Беспокойные помощники

Беспокойные помощники

В тот великий день выдающийся волшебник Квадрун Ворчливый был не в духе. По правде говоря, он всегда был не в духе, но в тот день особенно. А началось все, как водится, с пустяка. Нет, конечно, учитывая все последствия — это был далеко не пустяк, но, сложись обстоятельства иначе... Впрочем, обо всем по порядку.

Губернатор Долинус был человеком в высшей степени практичным и потому совершенно ничего не смыслил в магии. Он даже волшебным шаром пользоваться не научился, полностью перепоручив его заботам своего секретаря. Ежедневный гороскоп, понятное дело, просматривал, но в хитросплетения знаков не вникал. Не для того в штате ратуши держали двух астрологов, чтоб губернатор лично во всяких там сигнатурах с квадратурами разбирался. Внимательно Долинус читал только заключительный раздел: "Рекомендации". Что звезды делать не советовали — категорически запрещал, чему благоприятствовали — на всякий случай тоже запрещал, но не так строго, а кое-что по мелочи мог даже разрешить. Правда, под личную ответственность.

В тот знаменательный день звезды предрекали разные мелкие неприятности на почве магии.

— Кто бы сомневался? — вздохнул Долинус, размашисто визируя гороскоп.

Именно в этот день должна была начаться ежегодная магическая ярмарка. Еще вчера в крупный приморский город Венетум, губернатором которого и был Долинус, начали съезжаться маги, чародеи и волшебники всех мастей. Далеко не все они были людьми: демоны, эльфы, сирены, даже один титан пожаловал, вызвав своим визитом немалый ажиотаж. По мнению губернатора — совершенно напрасный.

Эти северные гиганты крайне редко забирались так далеко на юг и лишь немногие горожане встречались с ними раньше. Долинус тоже видел титана впервые, но впечатления на него увиденное совершенно не произвело. Внешне титан был похож на человека, только крупнее раза в два. Возможно, имелись и другие отличия, но попробуй их разгляди, когда все тело упрятано в золотой доспех, сияющий так, что смотреть больно. На голове шлем с белым плюмажем и постоянно закрытым забралом. В целом: доспех как доспех, только может разговаривать, но в силу повышенной надменности все время молчит.

Те маги, кто прибыли первыми, заняли лучшие места в гостиницах. Тем, кто прибыл позже, это сильно не понравилось. Не раз и не два за вчерашний день двери губернаторского кабинета распахивались настежь, очередной волшебник врывался без приглашения, и требовал — требовал! — обеспечить ему проживание там, где он того пожелает, а тех, кого он не хочет видеть в соседях, наоборот, отправить к демонам на выселки. Демоны, кстати, тоже заходили. Кричали и топали ногами в точности как люди. Эльфы — другое дело. Эти больше руками размахивали. Пару раз чуть было волшебный шар со стола не смахнули. Между прочим, казенная вещь, и не из дешевых.

Уже вечером вчерашнего дня пожаловала группа высших магов. Для каждого заранее был зарезервирован отдельный номер, и не где-нибудь, а в "Лазурной короне". Лучшая гостиница не только в городе, но и на всем побережье. Каждый номер — волшебная башня в миниатюре со всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами, какие только может предложить современная магия. В штате обслуживающего персонала были исключительно опытные домовые, проработавшие в гостиничном деле не менее века и при этом не получившие ни одного нарекания. Самый взыскательный постоялец не нашел бы, к чему придраться.

Высшие маги придрались к соседям. Собравшись в просторном холле, они тотчас затеяли бурный спор о том, кому из них пристало жить в лучшей гостинице, а чье место в палатке за городской стеной. Хозяин гостиницы метался меж ними со своими помощниками, лестью и уговорами разводя могущественных противников по отведенным им покоям. Пару раз, в особенно сложных случаях, к этому процессу подключался и сам губернатор, надавливая авторитетом власти там, где не спасала дипломатия. Лишь глубоко затемно вся эта суета пошла на убыль и Долинус позволил себе немного отдохнуть.

Когда первые лучи восходящего солнца хлынули в город, они обнаружили губернатора в рабочем кабинете за чтением документов. Вошедший секретарь погасил светящиеся шары и пристроил на уголке стола папку со свежими рапортами. Вчера каждый врывавшийся к губернатору волшебник предварительно парализовывал его взглядом, и бедный юноша полдня провел в статике, отчего сегодня дергался и заикался. Дежурный целитель, сняв вечером остаточное заклятие, оптимистично заверил, что через пару дней все пройдет.

Губернатора самые горячие волшебники тоже взглядом сверлили, да без толку. Долинус, как и большинство высших чиновников королевства, был импаром. Так издавна называли разумных существ, начисто лишенных способности взаимодействовать с магической природой, и эта самая неспособность надежнее любого волшебного щита защищала импара от любого магического воздействия. А к простым гневным взглядам Долинус иммунитет выработал еще когда совсем молодым чиновником служил при казначействе.

"Не на того напали" — с усмешкой думал губернатор, выпроваживая за дверь очередного незваного гостя.

Вот его секретарь, тот на свою беду был медиумом, или, как их еще иногда называли, полумагом. Второе название Долинус не одобрял, поскольку в нем не было достаточной точности. Все медиумы были в той или иной мере чувствительны к магии — кто-то совсем чуть-чуть, кто-то почти на уровне полноценного волшебника — но ровно половинной чувствительности не было практически ни у кого. У секретаря ее было достаточно, чтобы ловко управляться со сложными артефактами, настроенными опытными магами, и даже, при необходимости, сотворить простенькое заклинание, но перед высшей магией он был совершенно беззащитен.

Не взирая на бурные перипетии дня вчерашнего, в тот самый знаменательный день Долинус встал из-за стола в приподнятом настроении. Гороскоп предвещал только мелкие неприятности, а к ним губернатор был готов. "Только мелкие" также означало "никаких крупных неприятностей", что, в свою очередь, обещало: торжественное открытие ярмарки сорвано не будет. На большее Долинус и не рассчитывал.

Потянувшись аж до хруста в суставах, губернатор взглянул на песочные часы в золотом корпусе. Песку отсыпалось на без пяти десять. Пора. Губернатор облачился в парадный лазоревый камзол, богато расшитый золотыми нитями и сверился с зеркалом. Сегодня он должен быть особенно безупречен. Из зеркала на губернатора строго глянул темноволосый мужчина среднего роста и чуть более, чем средней упитанности. Не молодой уже, но и седых волос, не смотря на ответственный пост, пока не наблюдается. Губернатор поправил пурпурные ленты на плечах и привычно приосанился.

Ровно в десять активировался заключенный в часах крикун, и приятным женским голосом напомнил, что до Торжественного открытия осталось всего два часа. Из стены вышел домовой. В штате ратуши их было трое. Двое — обычные магические помощники, мурлоны. Зато третий был самым настоящим хранителем очага. Половина местной знати кто по белому, а кто и по черному завидовали губернатору, выбившему столь редкое создание в служебное пользование. Вторая половина аналогичным образом завидовала тем связям в столице, благодаря которым Долинус обзавелся хранителем очага не только для дома, но и для ратуши. Шутка ли сказать, сам Мерлинус Великолепный этим занимался. И создал хранителя, и доставил, и за зданием городской ратуши закрепил. Полгода потом эта история был основной темой для разговоров.

Будучи астральным существом, хранитель очага с легкостью проходил сквозь стены, но вот как ему удавалось проносить с собой вполне материальные предметы — оставалось загадкой. В тот знаменательный день этими предметами были: синяя шляпа губернатора с огромным белоснежным пером и эбеновая трость, покрытая тончайшим золотым узором. Настоящая эльфийская работа, обошедшаяся городскому бюджету в кругленькую сумму.

Домовой принял облик слуги в лазурной ливрее, и с легким поклоном подал шляпу. Губернатор, глядя в зеркало, надел ее под строго определенным углом. Передав трость, домовой сменил обличие на шпиона в черном плаще с капюшоном и заговорщицким шепотом поведал:

— Квадрун Ворчливый в городе.

— Не удивительно, — беспечно отозвался Долинус. — Сегодня же открытие ярмарки. Не волнуйся, звезды обещали только мелкие неприятности.

Домовой обернулся звездочетом в синей мантии, усеянной блестками, и взглянул в деревянный потолок через призрачную подзорную трубу.

— Звезды высоко, — сообщил он. — На таком расстоянии многое кажется мелким.

— Спасибо. Я это учту, — кивнул Долинус.

Он направился к дверям, а домовой превратился в крестьянскую девушку, которая помахала губернатору вслед белым кружевным платочком.

На улицах Венетума царило вполне понятное оживление. Губернатор Долинус приветливо раскланивался со знакомыми и титулованными магами, дружески махал всем прочим и придирчиво оглядывал праздничное убранство города. Мостовые блистали чистотой. Высокие каменные здания были украшены живыми и магическими цветами. Первые благоухали восхитительными ароматами, вторые переливались всеми цветами радуги. Синие знамена красиво реяли на ветру, который дул на них под строго определенным углом.

Сама ярмарка раскинулась за чертой города, на морском берегу. Широченная песчаная коса начиналась сразу за восточными воротами Венетума и тянулась далеко-далеко, до самого Лазурного рифа. Того самого, где был повержен легендарный Кракен. Прошлым вечером на берегу вырос настоящий палаточный городок, даже покрупнее некоторых селений в окрестностях Венетума. Разноцветные тенты торговцев и лазурные восьмиугольники передвижных закусочных, вытянутые в длину загоны для животных и почти квадратные площадки для выступлений выстроились причудливыми извилистыми рядами. Долинус, конечно, предпочел бы ряды прямые или, на худой конец, повторяющие изгиб береговой линии, но общеизвестно, что у волшебников все не так, как у обычных людей. Приходилось соответствовать.

— Огонь, вода, земля, воздух, — речитативом разнеслось над берегом.

Долинус повернул голову. Справа уже закончили возводить трибуну для торжественных выступлений, и молодой волшебник проверял усиливающие голос чары. Долинус довольно кивнул. Все должно быть проверено и перепроверено, чтобы никаким эксцессом не омрачить торжество. Сам волшебник показался губернатору знакомым и Долинус пригляделся. Да, так и есть. В штате ратуши он не числился, но иногда брался за отдельные заказы. Исполнял все точно и в срок, что не очень соответствовало облику настоящего мага, но очень импонировало самому Долинусу. Губернатор покопался в памяти и вытащил имя: Малик.

Долинус подошел ближе, мягко ступая по песку. Волшебник закончил подготавливать корректирующее заклинание, и взмахнул руками. Над трибуной взвился рой бело-голубых искорок, померцал и растаял в утреннем воздухе.

— Огонь, вода, земля, воздух, — снова произнес волшебник.

Слова прокатились над песчаным пляжем и угасли вдали. Губернатор Долинус никакой разницы не заметил, но волшебник с его музыкальным слухом что-то уловил и одобрительно кивнул сам себе.

— Все в порядке, Малик? — спросил Долинус.

— Что? — волшебник удивленно оглянулся. — А, это вы, губернатор. Здравствуйте. Да, все отлично. Сейчас подстрою по погоде, и будет вообще чудесно. Холодновато сегодня.

— Завтра опять потеплеет, — сказал Долинус.

— Тогда придется обратно перенастраивать, — нахмурился волшебник.

— На завтра выступлений не запланировано, — успокоил его Долинус. — Вы скоро закончите?

— Минут через пять. Вот только водные обертоны подтяну, и готово.

— Да, Малик, с водными вы это поаккуратнее, — начальственным тоном заметил Долинус. — В заливе, говорят, саму Ирулен Коварную видели. Подумает еще, что мы тут преднамеренно ее родные обертоны не вытянули — всю душу вымотает, пока успокоишь.

— Я постараюсь, губернатор, — пообещал волшебник.

— Постарайтесь, постарайтесь. Время еще есть. Работайте не спеша, вдумчиво. Чтоб результат был на высшем уровне.

Губернатор еще немного постоял, убедился, что волшебник относится к делу с должной серьезностью, и не спеша пошел дальше. В обертонах, хоть водных, хоть каких других, Долинус совершенно не разбирался. Зато он очень хорошо представлял, во что выльется прогневать могущественную сирену, которую даже недоброжелатели именовали не иначе как владычицей штормов.

Внимательный осмотр серьезных недочетов не выявил. Губернатор Долинус указал волшебникам и мастеровым на несколько мелких упущений, проконтролировал их устранение и направился обратно. Народу заметно прибыло. Из городских ворот изливался бесконечный поток: горожане в праздничных нарядах, волшебники в ярких мантиях, пламенеющие демоны, прекрасные эльфийки, одетые так, чтобы ничто не мешало любоваться их природной красотой. На волнах покачивались сирены, но на берег пока не выползали. Ждали старшую. "Вот что такое субординация", — с легким оттенком зависти подумал Долинус. Сухопутных волшебников Галланы к такому порядку в жизни не приучишь. Конечно, у любого мага все не как у людей, профессия такая, но вот смотрите: ждут. Значит, могут. Особенно, если заинтересовать правильно.

В небесах кружили драконы. Синие, зеленые, алые, золотые, даже парочка белых. Те, что покрупнее, были темно-бордовыми, почти черными. Долинус знал, что цвет чешуи дракона зависел от его магической природы, но какой оттенок какой стихии соответствовал — изучить не удосужился. Те, что темно-бордовые, были просто огромные, размером с хороший сарай. Светло-зеленые размахом крыльев уступали крупным птицам, и казалось невероятным, что они вообще сумели взлететь с сидящим на них верхом волшебником. Лазурные драконы были длинные и тощие, а золотистые, напротив, выглядели как сияющий шар с четырьмя крыльями.

Пара штук покрупнее для вида красиво взмахивали крыльями, остальные просто парили. В небесах драконов держали не крылья, а особое магическое поле, которое они могли создавать вокруг себя. Оно было таким сильным, что находится внутри него без вреда для себя мог лишь полноценный маг, причем той же самой стихии. При одной мысли, что такая махина, да с активированным полем, вдруг окочурится в самый неподходящий момент и рухнет в толпу, губернатору становилось не по себе. И потому был спешно издан указ: драконам над скоплениями народа не пролетать, а кто запрет нарушит, тот может вообще забыть о полетах в небесах Венетума. Да и за пределами тоже, связи у Долинуса были обширные. И вот, пожалуйста, все драконы кружили только над заливом, а те, что летели к ярмарке, строго держались береговой линии и аккуратно заходили на посадку именно там, где и было отведено для этого место. Значит, действительно могут.

Долинус вздохнул, и сошел с пригорка. До начала оставалось еще добрых четверть часа, но губернатор ничего не любил делать в последнюю минуту. Вот уже и в море зашевелились. Волны разошлись и склонились перед прекрасной морской девой, словно выточенной самими богами из застывшей пены морской. Ирулен Коварная, как всегда, была неотразима. Ее редкая даже для сирены красота была мастерски подчеркнута тщательно наведенными косметическими чарами. Верхняя, человеческая, половина тела принадлежала прекраснейшей женщине, и даже синие треугольные плавники, растущие из предплечий, ее совсем не портили, а, напротив, придавали особый шарм. От пояса и ниже, до самого хвостового плавника, могущественная сирена была покрыта блестящей лазурной чешуей. В тот день Ирулен надела синий кожаный жакет, усеянный таким количеством жемчуга, что издалека ее наряд казался сверкающей на солнце броней. Местные волшебники поговаривали, будто знаменитая сирена предпочитала в одежде человеческую кожу, причем лично сдирала ее с еще живых жертв, но Долинус не очень-то верил этим слухам. Маги, признаем честно, существа со странностями, и причуды у них всякие разные бывают, но губернатор должен трезво смотреть на вещи, все замечать, хотя кое на что закрывать глаза. А потому, пока нет прямых доказательств, слухам следовало оставаться слухами и не портить взаимовыгодные добрососедские отношения между двумя народами.