Свободный полет (Книжный вариант)

Я молча взял у него сумку и чуть не уронил ее на пол. А тяжела сумочка!

— Может быть, объяснишь? Как все это в такую сумочку влезло?

— Это безразмерная сума, — самодовольно пояснил Семен. — Эльфы ее используют для переноски большого количества вещей. Последнее достижение, между прочим! Ты посмотри, какой дизайн! При оформлении использовались элементы народного фольклора.

— Ага! Сейчас и я использую фольклор, — огрызнулся я, — только боюсь, что он будет совсем уж народный. Ты толком можешь объяснить? Что такое безразмерная, если ее видимый размер не изменяется? И почему эта зараза такая тяжелая?

Семен снова уселся на табурет. По его виду я понял, что сейчас меня ожидает пространная лекция. Вот оно дурное влияние всяких там Мармиэлей! Помнится, тот тоже вот так готовился произносить свои речи. Кстати, я его достал именно во время такой вот подготовки. Он как раз собирался прочесть мне очередную лекцию на тему превосходства эльфийской расы над всеми остальными. В качестве всех остальных он предполагал использовать меня. "Меня" использоваться не захотел, а так как весь предваряющий разговор шел в довольно оскорбительном ключе, то я, по-простому, дал ему по фотографии. Не знаю, как остальные эльфы, но Орантоэль был этим обстоятельством доволен.

Да! Что-то я отвлекся. Семен уже начал рассказывать мне о технологии производства безразмерных сумок.

— ... А вот с весом как раз еще придется поработать, — закончил он просветительскую часть. — Тут, конечно, есть уже неплохие варианты решения, но они требуют определенных действий. Кстати, какой предмет я засунул сюда последним?

— Склероз, батенька? — ехидно осведомился я. — Как сейчас помню, это была упаковка с эльфийским хлебом. Кило на десять потянет.

— И сколько сумка, по-твоему, весит? — осведомился Семен.

Я взвесил сумку на руке. Хм! Однако!

— Примерно столько и весит.

— А теперь вынь хлеб, и последним засунь что-нибудь полегче, — распорядился Сема.

Ну, вынул!

— Засунь упаковку снова, а затем этот плащ.

— Эй! У тебя с мозгами все в порядке? Что это ты: вынь, засунь? Если хочешь, то сам вынимай и засовывай, — раздраженно сказал я.

— Ты не спорь! Делай, как я тебе говорю! — терпеливо сказал Семен.

Я запихал в суму упаковку, втолкал вслед за ней плащ и вопросительно уставился на Сему, ожидая дальнейших, достаточно бессмысленных, на мой взгляд, инструкций.

— А теперь взвесь!

— Ну, ни ... себе! — вырвалось у меня.

Сумка стала значительно легче.

— Вот тебе и одно из решений, — покровительственно улыбнулся Семен. — Сумка приобретает вес последнего предмета, который ты в нее положишь.

— Так, значит, если в нее запихать, скажем, тонну свинца, а потом воткнуть коробок спичек, то она будет весить как коробок спичек? — озадаченно спросил я.

— Да, — невозмутимо ответил Семен, но потом его брови полезли вверх. — А зачем тебе тонна свинца?

— Пока еще не знаю, — отмахнулся я, — но я рассматриваю варианты.

Семен не поверил. Он очень подозрительно косился на меня.

— Смотри, Влад! Ты тут, пожалуйста, без своих постоянных фокусов! — наконец изрек он. — Если ты там что-то задумаешь, то хоть меня предупреди, чтобы я знал — куда и когда убегать. Тебе-то что? С тебя, как с гуся вода, а мне отдуваться.

— Это когда ты за меня отдувался, хмырь ушастый? — возмутился я.

— Напомнить? — прищурился Семен. — А за "хмыря" можно и по шее схлопотать!

— Ты сначала до нее дотянись! — ухмыльнулся я.

Но в чем-то Семен прав, было пару раз, когда ему пришлось прикрывать мою пятую точку. И еще пару раз, о которых Семен даже и не догадывается. Но это — между нами! Просвещать его на этот счет я не намерен.

— Легенду разработал? — Сема отнес сумку к проему выхода.

— Легенду?

— Легенду, легенду! У тебя что, проблемы со слухом?

— Да нет, — усмехнулся я, — просто хотел убедиться, что ты именно это слово сказал. И при чем тут легенда?

— Темнота! — свысока взглянул на меня Семен. — Все разведчики, перед тем, как идти в тыл врага, разрабатывают легенду, чтобы помнить, чего врать на допросе.

— Мы не разведчики! — огрызнулся я. — И хотел бы я взглянуть на того, кто мне допрос попробует учинить.

Семен с неодобрением посмотрел на меч, по которому я многозначительно похлопал ладонью.

— Так ты туда зачем идешь? — поинтересовался он. — Если пройтись огнем и мечом, то да! Тут и без всяких там легенд можно обойтись. Но тогда, ты был прав, я тебе не товарищ.

— Ладно, ладно! — поднял руки я. — Убедил! Нет у меня легенды. Надо что-то придумать.

— Вот! — наставительно поднял палец вверх Семен. — А ты еще хотел без меня идти! Что бы ты там без меня делал? Вечно мне мозговым центром приходится работать!

— Тогда срочно оптимизируй работу! — рассердился я. — А то раз уже поработал один такой. Мало того, что уши обалденные отрастил, так и ни в чем неповинного человека за собой затащил.

— Хватит трогать мои уши! Ладно? — поморщился Семен. — И я не виноват. Это просто какое-то стечение обстоятельств. Неудачное.

— Если принять во внимание, что мы все-таки остались живы, то — удачное, — поправил я.

— Ладно! Не отвлекаемся от темы! — распорядился Семен.

— Первый вопрос, который будут задавать все, — сказал я, — что делает тут этот эльф?

— Может, так? Я — знатный эльф, путешествую в свое удовольствие, а ты — мой телохранитель.

— Хорошо, что не слуга! — фыркнул я.

— А что? Соображаешь! — одобрительно заметил Семен.

Он с таким нехорошим интересом посмотрел на меня, что я вынужден был показать ему кулак.

— Ну, это как вариант, — поспешно сказал Семен, оценив размеры и убойную силу моего кулака. — Другие предложения имеются?

Я задумался. Может быть, старый добрый способ — наемниками назваться? Нет! Не пойдет. Наемники должны знать политическую обстановку лучше политиков. Мы не знаем. И потом, мы не знаем, что, собственно, представляют собой местные наемники. Тем более, мы не знаем многих характерных для них деталей. Как ни крути, а Семен прав. Вариант со знатным эльфом и его телохранителем — самый оптимальный. Можно объяснить про уши и про все остальное тем, что мы не местные, из лесу вышли, здешних законов не знаем. А если кто настаивать станет, так тому — можно и ... Короче, понятно — что.

— Но смотри! — грозно сказал я. — Я тебе телохран, а не слуга. Ежели что...!

— То еще как! — понятливо кивнул Семен.

Я услышал вежливый стук. Впервые здесь кто-то стучался, перед тем как войти. Это ново! До сих пор сюда запросто вваливались все, кто хотел. Причем, надо заметить, вваливались, не озаботив себя стуком. Вон даже Семен сегодня заявился именно так. А тут — стук! И интересно, чем и по чему стучат?

— Войдите! Не заперто! — рявкнул я.

Батюшки! Кого мы видим! В проеме двери появился Мармиэль, собственной персоной. Действительно, вокруг левого глаза красовался великолепный синяк. Хорошо тогда я приложился, однако.

— Что такое "не заперто"? — первым делом спросил Мармиэль.

— Это значит, что дверь не закрыта на засов, — пояснил я.

— Но здесь нет двери?! — удивленно обернулся на входной проем Мармиэль.

— Именно поэтому я и сказал: не заперто.

Мармиэль с неудовольствием посмотрел на меня.

— Я изобразил стук для того, чтобы предупредить о своем приходе, — сообщил он.

— Это, конечно, очень мило, — саркастически улыбнулся я. — Но с каких это пор по отношению ко мне появилась такая вежливость?

— Мы недавно проявили некоторую горячность. — Рука Мармиэля невольно потянулась к синяку под глазом. — Я пришел принести свои извинения за этот инцидент.

Вот это было для меня шоком. Чтобы надменный, презирающий весь род людской, Мармиэль пришел извиняться! Да. Явно что-то в лесу сдохло! На лице Семена читалось не меньшее удивление, чем то, которое испытывал я. Впрочем, на такой жест следовало ответить.

— Извинения приняты, — я встал и вежливо поклонился. — В свою очередь, приношу свои извинения за некоторую несдержанность.

— Неужели с этим синяком ничего нельзя сделать? — спросил Семен.

— Ах, это? — Мармиэль все-таки дотронулся пальцами до синяка и поморщился. — Ничего, завтра его уже не будет.

— Хотел бы я иметь такую уверенность, — буркнул Семен. — Уж коли Влад бьет, то синяки цветут пару недель как минимум.

— Ой, много ты знаешь о метаболизме эльфов, — скептически заметил я.

— Зато я много знаю о метаболизме тех, кто попадался тебе под горячую руку, — парировал Семен.

— Ты собрался уходить? — поинтересовался Мармиэль.

В его голосе слышалась тщательно скрываемая радость.

— Мы собрались уходить, — поправил Семен, выделяя слово "мы".

— Но, Семенэль, ты еще не подготовлен в достаточной степени! — запротестовал Мармиэль.

— Я не могу отпустить своего друга одного, — твердо сказал Семен.

— Да, — с чувством гордости за свой народ изрек Мармиэль. — Дружба эльфов всегда славилась своей крепостью и самопожертвованием.

— Попробуем обойтись без самопожертвования, — пообещал я.

— Да уж, постарайтесь!

Мармиэль прошел мимо нас к креслу и опустился в него.

— Как вы собираетесь объяснить свое появление во внешнем мире? — поинтересовался он.

Семен посвятил Мармиэля в наш план.

— Не пойдет! — решил Мармиэль.

— Это еще почему?

— А знаете ли вы, мои молодые друзья, что знатные эльфы — это главы высоких домов и их наследники? Во внешний мир их отпускают с большой неохотой. А уж сопровождение их — не меньше десяти лучников и мастеров мечного боя! И уж никак не человек!

При этих словах Мармиэль ехидно посмотрел на меня. Я сердито засопел.

— При всем моем уважении к тебе... — вынужден был добавить Мармиэль, правильно истолковав мое сопение.

— Мда, — задумчиво изрек Семен. — Десятка эльфов нам не собрать.

— Но есть и просто путешествующие эльфы, — просветил нас Мармиэль. — И вот в этом случае сопровождающим может быть человек. Но...!

— Что означает это твое "но"? — насторожился я.

— Не каждый человек может стать сопровождающим, — многозначительно сказал Мармиэль.

— Короче, Склифосовский! — не выдержал я.

— Кто? — Мармиэль удивленно посмотрел на меня.

— Главное, не кто, а что! Короче!

— Ты постоянен в своем амплуа, — осуждающе покачал головой Мармиэль. — Сопровождающим эльфа может быть человек, имеющий в своей крови часть эльфийской. По-простому — полукровка.

— Не бодрит, — сухо заметил я, — из меня полукровку сделать несколько сложновато. Ты не находишь?

— Я подумаю над этим вопросом, — пообещал Мармиэль.

Только бы он не думал лет сто-сто пятьдесят!

Глава 16

Семен с некоторой смесью удовольствия и неодобрения наблюдал за моей утренней разминкой. Благодаря стараниям Орантоэля, в нее входили разогревающий комплекс для суставов, комплекс упражнений с мечом — "бой с тенью" и метание ножей. Ножи я добавил в утреннюю разминку уже в порядке собственной инициативы.

Можно задать вопрос: а почему смесь удовольствия и неодобрения на лице Семы? Да потому, что он считает меч оружием варваров. Меч, как говорит Семен, он наносит страшные раны. Это так не эстетично, когда в разные стороны хлещет кровь и летят куски мяса, вперемежку с костями. То ли дело — лук!

Лук — оружие элегантное, оно для избранных. Не надо входить в контакт с намеченным клиентом. Ближний бой? Фи! А если твой оппонент наелся чеснока или лука? Тогда это вообще кошмар! Он на тебя дышит этой ужаснейшей смесью, а ты в то время вынужден вспарывать ему живот, или отчекрыживать ему голову. Вот стрелоукалывание — это совсем другое дело, особенно если знаешь точки. Бывает очень пользительно воткнуть в эти точки по стреле до полного обездвижения организма. Чисто, красиво и без ненужного близкого контакта.

Вот что-что, а стрелять из лука Семен насобачился очень хорошо. Скорость и меткость поражали, особенно меня, которому это искусство не давалось, хоть плачь. И что интересно. Я вот метаю ножи. Метаю хорошо, без ложной скромности. Метко, сильно и быстро. А вот из лука — мажу, как будто мои глаза мне изменяют, а руки не слушаются.

Уж не знаю, чему там учит Семена Мармиэль, но успехами моего друга он доволен. "Лет через триста Семенэль может стать достойной личностью и занять высокое положение, если по милости некоторых из присутствующих его не угробят до этого срока!" — патетически восклицал Мармиэль, кося взглядом в мою сторону, чтобы ни у кого не возникло сомнений, кто именно может стать виновником безвременной кончины столь выдающейся личности. Я же в ответ на это бессовестно скалился, особо не переживая по этому поводу.

И вот сейчас я в темпе проделывал комплекс, орудуя своим мечом в воображаемой битве с противником. Я был настолько погружен в процесс разминки, что не заметил появления еще одного наблюдателя.

Когда я переводил дыхание, то услышал довольно жидкие аплодисменты. Мармиэль, улыбаясь, вяло хлопал в ладоши. Что-то мне в его улыбке не понравилось.

— Я решил проблему с сопровождением Семенэля, — благосклонно сообщил Мармиэль мне, когда мы поднялись в дом на ветке дерева.

На этом месте этот эльф сделал паузу, видимо, надеясь на изъявления восторга и пламенного энтузиазма. Ни того, ни другого не последовало. Мы с Семеном подозрительно уставились на него. Я — с нарастающим чувством большого подвоха. Очень уж благожелательно поглядывал на меня Мармиэль. Не к добру это!

Мармиэль проделал пару жестов руками в мою сторону, его губы шевелились, шепча одни, только ему известные, слова заклинания.

По моему телу, снизу вверх, прошла волна покалываний и пощипываний. Глаза Семена округлились, его губы вытянулись трубочкой, готовые присвистнуть.

— Вот теперь ты полностью соответствуешь требованиям, — удовлетворенно сказал Мармиэль.

Семен кис от едва сдерживаемого здорового ржача.

— Ты чего это со мной сотворил? — мягко поинтересовался я.

Семен очень хорошо знает, что именно означает этот мягкий тон в моем исполнении. Испуганно хрюкнув, он вывалился в проем и исчез.

Я сместился в сторону, одной рукой зашарив по полке в поисках зеркала и фиксируя взглядом побледневшего Мармиэля.

— Ты чего со мной сотворил, гад? — повторил я, увидев свое отражение. — Я тебе сейчас второй фонарь под другим глазом для симметрии подвешу! А ну, крути кино назад!

Это что же такое делается?! В зеркале я увидел то, чего подсознательно боялся все это время. Ну, вы, конечно, догадались, что я там увидел. Ага! Миндалевидные глаза и уши, типичные для представителей местного населения. Это что же? Не мытьем, так катанием? Не получилось сразу, так при помощи своей магии?

Мармиэль, увидев мое перекошенное злобой лицо, моментально все осознал. Ловко увернувшись от моей протянутой к нему руки, он отскочил к дальней стене, успокаивающе подняв руки ладонями ко мне.