Перезагрузка

— Ты напрасно себя коришь, Рон, — сказал он, потрепав друга по плечу. — Их уже не вернуть — ни Джинни, ни Дафну. Тебе стоит сосредоточиться на превращении мира в сказку для Ромильды Уизли, а мне...

Он поднял лицо к небу, наслаждаясь солнцем и лёгким ветерком.

— Я не буду больше называть твоих слизеринок змеями, — пообещал Рон.

Он не стал спрашивать Рона о работе — точнее, о бизнесе. В разговоре о магазине непременно всплыл бы Джордж, и Рон снова стал бы его упрекать за то, как он обошёлся с Анджелиной. Нет, с Анджелиной он обошёлся в высшей степени замечательно — по крайней мере, та была вне себя от счастья. Настолько вне себя, что решила бросить ради него Джорджа, явно на что-то рассчитывая, а потом ещё и закатила публичный скандал с выворачиванием грязного белья, когда Гарри ей указал на невозможность совместного счастья... А попросту — послал лесом. Джордж её, конечно, сразу принял обратно — как казалось, нисколько не смутившись ролью Гарри в этой истории, но вот Рон теперь дышал праведным негодованием каждый раз, как имя Джорджа упоминалось в разговоре. Хорошо хоть Одри, умничка, сделала всё по-тихому — бесперспективный Перси ей давно надоел, и интрижка с Гарри лишь послужила толчком к решению о переменах. Прощаясь с Роном, он подумал, что рад тому, что три года назад, когда как раз случился у него тот загул, Рон не был женат на Ромильде — иначе он и с ней бы переспал и окончательно похоронил надежду на примирение с другом своей тогдашней жаждой испортить жизнь всем, кто толкал его на брак с Джинни.

После того, как он прибыл в аврорат, у него родилась мысль, которую он напряжённо обдумывал следующие полчаса до прихода старших групп с отчётом. Результаты не очень впечатляли — примерно две трети авроров вообще прошли проверку, из них примерно половине требовалась подсказка. Не верилось, что волшебники, каждый из которых при определённом везении в состоянии разрушить небольшой городок вроде Брайтона, не в состоянии запомнить инструкцию, длиной в два раза меньше той, что легко даётся тупым бобби из того же Брайтона.

— Дик, можно вас на минуточку, — попросил он, после того, как совещание закончилось. — Я бы хотел прояснить несколько вопросов относительно вверенного вам ведомства.

"Вверенное ведомство" называлось теперь "исправительное учреждение Азкабан". Ричард Лонгсосэдж, маленький тощий волшебник лет шестидесяти в непомерно длинных ботинках, был куратором Азкабана в аврорате и отвечал за содержание и перемещение на территории аврората осуждённых и кандидатов на поселение.

— Да, Гарри, конечно, — живо отозвался он. — Что ты хотел?

— Для начала — некоторые подробности, — сказал Гарри. — Мне нужно найти человека... или нескольких, и я даже не знаю, жив ли он... или она...

— А почему... — спросил Дик.

— Я хотел бы верить, что жив или жива, — перебил Гарри. — В таком случае Азкабан был бы наиболее вероятным местом...

— Бывшие Пожиратели? — коротко осведомился Дик.

— Может быть, — пожал он плечами. — Почти на сто процентов — выпускник... выпускники Слизерина.

— Понятно, — кивнул Дик. — Дата исчезновения, причина? — заметив, что Гарри мотает головой при каждом его слове, он наконец догадался: — Фамилия?

— Паркинсон, — выдохнул Гарри.

— Хм, — выдал Дик. — Что-то знакомое... Могу я спросить, почему ты... Если не секрет, конечно.

— Не секрет, — покачал он головой. — Я собираюсь жениться на Панси Паркинсон. У нас скоро будет ребёнок.

— Хм, — повторил Дик. — Ты уверен, сынок, что здесь обошлось без приворотного зелья? Конечно, Веритассерумом её уже кормить поздно, раз она в положении...

Уверен ли он? Гарри задумался. На самом деле, примерно так Амортенция и работает. Как ему говорили — дикая страсть, безудержное влечение, но без любви. А он в Панси точно не влюблён.

— Всё в порядке, Дик, — ответил он. — Но мне нужно узнать, остался ли у неё кто-нибудь.

— Если они и попали в Азкабан, то уж всяко до того, как я стал этим заниматься, — ответил Дик. — То есть до победы над Сам-знаешь-кем. Восемь лет — это очень долгий срок.

— Что вы имеете в виду? — не понял Гарри.

— После того, как мы закончили судебные процессы и казни, Азкабан пришлось расширять, поскольку он был рассчитан только на пятьдесят посетителей. Мы уже выпустили двоих осуждённых на два года и шестерых — на пять. За восемь лет мы посадили ещё двоих. Сейчас в Азкабане тридцать узников.

— П-по прежнему н-не п-понимаю, — пролепетал Гарри, у которого в груди словно всё заморозило каким-то неприятным холодом.

— Если предположить линейный характер убыли среди заключённых, то за десять лет в Азкабане умирает половина узников, — вдруг подал голос Майкл, который всё это время сидел в углу, клацая клавишами своего компьютера.

— Примерно так, — осторожно согласился Дик. — Ты всё ещё хочешь, чтобы я что-то узнавал?

— Да, — обречённо кивнул Гарри. — И вообще...

— Ты хочешь, чтобы я раскопал, что с ними случилось, если... — спросил Дик.

— Нет, я сам, — помотал головой Гарри.

Настроение, которое совсем недавно ещё было таким замечательным — после проведённого с Асторией утра и после примирения с Роном — стремительно катилось под откос. Он сам уже начал физически ощущать всю боль, которую причинит Панси, если сообщит ей... Дурак! Болван! Нужно же было сначала спросить — вдруг она уже знает? А если они просто сбежали куда-то за границу и хрустят себе французской булкой, пока любимая дочь занимается самоистязанием? Слизеринцы же, они и не на такое способны! И уж всяко можно было спросить мистера Гринграсса — не он ли как-то обмолвился, хоть и совершенно по другому поводу, что Паркинсоны были очень близкими друзьями?

— Когда будет что-то известно? — решил уточнить Гарри, накидывая плащ.

— Быстрее всего выйдет, если я туда отправлюсь и уже оттуда напишу, — ответил Дик. — Если отбыть прямо сейчас, то можно попытаться к завтрашнему вечеру.

— Я могу вас об этом попросить? — спросил он.

— Конечно, — легко согласился Дик. — Но сначала стоит получить направление у начальника.

— Хорошо, — кивнул Гарри. — Значит, завтра с утра? Успеете ещё сегодня бойцам выволочку устроить?

— Значит, завтра с утра, — согласился Дик. — Да, прямо сейчас и займусь.

В самом деле, должностные инструкции — это практически как устав в армии. Сделал что не так — и потом всем отделом расхлёбывать. Правда, закон волшебного мира, живущего в полном отсутствии правовой системы помимо Визенгамота, обычно в случае сомнительных доказательств выступал за изоляцию подозреваемого, но то, что удалось настоять в подобных случаях идти навстречу требованию обвиняемых использовать Веритассерум, сильно повысило шансы на более благополучный исход дела. Если бы такой же подход действовал тридцать лет назад, Сириуса бы непременно оправдали. Тем не менее первым делом стоило научить авроров как при происшествии не потерять необходимых улик и не затоптать следов. Как раз это подчинённые Дика Лонгсосэджа и будут отрабатывать остаток недели.

— Гарри? — удивилась Пераспера, открыв дверь.

— Добрый день, — поклонился он.

— Здравствуй, Гарри, — откликнулась она. — Где ты оставил мою дочь?

— А, не волнуйся, — сказал он. — Она пытается оттереть мой дом от пыли, так что ещё пару недель вы её не увидите.

Глаза Перасперы распахнулись, а потом она улыбнулась и в притворном гневе махнула на него ладошкой.

— Тира-ан! — воскликнула она. — Так вот зачем тебе понадобилась наша доверчивая дочурка! Она-то думает, что у тебя любовь!

— Какая может быть любовь, когда у меня в доме бардак! — схватился он за голову.

Пераспера звонко рассмеялась.

— Ну, рассказывай, — предложила она. — Каким ветром тебя принесло?

— Я хотел узнать хоть что-нибудь про Паркинсонов, — сказал он, и она сразу же застыла с тревожным выражением на лице.

— А я как раз хотела тебя попросить о том же, — растерянно всплеснула она руками.

Выйдя из дома, она повела его в скамейке неподалёку от входа, где и присела, жестом пригласив его присоединиться.

— Хороший всё-таки день, — улыбнулась она.

— Неужто вам ничего не известно? — нетерпеливо спросил он.

— Однажды они пропали — и всё, — вздохнула Пераспера, нервно теребя пальцами передник. — Дэниел пытался задавать вопросы, но ему сразу же сказали, что если он продолжит в том же духе, то о нём самом впоследствии тоже будут спрашивать...

— Кто сказал? — с нажимом спросил он.

— Он справлялся в аврорате и в итоге говорил с тогдашним заместителем начальника, — с сомнением в голосе ответила она. — Я не помню имени...

— Когда это было? — продолжил он допытываться.

— В марте девяносто восьмого, — ответила она. — Тогда они пропали. В середине апреля Дэниел пытался навести справки...

— Наверное, это был Зит Пимплноуз, — задумчиво произнёс Гарри. — Тот ещё фрукт.

— Да, и родители его наверняка были большие шутники, — кивнула Пераспера.

— Положим, не более шутники, чем те, что назвали дочь Панси, — покачал он головой.

— Она, вообще-то, Персефона, — подсказала она. — Запомни — Персефона Аида Паркинсон.

— Час от часу не легче! — восхитился он. — Яблочко от яблони... А сами они?

— Дэйвус Питер и Деметра, — откликнулась она. — Для друзей просто Дэйв и Деми.

— Ну и ну! — сказал он. — Что-нибудь ещё?

— В том-то и дело, что ничего, — развела руками Пераспера. — Уже после победы над Тёмным Лордом мы ещё несколько раз пытались узнать... Ответ был всегда один — ничего не известно, и ресурсов, чтобы искать иголку в стоге сена, у них нет. Я думаю, никто просто не хотел связываться с фамилией "Паркинсон"... Пока просишь найти человека, участливо улыбаются, готовы помочь, как только называешь фамилию — сразу на лице безразличная маска.

— Чёрт, — расстроенно произнёс он.

— Чёрт, — согласилась она.

— Ещё что-нибудь? — спросил он. — Что за люди они были? Пожиратели?

— Не говори глупостей! — сердито воскликнула Пераспера. — Дэйв до самого последнего момента отбивался, как мог, от предложений подручных Тёмного Лорда вступить в ряды борцов за несвободу полукровок. Он был высокопоставленным чиновником в Министерстве, начальником собственного отдела, и Дэниел был у него заместителем. И они были наши друзья. Дэйв мне вообще как брат, да и всегда меня считал младшей сестрёнкой, заботился и опекал... Да что ты спрашиваешь, я же тебе пересказывала историю, как он меня спас, и как с Денни познакомил!

Точно, как же он мог забыть! Эта история у Гринграссов была практически семейным преданием — с настоящим злодеем, с рыцарем-спасителем и с прекрасным принцем в конце. Дафна её несколько раз пересказывала, вот только ни разу она не добавила "Паркинсон" после "дядя Дэйв"!

— А почему никто из вас мне про них не рассказал? — напряжённо спросил он. — Почему ты мне не рассказала?

— Ты стал бы искать правду ради чужого человека? — грустно откликнулась она. — Ты бы стал помогать, услышав "Паркинсон"?

— Хорошего же ты обо мне мнения! — прошипел он сквозь зубы, вскакивая. — За кого ты меня принимаешь?

Пераспера тоже вскочила и бросилась на него, беря в захват.

— Прости, милый, — сказала она. — Глупо, правда?

— Глупо то, что вы с Дэниелом отдали дочь за человека, которого, как выясняется, вы совсем не знали, — раздражённо выпалил он, чувствуя однако как постепенно остывает. — Вдвойне глупо, что упорно сватаете за него вторую.

— Прости, Гарри, — умоляющим голосом повторила она и подняла голову, заглядывая ему в лицо: — Так ты попробуешь узнать?

— Куда же я теперь-то денусь? — спросил он. — Землю буду рыть!

— А что это вы тут делаете? — раздался над ухом удивлённый голос мистера Гринграсса.

Да уж, положение вышло весьма глупое — не то, чтобы они прятались, но с натяжкой место можно было назвать укромным, а то, как крепко его обнимала Пераспера, и вовсе выглядело пикантно. Особенно в глазах человека, который требует, чтобы он спал в гостевой комнате на другом конце дома от спальни очень взрослой дочери, мотивируя это требованиями приличий.

— Ты ему скажешь? — не растерялся Гарри. — Нет? Ну ладно, тогда я. Вот Перри мне жаловалась на то, какой ты тиран и деспот, умоляла убить тебя на дуэли и просила взять третьей женой в гарем. Я ничего не перепутал?

Пераспера, распахнув от удивления глаза, даже не знала, что ответить.

— А ну, марш на кухню! — сердито сказал Дэниел. — Муж голодный, а она тут обнимается со всякими проходимцами!

Пераспера сразу же отпустила Гарри и поспешно сделала пару шагов назад.

— Слушаюсь, мой господин! — покорно сказала она, опустив ресницы.

— Совсем распустилась в последнее время! — проворчал мистер Гринграсс.

— Класс! — с завистью присвистнул Гарри. — Мне в этом направлении ещё работать и работать!

— Не переусердствуй! — по-отечески посоветовал мистер Гринграсс, весело ему подмигнув. — А то можно самого ценного лишиться!

И он изобразил пальцами ножницы, что-то отрезающие.

— Гарри очень огорчился, когда узнал, что мы его не попросили найти Дэйва с Деми, — пояснила Пераспера. — Обиделся, что мы его совсем не знаем. Сильно обиделся.

Мистер Гринграсс шагнул вперёд и заключил Гарри в объятья, похлопав его по спине.

— Прости, сын, — сказал он. — Не со зла.

— Да ладно, проехали, — пожал плечами Гарри, высвобождаясь.

— В дом зайдёшь? — спросила Пераспера.

— Нет уж, я к Астории, — покачал он головой.

— А с ней попозже зайдёте? — предложил мистер Гринграсс. — Приходите к ужину!

— Она теперь моя, — усмехнулся Гарри. — Сдали мне на руки? Привыкайте!

Едва он переступил порог дома на Гриммо, как с радостным воплем слетевшая по ступенькам Астория сразу запрыгнула на него и впилась в губы поцелуем. Тёплое чувство охватило его — он и вправду вернулся домой. Когда она, распалившись, начала дрожать от нетерпения, он спустил её на пол, с трудом оторвав губы от своих.

— Погоди немного, — попросил он. — Сначала в душ. Я пыльный и голодный.

— А я соскучилась, — заявила она, взяла его за руку и побежала вверх по ступенькам, утягивая за собой в спальню.

Поужинать удалось, лишь когда уже наступил глубокий вечер. Пока его не было, Астория закупила продуктов, навьючив их на Кричера, и занялась готовкой. В результате ужин получился вкусным и обильным. Он вспомнил про Панси, которая совершенно точно сейчас сидит в одиночестве, вышивая очередную свою картину, и задумался. Астория ему не мешала, молча потягивая чай — должно быть, чувствовала его настроение. Ему вообще казалось, что она очень хорошо его чувствует, словно успела изучить. Он накрыл её руку ладонью и с мечтательной улыбкой стал вспоминать, как они как-то раз вместе ездили на море — с Дафной и Асторией — ещё в ту пору, когда он за Дафной лишь ухаживал. Астория всё обещала, что тоже поедет с поклонником, но в итоге оказалось, что поклонник куда-то пропал. А может, его и не было вовсе?

— Что ты сейчас замышляешь с таким хитрым видом? — поинтересовалась она.