Перезагрузка

— Не больше шести, — задумчиво произнёс Монтенберри. — Гарри тебе сформулирует задачу.

— Я тогда пойду проведу конкурс серди авроров, — поднялся с места Лонгсосэдж и похлопал по плечу Майкла: — А вы пока завершите свою беседу.

Монтенберри подождал, пока Майкл выйдет вслед за Лонгсосэджем.

— Я всё хотел, чтобы ты мне признался в том, что у тебя в этом деле есть личный интерес, — сказал он Гарри. — А потом ты мне напомнил о долге перед обществом, и я решил, что этого мне достаточно.

— А я не хотел, чтобы мои персональные предпочтения принимались во внимание, — сокрушённо покачал головой Гарри. — Когда я сюда попал, мне дали карт-бланш, руководствуясь личными соображениями, но и результаты я предоставил неплохие, и это может позволить личные соображения отодвинуть на задний план. По-моему, я уже заслужил, чтобы ко мне хоть иногда относились не как к сумасбродствующему спасителю нации, а просто как к человеку, хорошо делающему свою работу.

— Так что всё-таки произошло? — поинтересовался Монтенберри. — И в чём ты так стыдишься мне признаться?

— О нет, я ничего не стыжусь, — возразил Гарри. — Мне стыдно вспоминать сломанный стол Шаклболта, но в данном случае... Я пытаюсь исправить большую несправедливость. И хотя я узнал об этом в частном порядке, и мои личные предпочтения действительно сыграли свою роль... Но только в том, что я получил эту информацию, а не в том, как я намереваюсь ей распорядиться...

— Я весь внимание, — пригласил Монтенберри.

— Ну хорошо, — сдался Гарри. — Вы помните эту эпическую историю про девочку, что предложила сдать Чудо-Мальчика Волдеморту?

— Конечно, — кивнул Монтенберри. — У нас в холле даже картина висит, посвященная...

— Поэтому я и сказал "эпическую", — усмехнулся Гарри. — Даже картину размером три на десять метров намалевали. Ещё в два раза больше — и вышло бы в натуральную величину... А вы помните имя этой девочки?

— Честно говоря, не очень, — признался Монтенберри. — Хотя я помню, что она вроде как из условно чистокровных, так что методом перебора...

— Паркинсон, — подсказал Гарри. — Панси Паркинсон. После того инцидента она стала парией.

— Это как? — удивился Монтенберри.

— С ней никто не пожелал разговаривать, — пояснил Гарри. — Вообще никто. Ни словом. Она в результате замкнулась и зачерствела...

— А, — махнул рукой Монтенберри. — Поделом!

— Поделом? — переспросил Гарри. — Поделом — испуганной девушке, оказавшейся в школе под ударом Пожирателей в тот самый час, как все те же лавочники, что предали её обструкции, спокойно продолжали торговать в Косом Переулке? И ни один ведь не пошевелился помочь в битве...

— Хорошо, я понял, что ты имеешь в виду, — согласился Монтенберри. — Да, ты прав, и я об этом даже не думал.

— Её родителей арестовали и отправили в Азкабан буквально накануне битвы за Хогвартс, хотя она об этом и не знала, — продолжил Гарри. — Заметьте, это было сделано аврорами и Визенгамотом, служившими Волдеморту. Когда же мы победили, все попытки узнать об их судьбе разбивались уже при новой власти о её фамилию. Ещё есть шанс, что они живы, и есть шанс, что их преступление было именно в отношении власти Волдеморта...

— Хорошо, ты меня убедил, — хлопнул в ладоши Монтенберри, поднимаясь. Гарри тоже вскочил. — Официально тебе заявляю, что Дик отправлен в Азкабан восстанавливать справедливость, а не по сумасбродству спасителя нации.

— Спасибо, сэр, — поклонился он, выходя из кабинета начальника.

Инструктаж был достаточно простой. Поскольку никто не знал реалий азкабанского быта, то первой задачей было определить, живы ли Паркинсоны или хоть кто-то из них, и уверенно отличить их от других заключённых, особенно от Пожирателей. Именно доля этого Лонгсосэдж и подготовил газетные вырезки. Второй задачей было по возможности выяснить обстоятельства их заключения и понять, что они натворили. Дик был весьма умён, и среди выбранных им спутников было двое целителей — на всякий случай. Собственно, и инструкции ему не понадобились — он вполне понимал сам, что от него требуется.

Вечером они с Асторией отправились навестить её родителей, и за ужином Гарри рассказал им, что удалось сделать. Вышли они уже достаточно поздно, и не сговариваясь отправились к Панси — ночевать под дверью.

Путь аврорам предстоял неблизкий и по-своему опасный. Сначала по каминной сети в Эдинбург, потом оттуда две трансгрессии до Петерхэда неподалёку к северу от Абердина, и оттуда уже сто километров на мётлах над холодным и частенько неспокойным морем на востоко-северо-восток, ориентируясь по особому компасу без стрелки. Гарри надеялся, что авроры не станут лететь ночью, и оттого не ожидал известий раньше полудня. Однако измотанная сова прибыла к вечеру, когда он собирался уже покинуть кабинет. Тяжело брякнулась на стол и распласталась, шумно дыша. Он отвязал от лапки письмо и спешно его вскрыл.

"Заместителю начальника аврората

Министерства Магии Великобритании

Гарольду Джеймсу Поттеру

Мистер Поттер,

Спешу поставить Вас в известность, что отправленный в исправительное учреждение Азкабан отряд добрался вовремя и без потерь.

Результаты первичного осмотра:

1. Персонал учреждения составляют два аврора эдинбургского отделения, дежурящие на ротационной основе. Длительность смены — две недели.

Персоналу вменяется в обязанность уборка всех помещений тюрьмы в начале смены. После — по желанию. Приготовление пищи для заключённых и кормёжка, которая осуществляется через узкие окошки с выдвижными ящиками — поддонами. Рацион кормления определён статьёй номер семьдесят два редакции двенадцатого февраля тысяча тридцать первого года Свода Магических Правил и Законов.

2. Учёт заключённых отсутствует. Во избежание возможных актов самосуда персонал не знает ни имён заключённых, ни статей, по которым они определены в Азкабан.

3. Условия содержания заключённых — пара матрасов на каменном полу, толстое одеяло и дыра отхожего места в углу камеры. Деревянные или металлические предметы отсутствуют. На окнах лишь решётки, стекла нет. Считается, что защитные чары Азкабана не должны пропускать холодный ветер. Опытным путём выяснено, что эти расчёты неоправданны.

4. Согласно статье номер семьдесят три редакции двенадцатого февраля тысяча тридцать первого года Свода Магических Правил и Законов, родственники должны размещаться в соседних камерах, хотя возможности к общению не предусмотрено.

5. Краткая экскурсия по камерам не дала результата. Во многих случаях удаётся по одежде и бороде определить пол заключённого. Обнаружены три выжившие пары мужчина-женщина по соседству, но узнать, родственники ли они или просто оказались рядом, пока не представляется возможным. Целители работают над этим, но скорых результатов не обещаю. Дело осложняется тем, что одна из пар практически на пределе, и непоправимое может случиться со дня на день, несмотря на все усилия.

6. По соседству с несколькими заключёнными обнаружены останки заключенных противоположного пола. Этих заключённых целители тоже попытаются привести в состояние, в котором они смогут воспринимать действительность.

Завтра к концу дня пришлю возможные результаты.

С уважением,

Ричард Лонгсосэдж,

Старший аврор"

Перечитав письмо три раза, он схватился за голову. Астория, которой он его показал, тоже нахмурилась, но при этом такого возмущения на высказала.

— Я понимаю твои переживания по поводу Паркинсонов, — сказала она. — Я и сама теперь постоянно только о них и думаю, но вот к остальным у меня жалости никакой. Не забывай, что Пожиратели Смерти пытали и убивали и твоих друзей в том числе. Им дали шанс выжить, и если они им не воспользуются, то я-то уж точно плакать не буду.

"Заместителю начальника аврората

Министерства Магии Великобритании

Гарольду Джеймсу Поттеру

Мистер Поттер,

Как я вчера упоминал, одна из обнаруженных нами пар оказалась в критическом состоянии. Несмотря на усилия наших целителей, спасти женщину мы не смогли, а состояние мужчины продолжает ухудшаться. Прогноз очень неблагоприятный.

По моему запросу из Эдинбурга прислали ещё шесть авроров и четырёх целителей, что сильно облегчает нашу задачу. Двое из прибывших авроров сейчас заняты очисткой камер, в том числе и от останков.

Прошу внести на рассмотрение предложение о смене условий содержания заключённых. Пропитание, окна и мебель. Вы, насколько я знаю, в курсе наличия прочных маггловских материалов, не пригодных ни для колдовства, ни для самоубийства.

Ваш покорный слуга невольно допустил вчера ошибку, хотя я и выслушал Вас внимательно перед отправлением. Сегодня из потенциально семейных мы выделили пару, в которой ни один не имеет Чёрной Метки на руке. Двоих целителей я выделил целенаправленно заниматься этими двумя заключёнными. Относительно других они в приличной форме, но осмысленно общаться пока не могут.

Если они окажутся теми, кто нам нужен, я предлагаю заранее озаботиться транспортировкой. Скорее всего, мы сможем добиться от них имён, но подробностей извлечь не получится, и по мнению наших целителей им потребуется хотя бы пара недель лечения в больнице имени святого Мунго.

С уважением,

Ричард Лонгсосэдж,

Старший аврор"

Это письмо его воодушевило, и он сразу побежал к начальнику, чтобы договориться о транспорте. Потенциально было две возможности — прямой портал в Лондон, либо по воздуху драконом. Дракон был неудобен по многим причинам, но портал требовал разрешения лично Министра, а кроме того был непригоден к использованию ослабевшими заключёнными. Поэтому он решил спросить совета начальника.

— Заготовь и то, и то, — пожал плечами Монтенберри. — Если дело обстоит таким образом, как ты говоришь, и эти люди окажутся невиновными перед нынешней властью, то скорее всего Министерство предложит им существенную компенсацию за каждый день в заточении, и дракон уж всяко выйдет дешевле. Ну а доставить в Азкабан портальный ключ и вовсе ничего не будет стоить. Я сам поговорю с Министром относительно ключа.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Гарри.

Встречаться с Шаклболтом ему пока не очень хотелось.

На следующий день Лонгсосэдж сообщил, что перспективная пара ещё не в себе, и по прогнозу целителей раньше понедельника вряд ли что-то изменится. Кроме того, из оставшихся двадцати семи заключённых удалось установить личности двадцати одного Пожирателя Смерти. Лонгсосэдж своей властью заказал в Эдинбурге дополнительно продовольствия и выписал кухарку, которая готовила бы что-нибудь отличное от подававшейся три раза в день баланды. Пища предполагалась по-прежнему простая, но добротная. Монтенберри отослал туда выданный Шаклболтом портальный ключ и позаботился о том, чтобы в Азкабан перегнали дракона, способного помимо погонщика нести ещё двух человек.

Гарри потратил весь день на составление новых правил содержания заключённых и включения Азкабана в уже сформированную им в аврорате систему документооборота — чтобы не приходилось гадать, кто и где сидит, а вместо этого в любой момент иметь возможность извлечь на свет дело, в котором было бы по пунктам расписано, где, за что, и главное — кто. Последнее было особенно важно, поскольку заключённые с большой вероятностью могли быть свидетелями расследуемых преступлений. Потенциально расследуемых, конечно, поскольку в данный момент, к счастью, ни одного преступника на горизонте не наблюдалось, как бы этого ни желали разлагающиеся со скуки сотрудники аврората.

Дело продвигалось со скрипом — документ должен был быть составлен безукоризненно, и пришлось тайком попросить Монтенберри выкрасть у Шаклболта единственного законника Министерства. Параграф за параграфом постепенно ложились на бумагу, и к концу дня первая редакция была готова. Пока законник в последний раз просматривал результат на предмет неточностей, Майкл принёс Гарри результаты поиска мебели и окон, которые можно было бы использовать в Азкабане.

— Неплохо, — заметил Гарри. — Прочный пластик можно ещё и укрепить чарами, чтобы мебель невозможно было сдвинуть с места. Поскольку и на простыне можно в принципе повеситься — при наличии мебели — то бельё тоже можно закрепить на кровати с помощью чар. Одеяло должно быть прочным, чтобы не было никакой возможности разделать его на полосы. Ты записываешь?

— Конечно, босс, — кивнул Майкл.

— Всё в порядке, мистер Поттер, — объявил законник, как раз закончивший чтение. — Я отнесу это на подпись Министру, а потом секретариат поднимет вопрос на следующем заседании Визенгамота. Как только они утвердят новые правила, Свод будет автоматически обновлён, и правила станут обязательными к использованию.

— Большое спасибо, — поклонился Гарри.

Плохо было, конечно, что неизвестность затягивается до понедельника, но теперь он по крайней мере верил, что всё-таки нашёл, что искал, и что родители Панси — эта та самая пара, которую аврорам не удалось опознать. Судя по тому, что ему рассказали Гринграссы, Паркинсоны были хорошими людьми, и уж точно они не скрылись бы бесследно где-нибудь за границей, оставив дочь выкручиваться в одиночку. А если они и в Азкабане, то наверняка не совершили ничего ужасного. И это заключение он сделал на основе общения с Панси. Если уж она, казавшаяся ему в Хогвартсе, насколько он помнил, тупой злобной уродиной, вышла в итоге полной противоположностью его тогдашнему мнению, то и родители у неё должны быть исключительными.

Утром в субботу он раскрыл глаза и понял, что человек действительно может привыкнуть ко всему. Ночной сон оказался вполне здоровым и продолжительным, принеся в итоге столь нужное отдохновение. Астория у него на руках так вообще не проснулась, а лишь глубже зарылась носиком в отворот его куртки. Однако Панси за дверью, как ему показалось, сразу же встрепенулась одновременно с ним. Он осторожно извлёк из кармана телефон и набрал её номер. Рядом раздался звонок, прервавшийся даже не на половине, а на первой своей трети.

— Да, — сказала она в трубку.

— Доброе утро, кошечка, — сказал он.

— Ну, положим, — сдержанно отозвалась она.

— Положим "доброе утро" или положим "кошечка"? — улыбнулся он.

— Кошечка, — пояснила она.

— Мне так тебя не называть? — спросил он.

— Непривычно, — ответила она. — Как пожелаешь.

Этого было ему мало, и он открыл было рот, чтобы снова уточнить.

— Нравится, — сказала она раньше, чем он успел задать вопрос.

— У нас на сегодня обширная программа, — объявил он. — Сейчас мы с Асторией сходим позавтракать, а потом я зайду за тобой.

— Зачем? — спросила она.

— Затем, — ответил он. — Потому, что я так желаю.

Послышалось шуршание.

— Я с вами, — заявила она и предупредила: — Открываю!

Он крепче обнял Асторию, и дверь бесшумно распахнулась. Как обычно, Панси не запирала её. Может, проверяла, насколько ему можно доверять, а может, просто доверяла.

— Пообещай, пожалуйста... — начала она.

— Никаких поползновений, — кивнул он. — Если только сама... Астория, просыпайся, солнышко!