Конец света по расписанию

Пролог

Я едва удержалась на ногах от внезапного понимания. Господи, во что я ввязалась? Да и был ли вообще у меня выбор, учитывая, что каждый мой шаг был кем-то продуман, что я вела себя, как послушная чужой воле пешка на шахматной доске. Случайная особа, не имеющая ничего общего ни с Валааном, ни тем более с Танукой. Кто я здесь? Разменная монета? Та, чья смерть необходима для благополучия чужого измерения? Ради чего теперь я должна стараться? Да и нужно ли сейчас вообще спасать этот чертов мир? Я никому и ничего здесь не должна. С трудом сдерживая рвущийся наружу гнев и бешенство, успела сделать несколько шагов в сторону, когда меня догнал голос Рея.

— Алекс, подожди...

— Не нужно ничего говорить, Рей. Мне жаль, прости.

— Тебе не за что извиняться. Она сошла с ума. И ты ни в чем не виновата.

— Да, наверное. Я совсем запуталась. Единственное, чего я теперь хочу — это попасть домой.

— Домой? Как ты хочешь это сделать?

— Я не знаю. Я уже ничего не знаю, — устало ответила я. Опустошенность и безразличие накрыли меня с головой. Не хотелось больше ничего чувствовать, не хотелось знать, не хотелось больше переживать. Совершенно неожиданно равнодушие и апатия овладели мной. Стало наплевать на этот мир, на всех в нем живущих, стало наплевать на себя, на свою жизнь, на свое будущее. Я очень устала. Я так чертовски устала за всю свою короткую одинокую и, наверное, неправильную жизнь. Единственное, чего мне по настоящему захотелось — это уснуть и больше никогда не просыпаться ни в этом мире, ни в любом ином. Все, кто был мне когда-то близок в моем мире, покинули меня. Все, кто стал мне дорог и небезразличен здесь, предали меня. У меня не осталось ни надежды, ни желания, ни сил на продолжение всей этой бессмысленной борьбы. Я бросила последний взгляд на мужчину, который мог бы стать для меня тем единственным, но тому не суждено было случиться. И никто не был в этом виноват.

— Алекс, — простонал он.

— Успел поковыряться в моей голове напоследок? — хмыкнула я.

— Ты должна понимать, что мироощущение весьма субъективно. Все зависит от настроения, от способа подачи информации, от качеств конкретного человека....

— Чего ты еще от меня хочешь? — устало перебила я.

— Ты готова дать погибнуть миллионам разумных существ только потому, что тебе наплели невесть что?

— Я не знаю, кому верить. Я не хочу больше в этом разбираться. Что бы я ни делала — я все равно буду не права. Всегда найдется тот, кто первым бросит камень. Прости. Если бы я была уверена, что твой мир не выпьет Землю, я бы закончила начатое. Но, наверное, так будет правильно.

Не слушая никаких протестов и неожиданно для себя самой наглухо перекрыв ментальный канал с Зимним, я уверенно зашагала вперед. И только оказавшись на краю пропасти, поняла, куда привели меня ноги.

Я стояла у грани первозданного Хаоса. Он улыбался мне и звал в свои смертельные и такие желанные объятия. Я не слышала ничего, окружающий мир отодвинулся, оставив меня наедине с мраком и тишиной. Мной овладела неожиданная, но такая желанная безмятежность.

"Тебе больше не нужно ничего бояться", — шептала мне бездна.

Я знаю. Беззвучно отвечала я. Я не боюсь, я готова. Я иду к тебе, прими свою заблудшую дочь. Прими и успокой мою мятежную душу.

"Тебя ждет вечный покой, я позабочусь о тебе. Иди же сюда", — манила она, протягивая ко мне свои нежные руки.

Я иду, отвечала я. Прощай, Валаан. Тебе больше не существовать в этой бесконечности. Прости, но тебе нет здесь места. Я не вижу ни одной причины, чтобы дать тебе новый шанс. И я не вижу причин, чтобы дать шанс себе. Мы уйдем вместе, а бесконечно нежная Тьма примет нас в свои ласковые всепрощающие объятия. Так будет правильно.

Сплетенная Сеть Защиты вдруг проявилась и зависла передо мной. Я взяла ее в руки. Одно движение, лишь одно движение, и Валаан будет существовать дальше. Вместе с его обитателями, так ничему и не научившимися. Бесконечные войны, подлые маги, интриги, ненависть, зависть, предательства... Но самое ужасное — уничтожение целых миров лишь для поддержания своей жизни. Слишком высокая плата. Кто я такая, чтобы принимать подобные решения? Пусть все это разгребают боги! Я со злостью дернула Сеть и разорвала ее напополам, отбросив обрывки далеко в сторону, а потом снова обернулась к тьме. Прими меня. Возьми мое тело. Выпей мою несчастную запутавшуюся душу. Ты обещала мне вечный покой, и я доверяюсь тебе. Ради всего, что может быть тебе дорого, забери меня. Ты обещала...

Часть 1: выжить, чтобы понять

Глава 1 о законах гостеприимства

Месяцем ранее

Тьма накрыла меня, будто покрывалом. Окружающая привычная действительность исчезла мгновенно, и я почувствовала, как побежали по телу невидимые мурашки, поднимая волны дрожи. Если до этого момента все можно было списать на галлюцинации или плохо режиссированный сон, то теперь сомнений не оставалось: я влипла. Размер катастрофы определить пока не представлялось возможным, и потому я просто захлопала ресницами, пытаясь разглядеть хоть что-то вокруг себя. Бесполезно, темно хоть глаз выколи. Мягкий свет в моей комнате погас настолько резко, как будто его никогда и не было, и сменился этой пугающей чернотой. Я сделала неуверенный шаг вперед, потом, немного постояв и прислушавшись к затопившей все вокруг тишине, сделала еще один. Ничего не происходило, не раздавалось никаких звуков, темнота не рассеивалась, и я всерьез задумалась о том, что этой обычной, на первый взгляд, ночью одна девушка тихо и незаметно сошла с ума. Запретив разным пораженческим мыслям посещать мою голову и додумавшись выставить перед собой руки, я начала понемногу пробираться вперед на ощупь. Через несколько шагов я увидела яркую луну, и тут же, опустив взгляд вниз, едва не закричала — левая нога повисла над пропастью. Пещера закончилась также резко, как до этого погас свет, я стояла на коротком уступе отвесной скалы, беспомощно озираясь по сторонам и пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Пути назад не было, почему-то это я знала твердо, спуститься ниже также не представлялось возможным, поэтому у меня не оставалось ничего другого как пробовать карабкаться наверх. Пошарив руками над головой и мельком порадовавшись досягаемости холодного каменного свода, я ухватилась за что-то твердое и подтянулась вверх, пытаясь найти место для ног и перехватиться. И тут холодное и шершавое нечто, по неопытности принятое мною за обычный камень, за который я, собственно, и держалась, неожиданно пошевельнулось и недовольно заворчало. Вскрикнув от неожиданности, я испуганно разжала пальцы и приложилась спиной об уступ, на котором стояла до начала своего бесславного и короткого восхождения к звездам. Мечи за спиной жалобно звякнули. Следующие пару секунд я сосредоточенно думала о том, какие сюрпризы мне еще преподнесет этот мир, но потом отвлеклась на едва заметную дрожь под собственным телом. Запоздалое понимание неизбежного не дало мне ни малейшего шанса предпринять что-либо. Хрупкая конструкция подо мной развалилась, как фарфоровая статуэтка после встречи с отбойным молотком, и я полетела в пропасть под бодрый аккомпанемент из шуршащих камешков. Глупо было соглашаться непонятно на что. Глупо было изображать из себя героя. Глупо умирать неизвестно где и за что, успела подумать я...

* * *

— Что происходит? — молодой человек подался вперед, напряженно вглядываясь в лицо старика. Тот продолжал молчать, держа пальцы на ноющих висках и не открывая глаз. — Что происходит, черт возьми??

От напряжения морщины на изможденном лице старика казались особенно глубокими. Он едва слышно вздохнул и с трудом открыл черные как безлунная ночь подслеповатые уже глаза. Зрение все не возвращалось, а пальцы его рук мелко дрожали, когда он наконец возвратился из мира чужих ощущений. С минуту царила полная тишина. Потом он пригладил привычным движением седые непослушные волосы и сфокусировал взгляд на ученике. За его спиной тоненько скрипнули потревоженные ветром ставни, открылись шире, впуская в комнату еще больше утреннего солнца.

— Я чувствую боль, чужую боль, — сквозь зубы ответил старик. — И перестань сквернословить при мне!

— Простите, учитель, — поспешно склонился в поклоне юноша. — Но вы всю жизнь чувствуете чужую боль, Мудрый. Объясните мне, наконец, что не так сегодня. Что происходит?

— Мальчик мой, я чувствую боль человека, пришедшего из другого мира. Кто-то вмешался в ход истории, пытаясь ускорить распад нашего мира, — неожиданно старик встал, и в его распахнувшихся глазах отразился ужас. От кажущейся немощи не осталось и следа. Бодро пошагав к выходу, он продолжил. — Нам нужно спешить и найти Призванного раньше, чем случится непоправимое, и все рухнет.

Юноша послушно заторопился следом за учителем, пытаясь осознать и переварить услышанное. Появление в их мире Призванного могло означать только одно. И это не предвещало ничего хорошего. Он почувствовал как липкие пальцы страха медленно и с удовольствием подбираются к его горлу, готовясь сжать его. Подавив приступ тошноты, мальчик ускорил шаг, пытаясь догнать старика, уже шагающего по залитой августовским солнцем улице.

Открыв на совесть зажмуренные глаза, я перестала удивляться. Вокруг меня было все также темно и подозрительно тихо. Все тело болело, мой полет со скалы был коротким и закончился падением пока непонятно куда. Я лежала на спине, понемногу приходя в себя. Надо же было умудриться за несколько минут два раза упасть на собственные мечи, удивительно, что я еще могу шевелиться. Мерзкий старик говорил, что меня перенесут в мир, похожий на мой, по крайней мере, внешне. Что меня перенесут к людям, которые объяснят, что делать дальше. Говорил, что мне ничего не будет угрожать, во всяком случае, поначалу. Что ж, похоже "поначалу" закончилось после первых трех секунд. Говорила же мне мама в детстве, не разговаривай с незнакомыми дядями и не доверяй им ни в коем случае. Господи, угораздило же меня родиться наивной и непроходимой идиоткой, постоянно влипающей во всякие истории! Застонав, я заставила себя сначала сесть, а через несколько минут и встать. Неплохо, подумала я, успокаиваясь, могу стоять и, кажется, ходить. Подтверждая мысли, слегка потопталась на месте и собралась с мыслями. Странно, ничего себе не сломала и вообще цела. Привычным движением закинула руки назад и успокоилась еще больше. Мечи были на месте. Оба. Я позволила себе улыбнуться и, наконец, осмотрелась. За несколько мгновений я осознала сразу несколько фактов. Под ногами немного влажная, как после дождя земля, обычного черного цвета. Над головой небо и, судя по звездам, ночь. Сзади меня скала, да и вокруг их еще немало. Соответственно, я, наверное, в горах. И последнее, вокруг было очень темно, но метрах в десяти от меня вдруг появилось два маленьких огонечка... огонечка со зрачками. Видел бы меня кто-нибудь сейчас, он бы точно решил, что мои брови живут отдельно от меня и на данный момент решили покинуть мое лицо бегством в направлении шевелюры в попытке там спрятаться. Кажется, опять влипла, мысленно простонала я. В следующий момент идеальную тишину прорезал леденящий душу рык, а глаза приблизились еще метра на два. Тварь, стоящая напротив, подозрительно напоминала волка, вот только размерами была с хорошо откормленного медведя, ушей у нее не было, а на мощных, словно каменных лапах красовалось семь пальцев с длинными стальными когтями. Я, недолго думая, потянулась к мечам. Твари, похоже, тоже надоело бездействовать и лицезреть воинственную деву, издав еще один рык, она в один прыжок очутилась прямо передо мной и, встав на задние лапы, выбросила вперед когтистую переднюю конечность. Отразив удар мечом, я машинально ударила вторым в живот чудовища. Взревев от боли, оно (хотя может он или она, вдруг подумала я) подалось вперед, вбирая в себя мой меч по рукоять. Я застонала, уже понимая, чем это может для меня закончиться. Монстр, наверняка не переживет удара, но и я, с одним мечом, почти вплотную прижатая к этому зверю, похоже последую за ним после того, как его челюсти сомкнутся на мне в предсмертной агонии. Две его лапы взметнулись одновременно, в нос ударил острый запах свалявшейся шерсти, приправленный кровью и обжигающим жаром, исходившим от тела этого крупного и опасного ночного хищника. Заблокировав удар одной лапы, я начала уклоняться вбок, уже видя, словно в замедленном кино, как вторая его лапа, с обрубленными мною же пальцами (когтями?), приближается все ближе. Резкая вспышка боли заставила мое тело выгнуться дугой, словно очнувшись от онемения, я заверещала так, что, кажется, задрожали скалы. Чудовище завалилось на спину, дернулось в последний раз и затихло. Я упала рядом, в этот раз на живот, ударившись напоследок щекой. Не самый гостеприимный мир, подумала я и провалилась в темноту.

* * *

— Где нам его искать, и как он должен выглядеть, Учитель? — молодой человек не отставал от старика ни на шаг. Они выбрались из дома целителя, где обсуждали очередные вести, пришедшие из столицы, когда старец неожиданно замолчал, а потом куда-то заторопился.

— Тэм, я не могу ответить на твои вопросы, я вижу эмоции, настроения, чувства. Я целитель, а не Всевидящий, — не сбавляя темпа, ответил старик.

— Мы идем к магам?

— Верно. Нужно срочно созвать совет Магистров. И, пожалуйста, помолчи хоть чуть-чуть. Я пытаюсь настроить с ними связь.

— Простите, учитель.

Старик не ответил, продолжая двигаться по улицам города и бормоча что-то под нос. "Похоже, уже разговаривает с кем-то из них", — подумал юноша, стараясь не отстать от переходящего на бег целителя.

Минуты проходили одна за другой. Было раннее утро. Целитель и его ученик бежали сквозь улицы и площади города, не замечая людей. Впрочем, за завесой легкой магии их также не было видно. Люди, идущие навстречу, в последний момент отворачивали в сторону, уходя от столкновения, но при этом не замечая их. Светило солнце, город жил своей яркой и размеренной жизнью, готовясь к наступлению осени. Где-то лаяла стая собак, расположившись вокруг дерева, на которое забралась кошка. Играли дети, бегая с криками и визгом по центральной площади. Ругался бородатый торговец, стоя на крыльце своей лавки и размахивая кулаками вслед убегающему воришке. Сонная женщина, высовываясь из окна по пояс, поливала многочисленные цветы в горшках, а ее длинными темными волосами играл шаловливый южный ветерок. Город проснулся и забурлил привычной жизнью, еще не подозревая, что маховик времени уже закручивает тонкую спираль, а Хаос протягивает свои жадные руки ко всему сущему.

Вскоре они оказались возле ворот здания, где собирались магистры магии, приезжая в город. Там их уже поджидал нахмуренный маг. Отделившись от прохладной стены, он сделал несколько широких шагов навстречу и остановился, жмурясь от солнца и заправляя выбившуюся прядь светлых волос за ухо.

— Здравствуй, Зимний, — произнес старик.

— И тебе доброго здравия, Целитель, — маг склонился в ответном поклоне. Затем кивнул юноше. — Привет, Тэм.