В вечереющем замке, как обычно, было пусто, — ночные огни ещё не были зажжены, тогда как лучи солнца уже тускнели. Эйри прошёл по коридорам, открыл дверь, — предполагал, что она, по обыкновению, коротает время за рукоделием в своих покоях.

Не ошибся.

Увидев Эйри, она ахнула, всплеснула руками, — вышиванье свалилось на пол. С улыбкой повисла на шее у брата.

— Ох, ну ты как с неба свалился!

— Вообще-то так оно и есть.

— Здравствуй, Айлинни, — сказал Горт, заходя следом. — Мы действительно с неба. Решили не тратить время попусту — прилетели.

— Ой, — она смутилась и отступила на шаг. — Здравствуй...

Её необыкновенные сине-зелёные глаза вдруг посерьёзнели: она вдруг поняла, что в этом внезапном появлении кроется... что-то.

— Эйри, — спросила осторожно. — Что-то случилось?

— Да. Айлинни, я... Я больше не начальник охраны. Я подал в отставку. И мы вместе с Гортхауэром покидаем Остров. Я пришёл попрощаться.

Айлинни застыла, прижав руки к груди.

— Насовсем?!

— Насовсем — это слишком долго, — за Эйри ответил Горт. — Вернуться можно всегда, да и для тебя путь на материк не закрыт. Хотя, конечно, случиться может всякое. Но сейчас Эйранель решил, что ему будет лучше отправиться со мной.

Айлинни несколько томительно долгих мгновений смотрела на Эйри. Он с тревогой ждал, что она будет расспрашивать, отговаривать... Но нет.

Айлинни подошла к Гортхауэру, коснулась его руки... взглянула в глаза.

— Пожалуйста. Береги моего брата.

— Буду, Айлинни, — так же серьезно ответил Горт. — А ты действительно выходишь замуж?

— Да, это правда. А почему ты спрашиваешь, разве тут есть что-то... странное?

— Хочу, чтобы ты была счастлива и не была одинока, — ответил Горт. — Чтобы было кому тебя защитить. Тоже за тебя беспокоюсь, сама понимаешь.

Она тепло улыбнулась ему.

— Спасибо... Знаешь... И зачем люди воюют с тобой, ты же хороший... погодите, я знаю, что я вам подарю на прощанье.

Она скрылась в смежной комнате.

Эйри вздохнул. Хорошо бы его выбор не отразился на ней...

"И я тоже про это думаю, — мысленно сказал Горт. — Хотя если угроза и исходит — надеюсь, не от Королевы и ее будущего супруга, кем бы он ни был."

"От чьего супруга? — не понял Эйри. — Айлинни? Да что ты, он же её любит до безумия..."

"Нет. От супруга Королевы..."

"Ааа. Да нет, навряд ли Тариэль будет преследовать Айлинни за меня. Не думаю."

"Тариэль? Вот как... Ну что ж, с этим еще есть шансы договориться..."

Айлинни вернулась, — серьёзная, печальная. Повернуась к Эйри: в руках у неё была светившаяся собственным неярким переливающимся светом изумительной формы раковина.

— Эйри, держи. Вчера нашла... это из "поющих". В обычных-то только шум моря слышен.

— Ох... спасибо.

Айлинни подошла к Гортхауэру.

— А тебе — вот... на память и... Надеюсь, не понадобится. Будет просто как для красоты.

Она протягивала ему тончайшей работы вышитый платок, — жемчужно-серебристый, с посверкивающим узором.

"Ух ты... — не удержался Эйри. — Ничего себе. Это же из тех, что она делает, с целительной силой."

— Это ведь драгоценный подарок, — Горт принял платок, коснулся им лица. — Я помню, как это действует. Благодарю тебя, Айлинни. Жаль, что мне нечего оставить тебе на память — только тот кубок, что я сделал по дороге в Нуменор; он так и стоит в доме у Эйри...

— Это уже не "нечего", — Айлинни улыбнулась, но глаза уже были на мокром месте. — Эйри...

Тот схватил сестру в обьятья.

— Не плачь. Надо быть сильной. Может, ещё свидимся.

— Увидитесь, — заверил Горт. — Скорее всего. Не плачь, Айлинни. Будем надеяться, что все сложится хорошо. Во всяком случае, мы все для этого сделаем, — он улыбнулся.

Айлинни наконец отпустила брата, подошла к нему. Застеснялась... Потом вскинула глаза, — и обняла и его тоже.

— Сделайте. А я буду верить и ждать. Постарайтесь. Как говорил папа, я не люблю видеть знакомые имена на надгробных памятниках.

Эйри взглянул в окно: солнце стремительно садилось.

— Гортхауэр... Пора.

— Пора, — согласился Горт. — Идем на галерею... снова. Потом — домой, возьмешь вещи, что хотел — и на корабль.

Эйри в последний раз взглянул на сестру и заторопился.

— Не надо смотреть вслед, хорошо? Плохая примета.

— Не буду.

— И лучше никому не говори, что мы были, — добавил Горт. — Ну, Айлинни... не говорю — прощай. До свиданья.

Он вздохнул, потом быстро повернулся и вышел из комнаты.

Ночью Эйри с Гортом уже стояли на палубе корабля. Горт не удивился, когда узнал, что Королева велела беспрепятственно отпустить его на материк. Но чувство тревоги не оставляло.

Над головой плыли звезды.

— Самого главного мы Айлинни не сказали. Преуменьшили опасность. Война может начаться уже всерьез..

— Не надо ей об этом знать, — отозвался Эйри. — Знаешь, я сказал Тариэлю, что больше не воюю. Не хочу сражаться со своими, с нуменорцами. А он в ответ — не представляю себе тебя на мирной должности. Вообще-то меня тоже интересует тот же вопрос, что и его: кем же мне быть... рядом с тобой?

— Посмотришь, — ответил Горт. — Оглядишься, сам разберешься, где ты смог бы себя приложить. Не только войной живут люди. Но с твоим опытом и нуменорским прошлым... Может быть, с твоей помощью нам удастся наладить отношения с эльдар и теми из людских племен, кто пока считает нас врагами.

Горт поднял руку — и Эйри впервые заметил: на пальце у него блеснуло кольцо. Простое светлое кольцо.

У Эйри расширились глаза.

— Это... Это оно и есть? Единое?

— Оно, — ответил Горт. — Я уже слышал, ему красивое название придумали: Кольцо Всевластья. Романтически звучит. И угрожающе. Тот, кто завладеет этим кольцом, обретет власть над миром... и все такое.

Эйри хмыкнул.

— Власть над миром... Много обязанностей и удручающе мало свободного времени. Странно, что никому не пришло в голову, чего ты хочешь на самом деле.

— Да, власти над миром я бы не хотел, мне и Мордора хватает, — согласился Горт. — Но это не объяснишь тем, что убежден в моем злодействе. Помнишь Элендила? Боюсь, он не простит мне случившегося.

— Помню. Ох, ну их всех. А когда ты будешь?.. — он взглядом указал на Кольцо.

— Не сразу, Эйри, не сразу. Вначале удостоверюсь, что Королева выполнила свои обещания. Представь — что, если не удастся? Что, если мне придется схлестнуться с майар, посланными из Валинора? Я не хочу рисковать. Я должен быть убежден, что Нуменор прекратит свои бесчинства.

— А вот ведь возьмёт и выполнит, — заметил Эйри. — Не потому, что обещала, а потому, что ей этот разбой самой не по нутру. Мне кажется, что будет именно так.

Эйри стоял на носу корабля, — всегда любил смотреть, как корпус рассекает волны, как они, вспененные, катятся назад. Любил ощущать могучее дыхание моря, для которого ничего не стоило утопить судёнышко, и довериться которому было и радостно, и рискованно, — как будто ты подходишь к дикому зверю, и знаешь, что всё равно преодолеешь стоящую между ним и тобой преграду опасности... Он никогда не боялся прыгать вниз со скал.

Впереди — далеко, ещё два дня плыть, — лежали земли Эндорэ. Земли, которые до сих пор были ему ещё неведомы. Он бывал там, в новых владениях короля, несколько раз, но прочувствовать, ощутить это всё не успел. Теперь же... теперь ему предстояло жить там. Он не знал, сможет ли обрести там новую родину или так и останется пришельцем из Нуменора... Впереди была тревожная неизвестность. И — подумалось — война. Неизбежная война, в которой он уже выбрал "сторону баррикад", и остаться в стороне от которой не сможет, даже если не будет брать в руки оружие.

И можно было не сомневаться, что назад пути не будет. Приняв решение, для своих он стал предателем, перебежчиком, обманутым Врагом — это еще в лучшем случае. Да, возможно, Тариэль поймет; может быть, поймет и королева, а остальные?.. Вряд ли. С этим тоже предстояло жить. Неслышно появился откуда-то Горт, сказал:

— Догадываюсь, о чем ты думаешь.

Эйри обернулся. Усмехнулся.

— Да ну, тут несложно догадаться...

— Если все удастся — Нуменор не сразу узнает об этом. Далеко не сразу. Если, конечно, им не доложат об этом те майар... Вот что плохо: среди них — Курумо, мой брат. Ты его видел... в той памяти. Нетрудно догадаться, почему он вызвался.

Эйри мгновение молчал.

— Да, я видел... И... Там, в моих мыслях, в воспоминаниях теперь — как будто прозрачная завеса. Я могу её откинуть... по своему желанию, и я уже делал это, но... есть такие вещи, которые я пока не... даже не знаю, как назвать. Ну, не "читал", что ли. Просто я не ожидал, что это будет ТАК страшно... Извини. Никогда не считал себя трусом, а вот...

— И не нужно, во всяком случае, пока. Придет время — увидишь. На тебя и так все это обрушилось едва ли не за несколько дней — я же совсем недолго пробыл в Нуменоре. Об одном жалею — напрасно, ох, напрасно я тогда рискнул сказать Королеве правду. Предположим, нам все удается; и вскоре Нуменор узнает, что Моргот снова в Эндоре, а Валар отказали им в помощи. И вот тут-то — и неясно, как они поступят. С одной стороны, бороться против Моргота, будут думать они, явно бессмысленно — не те силы. С другой — они будут считать, что оставить все как есть — немыслимо...

— Войдут в союз с теми майар, о которых ты говорил, надо полагать. Кто там, кстати, кроме Курумо? Чьи они?

— Большинство из них я не знаю. Кроме Курумо — он у них, разумеется, за старшего — Олорин; о нем я только слышал, самому никогда не приходилось видеться. Он — от Феантури. Имена остальных мне даже неизвестны, но нетрудно догадаться, что, кроме своих представителей, Валар должны были послать еще и... Словом, майар Тулкаса и Ороме. Воинов. Чтобы совладать со мною в случае необходимости.

Эйри задумался. Облокотился на перила.

— Они поставили условия, согласен. Освободишь — значит, всё, тишина, и больше никто сюда оттуда не полезет. А им — надо, чтобы ты его освободил? Тому же Манве, тому же Курумо? Нет... Очень паршиво ожидать удара в спину, но мне думается, Курумо не ограничится ролью наблюдателя. На его месте я бы в первую очередь взял в оборот эльфов с их Кольцами, чтобы было чем тебе помешать.

— Это первое, что приходит в голову. Эльдар ни разу еще не использовали свои кольца после создания Единого — считают, что, надев их, подпадут под мою власть. Но Курумо, думаю, уговорит их рискнуть.

— Ну, допустим, рискнут. И что будет?

— Я создавал другие кольца с таким расчетом, чтобы обезопасить себя от воздействия со стороны. Но присутствия майар я, конечно, не учитывал. Что произойдет, если к удару присоединятся еще и они — я не могу предсказать. В том-то и состоит опасность.

Эйри сдвинул брови, пытаясь хоть что-то придумать.

— А ещё говорят, что ты и для гномов кольца сделал... или не ты, а просто по твоему совету.

Горт кивнул.

— Делали сами. Наугрим — сильные мастера. Только вот жаль, что это преподносится как попытка поработить все народы.

— От Феантури, значит... Послушай. Стоит подумать, по-моему, вот о чём. Когда Курумо пришёл к Валар и наговорил на Мелькора — дальше последовала Война Стихий. Когда Эарендил пришёл к Валар... кстати, я так и не понял, почему он не попросил унять феанорингов, которые, собственно, Гавани и уничтожили, ну да ладно... В общем, после второго обращения следует Война Гнева. Теперь — в третий раз — они даже предполагают такой исход, чтобы оставить вас в покое. Что-то у меня сложилось такое впечатление, что те, кто раньше либо молчал, либо был против вас, сейчас всё-таки подняли голову. И мне кажется, что это и есть Феантури. Такое может быть?

— Может, — кивнул Горт. — Они и раньше не были нам прямыми врагами — просто не решались идти против Манве. Но я сомневаюсь, что они пойдут против прямо выраженной воли Манве и Варды. Ради сохранения единства в Маханаксар валар готовы пожертвовать многим. И, думаю, уж мною они пожертвуют без сомнений... кто я для них, в конце концов? Всего лишь майа. Тогда как раздор между валар — это опасность, грозящая уже всей Арде.

— Раздор — да... Но мне тут кое-что пришло в голову... Знаешь, я, может быть, и неправ, что так рассуждаю, но я привык к интригам, привык просчитывать такие вот ходы... Если я буду уж совсем чушь нести, ты так и скажи, ладно?

— Рассчитывать возможные ходы я тоже привык, — вздохнул Горт. — Давай, излагай. У тебя взгляд свежий.

— Ага. Так вот. Приходится предполагать худшее... Короче. Что мы имеем. Решение, в котором совершенно очевидно влияние тех, кто вовсе не против освобождения Мелькора и оставления вас обоих в Эндорэ. Нетрудно догадаться, что это Феантури. В открытую против Манве они, конечно, не пойдут, но ведь Манве в открытую тоже против них ничего делать не будет. Его цель, очевидно, прямо противоположна, и для её осуществления он послал сюда Курумо. А кто-то из Феантури — этого Олорина. Ни для кого не секрет, что такое Курумо, конечно. А что, если попробовать как-то поговорить с Олорином и сказать ему, что ты думаешь по поводу Курумо и его возможных планов? Ну трудно поверить, что они там все такие наивные и полагают, что Курумо не будет тебе мешать.

— Поговорить можно, конечно — во всяком случае, предложить. Если он пойдет на разговор. Сделаем это, когда прибудем в Эндоре. Я бы и с остальными поговорил, только вот сомневаюсь, что они захотят со мною разговаривать. Не считая Курумо — видеть его не могу; боюсь не сдержаться.

Эйри опустил голову.

— Почему он такой? — спросил тихо. — Откуда в нём это всё? Он ведь твой брат, вы оба майар Мелькора...

— Не знаю, — помолчав, ответил Горт. — Может быть, понимает Мелькор... но для меня он — загадка. Знаю лишь, что он нас ненавидит — ненавидит лично, не как "мятежников против воли Эру". Когда-то давно, еще до Войны Стихий, он собрал отряды орков, вооружил их, обучил убивать и привел Мелькору... а тот отверг этот "дар". После этого и началось.

— Понять бы причину... Айлинни говорит: только поняв причину болезни, можно её вылечить... Не может эта ненависть быть на пустом месте. Это, с орками, — как он объяснил, зачем он их стал обучать именно так?

— Защита. Охранители... Так-то оно так, только тогда охранять и защищаться было не от кого. С чего ему это взбрело — для меня загадка. А после эта тварь в Валиноре обвинила в их создании нас. Если б я ведал причины, Эйри!

Путь в Мордор оказался гораздо короче, чем Эйри мог ожидать. Крылатые кони доставили их туда в считанные часы, тогда как по земле путешествие заняло бы не меньше недели. И почти сразу решено было отправиться на переговоры с майар. Те находились в одном из нуменорских фортов неподалеку от побережья и пока не спешили покидать то место. Эйри сам вызвался сообщить, что Гортхауэр хочет говорить с ними. Нуменорца майар по крайней мере должны были выслушать.

Так что спустя пару дней Эйри снова отправился к побережью. Нужно было для начала, чтобы его допустили в форт; тот был все же военной крепостью — мощные стены, ров вокруг, сильный гарнизон.