Конец света по расписанию

— Приветствую тебя, Ишья'крхат, и твой народ. Я благодарю вас, что вы откликнулись на зов помощи, — выпрыгивая из седла, поклонилась я. Окружающие замерли с открытыми ртами и хлопали глазами.

Мы еще обменялись некоторыми общими фразами, но уже мысленно, благодаря моему обручу Королевы. А потом бой также внезапно продолжился, как и остановился до этого. Я же снова вскочила в седло. Рядом кто-то истошно закричал, указывая пальцем на небо:

— О, боги!

Дальнейшего лепета я уже не разобрала, пегас, повинуясь, захлопал крыльями, и я снова оказалась в воздухе. А над полем битвы кружили невиданные мной раньше существа. Я окинула взглядом чешуйчатые длинные шеи, узкие, точно лисьи, короткие морды, заканчивающиеся длинными острыми клювами, широченные массивные, защищенные той же плотной чешуей крылья, темно-синие крысиные хвосты с металлическими наконечниками и крепкие длинные когти на лапах. Таллайи, пришло воспоминание. Уроки с Тэмом пошли на пользу. Я вспомнила, как он рассказывал об этих редких существах, которые не боялись магии и стрел, их было очень трудно победить, практически невозможно, ведь они атаковали с воздуха, а заставить их спуститься на землю, было крайне сложно. Самое паршивое было то, что птички плевались ядом, аналогом которой могла служить соляная кислота. Я оценила масштаб катастрофы и ахнула. Но выход у нас был.

"Алри! Сегодня придется забыть о традициях и предрассудках. Ищите себе воинов и взлетайте в небо".

"Моя, королева, позвольте напомнить, что пегасы никогда..."

"Некогда рассуждать, одни вы не справитесь, а летать с нашей стороны больше никто не может. Маги тут не помощники".

Я оборвала связь, особо не церемонясь. Некогда спорить с Хранителем — Талайи, издав оглушительный клич, начали свое черное дело. Они плевались ядом, при этом попадая и в своих, но это их не волновало. После нескольких ядовитых струй, слюна у них заканчивалась, и они на несколько минут прекращали сие страшное занятие, накапливая новую. Обычно эти несколько минут птички просто парили в небе, но сегодня они яростно кидались вниз, устремляясь к выбранной жертве. Работали они парами: один хватал зазевавшегося воина и крепко держал в стальном захвате, а второй в несколько секунд раздирал жертву наточенными когтями. Меня сильно замутило, кровожадные монстры сыпали останками человеческих жертв на голову их же собратьям. Нечеловеческие вопли боли и ужаса, фонтаны крови, куски тел, отчаянный звон мечей все это смешалось перед глазами, поднимая во мне волну неодолимого гнева. Я направила крылатого к одной из плюющихся птиц, пытаясь подгадать нужное время. Клинки, уже испробовав немало чужой крови в этот страшный день, запели в предвкушении. Талайа изрыгнула последний сгусток кислоты и на несколько мгновений застыла, выбирая жертву. Мы тут же оказались рядом, и я со всей силы воткнула клинки в плотную чешую. Сталь входила в плоть весьма неохотно, и мне пришлось навалиться телом, чтобы преодолеть сопротивление. Тварь подо мной извивалась, дергалась и кричала, но я была озабочена другой проблемой. Нужно было как-то достать клинки, застрявшие в смертельной ране еще державшейся в воздухе птицы. Клинки выходили медленно, застревая в неровной чешуе, а тварь извивалась, пытаясь достать меня клювом. Мы кружились в воздухе, наверное, пару минут, когда она наконец последний раз резко дернулась, щелкнув клювом в опасной близости моего запястья и, сложив крылья, камнем полетела вниз. Клинки удалось-таки достать. В воздух начали подниматься первые пегасы с седоками. Я вымученно улыбнулась. Кажется, взаимное недоверие дало трещину под напором смертельной опасности. Птицы же рассредоточились, и я начала выбирать следующую цель для атаки. Пегас вдруг устремился вниз, там, возле самой земли, Талайа гонял невысокого мужчину с коротким кинжалом в руке. Пегас сильно ударил копытами в спину зазевавшейся птице. Удар был не смертелен, но монстр от неожиданности рухнул вниз, и к нему тут же устремилось несколько воинственно настроенных мечников. Мы снова взмыли ввысь. Я уворачивалась от крыльев, когтей, клювов, размахивая клинками и выкрикивая слова известной песни:

— Врагу не сдается наш гордый варяг, пощады никто не желает!

Какой-то время нам сопутствовала удача, и даже удалось отправить к праотцам еще две птицы, а третью уронить вниз. Но потом капризная дама отвернулась от меня. Лавируя между двумя взбешенными Талайа, я увернулась от плевка одной, но вторая ухватила меня за плечо, вонзая острые когти под ключицу. Я резко дернулась, оставляя кусочек плоти на память птичке, но вторая особь неожиданно приложила меня тяжелым хвостом по затылку, и я рухнула вниз, увидев багряный чешуйчатый бок перед тем, как провалиться в черную пустоту.

Мокрый шершавый язык усердно вылизывал мои щеки. Я попыталась уклониться, не отрывая глаз, но настырный зверь тут же принялся за мое ухо. Пришлось сесть и открыть глаза, чтобы тут же кинуться на шею пушистику.

"Кот! Как ты здесь оказался? Что случилось"?

"Искал тебя. Как раз успел разглядеть, как красиво ты летишь вниз. Тебе крупно повезло, что Тиан оказался рядом. Не думаю, что эти проныры стали бы тебя спасать", отозвался Тикс. Я огляделась, оценивая обстановку и почесывая зверя за ушками. Тиана видно не было, видимо снова кинулся в бой. Зато неподалеку я увидела Тэма, помогающего таскать раненных и лечить их, а также с неудовольствием обнаружила Эллин, смущенно мнущуюся рядом со мной.

"Какого черта тут делает ребенок"?!

"Нас заперли в доме Рея. Но когда все это началось, мы смогли вырваться и побежали искать тебя. Я боялся, что уже не увижу тебя, и отговаривать эту настырную даму от поездки со мной времени не было. Прости".

— Эллин, немедленно возвращайтесь в город и прячьтесь. Есть угроза прорыва. Слышишь меня?

Девочка подошла поближе и уткнула бледное зареванное лицо мне в грудь.

— Эллин, тебе тут не место. Ты не должна видеть весь этот кошмар. И тут слишком опасно. Немедленно уходите! — потирая ноющее, но явно залеченное внимательным Тэмом, плечо, проговорила я.

— А ты? — осторожно спросила она.

— А я нужна тут. Пегасы не будут подчиняться никому, кроме меня, да и пара лишних рук здесь не помешает. Кот, проследи, чтобы она забилась в самый дальний и безопасный уголок этого города и оставайся с ней. Боюсь, в городе скоро станет совсем не безопасно. Понял?

"Давай я спрячу ее и вернусь, здесь я буду тебе более полезен", неожиданно заупрямился тот.

Я уже открыла было рот, чтобы возмутиться, но тут произошло то, что не только прервало наш спор, но, кажется, заставило всех присутствующих замереть в ужасе.

Глава 9, о том, что понимание порой приходит слишком поздно

Земля под ногами сначала мелко задрожала, а потом капитально содрогнулась. Я как раз пыталась встать и, не удержавшись на ногах, снова оказалась на своей пятой точке. Чудовищный по мощи грохот, сопровождаемый ревом сотен звериных глоток, кажется, расколол небеса на мелкие кусочки. На миг все стихло, и я, с трудом открыв глаза, уставилась на небо. Но небеса не изменились, и я недоверчиво разглядывала их, пока не услыхала беспомощных, полных отчаяния и животного ужаса криков. Тогда я опустила глаза и сама едва сдержала рвущийся вопль. Земля под ногами треснула и разошлась в разные стороны. В эпицентре кипевшей еще пару секунд назад битвы оказался огромный разлом, разметавший представителей противоборствующих сторон по разным углам. Края разлома, похожего на лунный кратер, дымились и продолжали расползаться. Я увидела, как в панике бегут люди, эльфы, гномы и прочие существа, пытаясь избежать участи товарищей, свалившихся в эту дыру. Смятение и хаос захватили всех присутствующих. Земля продолжала мелко дрожать. Поднялся ветер, сбивая бегущих с ног и катая их по земле. Маги пытались противостоять стихиям, но не могли ничего поделать. Над всем этим кошмаром растерянно кружились пегасы. Светлые добежали до стен города и остановились, не зная, что делать дальше. Я схватилась руками за голову — если земля будет продолжать проваливаться с той же скоростью, то она поглотит весь город в течение часа. А тем, кто в нем укрывается, бежать некуда. Я застонала, но мой стон заглушил очередной раскат аномального грома. Земля снова содрогнулась, а на небе, подтверждая самые невозможные страхи, появился и начал шириться такой же кратер. Из глубин его на всех присутствующих смотрела своим бездонным взглядом черная тьма. Дыра на небе стремительно росла, словно пытаясь сравняться размерами с кратером на земле. Она поглощала небесную синеву, стирала облака, глотала все, что попадалось рядом. Я проследила, как небесный разлом в один миг заглотил одного из Талайа, и поняла, настало время исполнения пророчеств.

— Мир будет рушиться, распадаясь на куски, — прошептала я строчку из пророчества. Мир действительно рушился. Зияющая чернота поглощала все, до чего могла дотянуться. Кусочки неба, земля, живые существа исчезали в разломе, падали в хаос, жадно глотающий реальность. Голодное, потрясающее воображение НЕЧТО разомкнуло перед Валааном свои широкие объятия, стирая, сжирая, чавкая от удовлетворения, насыщаясь кровью, подпитываясь эмоциями. Оно росло с оглушительным протяжным ревом, наслаждаясь паникой и ужасом, болью, отчаянием, впитывало в себя реальность и тянулось все дальше, уже примериваясь к камню стены, защищавшей город.

Я не ошибка и не случайность, я призвана, чтобы спасти этот мир, уберечь его от падения в хаос, подарить ему жизнь. Я последняя надежда Валаана, вдруг пришло осознание. Я с трудом отцепила худенькие детские руки от своей талии, присела на корточки и приобняла девчонку за плечи.

— Эллин, все будет хорошо. Только вам нужно уходить, бежать далеко-далеко и прятаться, пока все не кончится, — медленно проговорила я, вглядываясь в зареванное лицо, пытаясь пробиться к шокированному сознанию ребенка. Она шумно выдохнула и ответила мне уже осмысленным взглядом. Я улыбнулась, приободряя. — Эллин, ты слышишь?

Она кивнула и порывисто обняла меня, прижавшись щекой. Растрепанные волосы пощекотали шею, а потом девочка отстранилась и сделала шаг к тиксу, бросив на меня последний взгляд, преисполненный самой чистой детской веры в чудо. В следующий миг они уже летели стрелой к воротам. Я отдала Коту последние указания и повернулась к разломам. Девочка надеется, что еще не все потеряно. Я не могу подвести ее, я хочу, чтобы она жила. У нее ведь еще так много всего впереди. Я крепко зажмурилась, а когда открыла глаза, картина предстала передо мной в другом свете. Передо мной, мерцая разноцветными нитями, висел клубок. Я осторожно протянула к нему пальцы и ухватила кончик красной нити. Надежда. Нить легким движением скользнула мне в ладонь. Я хочу, чтобы у маленькой Эллин, так много уже потерявшей было будущее. Я могу дать ей его. Нить засверкала в моей руке ярким светом и повисла в воздухе, словно живая. Клубок перекатывался рядом, показывая мне разноцветные, туго сплетенные края. Я задумчиво оглядела его, пытаясь ухватить другую нить, но не увидела больше зацепок. Огляделась, узрев тянущийся хаос, исчезающий мир, раненых, пытающихся спастись. Увидела горсть целителей, упрямо выносящих тела своих собратьев. Нить не одна, их много. Значит, я объединяю всех, кто был до меня? Будущее я достала. Настоящее? Я снова оглянулась на целителей, шатающихся от усталости, покрытых кровью и пылью, но продолжающих спасать людей. Они не могут отступить от своих принципов, от клятвы спасать и поддерживать. Они верят, что еще могут помочь тем, в ком бьется дыхание и желание жить. Мне показалось, что где-то там в толпе мелькнула черноволосая голова Тэма, и тут же вспомнились слова, сказанные мне мальчишкой: "Я в тебя верю". Вера. Я открыла глаза и тут же подцепила кончик синей нити, та отделилась от клубка и повисла рядом с освобожденной нитью надежды. Я взяла их в руки и переплела между собой. Прошлое? Старые книги и фолианты, ряды полок в библиотеке, портреты ушедших на стенах в домах людей, старый целитель Рамонн, Лиин. Боль потери и ощущение сосущей пустоты в душе. Прошлое нужно отпустить, иначе боль не даст жить дальше. Близкие уходят, но навсегда остаются с нами. Ценнее человеческой жизни может быть только память о человеке. Зеленая нить памяти присоединилась к двум другим, послушно вплелась в нужный мне узор. Прошлое дает настоящему накопленный опыт, настоящее — краткий миг, переходящий в будущее. Мудрость всех людей полнится, копится, используется, связывает поколения, связывает времена, на ее базе строится развитие. Нить мудрости явила мне свой позолоченный кончик, и я потянула за него.

Я уже не слышала и не видела ничего из того, что творилось вокруг. С каждой новой секундой я все больше растворялась в мыслях, чувствах, воспоминаниях, я все больше удалялась от самой себя, становилась кем-то другим. Становилась всеми сразу и никем одновременно. Пропускала через себя миллиарды чужих воспоминаний, замешанных на моих собственных. Переживала чужие жизни, ощущала чужую боль, отпускала ее. Лечила искалеченные сознания, успокаивала мечущиеся души. Вбирала и сохраняла память, мудрость и знания. Я знала все обо всем, и не знала ничего. Став словно бы проводником для чужих чувств и эмоций, я кусала в кровь губы, металась, размазывала слезы по щекам, прощала, хранила, помогала. Я разрывалась на миллиарды крошечных частиц, каждая из которых устремлялась, чтобы совершить свое маленькое, но необходимое сейчас дело, а потом собиралась в одно целое, чтобы продолжать. Я умирала с каждым умирающим существом, и возрождалась с частицами воздуха. Я пропадала в кровожадном оскале Хаоса, низвергала небеса на землю, стирала краски мира, чтобы затем появиться в лучах солнца и нарисовать новое небо, остановить хотя бы ненадолго неумолимую черноту, отодвинуть близящийся распад мира. Я ломала реальность и сущее на мелкие кусочки, словно картонный паззл, чтобы собрать все заново и вдохнуть в него жизнь. Я вбирала в себя энергию земли, чтобы пролиться дождем надежды на иссушенные обескровленные артерии Валаана. Вместе со всеми, вместе с каждым жившим ранее, живущим теперь и тем, кто будет жить в будущем, я училась прощать, отпускать грехи, доверять, чувствовать, дышать полной грудью, творить, слышать, увековечивать память, делиться мудростью. Я училась открываться другим, надеяться и жить. Клубок постепенно распадался, опуская мне в руки хрупкие нити мироздания. Я плела замысловатый узор сети защиты. Я торопилась, временами приходя в себя, осознавая, как быстро утекает необходимое время. Тогда реальность наваливалась на меня тяжелым запахом катастрофы, отчаянным гулом беды, принося с собой все звуки и краски творившегося крушения. Потом снова ныряла в иной мир, туда, где я ощущала нити, туда, где мне вдруг стало подвластно многое. Руки сами выплетали сложные красивые узоры. Тело содрогалось от всплесков Силы, вихрями носящихся вокруг. Тогда исчезало все, оставляя меня наедине с нитями и сиятельным Хаосом, крутящимся уже почти у самых моих ног. Сеть практически была закончена и я потянулась к последней нити, уже зная, чего еще не хватает этому миру. Алая нить — любовь. Любовь к близким, к друзьям, любовь к мужчине. Я улыбнулась, вспомнив белого дерзкого мага, и одним легким движением закончила плетение. Оставалось лишь набросить сеть, я уже было размахнулась, готовясь закончить начатое, но в этот момент меня грубо схватили за плечо, заставляя вынырнуть в реальный мир. Искаженное нечеловеческой злобой лицо и шевелящиеся губы, с которых слетали слова, которых я еще не могла разобрать. Узнавание и удивление пришли одновременно. Эллин. Девчонка снова потрясла меня за плечи, приводя в чувство. Я смотрела на нее во все глаза и пыталась разглядеть в этом изменившемся лице родные черты. Но будто наталкивалась на отражение в кривом зеркале. Она что-то проговорила и, не дождавшись реакции, вдруг резко ударила в солнечное сплетение. Я согнулась пополам, сдерживая вопль отчаяния. Что за чертовщина? Милая добрая девочка, которой я дважды спасла жизнь. Девочка, которая так искренне слушала сказки, плакала на моем плече, бинтовала мою рану. Та, что трогательно причмокивала губами во сне и так отважно тащила меня к Рею, когда я уже не могла держаться в седле. Девочка, которая за пару дней так прочно поселилась в моем ледяном сердце и которая надеялась на меня. Она оказалась лишь приманкой.