'Демон' бодро вышагивал впереди, а затем начал замедляться. Звон в ушах усилился, а в боку подморозило до минусовых температур. Однако Ветров стиснул зубы и на ходу, опять же на упрямстве, принял решение обогнать 'демона', а потом, оказавшись перед пузаном, снять или приподнять очки и запечатлеть его рожу. Не оборачиваясь. А то смотреть в глаза 'демону' — не предел мечтаний. Даже сквозь экранные очки. Меньше тянуло лишь на откровенно суицидальные акции, типа прыжков голяком в котел с кипятком или щекотания свордера под хвостом. И приближаться-то к пузану не хотелось, чуйка и здравомыслие против такого безрассудства возражали. Активно. Знание-понимание тоже не советовало рисковать.
Звон в ушах нарастал, потроха заледенели. Когда Ветров приблизился к 'демону' вплотную, метров пять, не более, звон достиг колокольной отметки, а мороз арктического холода, и упрямство не выдержало. Сдулось. И экс остановился. Ну, его к лешему, страшного пузана! В другой раз, если этот другой раз состоится, Антон не будет возражать, против того, чтобы 'демона' не встретить. Как бы ни желалось прищучить Чужих, жизнь и здоровье дороже.
Ветров выдохнул, с облегчением ощущая, что затихают колокола в ушах, а в боку понемногу теплеет. И тут 'демон' притормозил и обернулся.
И поглядел на Антона.
Тотчас вновь загремели набаты, а потроха окунули в емкость с жидким азотом. Экс сделал вид, что споткнулся, опустил голову, предварительно мазнув взглядом по физиономии пузана и машинально отмечая, что она вполне заурядная: крупный нос, как говорили в стародавние эпохи, картошкой, толстые щеки, тяжелый подбородок, глаза... На глаза посмотреть не решился, мгновенно спохватившись и отведя взор в сторону. Пусть Антон, подобно интеллигенту из древнего анекдота, спрятался от внешнего мира за экраном очков — побоялся. На фиг — на фиг, защита сомнительная, вдруг 'демон' почует что. Не стоит на его буркалы пялиться, а потом не грех с записью ознакомиться.
Мелькнула мысль о том, что задача выполнена, и можно линять, больше не нарываясь. За доли секунды экс перебрал в голове варианты дальнейших действий: состроив морду тяпкой, пойти дальше, обогнав 'демона', присесть на скамейку, развернуться и постараться тупо улизнуть, но гремящие набаты эти наивные глупости вынесли ударной волной. Какая к бельмесу морда тяпкой, какая скамейка! 'Демон' на Антона смотрит! Ветров, словно очнувшись, отмер, правой рукой дернувшись к карману с импульсным разрядником. Безнадежно дернувшись, продираясь сквозь понимание — не успеть. Разрядник в контейнере, пока извлекать будет, наступит финал.
И он наступил. Во рту пересохло, а левое подреберье вонзилась острая боль, вспарывая сердечную мышцу. Как меч вонзили, и не ледяной, плазменный. Силы мгновенно утекли, словно открыли невидимые краны. Если бы ноги не 'одеревенели', то подогнулись бы, и Антон упал лицом на землю. А так он чудом устоял. Что, впрочем, не спасало.
В глазах потемнело, будто в очках включили поляризацию, почему-то стало нечем дышать. Ветров захрипел, рванул ворот, схватившись рукой за грудину слева — в области сердца. И задел висящий под мышкой клинок из хвоста свордера. Машинально вцепился в рукоять, потянул... А потом по наитию швырнул. Почти ничего не видя и толком не понимая, куда бросает. В направлении центра самого темного сгустка. Просто зная, что так надо.
Очухался Антон на четвереньках. Или на карачках, если будет угодно. В глазах чуть просветлело, сердце ныло, но плазменный меч из грудины, можно сказать, уже вытащили. Ледяные когти бок не царапали, а вот в ушах по-прежнему звенело. Но странно как-то. С перерывами. Экс мотнул головой, стараясь придти в себя. Нет, то не колокола чуйки беспокоили, просто неподалеку кто-то истошно визжал. А паузы между звуковыми пиками заполняли многоголосые крики.
— Полиция! Полиция!
— Тут человека убили!
— Зарезали!
— Ты это видел?! Чума!
Сердце бешено стучало в груди, едва не заглушая крики, но останавливаться, вроде бы, не собиралось. Извилины шевелились слабо, соображалка работала плохо. Помогало постоянное использование дара, после каждого клика в мозгах немного прояснялось. И экс быстро догадался, что спасся. Обошлось без приступа с летальным исходом. У 'демона' не срослось с облюбованным методом уничтожения людей. А поскольку сам Чужой вряд ли добровольно отказался укокошить экса, значит, сумасшедший, безнадежный бросок Антона достиг цели. Ветров пару раз моргнул и, преодолев острое мимолетное желание стянуть очки и протереть глаза, достал из кармана контейнер с импульсным разрядником, вытащил оружие, а затем приподнялся и огляделся.
Бросок действительно достиг цели. Пузан лежал на дорожке, а из головы торчал клинок Антона. Удачно попал, прямо в глаз. То ли фантастическое везение, то ли дар направили руку экса. И клинок, видимо, задел важные центры в организме 'демона' — в наличии головного мозга у Чужого, вообще, и именно в черепной коробке, в частности, экс не был уверен. И знание-понимание — тоже.
Вот тебе и заснял физиономию... с перевыполнением плана. Неужели убил страшного врага? Или только временно привел в... нефункциональное состояние? Ветров кликнул дар для проверки. Точного ответа не получил, но знание-понимание склонялось ко второму варианту.
'Вероятность гибели Чужого минимальна, вероятность уничтожения носителя — более девяноста девяти процентов, непосредственная опасность отсутствует. Очевидцев произошедшего — шесть. Непосредственной опасности не представляют. Осуществляется видеофиксация на шесть переносимых устройств и одно вживленное. С трех устройств отправлены сообщения в полицию. В течение шестидесяти секунд в зону вероятной фиксации попадут пять человек. Прибытие полиции возможно в диапазоне от четырех до десяти минут'.
Опасности не представляют, и славно. Ветров покрутил головой, никто к нему с дубинкой или шокером наперевес не мчался. Не стремился задержать, обездвижить, помочь правосудию схватить убийцу. Напротив, четверо из шести 'очевидцев', в том числе два мужика, отступали прочь от Антона. Трое медленно, а один резво — вприпрыжку. 'Вязать преступника' явно не собирались. Наверное, необычность и дикость происшествия — бросок кинжала без видимых причин, попадание в глаз, кровь и прочее — сразу отбили подобные мысли. Да и разрядник в руке 'злодея', безусловно, не придавал энтузиазма потенциальным помощникам правосудия. Лишь нарядная блондинка неопределенного возраста и лохматый, обвешанный гаджетами, юнец не спешили удаляться от ужасного убийцы. Блондинка самозабвенно визжала, а подросток восторженно орал неведомому собеседнику:
— Ты видел?! Нет, ты видел?! Супер!! Чума!! Сбрось нашим! Прикинь, у него пушка!
Эти персонажи тоже на Антона не набросятся. Разве что юнец — за автографом. Мнилось, выстрели экс в лохматого полудурка, тот от счастья захлебнется. Или исподнее испортит — от переизбытка чувств. И видеофиксация экса не беспокоила — маска, парик, перчатки и очки давали гарантию, что Ветрова не опознают. Даже по движениям программы спасуют — походка экса в связи с одеревенением ног существенно изменилась. Так что пусть юнец и прочие любители снимают. На здоровье.
А вот пятерых свежих зевак и, особенно, прибытия полиции ждать не стоит. Валить пора. Только предварительно свое добро забрать. Ветров подскочил к телу пузана и свободной рукой извлек клинок из глазницы. Нож вышел неожиданно легко, словно экс тянул его не из человеческой плоти, а из бруска разогретого масла. Или снега. И следов крови, частичек мозга на клинке не осталось — он был удивительно чистым. На пару секунд Антон замер над телом, соображая отхватить ли кусочек плоти пузана для исследований или плюнуть и бежать. Принять решение не успел, поскольку вдруг тело дрогнуло, и внутри его хрустнуло.
Чуйка задавленно пискнула, а Ветров рефлекторно отпрыгнул подальше от пузана. Позабыв про слабость, одеревеневшие ноги и хреновое самочувствие в целом. Вновь раздался хруст, и что-то черное и бесформенное вырвалось из грудины пузана и метнулось в кусты. Запоздало среагировав на движение, Антон согнулся и выставил перед собой клинок и разрядник. Будто кол и святую воду против нечистой силы.
Что?!
Паразит?!
Да ладно!
А туша пузана внезапно начало таять. В самом что ни на есть прямом смысле слова. Оплывать и растворяться в воздухе. Сосулькой под полуденным летним солнышком. Или Чеширским котом из доисторического мультика. Что любопытно, пятна крови, или что там вместо нее у носителя 'демона' течет по сосудам, тоже исчезали. Испарялись. Антон, и без того отодвинувшийся от тела, попятился еще дальше. Ничего себе фокусы!
Увидев 'фокус', лохматый юнец достиг высшей точки восторженного экстаза и, подпрыгивая на месте, заблажил:
— Вау!!! Ты видишь?! Это просто финиш!!!
Зато визгливая блондинка, наконец, замолчала и, раскрыв рот, уставилась на тающую тушку.
Тело почти полностью растворилось, остались небольшие пятнышки на дорожке, но и они 'испарялись'. Как в малобюджетном ужастике стародавних времен, честное благородное слово, киношке категории 'Б'. Не наблюдай Антон картину собственными глазами, пусть и через экран очков и линзы, не поверил бы. А тут верь не верь, факт. Исчезновение тела. И с кусочком плоти Чужого для исследований явный облом наметился.
Пора линять!
То ли экс сказал это вслух, то ли внутренний голос подсказал, но Антон мешкать не стал. Сунул клинок в ножны, разрядник — в контейнер, а затем в карман, и рванулся к кустам. Через десяток секунд экс был уже на параллельной аллее. На мгновение оглянулся, чтобы посмотреть, не увязался ли кто хвостом, особенно припадочный юнец. С того станется. Не увязался, к счастью. Собственному и Антоновому. Наверное, слишком увлечен обсуждением происшествия с сетевым собеседником. Ветров зашагал по аллее, затем снова нырнул в кусты, сменил направление движения и направился к выходу из парковой зоны.
Главное сбежать до приезда полиции, чтобы разных неприятных вопросов по горячим следам не возникло. А позже — нехай доблестные правоохранители разбираются. До упора или морковкиного заговенья. Следов-то — кот наплакал. Точнее, гораздо меньше кошачьих слез. Единственную улику — кинжал — экс забрал. Тело исчезло, трупа нет, свидетели ничего вразумительно не скажут, записи... ясности тоже не добавят. Не происшествие, а черти что и сбоку бантик, больше на фильм со спецэффектами похоже. Или дурацкий розыгрыш. Едва ли копов вдохновят рассказы очевидцев и невразумительные записи.
А если полицейские и захотят порыться, поискать авторов 'дурацкого розыгрыша', даже тогда на Ветрова тяжело выйти. Собственным биологическим материалом он, выражаясь языком протокола, место происшествия не замарал. Реальных изображений Антона нет, ищи ветра в поле. Ветрова можно вычислить лишь по клинку, и то не факт. По записям разве поймешь, что нож из хвоста редкого инопланетного зверя. А, допустим, и вычислят, то версия о розыгрыше непробиваема.
Впрочем, вряд ли копы всерьез станут в подобном происшествии, пардон за скудость слога, копаться. Другой вопрос — 'демоны', но то... другой вопрос. Да, и 'демоны' эти... После сегодняшнего впору Чужих переименовывать. В паразитов, например. Кто бы мог подумать, что так дело повернется. Почти по книжке старика Ханлайна про кукловодов.
Вообще, ситуация странным образом напоминала Ветрову фарс. Экс ощущал себя героем какой-то фантасмогорической пьесы. Но разум не давал усомниться в реальности случившегося. И знание-понимание. Да и бок пока до конца не оттаял. Однако воспринимал Антон все... несколько отстраненно. Вроде бы, играл роль, и собственное актерское мастерство оценивал с режиссерского стула, но сейчас анализировать собственные ощущения не хотелось. Совершенно. Равно как и думать про 'демонов' и исходящую от них опасность. Ни обстановка, ни самочувствие не способствовали. Потом, в спокойной обстановке, на свежую голову...
Едва Ветров вышел за пределы парковой зоны, возникло некое беспокойство, внутренний зуд. Экс кликнул дар и понял, что защита одолела вирус, и муниципальная сеть наблюдения вновь функционирует.
Нехорошо. Эдак и маршрут проследят, и личность Антона рассекретят. Да что там нехорошо — отвратительно! Ветров, по-прежнему находясь в некоем отстраненном состоянии, машинально напряг дар и пожелал, чтобы камеры, сканеры и детекторы муниципальной сети наблюдения вышли из строя. Пожелал акцентировано и концентрировано.
И, спустя секунду, с огромным удивлением обнаружил, что муниципальная сеть в районе парковой зоны снова 'ослепла'. И не только — обратный путь Антона до гостиницы полностью пролегал в 'мертвой зоне'. Ветров внутренне возликовал и едва не потерял то самое необычное состояние отстраненной концентрации.
Чудом сохранил. И зашагал в сторону станции монорельса осторожно, будто неся бокал с вином на вытянутой руке и боясь его расплескать.
ГЛАВА 4
— Попался, голубчик!
Возглас полковника заставил сидящего на переднем кресле рядом с водителем Вацлава недоуменно оглянуться. Они со Смитом ехали на автомобиле, возвращаясь из офисного центра со встречи с Толстяком Альваресом.
Полковник радостно стукнул кулаком по подлокотнику. А затем ухмыльнулся, коротко хохотнул и фыркнул:
— Ха! Действительно, голубчик.
— Что? — переспросил Вацлав.
— Нет, какой я молодец?! — проигнорировал вопрос Смит. — Не показалось, значит, старику, паранойя не подвела.
Главный охранник пожал плечами и отвернулся. К закидонам шефа, типа непонятных неожиданных реплик, он почти уже привык. Не до конца, пока еще дергался периодически, но более-менее к манере общения полковника адаптировался. Потом шеф сам скажет, что нужно. Если действительно нужно.
А полковник восклицал, фыркал и стучал кулаком недаром. Повод для самодовольства у Смита имелся. И не один. Основной — сегодня полковник подписал с Альваресом документы о создании совместного бизнеса — транспортной компании. По ранее оговоренному сценарию: антимолниевый состав — от собеседника, деньги, оборудование, помещения и автомобили — от Смита. И даже развил успех, продавив Толстяка на отдельные поставки репеллина, помимо транспортных нужд. Имелся и дополнительный повод. Только что, просматривая на коммуникаторе свежие записи, полковник наткнулся на физиономию старого знакомца — седоволосого псевдогея. Участника нескольких покушений на Смита. Наткнулся почти случайно. По въевшейся профессиональной привычке просмотрел записи с коммов, а также с бортовых камер и сканеров. На всякий случай. Особо ни на что не рассчитывая. И вуаля! Взгляд зацепился за знакомую морду. Точнее — за некие узнаваемые черты, поскольку седоволосый ряху свою явно отрихтовал, слегка изменив внешность. И седоволосым-то, строго говоря, уже не был. Скорее — брюнетом. Просто полковник решил именовать недруга седоволосым и дальше. Или псевдогеем. Или голубчиком.
Волосы перекрашены, нос приобрел иной вид, скулы поднялись. Псевдогей над внешностью поработал, но, к счастью, изменил не кардинально. Биомаску, по крайней мере, не применял. И вытянутая форма лица у голубчика осталась. А еще рост вкупе с комплекцией. Вытянутая морда, долговязость и худощавость заставили полковника задержать взгляд на голубчике и зафиксировать изображение. И чем больше смотрел Смит на голоизображение, тем больше убеждался — он. Тот самый седоволосый.
