Практика показала хрупкость логических построений. Да, вероятность, того, что федералы решились бы на бомбежку космопорта, после открытого объявления о мятеже и смене власти на Лауре, являлась высокой. Но стопроцентной гарантии не было. К тому же, как выяснилось, обстреливать космопорт могут не одни федералы. Особенно в период большой войны. Отбомбились, любо-дорого, одна боеголовка класса ''тектоник планет' чего стоит. Безрезультатно, но сам факт заставлял посмотреть на ситуацию под иным углом.
А теперь Смит основывался не на логике, а на ощущениях. Он чувствовал, что можно не бояться орбитальных атак. В том числе и от Флота Федерации. 'Успех' будет аналогичным. И в собственных ощущениях полковник почти не сомневался. Латентный интуит он, простите, или абы кто.
И значит, не станет суицидальным поступком открытое объявление о смене 'царя горы' на Лауре. Впрочем, с громкими выступлениями полковник торопиться не стал. По въевшейся в кровь привычке. Основываясь на постулате: 'подвернется случай — сделаем'. А пока Смит встретился с остальными участниками заговора полковников и изложил им свое видение ситуации. И встретил понимание. Полковники решили, что пора выходить из тени. Постепенно, поступательно, методично.
Договорились о создании временной управляющей структуры. Так ее и назвали — временный комитет управления. ВКУ. В него: помимо Смита, Томаса и Вильмотса, включили Мишеля Анри и первого секретаря Канцелярии Наместника Ласло Федорычева. Последнего — по настоянию Смита.
Беглый инквизитор давно подцепил высокопоставленного чиновника на крючок. А затем сделал сторонником, психологически обработав и дав информацию о существовании на планетах Федерации враждебной силы — 'демонов'. Обратно получал сведения из недр Канцелярии, но нигде персону Федорычева не светил. О нем знал только Радулеску. А теперь полковник пропихнул Ласло в управляющий орган заговорщиков, дабы обеспечить себе большинство при голосованиях в будущем.
Сейчас подобного не требовалось. Решения рождались в результате общего согласия, инициатором и неформальным лидером заговора являлся Смит, и его идеи и предложения принимались. И исполнялись. Однако полковник всегда заглядывал вперед. Да, ныне проблем нет, но кто даст гарантию, что впоследствии они не появятся, наряду с противоречиями в позициях руководителей заговора. Консенсус штука хлипкая. Еще вчера есть, а завтра исчезнет.
Не факт, конечно, что противоречия появятся. Томас и Вильмотс, мягко выражаясь, прислушивались к мнению Смита. И чем дальше — тем больше, нередко уже фактически выполняя приказы, оформленные в виде предложений. И поводов думать об изменении статус кво полковники не давали, но натура тертого инквизитора брала свое. И он, как водится, перестраховывался.
А пока все решалось в текущем режиме. На базе Пятой, Седьмой бригад и подконтрольных Смиту отрядов образовали силы планетарной самообороны. О чем подписали соответствующий меморандум. Понятно, что формально. Никакого реального слияния военизированных подразделений не предполагалось. В настоящий момент, по крайней мере. Предыстория отношений не позволяла делать это сразу. Столько лет колониальная пехота мятежникам по лесам гоняла, а те на конвои с воларитом нападали, а тут одним росчерком пера — или тремя, есть соблюдать предельную точность — армейцев и сепаратистов на одну сторону перевели. Командиры-то сговорились, но инерцию мышления рядовых бойцов никто не отменял. Тяжело привыкнуть к тому, что бывший враг становится твоим соратником. Хотя теперь колониалы, принимавшие участие в акциях Смита, а таких было немало, по факту тоже являлись сепаратистами.
На уровне отдельных групп взаимодействие уже имело место, и довольно успешно, но о создании единого формирования речи быть не могло. Потому полковники определись практику взаимодействия расширять. Распространять и углублять. А пока подписать меморандум.
Тем же самым меморандумом отстранили от командования Седьмой бригадой генерал-майора Уильямса. Просто закрепив реальное положение дел — вечно нетрезвого генерала видели в расположении части по большим праздникам. А также сместили командующего планетарными вооруженными силами генерал-лейтенанта О'Генри. Приятеля и собутыльника Уильямса. Должность командующего упразднили, передав все полномочия ВКУ.
То же самое сделали в отношении должности федерального наместника. Отдельным меморандумом. Переименовав канцелярию наместника в гражданскую администрацию и передав ее подчинение Ласло Федорычева.
При всей декларативности данных документов, Смит прекрасно понимал их значение. И скрытые возможности. Старый аппаратный зубр не единожды убеждался на собственном опыте, что формальные акты обладают существенной силой. Главное — уметь этой силой пользоваться. А Смит умел.
Кроме того, Вильмотс вызвался провести переговоры со старшими офицерами Первой и Третьей бригад по поводу присоединения к мятежу. Предварительные контакты с ними были, материалы по 'демонам' передавались, агитация проводилась, но конкретика не обсуждалась. Не говоря уже о каких-либо антиправительственных акциях.
Да и понятно. Тот же Вильмотс еще пару недель назад был готов максимум на нейтралитет и невмешательство. Затем речь пошла об обеспечении безопасности космопорта и защиту его силами Пятой бригады от вероятной атаки других федеральных частей. А ныне полковник вполне себе освоился в роли одного из руководителей заговора и откровенного мятежника. События развивались стремительно, и Вильмотсу пришлось под них подстраиваться.
Смит надеялся, что и старшие офицеры Первой и Третьей бригад тоже подстроятся. Пусть эти части располагались не в окрестностях Монтевиля, но с ними рано или поздно утрясать вопросы придется. И лучше, чтобы они присоединились к мятежным подразделениям. Вторая Этанская и Шестая Этанская интересовали Смита гораздо меньше, поскольку дислоцировались на другом конце материка, в тысячах миль от космопорта. А Четвертой не существовало в природе — когда-то так называлась Шестая бригада.
К переговорам с офицерами колониальной пехоты бывший инквизитор планировал подключиться позднее. Равно как и громогласно заявлять о независимости планеты. Это нужно делать в подходящий момент.
А пока на повестке дня стоял вопрос о приеме инспекции Бюро. О направлении на Лауру специальной комиссии БФБ Смит узнал за пару дней до ее прилета. Хотя событие было ожидаемым. Не мог центральный аппарат Бюро оставить без внимания два серьезных инцидента на важной сырьевой планете. И полковник начал готовиться к прибытию 'стервятников' сразу после 'диверсии'. Другое дело сроки и состав инспекции. Сведения об этом бывший инквизитор получил, когда корабль с инспекцией на борту уже достиг системы Стеллы. В узел связи поступило короткое уведомление центрального аппарата БФБ, отправленное с суперкрейсера. Уведомление содержало два файла: приказ о создании комиссии и списочный состав. Ничего более, но для полковника хватило.
Выбора у заговорщиков не было. Комиссию нужно было нейтрализовать. И тот факт, что ее возглавлял давний знакомый Смита полковник Робертс, облегчал прогнозирование, но кардинально ситуацию не менял. Физическая ликвидация членов инспекционной группы и их прикрытия в планы Смита не входила. Лишней крови не хотелось, да и по части информации конторских следовало подоить. Потому полковник решил под предлогом усиления мер безопасности после диверсии и орбитальной бомбардировки космопорта, изолировать всех прибывших. Якобы для проверки личностей и полномочий. А затем разбираться с каждым в отдельности. А если отстреливаться кто решит — то будет уничтожен, тут вариантов нет. Или надумай пилоты челнока бузить — придется подавлять огнем, портить ценное имущество. Впрочем, Смит надеялся провести прием гостей без крайностей.
В Бюро традиционно служили люди благоразумные и осторожные, а семи пядей во лбу для осознания, что шансов уцелеть в зоне поражения автоматических систем ведения огня на взлетно-посадочном поле ноль, не требовалось. Как и для понимания того, что и челнок также под прицелом, и скрыться в нем или на нем не удастся.
Надежды оправдались. Робертс проявил здравомыслие, экипаж шаттла — тоже, и при задержании эксцессов не случилось.
О том, что в составе инспекции на Лауру прилетел Ветров, полковник узнал из упомянутого короткого уведомления. А когда компьютер в диспетчерской проанализировал картинку с взлетно-посадочного поля, информация получила подтверждение. Программа опознала семь человек из состава комиссии и двух офицеров из группы прикрытия. И одним из опознанных оказался Антон.
Его Смит отправился встречать лично. Ланге отвел Ветрова в отдаленный ангар, подальше от глаз, ушей и камер слежения. Помещение поначалу хотели использовать в качества допросной, отгородили угол, расчистили, занесли столы и кое-какие приспособления. Однако потом Смит посчитал, что настолько далеко от центральных зданий размещать допросную смысла нет. Неудобно. Чтобы до основных корпусов добраться, нужно кучу времени потратить, петляя между строениями. Даже на каре долго. Хотя место уединенное, и граница космопорта под рукой. Можно оперативно кого-то провести из-за пределов периметра. Или вывести. Для встречи и беседы с Антоном — самое то.
Цветов и речей полковник не заготовил, обошлись без объятий и поцелуев. Довольствуясь крепким рукопожатием.
— Присаживайся. Извини за нерадушный прием. Под дулами, так сказать.
— Да я не в претензии, — улыбнулся Антон.— Понимаю, что не прихоть.
— Ближайшие часы все твои коллеги и бойцы сопровождения будут изолированы, нам никто не помешает.
— А потом?
— Что потом?
— После ближайших часов? Что с моими коллегами будет?
— Есть кто-то тебе небезразличный? — догадался полковник.
— Не без того.
— Еще не решили. Будем советоваться, с тобой в том числе. Крайних мер не планируется, в любом случае. Скорее всего, помаринуем, информацию выдоим и восвояси отправим в полном составе.
— Ясно, — кивнул Ветров. Ответ его удовлетворил.
Смит потер бровь.
— Столько обсудить нужно, что не знаю с чего начать.
— Умоляю, не с Всемирного Потопа!
— Завязывай, остряк. Шуточки по моей части. Знаешь что, расскажи пока, как у тебя дела обстояли последнее время. Подробно. А то информация доходила нерегулярно. И куцая. Особенно после гибели Дианы Лурье.
Увидев, что Ветров посмурнел, Смит добавил:
— Прости. В общем, у меня информации мало. А с началом войны вовсе сведения поступать перестали. Честно говоря, я не ожидал тебя в составе инспекции увидеть. Сюрприз.
— Сам не ожидал.
— Вот, видишь. Так что вываливай на мою голову новости. А потом я расскажу о местной... обстановке. Кстати, ты не голоден?
— Перекусить бы не отказался.
— Вацлав, организуй обед Антону. Прямо тут, стол имеется. И не мельтеши, у нас конфиденциальный разговор.
Телохранитель испарился, а Ветров начал отчет о событиях последних месяцев. Он занял полтора часа, с учетом перерыва на 'сервировку' стола после доставки обеда из двух блюд. Ел Антон без приостановки повествования.
Рассказ полковника был короче, но не менее любопытным. Хотя многие детали Смит Ветрову не раскрыл, например, умолчал об участии в заговоре командования и личного состава Пятой и Седьмой бригад, но в целом ситуацию изложил довольно откровенно.
По завершению рассказа полковника, Ветров удивленно хмыкнул.
— Ничего себе! У вас тут натуральный путч получается?
— Натуральный или нет, не мне судить, но верхушку космопорта, командующего Планетарными силами и кое-кого из Канцелярии Наместника мы по-тихому сменили. Теперь реальная власть на Лауре у нас.
— Вряд ли по-тихому получится. Всплывет рано или поздно.
— Естественно. Пока не трубим громогласно, но случай подвернется — объявим о независимости.
— Не страшно? Сюда же сразу карательную экспедицию отправят. — Антон покачал головой. — И не одну эскадру Ванштейна. Явятся в силах тяжких. Конечно, после месива в секторе Си-Эй-15 боевых кораблей у Флота Федерации осталось не так много, как прежде, но для вас найдут. Все резервы поднимут. Случай-то вопиющий, если сразу в зародыше не задавить, государство серьезно зашатает. В Правительстве не идиоты сидят, пусть мы и предполагаем, что там 'демонов' полно, прекрасно понимают, что пример — штука заразительная. У Лауры получилось отделиться, и у других может срастить. А там и до парада суверенитетов рукой подать. А в большой условиях войны — это конец Федерации. Задавят вас. Тупо с орбиты залпами накроют, не считаясь с потерями. Или на тот самый икс-фактор надеетесь? Из-за которого боеголовки не сработали?
— Именно! — подтвердил полковник. — Мы тут аналитические программы подключили, просчитали, вероятность того, что орбитальная бомбардировка окажется бесполезной даже для крупного соединения кораблей Федерации, очень высока. И высадиться на Лауре им, кроме космопорта, фактически негде. Все возможные точки высадки десанта в зонах стабильности мы перекрыли. Включая излюбленные места появления контрабандистов, так называемые районы переменной стабильности. Наши отряды контролируют подходы к ним. Не сумели добраться только до высокогорных и океанических зон, но если там десант выбросят — возражений нет. Это форменное самоубийство.
— В океан могут на специальных ботах сбросить, — возразил Антон.
— Тогда их на берегу встретим. Со всем гостеприимством. Безусловно, какое-то количество десанта сумет прорваться или просочится сквозь заслоны, но погоды такие подразделения не сделают. Превосходство по вооружению за счет космопорта будет у нас. Подавляющее. В общем, без орбитальных обстрелов, нет у них шансов.
Антон кликнул знание-понимание и убедился в обоснованности надежд Смита.
— Нет у них методов против Кости Сапрыкина.
— Что? — не понял Смит.
— Присказка из прошлой жизни, — махнул рукой экс и резюмировал:
— Да, с учетом данных выкладок гнев федералов не очень страшен. А ведь вдобавок имеется фактор Чужих. Мне кажется, им нужно развалить Федерацию. — Ветров выдал давно тревожащую его мысль. Или версию. Версию, поддерживаемую знанием-пониманием. — Война недаром началась. Я это чувствую.
— Возможно, — Смит потер бровь. — Сложно судить. Скажи, что думаешь насчет возвращения в метрополию?
— Раньше планировал. А теперь уже и не знаю.
— Да, дилемма. С одной стороны, для нас там каждый верный человек важен. Информационных источников мало, тем более с доступом Бюро. А с другой — нынешние веселые пертурбации заставят БФБ и контрразведку каждого прилетающего с Лауры просеивать. Под микроскопом разглядывать. А комиссию вашу наизнанку вывернут. Допросы под препаратами — самое примитивное, что устроят. И стоит ли тебе обратно лететь — большой вопрос. Серьезный риск. Могут раскрыть твой контакт со мной, а тогда — конец.
— Не все так жутко. Сомневаюсь, что занюханного сублейтенанта будут потрошить столь же рьяно, как руководителей инспекции и старших офицеров. К тому же у меня есть пара фокусов в запасе, чтобы обмануть конторских при препаратном допросе.
