще на чуть ли не первобытном уровне развития.
— И почему сразу вирус — убийца? Ведь пострадавший то жив, — добавил Дмитрий.
— Да, пока подключен к приборам жизнеобеспечения. Но вывести его из летаргии медики базы не могут. Кстати, пациент как раз для тебя — можешь попробовать что — то сделать.
Знахарь кивнул. Ему и самому было интересно изучить столь странный случай. Гарчев повернулся к виому и опять защелкал пультом.
— А сейчас мы с вами посмотрим небольшую запись. Это случилось три месяца назад.
На экране появилось изображение, снятое внутри флаера. Работал автопилот, сидящие внутри люди спокойно переговаривались, обсуждая результаты проведенных работ.
— И все — таки, чтобы там не говорил наш Паганель, мы обязаны вмешаться! — сказал расположившийся рядом с пилотом коренастый краснолицый мужчина. Он промокнул пот со лба и продолжал: — Это два абсолютно разных народа! Две цивилизации! Идущие разными путями. И конфронтация неизбежна!
— Вы правы, Георгий, — поддержал его сидящий сзади лысоватый мужчина. — Мы должны помочь им скорректировать отношения. Хотя, конечно ассимиляция неизбежна. По мере глобализации общества...
— Что это? Там, над лесом? — находящийся рядом с ним юноша указал рукой на темные точки, которые вначале попали в кадр лишь мельком, а потом камера специально сфокусировалась на них. Объекты быстро приближались. Скоро проступили контуры. Это была целая стая насекомых, похожих на земных стрекоз, но значительно превосходящих их размерами. Размах крыльев среднего экземпляра по самым скромным прикидкам составлял метра полтора.
— Это местные стрекозы, — махнул рукой пилот. — Рами, по — местному. Не бойся, ты первый раз "в поле", а мы часто их встречаем. Хищник, но для нас не опасный.
— Да? — неуверенно протянул юноша. — А по — моему, они летят прямо на нас.
Одновременно с его словами включился сигнал тревоги. Пилот пробежался по кнопкам, принимая управление на себя. Одновременно из наушников донесся удивленный голос пилота летевшего чуть впереди другого флаера:
— Что происходит? Они не сворачивают!
И чуть позже:
— Ну ни хрена себе! Они на нас напали!!!
На съемке было видно, что стая стрекоз разделился и первый рой набросился на головную машину. А второй спустя секунду достиг того флаера, с которого велась съемка. Крупные твари с крепкими жвалами накинулись на летательный аппарат землян. В свете местного солнца их крылья блестели, отливая золотом. Весь второй рой таранил флаер как единый кулак. Удар был таким сильным, что машину закачало в воздухе. Потом часть роя отделилась и сменила тактику, облепив кабину и пытаясь прогрызть материал блистера.
— Сделайте что — нибудь!!! — закричал Георгий.
— Я пытаюсь!!!! — заорал в ответ пилот, изо всех сил выворачивая штурвал.
— Перехожу в АР!!!! — неслось из наушников. — Включаю полную защиту!!!
Хищные жвала вонзились в блистер, в окне мелькнул фасетчатый глаз, тварь мотнула головой, вырвав — таки кусок материала, выдерживающий прямое попадание плазменного разряда! Почти тут же в крышу вонзились крепкие клешни, составлявшие еще одно отличие местных "стрекоз" от земных. Машину закачало.
— Вот суки!!!! — заорал пилот, пытаясь выровнять машину. В голосе его было больше удивления, чем страха. И тут же над флайером возникло переливающееся "облако" защитного поля. Но "стрекозы" продолжили атаки!
Гарчев щелкнул пультом, экран погас.
— Оба флаера вынуждены были приземлиться, — сказал он. — "Стрекозы" все пребывали, не давая нашим аппаратам взлететь и, в конце концов, просто задавили их массой — мощностей антигравов не хватило для взлета. Экипажам пришлось вызывать подмогу с базы. Но тут случилось еще одно "чудо" — связь не сработала!
По кают — компании пронесся ропот.
— Да уж, нечего сказать — "гостепреимная" планетка, — прошептала Катя.
— Это еще не все, — продолжил Гарчев. — Приземлив флайеры, "стрекозы" не улетели, а продолжили, правда уже в меньшем количестве, хм, патрулирование над местом приземления. Так что попытка переждать их атаку и взлететь не прошла. А когда часть людей выбралась из машин с целью отойти от места посадки и попытаться связаться с базой с помощью индивидуальных коммуникаторов, часть стрекоз атаковала уже их! Двоих наших ранили, прежде чем их отогнали выстрелами из ИРов. На базе, конечно, когда услышали вот эти вот переговоры пилотов, а потом связь прервалась, сразу же определили, где флайеры пропали из видимости систем наземного сопровождения, просканировали джунгли со спутников и выслали уже сразу три тяжелых аппарата, приказав пилотам сразу при подлете открыть по стрекозам огонь из всех видов бортового оружия. Но пока те прилетели и отогнали все еще "патрулирующих" насекомых, прошло около полутора часов.
— Но все живы?
— К счастью, да.
Люди притихли, обдумывая информацию.
— Флаеры стандартные? — спросил Павлов.
— Конечно.
— Как — то не верится, что такое с ними смогли сотворить какие — то насекомые.
— Да вот смогли! И титанитовый триплекс прокусить и корпус изодрать! А триплекс между прочим толщиной в сантиметр! Со срединным защитным слоем из наногеля! Ни хухры — мухры! И покрытие корпуса из композитных нитей на основе тварона и высокомодульного карбон — полиэтилена! Тоже в сантиметр толщиной! Какие нагрузки все это может выдержать, вы знаете! Вот и делайте выводы об этих, хм, насекомых!.. Безобидных!..
— Но насколько я могу судить по реплике пилота, раньше нападений не было, — сказал Носов. — Что же послужило причиной?!
— Этого никто не знает. Может быть, нам удастся выяснить...
Все заговорили одновременно, строя предположения. А Дмитрий подумал, что людям очень повезло, что данный мир в целом все — таки не агрессивен, потому как потенциально даже одни стрекозы могли бы создать землянам массу проблем. Размер, жвала, клешни.
— К сожалению, и это еще не все, — сказал Гарчев. Все снова сосредоточили свое внимание на нем. — По дороге, не смотря на глобальную биозащиту, группа подхватила какой — то вирус, проявившийся лишь через неделю, уже после того, как сотрудники покинули карантин. Биосканеры его в крови не обнаружили, потому что, как выяснилось позже, попадая в кровь, он мгновенно оседает на тканях дыхательных органов и размножается, покрывая всю доступную поверхность. А потом внезапно начинает активное изменение ткани. В результате пришлось госпитализировать четверть сотрудников базы и лечить почти три недели — на которые, естественно, была свернута половина исследовательских программ. Вот так вот. Будто и эта планета начала целенаправленно нам противиться. Все прямо как в древнем романе про неукротимую планету. Так что если события здесь начнут развиваться по нарастающей, то хоть переименовывай ее из Великой Равнины в Пирр.
Когда начальник экспедиции перешел к целям и задачам предстоящего спуска, его речь прервал раздавшийся по громкой связи взволнованный голос дежурного навигатора.
— Валентин Григорьевич, вы должны это видеть! Вывожу картинку к вам!
В центре помещения развернулся и сразу же разделился на несколько секторов виом. Сбоку побежали оптимизированные для визуального восприятия показания приборов, замеряющих сейсмическую активность на поверхности планеты, а в центре появилось транслируемое в реальном времени изображение с места событий. Которое заставило некоторых даже привстать со своих мест.
— Это же... территория базы!.. — выдохнул Павлов.
Сейсмоприборы показывали относительно несильную активность в трех равноудаленных от базы точках, но в масштабной модели было видно, как, постепенно усиливая друг друга, сходятся будто специально направленные на базу землян сейсмические волны. Было даже страшно предположить, что сейчас творится внизу!
— Увеличьте изображение! — приказал Гарчев.
— Мы выходим из зоны видимости...
— Запустите атмосферный и орбитальный зонды. Нужен постоянный мониторинг.
Спустя несколько томительных минут изображение вновь стало четким. Расположенная внутри одного из предгорий база уже начала разрушаться... Через настежь открытые ворота ангаров торопливо выезжали и вылетали вездеходы и флайеры, следом тянулись грузовые платформы с наиболее ценным оборудованием и информационными носителями. Из самых больших ворот выплыл окутанный пленкой защиты модуль энергостанции. Это энергетики уводили его из зоны разрушения, отсоединив от всех остальных помещений (хорошо, что конструкция базы предусматривала такую возможность). Тут же к "пузырю" подлетели три тяжелых флайера и, также включив свои защитные поля, стали с их помощью подталкивать энергомодуль вниз по склону к находившейся на плато внизу площадке.
И в этот момент приборы показали спад сейсмоактивности. Но люди думали, что все еще может повториться. Поскольку первый удар стихии они предсказать не смогли, то не факт, что смогут и второй, если он уже зреет где — то в недрах этой ставшей вдруг столь негостеприимной планеты.
— Связь с базой!
— Отсутствует. Возможно, у них сломались передатчик или антенна...
— Меня не интересуют домыслы, дежурный! Повторяйте попытки! И пошлите к ним разведзонд — в крайнем случае обеспечим связь через него.
Все присутствующие в кают — компании заговорили почти одновременно. Дмитрий чувствовал, как резко усилилось напряжение. Катерина, кусая губы, смотрела на виом, где снова и снова прокручивалась теперь уже запись катастрофы. На которой три фронта волн сходились в одной точке, усиливая друг друга за счет интерференции.
— Бедные, — прошептала она. — Мы должны что — то сделать!..
— Странно, — пробормотал Трофимов, выводя на экран своего инфомодуля показания приборов и открывая файлы предыдущих записей. Павлов навис у него за плечом, рассматривая диаграммы. — Здесь раньше сейсмоактивности замечено не было. Для базы специально выбирали такое место. Да и вообще, на этой планете землетрясения редкость...
— Судя по приборам, в районе базы магнитуда доходила до 8 баллов...
— Без паники! Мы спустимся на планету и поможем нашим! В случае чего всех эвакуируем! — сказал Гарчев. — Научный отдел, какой прогноз?
— Для прогноза недостаточно информации — событие совершенно аномальное. Хотя по некоторым признакам это, скорее всего, разовая подвижка горных пород в силу смещения литосферных слоев. И поэтому если толчки и повторятся, то будут слабее предыдущих, пойдут по затухающей. Но, повторюсь, это очень приблизительный вывод на основании косвенных и весьма не полных данных.
— Понятно. Спускаемся и будем разбираться на месте, — бросил Гарчев, направляясь к выходу и на ходу раздавая по коммуникатору указания.
— А что с экспедицией?! — подскочил Носов, догоняя его.
— Сначала надо помочь людям на базе — ведь там, скорей всего, есть пострадавшие. Ашот Томасович, всем медикам готовность по режиму АР-2 (Ованесян кивнул — он уже распорядился о погрузке на челноки дополнительных медикаментов и приборов). Дмитрий и Катерина, поможете (еще два быстрых кивка).
— Но как же исследования,... — опять начал Носов.
— Все будет. Но потом. Сначала база, а там посмотрим. Если ситуация стабилизируется, исследования будут проведены — мы же для этого и прилетели. А если нет, то как бы нам самим стало не до этого.
На базе царила неразбериха. Люди были напуганы. Вмонтированный в скальный массив комплекс сооружений был почти полностью разрушен, под завалами остались люди, и надежда была лишь на то, что они успели надеть и включить костюмы защиты, с вмонтированными индивидуальными генераторами силовых полей. Но заряда их энергонакопителей в режиме постоянной работы хватало лишь на несколько часов. Поэтому все роботы, которых успели эвакуировать, вели раскопки, спасая людей и вынося уцелевшие приборы. Сразу после посадки "челноков" члены экспедиции с "Пересвета" без промедления подключились к общему делу. Не было времени даже на адаптацию к новым условиям. А повышенное давление и сила тяжести давали о себе знать — двигаться было гораздо тяжелее, не смотря на вмонтированные в походные комбинезоны экзоскелетные нано-усилители — те помогали преодолевать большую силу тяжести, но не давление. Да и звуки слышались совсем по — другому — голоса у всех стали писклявыми и гнусавыми.
Дмитрий переходил от одного раненного к другому, воздействуя на самые тяжелые поражения. Тут же работала Катя и врач с базы, невысокий черноволосый мужчина с крайне замученным выражением лица и усталыми глазами.
