— Ты знаешь что вокруг?
Он осмотрелся. Подбирал ответ.
— Башня.
— Как ты сюда попал?
— Я не знаю, — опять через паузу, виновато ответил он и отрицательно замотал головой.
— А почему меня видишь? — спросила она.
Тут он ответил с облегчением. Ответ последовал незамедлительно.
— Потому что это сон. Ты мне снишься, — ответил он. Она думала, что сейчас он пропадет. Нет. — Ты не рада меня видеть.
Он произнес последнюю фразу с пониманием.
— Скорее не ожидала, — призналась она, и тут же подумала, что разговаривает с собственным видением.
Она решила помолчать и дождаться реакции на молчание.
— Я мешаю тебе? — спросил он.
Эл посмотрела подозрительно.
— Интересный вопрос? Нет. Как меня зовут?
— Тебя зовут Эл, — разочарованно произнес он. Вот теперь интонация в точности повторила того Алика, которого она знает.
Она отошла от лестницы к окну, стараясь сохранить уже существующее расстояние, но он решил сократить его сам.
— Можно мне подойти? — спросил он и двинулся к ней.
— Проснешься, — предупредила она.
Он замер.
— Не хочу, — произнес он с досадой.
Теперь она встала так, чтобы наблюдать за ним.
Он был одет в джинсы и свитер с воротом-стойкой. Она так давно не видела Алика в среде двадцатого века, что просто не знает, что он носит там из одежды. Выглядел он просто. У нее возник следующий вопрос.
— Где ты уснул?
— У себя дома. В Москве. В своей квартире. Ты меня проверяешь?
Эл опустила голову, а когда подняла снова, он улыбался. На ее вопросительный взгляд он сказал:
— Это самый длинный наш диалог за последнее время. Спрашивай, что хочешь. Ты обычно молчала.
Эл быстро припомнила историю их общения. Чего она точно не сможет забыть, так это поцелуй, когда думала, что умирает на его руках. А у них было близкое общение, зря она это обстоятельство старается игнорировать.
Пока она размышляла, он сделал еще шаг.
— Не крадись. Если уверен, сделай то, что решил. Подойди, — сказала она.
Он оказался рядом, поднял руку и провел пальцами по ее щеке. Ощущение реальное и яркое. Всплеск волнения выбросил Эл из видения.
* * *
— Ну почему он?! — выкрикнула она в потолок комнаты. Она коснулась своей щеки.— Они разные! Разные!
Так же как реальный Алик походил на Мартина-короля внешне, но был другим в своей индивидуальности, так же и образ из видения отличался от оригинала. Разные. Он ведет себя так, словно они малознакомы. Вкрадчивость бывает в манере Алика, когда он хочет знать правду окольным путем, если он тоже видит ее, то ради прояснения ситуации станет острожным. Этой ненавязчивой манере он у Игоря научился. Эл хмурилась. Жаль, что она так и не выпытала у Алика настоящего, какие сны о ней он видел, но если рассказать ему о видении, реакцией будет ревность. Она вспомнила, какую нотацию прочел по этому поводу Дмитрий, у него нет никакого повода ревновать, однако он серьезно отнесся к персонажу с башни. Ей казалось, что говорить с Аликом об образах прошлого было бы болезненно. Они не обсуждали ее происхождение после Вены, как и тему будущего. До их похода в горы, перед его последним полетом и ее видением они не говорили о том, что их ждет. Между ними существовал негласный договор замалчивания. Меньше всего ей хотелось впутывать Алика в историю с мирами. И друзей тоже. Но это неизбежный процесс.
Мартин и Гай... Эл хотелось бы убедиться, что это ее подсознание поиграло знакомыми образами. Так было бы удобно, спокойно, понятно. Но если обмануть себя, это никому добра не принесет. Ей нужно поговорить с Самадином Бхудтом, пока страсти не улеглись.
Это видение не первое, не единственное.
Она вспомнила, как они спасали Рассела, и ее друзья скептически отнеслись к ее источнику знаний о будущем. В Вене она рассказала о видении с участием Алика Дмитрию, он среагировал бурно, сделал ей выговор. А попробуй она это объяснить в нынешней ситуации Алику, результатом будет ссора. Между ними и без того может образоваться трещина. Она бурно среагировала на его вмешательство в ход эксперимента. Он был убежден, что прав, отступился только потому что она выглядела больной и неадекватной. Но это он вытащил ее оттуда! Вытряхнул обратно в реальность! Смог! Пора бы ему уже кое-что узнать о себе. Для признания нужны веские доводы. Есть слабая надежда, что нарастающая сила не угасит в Алике его здравомыслия и выдержки.
Искать доказательства и аргументы было самым верным. Искать их нужно вне острова.
Одно доказательство бродило сейчас по острову в депрессии. Так и не спросил, откуда он на рисунках. Дмитрий не хочет ничего знать, традиционно не желает вникать.
Эл поднялась, вышла в галерею. Проветриться. Просветлело. Она дошла до библиотеки, взяла стопку рисунков с Гаем и вышла обратно, уютно устроившись на перилах, перебила листы. Нашла сцену драки.
А Нали замечательно схватила выражение его лица. Разъяренный Дмитрий... Вот так он обычно скалился, когда от него ускользала победа. Он не любил проигрывать. Это лишало его права покровительственно похлопать противника по плечу и потешить свою гордыню. Война сделал его агрессивным, на тренировках она не ждала от него пощады. При его росте и габаритах он был юрким и стремительным. Алик в шутку называл его "мылом", кроме общепринятых кличек "воробей", "лисий хвост" и "бурундук".
Теперь они были бы неуместны. Будто бы и не он.
У нее возникла идея, Эл с воодушевлением ринулась в оружейную. По дороге представляя, какие приблизительного размера шесты подошли бы для стычки. Она их нашла.
Искать Дмитрия не пришлось, он уже спешил по галерее в ее сторону.
— Ты чего запыхался? — спросила она.
— Ты где была? — встревожено спросил он в ответ.
— В своей комнате. Я отдыхала.
— Я там был. Дверь заперта... Была заперта... Я тебя потерял.
— Я ж не монетка, — пошутила Эл.
— Тебя там не было, — настаивал он.
— Я спала.
— Я знаю, когда ты спишь.
Тон его был недовольным и недоверчивым.
— Тем не менее, я была у себя. Хотела бы уйти, предупредила бы тебя обязательно, — сказала она чуть небрежно. — Не поможешь мне в одном деле?
— В чем?
— Я тут хочу проверить свои догадки.
Он без спросу вытащил из ее руки листы с рисунками, поскольку нужный рисунок был сверху, он увидел сцену драки существа в виде Эл и юноши, лицо которого было похоже на него.
— Что ты хочешь доказать? Что это я? — спросил он.
— Да, — согласно покивала она. — Подумалось, что вполне могла бы воспроизвести эту потасовку. Мы это уже делали. Хочу понять: мое сознание это смоделировало или это не наш с тобой поединок?
Эл покосилась на лист в руках Дмитрия потом на шест.
Дмитрий поджал губы, повертел рисунок, склонил голову.
— Тут странные пропорции. Я такой большой, а ты маленькая, — сказал он.
— Это перспектива такая, — слукавила она, но по взгляду поняла, что Дмитрий не поверил.
— А зачем проверять? — спросил он.
— Видишь ли, ты единственный в наличии из всех объектов моего видения.
— А Алик?
Эл знала, что он скажет это.
— Я с ним не дралась. Его я тоже проверю, ты меня знаешь, — кивнула она.
— Хм, — Дмитрий помолчал и продолжил. — Ты накачала себя ядом и впала в прострацию, потом что-то видела и, вроде бы, оно сошло бы за галлюцинацию, но загвоздка в том, что там возникли мы. Это видел Самадин, кажется. А его жена это изобразила. Получается, что кроме тебя еще двое это видели. Мало доказательств?
— Четверо. Еще Тиамит и Ника, — добавила она.
— И Ника... Девочку-то зачем втянула?
— Потому что я ей доверяю. Так ты пойдешь? — Эл кивнула на шест.
Дмитрий помрачнел еще больше, к недовольству добавилось его упрямое сопение.
— Я ослаб, Эл, — смущенно и с горечью признался он. — Я тебе не соперник. И проверять нечего.
— А от тебя не требуется победа. Я свои ощущения хочу проверить. Ты нужен так, для виду.
Он скривил губы, взял у нее шест, и они двинулись к лестнице.
Он осмотрел место эксперимента и проворчал.
— Я не люблю эту поляну, — заявил он.
— Почему?
— Алик тебя тут поранил.
— Стал суеверным? Я знаю, что тебе меня сейчас не завалить — никаких шансов. Поляна, как поляна.
Эл стала его обходить, ее взгляд оценивал его фигуру и примерялся. Выражение ее лица ему не понравилось. Она смотрела так словно он манекен для битья. Она не заняла никакой оборонительной позиции, палку несла, как груз, держала ее небрежно.
Он развязал пояс своего балахона и скинул его. На нем остались брюки. Было прохладно.
— Не стоило, — сказала она.
— Одежда мне мешает.
— Это не надолго.
Дмитрий исхудал, но остался мускулистым. От этого казался более высоким. Эл стояла в досягаемости удара. У него была выгодная позиция.
— Как это было?
— Ты был зол. Ты вызвал меня на поединок.
— Почему?
— Потому что я не хотела брать тебя с собой?
— Почему?
Она обошла его, сработал рефлекс, и он повернулся так, чтобы ее видеть. Отлично! Эл решила продолжить свое исследование.
— Было не так. Я была в центре, а ты нападал, — она сопроводила слова красноречивым жестом и пошла в центр на него.
Шест в его руках с гулким звуком устремился в ее сторону. Он нанес удар, от которого она едва успела увернуться, отразить его не было возможности. Второй взмах и шест просвистел у нее над головой. Он мог угодить ей по затылку. Это был предупредительный прием. Он не собирался уступить ей центр. Угрожает. Так!
Он сделал обманное движение и шлепнул ее не сильно по спине.
— Не увлекайся. Это эксперимент,— предупредила она.
— Так относись к нему серьезно. Тебе нужен противник или муляж? — проворчал он.
Его задело ее пренебрежительное отношение к нему, как к противнику.
— Ла-адно, — протянула она и так шарахнула его палкой в плечо.
Он отступил, едва не падая, зашипел от боли, ушел в защиту. Рефлексы остались.
— Почему? — спросил он.
— Сам попросил, — сказала она.
— Ну не до такой же степени.
— Ты мне там, между прочим, плечо разбил.
— Это не повод меня здесь калечить. Я был зол?
— Не то слово. Ты собой не владел, — пояснила она.
— Ну, теперь это вряд ли, — ответил он. — Почему ты не хотела брать меня с собой?
Он пропустил следующий удар и еще один.
— Потому что ты был неопытным мальчишкой.
— Ты знала меня с детства? — уточнил он.
— Точно. Странник спас ему жизнь. Получив часть его силы, Гай бредил странствиями. Побочный эффект общения со странником.
— Ты хочешь сказать, что моя к тебе привязанность — результат тех событий, и мы знали друг о друге черти когда?
— У меня сомнения, что тот странник связан со мной. А вот ты был на себя в юности сильно похож. Такой же раздолбай.
Эл наградила его хлестким ударом, рассекла ему кожу на лопатке. Но на сей раз, он и звука не издал от боли. В ответ он стал лупить, что было сил. У него сбивалось дыхание, поэтому он перестал говорить. Эл дала ему возможность перевести дух, но он не воспользовался. Эл мягко уходила от ударов.
— Дерись! — фыркнул он. — Не нужно меня щадить.
— Мне неловко.
Край шеста просвистел рядом с ее лицом.
— Эй! Не увлекайся, а то получишь! — пригрозила она.
— Неужели? Хотела мальчика для битья? Не будет этого. Кто кого там побил?
— Я тебя, — с азартом заявила она.
— Видимо не так просто, — усомнился он.
— В нокаут. Да как пирожок у тебя отобрать, — намекнула она на давнюю детскую историю.
Он угрожающе свел брови. Эл сдержалась, чтобы не расхохотаться, ее ухмылка разогревала его злость.
— Я тебя и в лучшие времена колотила, ну, разве что, после миров было не так. Только когда это было?
Ей нравилось то, что сейчас происходило. Он разозлился. Вряд ли это правильный рычаг, чтобы вывести его из состояния апатии, но сейчас — и так сойдет.
Он не унимался. Потасовка стала походить на настоящую. Дмитрий принял условия игры слишком серьезно. Эл была в восторге. Он ударил ее по ногам, она оказалась на земле.
Он хмыкнул и усмехнулся.
— Поднимайся. Или руку даме подать?
Эл встала на ноги.
— Там я не была дамой.
— А кем?
— Пола не было.
— Это как?
— Зависело от того, с кем контактирую. По ситуации.
— А я?
— Ты был парнем. И тебя собирались... — Она вовремя сообразила, что замечание про женитьбу ранит его. — Сделать чиновником. Юридический пост.
— К черту! — бурно возразил он. — Придумала!
— Ей богу не вру, — парировала Эл, переведя дыхание. — Ты противился. Хотел уйти со мной. Ты вызвал меня на поединок с намерением выиграть право уйти со странником. Но ты проиграл.
— Почему у меня был пол, а у тебя — нет? — упрямо твердил он.
— Ярко выраженное мужское начало! — рыкнула она и ударила его так, что он рухнул на спину, из раны на груди потекла кровь.
— Ой-ой! Я переусердствовала, — сказала она. — Всё. Прекращаем.
— Нет, — он поднялся, прокашлялся и поднял шест снова. — Закончим.
— Ди-и-им, — протянула она.
— Бей! — заорал он.
— Сляжешь ведь, — предупредила она.
— Это еще бабушка надвое сказал.
— Дим, я не хочу тебя обидеть. Ну, не справится тебе со мной.
— Докажи!
— Уравняем шансы. — Эл бросила шест и двинулась на него.
— Это не честно, Эл!
— Я его подберу, в процессе. Там так было.
Он поднял шест и швырнул ей.
— Там так же было?
— Нет.
— Тогда делай, как было.
Эл пришлось отступать. Это была натуральная Димкина ярость. "Давай! Давай! Дерись!" — вопила она про себя.
В следующие пять минут поединок приобрел нужный накал, какой бывал в прежние, лучшие времена. Умение и ловкость не умерли в нем, подсознательно вырвались наружу. Не все с нем умерло! Не это! Эл ликовала. Потом в нем включилось то, чему простой человек научиться не способен. Эл поблагодарила сама себя за находку, а остров за помощь.
Она измотала его так, что он пошатывался. Эл ослабила напор, ждала, что он вот-вот отступиться. Прежний уровень выносливости ему сейчас был не по силам, но Дмитрий не унимался. В его характере — либо слечь полумертвым, либо доказать себе что-то, что ему в голову взбрело.
Произошло это во время одного из падений. Он кубарем перекатился и, чтобы она не перестала атаковать, встал на ноги быстро, как смог, отмахнувшись наугад от возможного удара.
Он успел перевести дыхание. Эл умеет бить, поэтому едва ли дойдет до серьезных травм, поэтому он не боялся пропускать удары по корпусу. Боль приносила ему облегчение и бодрила. Но потом он, вроде бы, все-таки получил по затылку. Из глаз брызнули искры. Пространство качнулось и наполнилось гулом, он пульсировал в ушах. Он зажмурился, чтобы вспышка в глазах погасла. Но он продолжал видеть свечение. Оно приобрело четкий контур. От удара зрение трансформировалось. Силуэт двигался в его воображении не зависимо, оттого открыты его глаза, закрыты, и не зависимо даже от его собственного положения в пространстве, словно он посторонний. Ощущения были сродни тому, как он обычно ее чувствовал, но приобрели ненормальную остроту и вид. По качеству ее "силы" он мог определить, что она чувствует и даже ее намерения. Дмитрий в силуэте уловил не Эл, ее облик в его восприятии трансформировался в человека в сером, на ней частично было доспех. Это могло быть то, чем Эл была в видении. Он не смог вспомнить, как его звали. Это была схватка не с Эл, а с тем, из видения. Несколько секунд он подумал, что такое соперничество ему не выдержать, а потом упрямство взяло верх.
