Конец света по расписанию

Глава 4, о вреде сказок

К тому моменту, как мы приблизились к деревеньке и оказались на земле, обе устали от разговора и переполнявших нас впечатлений. Поэтому в деревню мы вошли, сохраняя молчание, но крепко держась за руки. Девчонку слегка шатало с непривычки, а я уже искала взглядом Тикса. Кот ждал нас на окраине, нетерпеливо помахивая тяжелым хвостом. Хвост равномерно взвивался и опускался, поднимая клубы дорожной пыли. Я радостно взвизгнула и побежала навстречу мохнатому созданию, удивившись, что успела так сильно по нему соскучиться. Девочка, предупрежденная заранее о звере, медленно и с достоинством поравнялась с нами, но в ее глазах я уже видела искорки смеха и восторга.

"Как ты себя чувствуешь? Мне сильно не хватало тебя", — прижавшись к шее защитника, спросила я.

"Хорошо чувствую, можно двигаться дальше. А ты могла бы и поторопиться, я тут со скуки чуть не умер", — сварливо отозвался тот.

"Зато мне было не до скуки", — подумала я в ответ и послала кусочек воспоминаний, делясь событиями, которые он упустил.

— Мне не хотелось бы перебивать ваш мысленный монолог, — вклинилась Эллин, легко сложившая два плюс два, а точнее полученные от меня знания и наши объятия и взгляды. Кот поморщился в ответ на мои приключения и с любопытством воззрился на ребенка. — Можно его погладить?

Я рассмеялась и кивнула, получив согласие Тикса. Тот в свою очередь потянулся к девчонке носом и внимательно обнюхал ее. Знакомство состоялось.

— Почему он морщится? — спросила меня Эллин.

— Говорит, что нам обеим не помешает помыться, — честно перевела я.

Деньги закончились, еды не было, а на моем попечении оказалось целых два рта. И если Тикс был способен позаботиться о себе самостоятельно, то ребенок оставался ребенком, со всеми вытекающими последствиями.

"У меня есть яблоки, перепуганный хозяин утром положил вон в тот мешок", поделился Тикс, читая мои мысли.

— Отлично, перекусим пока ими по дороге. Тут рядом речка, я запомнила. Мы купаться, а ты — охотиться. Потом будем готовить нормальный обед. Времени в обрез, поэтому быстро-быстро! Одна нога здесь, другая там. Ясно?

Тикс и Эллин кивнули одновременно, и мы с девочкой зашагали в заданном направлении, весело похрустывая сочными яблоками. Вода уже остыла вслед за ушедшим летом, а погода на улице была весьма далека от жары. Но выбора у нас не было. Я покопалась в мешках и извлекла свою запасную одежду, а потом задумалась над простым по сути вопросом, во что одеть ребенка? Не придумав ничего лучше, достала последний имеющийся комплект одежды — черные прямые штаны и темную рубашку, которые я покупала еще с Рамонном. Оставив на берегу ворох грязного и изорванного тряпья, мы с визгом бросились в обжигающе холодную воду. Эллин с ходу нырнула и появилась на поверхности довольно далеко от меня, а потом поплыла на встречу, забавно отфыркиваясь и потрясая длинной челкой, падавшей ей на глаза. Я последовала ее примеру, опускаясь на дно и разгоняя кровь мощными частыми гребками. Через какое-то время тело немного привыкло к ледяным объятиям речушки, и мы начали торопливо смывать с себя грязь и пыль. Когда же мы выбрались на берег и оделись, трясясь как молоденькие осинки и дружно клацая зубами, Тикс уже ждал нас. Возле свернувшегося калачиком зверя я нашла тушку зайца.

Следующий час я провела на бережку, ругаясь на чем свет стоит. Вы когда-нибудь свежевали тушку неповинно убиенного зайца при помощи короткого метательного ножа? Я вообще до того дня предпочитала покупать в магазине готовые полуфабрикаты, и зайчики с их шкурками бегали далеко и меня как-то не волновали. Я, конечно, видела, как ловко разделывался с подобным Рей во время наших путешествий, да и другие мужчины тоже... Правильно! Ключевое слово — мужчины! Охотники, добытчики, умельцы. Я все понимаю, у меня не совсем женский род занятий, но... Но! К тому моменту как я справилась с поставленной задачей, все вокруг было залито кровью и усеяно клочками серой шерсти. Я сама перепачкалась по уши и чувствовала себя начинающим маньяком-мясником. Ко мне подошла Эллин и осторожно поинтересовалась, почему меня так долго нет.

— Потому что! — огрызнулась я, но тут же смягчила тон, — я никогда раньше не делала ничего подобного.

— Правда? — неверяще уставилась она, — но как же так, ведь ты...

Я так грозно на нее глянула, что девочка предпочла не заканчивать фразу.

— Думаешь, это так просто? — поинтересовалась я. — В нашем мире не так много людей, умеющих этим заниматься. Мы привыкли к цивилизации и технологиям. Да что я тебе объясняю, все равно не поймешь.

— Это дело привычки, — убежденно ответила та, а за следующие слова мне захотелось ее придушить, — могла бы сказать, что не умеешь, я бы справилась гораздо быстрее. Я же деревенская. И вообще тебе стоит снова наведаться к воде, а я займусь обедом.

После чего ребенок забрал у меня несчастную тушку и резво направился к потрескивающему за деревьями костру. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, разжимая сжавшиеся кулаки. И это чудо природы притворялось вежливым и покорным, да периодически падало мне в ноги?! И вообще, кому из нас десять?

Ночью процедура повторилась с той лишь разницей, что я занималась костром, а ловкая умничка Эллин ужином. Мы скакали весь день на сумасшедшей скорости, пытаясь преодолеть максимальное расстояние и возместить то время, что было упущено днем. Сначала я сильно волновалась за девочку, которой такие нагрузки наверняка были в новинку. Но она оказалась достаточно выносливой и, кроме того, умудрялась спать верхом, закутавшись в плащ и удобно устроившись в кольце моих рук. В остальное же время она с восторгом оглядывалась вокруг, подмечая каждую мелочь, делясь впечатлениями, засыпая меня очередными порциями вопросов. Разумеется, несколько остановок мы все-таки сделали, но когда на землю опустилась ночь, моя совесть потребовала отставить эгоистические повадки и перестать мучить ребенка. Спорить с ней было сложно, поэтому я приглядела подходящее место и объявила стоянку. После ужина ребенок сыто похлопал себя по животу и улегся рядом со мной, завернувшись в одеяло и положив мне голову на колени. Я прижала к себе худое тельце и задумчиво погладила ее по голове. И чем я, спрашивается, занимаюсь? Устраиваю судьбу одной несчастной маленькой девочки, позабыв обо всем на свете. И это надежда Валаана? Та, что должна найти Нить? Но может, наша встреча не так случайна, как это кажется на первый взгляд? Может быть, девочка и есть ключ к разгадке? Что там говорил Марек по этому поводу? Я сосредоточилась, вызывая в памяти тот разговор.

"Нить может оказаться чем угодно. Ты почувствуешь, когда найдешь ее".

"Скажи хотя бы где мне ее искать?"

"Повсюду. В любом человеке, камне, слове, ситуации. Повторяю, Нить может оказаться чем угодно. Время выходит, поторопись, Александра".

"Ты окончательно меня запутал. Хотя бы намекни мне..."

"Ты выбрана не случайно. Твой мир и твоя жизнь помогут разгадать эту загадку".

Если предположить, что моя одинокая никчемная жизнь, не включающая в себя никаких забот о ком бы то ни было, есть ключ. Тогда получается, что ребенок действительно может стать отгадкой. Я посмотрела на мирно сопящую Эллин. Девочка зашевелилась во сне и, что-то тихо пробормотав, выпростала из-под одеяла руку и неловко приобняла меня. Я автоматически убрала с ее лица непокорные пряди волос и прислушалась к себе. Ну что я должна почувствовать? Как понять? Может это странное, разливающееся по телу тепло и есть Нить? Или эта непривычная нежность и желание защитить? Как, ради всего святого, взбалмошный ребенок стал мне так близок за сутки? Итак, мы имеем пробуждающийся материнский инстинкт. Теоретически, он может стать Нитью. Но ничего, кроме собственных чувств, пусть нетипичных для меня, я не ощущала. Поразмышляв еще какое-то время, я аккуратно переложила девочку на приготовленную стопку лапника и, подкормив жадный огонь, улеглась рядом, накрывшись плащом.

Я проснулась от холода и чувства тревоги. Мгновенно вскочив, огляделась. Вокруг было по-прежнему темно, а значит проспала я не больше двух часов. Девочки не было, она исчезла вместе со своим одеялом, и лишь примятые ветки напоминали о ее существовании.

"Кот! Эллин пропала!!" — в панике заорала я.

"Алекс, не кричи. С девочкой все в порядке, она спустилась к ручью", — флегматично отозвался Тикс.

Я двинулась в указанном направлении, ругая себя на чем свет стоит. Защитница, блин. Проворонила ребенка, позволила себе так глубоко уснуть! А вдруг что-нибудь бы действительно случилось? Деревья расступились, открывая передо мной узкую тропку, ведущую к ручью. Внизу я разглядела одинокую фигурку, сидящую на корточках у самой кромки воды, а напряженный слух уловил тихие всхлипы. Я чуть помедлила, но потом решительно зашагала к ней. Она обернулась, когда я уже стояла за спиной, а потом кинулась ко мне, пряча лицо у меня на груди, не в силах сдерживать рвущееся наружу горе, тихие всхлипы переросли в отчаянное рыдание, от которого у меня защемило сердце. Не проронив ни слова, я прижала ее к себе, терпеливо ожидая, когда поток слез схлынет. Но видимо девчонка слишком долго сдерживалась. Минут через двадцать я взяла ее на руки и отнесла к костру. Хотела положить ее на землю, чтобы разжечь тлеющий костер, но цепкие пальцы так отчаянно сжались, не желая отпускать меня, что всю процедуру пришлось проделать, с продолжающей реветь, девочкой на руках. Когда я наконец устроилась на нашем импровизированном ложе, баюкая судорожно всхлипывающего ребенка на руках, из темноты неслышно ступил Кот, укладываясь рядом с нами. Ребенок начал постепенно успокаиваться и через какое-то время ее ладошка нерешительно опустилась на загривок Тикса. Тот довольно заурчал в ответ, и девочка, оторвавшись от моей груди, принялась чесать зверя за ушами. В наступившей тишине, ее тихий голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности:

— А у тебя есть родители?

— Я не знаю кто мой отец. А мама умерла несколько лет назад.

— А другие близкие?

— У меня никого не осталось, — выдавила я, пытаясь избавиться от воспоминаний о доме.

— Значит ты тоже совсем одна? — резюмировала Эллин.

— Похоже на то. Но я не отчаиваюсь, жизнь длинная. Когда-нибудь все будет хорошо. И у тебя все сложится, вот увидишь.

— Наверное. Просто я так скучаю по ним, — борясь с вновь подступающими слезами, проговорила она.

— Я знаю, малыш. Я тоже скучаю по маме и Учителю. Ты не должна стыдиться своих слез. Они помогают тебе справиться с горем. Когда-нибудь боль утихнет, и ты сможешь вспоминать их без слез. Вспоминать все хорошее, что было. Главное, чтобы твои родные жили в твоей памяти, не забывай их, — пытаясь подобрать слова, ответила я. Да, утешитель из меня неважный. Отсутствие опыта дает знать.

Девочка ненадолго умолкла, продолжая гладить Кота. Тот, не переставая урчать, перевернулся на спину, подставляя для ласк мохнатый живот. Я наблюдала за яркими всполохами пламени костра, озарявшего нашу стоянку. Какая-то важная мелочь, не оформившаяся еще в четкую мысль, бродила в голове, ускользала, и я никак не могла ухватиться за нее. Мозаика никак не хотела складываться, и меня не покидало ощущение, что я упускаю из виду что-то совсем простое, лежащее на поверхности. Я отчаянно старалась понять, в голове звенело от напряжения, но нащупать нужный пласт так и не удавалось. Тикс перекатился на бок и его мордочка оказалась в опасной близости от детских пальчиков, которые незамедлительно схватили зверя за ус и потянули. Кот заворчал, и тишину прорезал едва слышный смех. Так, похоже, мы начинаем приходить в норму.

— Эллин, скоро утро, и нам предстоит еще один тяжелый день. К вечеру мы должны добраться до столицы, время не ждет. Поэтому давай-ка ты еще поспишь? — обратилась я к девочке. Та согласно кивнула, сворачиваясь клубочком так, что голова ее осталась у меня на коленях, а тельце прижато к теплому боку Тикса. Закрыв глаза, она смущенно попросила:

— Алекс, расскажи мне сказку.

Я снова задумалась, перебирая в памяти известные мне сказки. Но все они не подходили по разным причинам: колобка в конце съели, про богатырей — слишком кроваво, про царя Салтана — жестоко. Поняв, что не знаю ни одной полностью безобидной и веселой сказки, подходящей для убитого горем ребенка, я вздохнула и начала рассказывать про Незнайку на Луне. При этом шедевр детской классики я помнила настолько смутно, что безбожно перевирала сюжет и, кажется, путала имена. Но ведь Николай Николаевич об этом не узнает, правда?

Робкие утренние лучи осветили маленькую полянку в лесу. На самом ее краю догорал последними красками небольшой костер. Деревья роняли листья прямо на головы безмятежно спящей троицы. Компания была достаточно странной. Огромный хищный зверь, раскинувшийся на холодной подмерзающей земле, уши которого стояли торчком, отслеживая все звуки. Уставшая женщина, чье необычное лицо даже во сне не покидала тревога. Она спала в неудобной позе, полусидя, привалившись спиной к походным мешкам, одной рукой обнимая худенькое тельце ребенка, а другую угнездив на рукояти меча. И девочка, зажатая между ними, доверчиво льнущая к своим сильным спутникам. Холодные рассветные лучи осторожно скользнули по всем троим и двинулись дальше, в пробуждающийся лес.

— А Винтик и Шпунтик были друзьями или родственниками?

— Шпунтик был помощником механика Винтика, — ответила я.

— А что такое механик?

— Механик — это профессия, — начала объяснять я, в тысячный раз жалея, что выбрала именно эту сказку для повествования. Ребенок всю дорогу донимал меня самыми разными вопросами про знаменитых коротышек Цветочного города, и мне приходилось сильно перетряхивать свою память, чтобы извлечь нужные знания. Кот неторопливо семенил по дороге, отдыхая после первых часов бешеной скачки. Осень уже полностью вступила в свои права, и ветер озорно играл опавшими листьями, разбрасывая их во все стороны. Я полностью погрузилась в разговор с Эллин, осознавая, что приближающийся конец света перестал меня волновать. Мне было очень тепло и спокойно, при взгляде на девочку сердце начинало трепетать и взволнованно ускорять темп биения. Но собственная логика не позволяла полностью расслабиться в столь трепетных и новых для меня чувствах. Логика кричала, что небрежность к делу, которую я себе позволяла, приведет к очень плохим последствиям. Я все понимала, но не могла лишать себя последних счастливых часов. Сейчас я была нужна девочке, а та, сама не осознавая этого, была просто необходима мне. Она будила во мне все самое лучшее, заставляя просыпаться от депрессии последних месяцев, настороженности к окружающим, холодной решимости. Только лишь своим присутствием она рисовала передо мной картины будущего, которое могло бы у меня быть, сложись моя жизнь по-другому. Ее требовательный голосок затрагивал самые дальние стороны моей души, заставляя ее трепетать от счастья и нахлынувший радости. Она непостижимым образом учила меня верить, доверять и надеяться. Ну как, скажите мне, я могла закрыться от нее и предаваться логическим размышлениям и анализу? Как я могла думать о чем-то стороннем, кроме нее? Как? Если я ни на секунду не забывала, что этот мир чужой и я больше никогда не увижу ее и не почувствую теплые ладошки на своей шее? Тикс рванул вперед, заканчивая передышку. Эллин наконец-то умолкла, встречая очередной порыв ветра гордой поднятой головой. Я вцепилась в загривок Кота, наклонившись к девочке.