Пролог
Пятница, 11.00
На той неделе шефу приспичило "сплотить коллектив". Именно поэтому мы сейчас тащимся в автобусе в дом его то ли бабушки,то ли пра-пра-...бабушки. Дом находится где-то "в страшных муромских лесах" и приедем мы туда ещё часа через три. Если не четыре. В утешение себе надо признать, что сия идея корпоративной вечеринки на заброшенной даче — ещё не самая большая глупость, которую шеф отмочил за последний год. Хотя я сильно подозреваю, что сплачивание нашего коллектива будет происходить в процессе перекопки огорода или ремонта развалившейся халупы шефовой пра... и так далее. И отказаться нельзя — шеф всё-таки, попробуй просимулируй радикулит или простуду. А так вдруг момент какой подвернётся, услугу начальнику окажу, всё потом может пригодиться. И Ленка также думает, прям извела советами, как себя на этой фазенде вести. Уверен, что она эти три дня без меня отрываться не будет, за её верность я не беспокоюсь.
Место мне досталось рядом с Дашей, ну просто как по заказу. Второй час она непрерывно щебечет и строит глазки, и мне стоит немалых трудов делать вид, что я ничего не понимаю. Да если б я хотел, то согласился бы на её авансы ещё год назад. Ну согласился бы, а дальше что? Ленка не ревнива, но мне тратить силы на пустяковую интрижку нет никакого резона. Прячься, придумывай сказки, где был и что делал, да ещё каждый день думай, как не проговориться... Лучше я в Интернете посижу — оно и спокойнее и интереснее. А то ещё вдруг дойдёт до тестя? Уволят — кто меня опять на хлебное место пристраивать будет? Нет, пристроить, конечно, пристроит, но ведь стыда не оберёшься. Или этой молоденькой дурочке вдруг втемяшится, что она в меня влюблена — не отвяжусь потом. Изображу сейчас, что меня укачало и попытаюсь заснуть — авось отвяжется.
Часть первая. Меч
Глава первая. Шизофрения
В которой я вспоминаю о былых занятиях боксом и их последствиях.
Виктор
Пятница, 18.00
Фазенда у шефовой бабки оказалась ничего так. Участок соток тридцать, сад, огород, да и дом вполне приличный, шеф, наверно, на него немного тратился. На даче самого шефа никто из нас не был. Поэтому слухи про неё ходят самые невероятные. Лично я сомневаюсь, что у него дорожки выложены светящимися плитами с подогревом, бассейн с мраморными бортиками, а дом площадью с футбольное поле. Но факт, что поехали мы на бабкин участок, а не к нему на дачу.
— Ну, народ, а не пора ли нам немного поразмяться перед шашлыками? — это Санёк подхалимничает, ну правильно, не станет же шеф сам подобное предлагать. — Листья там погрести, пару грядок вскопать, а то вон сорняков сколько!
— Ага, я вон на кухне пару пакетиков с семенами нашла, посадим что-нибудь, — это Дашка голос подаёт. — Кирилл Сергеевич, лопаты с граблями у вас где? А Анька с Пашей пусть шашлыками займутся.
В сарае лопат и граблей не оказалось. Только вилы и коса. В доме тоже не оказалось. Вместо того, чтоб обрадоваться и заняться шашлыками, этот подхалим Санёк предположил, что искомый инструмент может найтись на чердаке дома. За стенкой сарая мы откопали полусгнившую лестницу и приставили её к окну чердака. Лезть туда решил я. Во-первых, интересно, а во-вторых, хоть на десять минут от Дашиных ухаживаний избавлюсь. Если лестница подо мной не сломается.
— Заодно посмотри там осиные гнёзда! — прокричал Санёк мне вдогонку. — А то потом от ос не отвертимся! Лопатой их лучше поддень!
На чердаке грязно и темно. Трава жухлая, сено, что ли? Связки журналов. Я подошёл поближе. Журналы оказались не пыльные, наверно, привезли не так давно. "Огонёк" 1952, 1967, 1975 год. Старше меня. "Крокодил" 1944 год, "Советский Союз" 1955 год, книжки какие-то — эти уже все в пыли. Стол круглый, с подломленной ножкой. Сундук старый, если и есть здесь что ценное — так только сундук этот. Но лопата в нем не поместится. И открывать я его не стану — пачкаться ещё! Нет тут садового инструмента, так что не удастся шефу нас запрячь, придётся шашлыками и водкой коллектив сплачивать.
И только обрадовался я столь прекрасной перспективе, как обнаружил, что в углу из-под охапки сена этого пыльного выглядывает черенок то ли лопаты, то ли граблей. Не повезло так не повезло! Пришлось раскапывать, наверно, так садовый инструмент от воришек прятали. После того как кучу полусгнившей травы я кое-как разгрёб, чихая и чертыхаясь, взору моему предстало скопище грязных и ржавых лопат, вил и граблей. Хватит на всех, и листья грести, и грядки копать, и даже снег расчищать, если потребуется.
Осталось только взять, которые поприличней, да с чердака скинуть. И хорошо б Санька ненароком зацепить.
— Очень и очень дельная мысль! — услышал я голос из кучи садового инструмента. — Но лучше б ты меня отсюда вытащил и назвался моим господином и повелителем, не пожалел бы!
Шизофрении у меня нет, это точно. То, что я когда-то занимался боксом и схлопотал на этом сотрясение мозга, которое ну очень помогло мне откосить от армии — не в счёт. Не такое уж оно и сильное было. Голосов я тоже никогда не слышал. Пью я в отделе меньше всех, что, собственно, и помогло мне стать его начальником. И, надеюсь, поможет на этой должности удержаться, ведь иногда очень полезно самому увозить шефа домой с презентаций.
Я осторожно оглянулся, но никого на чердаке не обнаружил. Сундук тоже маловат для того, чтоб в нём прятаться. В случае чего крикну, кто-нибудь на помощь да и полезет, вон та же Даша, причём блузку расстегнёт до пупа, будто бы за лестницу зацепилась.
— И что ты озираешься? — поинтересовался голос. — Тут я, смотри, третья лопата от стенки!
У стенки лопаты действительно были. И третья от стенки казалась как-то поновей и посветлей. Присмотревшись, я обнаружил, что она слегка мерцает. Так, а в автобусе мы пили? Я не пил и не ел — притворялся перед Дашкой, что меня тошнит.
А что курил Максим? И далеко ли он от меня сидел? Он как-то хвастался, что курит нечто особенное, но я сделал вид, что ничего не понял — он не в моём отделе, и мне за него не отвечать. Не помню. Но я уж три часа как на свежем воздухе, должно бы и выветриться.
— И чего ж тебе надобно, любезная лопата? — осведомился я как можно тише, чтоб меня внизу не услышали. — Господином хочешь меня назвать, да? Небось думаешь, я прямо так и мечтаю все эти тридцать соток именно тобой перекопать за пару часов?
— Дурак, — отозвалась лопата, — я не лопата вовсе, ты присмотрись хорошенько, в суть гляди, а не поверху! И лучше возьми меня в руки.
При попытке заглянуть в суть лопата осталась лопатой, в грабли не превратилась. На всякий случай я решил ни под каким видом до неё не дотрагиваться. Один мой знакомый вот тоже так поддался на "возьми меня", а жена потом на развод подала, когда им обоим лечиться пришлось. Раздел имущества по суду, то, сё, знакомые куда-то все слиняли, депрессия, запой... Не надо мне этих радостей!
— Ну что, видишь теперь? — поинтересовалась лопата.
— Не вижу! Как лопатой была, так ей и осталась! А что я должен увидеть?
— Да не лопата я вовсе, — обозлилась моя собеседница. — Перед тобой, о мой господин и повелитель, Меч Света, и только тот, кто услышит его голос, может стать его повелителем!
— А увидеть тебя в форме меча для этого не надо? — поинтересовался я, стараясь отвертеться от шизофреничной лопаты. А вдруг байки не врут, и факт продажи души дьяволу существует? Я быстренько перекрестился. На всякий случай. И лопату перекрестил.
Вместо того, чтоб исчезнуть и замолкнуть, лопата действительно превратилось в нечто, очень сильно напоминающее меч.
Причём лезвие его ослепительно сияло, а рукоять, похоже, была инкрустирована драгоценными камнями. Так, шеф прячет на чердаке то ли сокровище, то ли холодное оружие, а я случайно его обнаружил... И что теперь делать? Срочно забросать травой как было? А вдруг Кирилл Сергеевич что-то заподозрит? Или он сам ничего не знает? Знал бы — разрешил бы мне на чердак лезть?
Сказать товарищам? Вызвать милицию? Как бы мне отсюда смыться потихоньку и побыстрее... И лопат с собой прихватить. А потом пусть сюда Серёга или Сашка лезут и с этой железякой разбираются. А если меч — подделка и это какая-то проверка со стороны шефа? Как я должен себя вести?
— Нет, увидеть не обязательно, — развеял мои надежды меч. — Ты можешь дотронуться до меня как до Меча или лопаты, и всё равно станешь моим повелителем, если перед этим услышал мой голос! Ну, чего медлишь, не нравлюсь что ли?
Ага, сейчас. Где дотронься — там отпечатки пальцев, пришьют или незаконное присвоение клада или владение холодным оружием. Если это вообще не подстава. Милиция, дактилоскопия, попробуй докажи, что ты только потрогать хотел....
— Знаешь, — я начал медленно пятиться к окну, — я, конечно, очень хочу пообщаться с тобой подольше, но как-то я не в ладах с мечами, порежусь ещё. Я к тебе сейчас специалиста по историческому фехтованию позову — ты с ним это... общий язык легче найдёшь. Мне бы ноутбук какой — я бы справился, а меч, лопата, грабли — не моё это. Я лучше шашлык пойду готовить, ты подожди тут, а вот грабли, вот эти грабли, да, я, пожалуй, возьму, — я осторожно потянул на себя крайние грабли и чуть не бегом ринулся к светлому пятну на стене, — а к тебе сейчас специалиста пришлю, ты обожди чуток, ладно?
Я скатился с лестницы чуть не кубарем, пытаясь всё-таки вспомнить, сколько выкурил Максим в автобусе. По всему выходило — очень много, вот только в конце дороги я заснул, и не осознал этого, а то непременно открыл бы окно.
Во дворе было совершенно пусто и очень тихо. Костёр не дымил, радио не играло, и Дашенькиного щебетания не доносилось.
— Сашка! — заорал я. — Там граблей полно, а лопаты ржавые какие-то, слазь сам, не знаю я, какую выбрать, а то полдня точить придётся!
Мой голос разнёсся по участку и заглох. Никто не ответил. За водой пошли, или к соседям потрепаться? Хотя какие здесь соседи — на всю деревню человек пять.
Я свернул к воротам, надеясь застать там заказанный автобус. Автобуса не было. Никого не было. Выглянул за ворота — деревенских домов не оказалось тоже. Небольшая тропинка от калитки, и шагах в десяти лес. Стоп, я точно помню, что должна быть дорога и на ней ещё с десяток домов. Я себя ущипнул. Так всегда советуют. Больно не было. Ущипнул сильнее — больно стало, но ни дома ни автобус не появились. Вытащил сотовый, и, нажимая кнопки, увидел, что у меня дрожат руки. Шеф — "вне зоны", Санёк, Сергей, Даша, Настя, Ленка — "вне зоны", тесть, тёща, мама, сестра — "вне зоны". Шеф как-то не предупредил, что его домик находится вне зоны действия сети, хотя, может, и сам не знал. Плохо, значит, по телефону я ни с кем не свяжусь.
Я повернулся спиной к калитке и пошёл к дому. Дверь была открыта, и я с опаской вошёл внутрь, продолжая сжимать в руке грабли. Печка, плита, комната, ещё комната, скорее закуток с кроватью, и везде пусто. Поискал выключатель — ни выключателя, ни лампочки под потолком не обнаружил. Странно, по-моему, они тут были. Или должны были быть — столбы под линию электропередач точно стояли. Мне стало не по себе. Не для того же шеф нас сюда привёз, чтоб проверить, как я веду себя в экстремальной ситуации. Да и не успели бы они все так быстро исчезнуть. В том числе дома. Я вышел на крыльцо, по-прежнему не выпуская из рук грабли. На всякий случай, какое-никакое, а оружие. Правда, вилы или лопата были бы надёжнее, но от сумасшедшей лопаты я только что успешно сбежал.
Я посмотрел на лестницу, по которой забирался на чердак — по ней медленно и осторожно, ощупывая под собой каждую перекладину, спускался мужчина в джинсах и ковбойке. Возраст его по синим штанам и кожаным сапогам определить было сложно.
Я надёжнее перехватил грабли и стал ждать гостя. Мужик снял ногу с последней перекладины и неуверенно осмотрелся.
На вид он был едва ли старше меня. Роста выше среднего, со светло-русыми вьющимися волосами и такими же светлыми усами и короткой бородой. Джинсы слегка потёртые, рукава ковбойки закатаны до локтей. Типичный любитель туристического отдыха и песен под гитару у костра. Сосед, наверно. Вот только что он на чердаке делал? И когда туда залезть успел? Ничего необычного, однако, сосед собой не представлял, а, самое главное, в руках он не держал ни топора, ни лопаты, ни примерещившегося мне меча. Это хорошо. В случае чего, я еще не все уроки бокса забыл, да и грабли у меня — но когда у незнакомого тебе человека в руках ничего нет, оно спокойней.
— Привет, — как можно небрежнее бросил я, — а где Санёк с Настёной?
— Привет, — отозвался парень, — в том измерении остались, где и все остальные.
Пятница,18.45
— В том измерении? — заинтересовался я, — это за углом что ли? В смысле квасят уже?
— Нет, — спокойно ответил парень, — в том измерении — это значит, что в этом мире их нет, в параллельном они, понятно?
А сосед-то сумасшедший, то ли хиппи, то ли просто свихнувшийся на мистике горожанин. Теперь осталось решить, представляет ли он опасность, и можно ли с ним договориться. Вид у него был не агрессивный и достаточно располагающий.
— Ага, — как можно глубокомысленнее и спокойнее изрёк я, — а мы, следовательно, в этом измерении? А ты, наверно, местный? И где здесь ближайший магазин или цивилизация какая?
— Километрах в тридцати, — прикинул парень, — правда, я тут давно не был, может, и нет уже той деревни.
— А ты откуда сюда пришёл?
— С чердака, не видел разве? Меч я, и тот, кто услышит мой голос, пробуждает меня к жизни и становится господином и повелителем Меча света!
— А разве для этого не надо взять меч в руку и произнести формулу согласия? — нести этот оккультный бред — вот всё, что мне оставалось, потому как я точно где-то читал, что сумасшедших раздражать нельзя. Пусть он только мне дорогу к людям покажет, а там мне до него дела уже не будет.
Парень надолго задумался.
— Вряд ли, — наконец выдал он, — "услышать и дотронуться", так сказано в... формуле. Или там сказано только услышать, а дотронуться ты должен, чтобы мечом овладеть? Во всяком случае такого, чтоб кто услышал и не дотронулся еще не было — ты первый. Но поскольку я теперь свободен и могу передвигаться — то, стало быть, ты и есть новый Повелитель Меча Света. Непонятно только, как ты мной сражаться будешь, если не впустил меня в своё тело?
Это ещё что за новости? Куда я должен его впустить? Я крепче сжал грабли и решил перевести разговор на более безопасные рельсы. Впрочем, отказываться от должности Повелителя я не спешил, в надежде, что на своего господина псих нападать поостережётся.
— А зовут тебя как? И почему ты так странно одет для такой ...эээ.. высокой должности?
Парень снова задумался.
— Больше всего моё имя походит на ваше Михаил, так что можешь звать меня Михом. А одежда... — он замялся, — не помню, кажется, я нашёл её здесь, давно, перед тем, как впасть в ожидание на этой перевалочной станции.
Я всё время ждал, что вот-вот из-за угла покажется кто-нибудь из наших. Но никто не показывался, рокота мотора слышно не было, и вообще не было слышно никаких звуков, даже шелеста листьев, похоже, я тут один на один с этим психом надолго. Надо бы его задобрить, а то он уже косится на грабли в моих руках. Не стану нападать, решил я вдруг. Буду к нему по-дружески. Не мог он за десять минут тут всех поубивать и угнать автобус. И дома телепортировать тоже никуда не мог!
