Киваю в ответ. Мало детей. Очень мало, хотя, как ни странно, выжило их в Катастрофе куда больше, чем я полагал. Они ж природой предназначены для выживания, немудрено. Да и люди все же старались свое будущее спасать. И да, теперь я как-то видно старше стал и сам понимаю — чтобы старикам жилось хорошо, нужны молодые. Которые сами потом будут стариками и им тоже нужна будет помощь и поддержка. Иначе — тропой диназавров.
— Уже к слову наша неистребимая интеллигенция возопила против такого возрождения фашизма! Дескать человек не животное, чтобы его вот так разводить! Человек — свободная личность и все такое... Дети ограничивают свободу самовыражения!
— Ожидаемо. И даже жаль, что интеллигент — неистребим. Толку нет, только вонь.
— На то и щука в море... К слову — у вас на отделении генератор исправен? А то мы свой проверили — не работает. Солярка плохая досталась.
— Мы поменяли. С Ладоги баржу пригнали недавно — там была хорошая. Обратитесь к начхозу, только неотступно. Мы два дня приступали. Теперь если что — и запас есть.
— Это вы про ту баржу, что с косы сняли? С зомбикапитаном и его бортжурналом?
— Ага. Как там ее — Каджитская, что ли?
— Наверное Кареджская?
— Точно она. Забавное название.
И я начинаю тихонечко ржать.
— Вы это с чего развеселились — заинтригованно смотрит Бурш.
— Да вспомнился рассказ нашего шофера Вовы. Как он там рыбачил. Интересно?
Бурш степенно кивает.
— Прибыл он туда на своем УАЗе раньше всех других рыбаков. Человек он осторожный, перед тем как на лед переться — пошел глянуть. До того ветер был сильный. И точно — отперло лед от берега, потом прихватило голую воду свежим ледком — не проехать, метров сто полоса. Человека держит нормально, но на машине — стремно соваться. Пока он репу чесал — девятка с берега летит. Быстро несется. Потому метров на тридцать успела прокатиться, пока лед под ней не расселся. К счастью — мелководье, потому большей частью торчит из воды. Вылезли из нее мужики, матерятся. Тут уже следующие рыбаки — на Ниве. Этим Вовчик помахал, дескать стойте! Те встали, поглядели. Он им про то, что не надо туды ехать, они ему про то, что Нива — это жып, а не сраная девята! И точно — уехали дальше. Но не намного — эти провалились по окошки. Вовчик — человек добрый, отвел мокрых героев в ближнюю деревню — она там рядом и у него там родичи есть.
Разместили утопших на обогрев, обратно Вовчик намылился — и его подвезли местные рыбаки, ехали они не абы как а на снегоходе с санками. Так и пояснили, посмеиваясь над городскими дуралеями — тут только на снегоходе ездить можно. Но Вовику уже как-то было стремно, он на берегу слез, а те попилили мимо притопленных машин.
Провалился их снегоход и впрямь подальше — метрах на 70 от берега. Вовик и им помог выбраться. даже говорит, не заржал, сдержался. Селяне отправились за подмогой — выдергинать всю эту технику подводную, Вовик решил, что пеше пойдет, не судьба на колесах, а тут как раз подъезжает навороченнейший джип с прицепом. На прицепе — навороченнейший снегоход. ну и из джипа — навороченнейший мэн и такая же подруга жизни. Вовик и их предупредил, они снизошли до этой человеческой ветоши на презренном УАЗе и заверили, что для их снегохода это не препятствие вовсе. И как рванули" Действительно снегоход был великолепным — не провалились, заразы!
— Глазенки у вас горят ехидным огнем — отметил Бурш и поинтересовался, что дальше было.
— А дальше Вовик живописал с удовольствием, что не провалились, нет. Закувыркались, когда снегоход на всем ходу перевернулся. Лед-то отпертый ветром толще нового на полынье был. Ступенька получилась. Лыжами снегоход в нее на всем ходу и долбанулся. Машина и впрямь оказалась крепкой, представительный мужчина — тоже, а вот его подруга оказалась самой хрупкой и сломала себе ногу. Вовик даже не стал сильно ехидничать. Отошел подальше. поставил свой железный рыбацкий ящик и ловил себе рыбку. Правда не очень долго. Лед все же оказался тонким, потому когда Вовик на ящике поерзал, то эта дрянь металлическая продавила аккуратную продолговатую прорубь правильной геометрической формы и канула на дно. Так что остаток дня все что-то из Ладоги доставали — кто машину, кто снегоход, а кто и ящик.
— Да, чем круче джип — тем дальше за трактором идти. Но странно, что вы ничего про Кареджскую косу не слыхали — говорит коллега.
— А должен был?
— Ну вы же родились в Ленинграде? И блокадники в роду были, так ведь?
— Были. Но такого названия не слыхал — пожимаю я плечами.
— Порт там был сделан. Вода в Ладоге тогда стояла низкая, Коса и вышла из воды до острова Кареджи. Там было удобно проложить временные пути и причалы сделать. Оттуда качали топливо по подводному трубопроводу, там же проложили электрокабели в блокированный город. Собирались сделать мост для поездов напрямки через Ладогу, но кончилась блокада. И вода в Ладоге поднялась надолго. Теперь Карежская коса под водой, ушла, как Атлантида. Никто и не помнит, как в одночасье была создана железная дорога, насосная станция и порт. Колоссальный труд в сжатые сроки и в ужасающих условиях зимних штормов, ледовых навалов и вражьих обстрелов и налетов. А вы переживаете из-за ерундовой в общем писанины — неожиданно заявляет Бурш, посмеиваясь себе, что говорится, в усы. Хотя у него нет усов.
— А знаете, уже и не очень переживаю — удивленно замечаю, прислушиваясь к себе.
— Уже хорошо.
— Пришла в голову мысль, только пожалуйста не надо кричать: "Этого не может быть, это вам показалось!!!" привычно заявляю я, только потом, видя удивленный взгляд коллеги понимаю, что зря это я так. Тут нет ни ехидного Енота, ни приколиста Вовика. далеко они, прохвосты. Вздыхаю, как девушка на выданьи.
— Отчего же. Мысль в голове — не пуля, это хорошо, когда такие гости заглядывают — невозмутимо, но совершенно в духе моих ядовитых сослуживцев заявляет обычно корректный Бурш.
— Ну да. Просто подумал — зачем заниматься глупой самодеятельностью, когда в любом медколледже это уже есть и лежит стопками в методкабинете. В отредактированном и утвержденном виде. Есть несколько ценных мест, которые было бы очень уместно посетить перед тем, как повесить меч на гвоздь. Выбрать соответственно техникум для медиков по дороге к объекту — и нагрести мешок умных мыслей. И всем никакого вреда, кроме пользы. Тем более, что печатать на клавиатуре я уже разучился, буду тыкать одним пальцем, а ля Шура Балаганов.
— Тогда стоит соблазнить начальство и овеществить — соглашается, допив свое пиво, доктор. Неохота вставать, но надо, да и дождик что-то усилился. Пока идем домой, отзваниваюсь и Брысю и главной. Ожидаемо, восторгов от инициативы снизу они не испытывают, но майор берет на себя уломать медицину. С меня — уточнить и обозначить на карте расположение искомых кладов могучей преподавательской науки вдалбливания в молодые головы основ лечения и ухода. Приходится изображать из себя телефонистку еще — инженеры хотели нас сосватать на какой-то склад с особо ценным электротехническим добром, вот как раз это и повод. И да, я не забыл, что они мне должны вернуть должок — часть трофеев, взятых потом и кровью в Ропше. Я ленивый, но памятливый. Сам удивился, как все завертелось.
Уже через час отзвонилась главная (я аж чаем поперхнулся от такого знака внимания в неурочное время) и, как и положено истинному начальству, отдала распоряжения о необходимости комплектования нашего новообразуемого медучилища учебными материалами, как то — наглядные пособия, муляжи, учебники, мединструментарий и методические материалы. Срок исполнения — двое суток. Хорошо, что я тоже уже матерый подчиненный и успел просунуть в это распоряжение краткий панический вопль об усилении транспортом и грузчиками.
Дело в том, что стоит внести пояснение — новолепленные учреждения учОбные в Кронштадте — это бурса на несколько десятков человек каждое. Совсем не как раньше вовсе. Хотя по сути и по названию как раньше и есть, но размах не тот. И потому для обеспечения учебного процесса вколачивания в головы обучаемых света истины надо добыть массу предметов.
Которые на дороге не валяются. Те же схемы и наглядные пособия, лучше один раз увидеть... Мдя, по всему выходит, что это не заскок по дороге, а вдумчивый выезд полного масштаба. Прикидываю с бумажкой, получается минимум два грузовика вывозить надо, а если не утрамбовывать ногами, но положить аккуратно — то и три. Если не четыре. Или еще больше, мне не доводилось перевозить училища раньше. Но с другой стороны гораздо проще катить процесс по накатанным рельсам, а не объяснять на пальцах схему кровообращения и принцип работы желудочно-кишечного тракта. Потом пальцы и не расплести будет, как закончишь.
К моему удивлению вопросы организационные решаются чертовски быстро — за сутки находятся и грузчики и грузовики. И даже находится сухопарая строгая докторша глубоко запенсионного возраста, которая когда-то работала в училище чуть ли не завучем, потому именно она будет руководить — что грузить, а что — нет. Гора с плеч!
Но полного счастья не бывает — и явно с подачи главной ночую я в одиночестве — Надька дежурантит не в смену.
Чертовски рад, когда, наконец, вижу утром знакомого "Найденыша" и прибывших с ним парней из группы. Сначала Вовку, как всегда что-то регулирующего и потому вместо пятерни сующего для рукопожатия "кардан", при том отпуская двусмысленную шуточку. А когда заваливаюсь в нашу комнатушку для совещаний и всякого разного — то и остальных. Даже и Брысь заявился. Хотя Ильяса нету. И Андрея нету. Ну, это понятно — судя по всему противник под Гатчиной уже сдулся, хватит и снайперов, а Ильяс еще и спец по выбиванию ништяков. Интересно, рабы имаратышей — считаются как ништяки в наше суровое время или все же еще нет? Тьфу, идиотские мысли...
Жму приятелям лапы, Фрейя тоже в восторге, пытается всех облизать. Ее тоже чешут и гладят в несколько рук, облысят ведь девушку с таким-то рьяным энтузиазмом.
Брысь быстро наводит порядок. Привычно ставится задача и нарезаются участки прямо по схеме объекта. Вроде как предстоит не самое сложное, идем колонной к фельдшерскому техникуму. Зомби должно быть немного — до того трижды проводилось отвлечение на проспекте Просвещения, они в массе оттянулись именно туда. Обеспечиваем стандартную зачистку двух зданий этого училища, благо они малоэтажные, грузчики выносят все, что не очень крепко приколочено к полу. После этого следуем на точку рандеву. Там встречаемся с группой инженеров. Их заветный склад недалеко от медтехникума и вот там будут проблемы точно. Ориентировочно — пара морфов. Сами инженеры на склад не совались, но точно знают про пару попыток туда пробраться. Неудачных попыток, искатели приключений оттуда не выбрались. Так что морфы должны быть серьезными. Вопросы?
Вопросов у нас нет.
Можно бы и ехать, но оказывается, что и грузчиков пока нет. Авто прибывают, но без рабочей силы. Возникла какая-то нестыковка. Брысь берется разбираться, остальные не нервничая отдыхают. По старой примете — если десантная операция начинается коряво — следует ждать блистательного завершения ея. Не раз убеждались. Потому даже Фрейя не волнуется. Вполголоса жалуюсь на свалившиеся на меня, словно бумажная лавина, задачи. Приятели лицемерно сочувствуют, по-моему даже где-то и ехидничая. Краем уха слышим, что наших грузчиков по ошибке послали на разгрузку в совсем другом месте и с другой командой. Пока Брысь переругивается деликатно с начальством, переходим на сплетни или новости.
96. Команда лекаря. Не стать мамонтами!
Совершенно неожиданно Ремер заявляет, что немецкий подход к детопроизводству безусловно принесет пользу. Черт, я все время забываю, что он немец и это вылезает в самые неожиданные моменты. Так-то он совершенно нормальный мужчина. Поглядываю на Енота, который никогда не упустить возможности подкузьмить своего сослуживца, но хромой неожиданно деловито замечает:
— Насчет жилья стоило бы уточнить что жилья комфортабельного и обеспеченного всем в т.ч. безопасностью. Так-то жилья жопом ешь. Только проживешь в нем недолго. Именно — безопасность — самый главный комфорт.
— И такой момент — не просто количество продукции. но и качество таковой — заявляет Ремер согласно.
— Это в смысле — где? То есть что? — я немного отвык от суховатой манеры изложения нашего спецназовца.
— Всякая гопота и пьянь первыми будут плодиться ради жилья, нарожают ублюдов. И вам педиатрам возни и пользы никакой, одни протори и убытки. Так что жилье выдавать в кредит под залог воспитания ребенка правильно. И без ювенальной юстиции никуда. Правильное воспитание — живи и радуйся, а растишь уголовника тут же отнимут ребенка — и квартиру, да еще и долг за пользование навесят... — поясняте лапидарную речь своего сослуживца Енот. И вроде серьезно говорит. Вот бы не подумал, что упустит возможность позлоязычить. И глазенки не посверкивают, действительно серьезно все излагает.
— Вот бы не подумал, что ты не съязвишь на эту тему — не могу удержаться от шпильки.
— А чем я плох? Хочешь сказать, что я глуп? — начинает привычно барагозить Енот.
— Ой, ладно тебе, сам же себя знаешь хорошо!
— Так я, как все нормальные люди, заметь, хочу себе обеспеченной и комфортной старости. А старику это без многочисленной молодежи, которая его, ветерана зачисток и героя мародерки, холит и лелеет — никак не достичь — уверенно говорит будущий старик, герой и ветеран.
— То есть и ты собираешься кинуться в неуемное размножение? — поднимаю я бровки домиком.
— А чем я плох? Да, пока я еще тренируюсь в этом деле, чтобы достичь в нем вершин, но маленькие енотики — это так мило! И уж поверь мне, я их так воспитаю, что все вы взвоете! — не без хвастовства заявляет хромой. Вот в этом никто из нас не сомневается, сидим, посмеиваемся. И Фрейя уши навострила.
— Кстати, немцы при Гитлере боролись за повышение рождаемости не только пряником, но и кнутом: с февраля 1939 года для супругов, состоящих в браке более 5 лет и не имеющих детей, устанавливался повышающий налоговый коэффициент 1,4 (т.е. +40% к размеру налогов) — замечает Ремер.
— Подай в виде рапорта, я наверх отдам — заявляет неожиданно Брысь спокойным тоном и тут же раздраженно начинает бухтеть в телефон, требуя немедленно поставить на выезд бригаду из рабочих рук, иначе он будет ставить вопрос о срыве боевого выезда и ты пы.
— Между прочим надо подсуетиться, поддержать это полезное начинание руководства. Уверен, что скоро отменят, максимум года три продержится — пихает локтем в бок Серегу хромой. Тот привычно успевает увернуться.
— С чего ты так решил? Провалится затея? — спрашиваю я. Енот пожимает плечами, как делает всегда, когда хочет сказать что-то в духе "и как бы вы, дураки заполошные, без меня, мудрого, жили бы?"
— Нет, наоборот. Публика сама начнет метать икру струей, как лососи на нересте. Нет гарантии или хотя бы крайне большой вероятности что малочисленное потомство само доживет до периода размножения. Пусть он и сдвинется к 15-16 годам и плодиться будут как можно раньше — именно чтоб "успеть, а то мало ли" — все одно эти 15 лет надо еще прожить. Ты ж сам нам сто раз сам говорил, что в нормальной-то жизни из 106 мальчиков до этого возраста доживает сотня, остальные получают премию Дарвина, а сейчас — то все еще веселее.
