— Понятно, — вздохнул Гарри.
— Но кое-что мы смогли сделать и в таких условиях, — майор достал из-под стола папку с грозным штампом вроде «Перед прочтением сжечь» и протянул ее Гарри. — Посмотри там, внутри. К сожалению, я не могу дать тебе это с собой, но память у тебя, насколько я помню, неплохая.
Гарри заглянул в папку. Там лежало полдюжины листочков с наклеенными на них фотографиями.
— Помнишь, миссис Кейн нашла в архивах странные листочки о том, что твоя мама и мистер Снейп переводятся учиться в закрытую школу? Так вот, подобный листочек неделю назад появился и в твоем личном деле.
— Неделю назад я как раз получил свое первое письмо из Хогвартса! — воскликнул Гарри. — Только дядя мне его тогда не отдал.
— Видимо, мистер Дамблдор был уверен, что в конце концов ты его получишь, — усмехнулся майор, — и в результате мы смогли произвести небольшой поиск, разумеется, не объясняя органам образования, в чем дело. Здесь, в папке — ориентировки еще на шесть человек, у которых в личном деле обнаружены такие же бумажки. Трое из них тоже поступают в Хогвартс в этом году.
Разумеется, первым делом Гарри начал рассматривать эти три листка.
Дин Томас, темнокожий паренек из плохого района Лондона, Гермиона Грейнджер, дочка дантистов из Кроули, Джастин Финч-Флетчли… Гарри поднял глаза на майора.
— Да, именно так, Гарри, — сказал он, — сын мистера Финч-Флетчли — довольно известного в неких кругах человека — действительно поступает в Хогвартс вместе с тобой. Но… мне не хотелось бы, чтобы ты… вовлекал его в какие-нибудь опасные… мероприятия, если, разумеется, тебе придется в них участвовать.
Гарри кивнул. Что «опасные мероприятия» его не минуют, он, в общем-то не сомневался, и прекрасно понимал, что хуже нет, чем попадать в них вместе с избалованным сынком большой шишки. Девочка-отличница, наверное, тоже не лучший вариант, — подумал он, — а насчет мистера Томаса — посмотрим. У Гарри не было опыта общения с лондонской шпаной, но, наверное, они не сильно отличались от компании Дадли? Или сильно?
— Дело в том, — продолжил майор, — что родители этих трех твоих будущих однокурсников — обычные люди, а не волшебники. Мы… обнаружили еще несколько человек с такими же записками, но не уверены, что один из родителей у них — не маг.
— А почему это так важно? — спросил Гарри. — Стоп! Я понял! Если родители этих ребят — не волшебники, то они не могут быть агентами Дамблдора или еще кого-то из волшебников!
— Браво, Гарри! — улыбнулась миссис Кейн. — Происхождение от обычных родителей, конечно, не гарантия, но… Ну и, с другой стороны, тебе будет немного легче найти с этими тремя общий язык.
— А остальные трое? — спросил Гарри.
— Они чуть постарше, хотя их папы и мамы тоже не волшебники. Попробуй запомнить их, вдруг доведется встретиться?
Гарри посмотрел на фотографии явного рок-музыканта Донагана Тремелетта (насколько понял Гарри, он был бас-гитаристом. Нужен ли ему в группу барабанщик?), испуганного юноши по имени Бенджамин Коппер, и…
— Красивая, правда? — спросил его майор.
— Да, — ответил Гарри, — очень симпатичная.
«Пенелопа Клируотер» — было написано в ориентировке.
— Эта девушка — единственная из этих троих пока еще учится в Хогвартсе, — заметил Бутройд, — правда, она старше тебя на четыре года, но… разве это разница?
Гарри слегка покраснел. Девушка была ничего себе, блондинистая и фигуристая.
— К тому же, она, как нам удалось узнать, получила в этом году должность префекта. Я не знаю, что это значит в волшебной школе, но если вдруг тебя приговорят к десятку розог — пусть лучше это будет она, а не…
— Не порть мне тут пацана, майор, — громыхнул МакФергюссон, — пусть лучше он ее отшлепает!
Все засмеялись. Гарри тоже, хотя и не понял явно взрослой шутки.
— Вы что, их всех подслушивали? И следили за ними? — спросил вдруг Гарри, осознав, что из обычных личных дел кое-какой информации не почерпнуть.
— Пытались, — развел руками майор, — но, например, мисс Клируотер то ли находит наши жучки, то ли глушит их своим волшебством просто так, занимаясь своими делами… Нам досталась всего пара слов, а дальше — полная тишина. С твоими однокурсниками проще, но… ты не заметил ничего странного?
— Заметил, — ответил Гарри, — то за десять лет всего трое детей обычных родителей поступают, ну, туда, а то трое в один год.
— Загадка, правда?
— Да. Но… вряд ли я быстро разберусь в этом.
— И не надо, — серьезно сказал майор, — не спеши. Главное — уцелей там, Гарри.
Потом взрослые надавали ему кучу советов, в основном — для собственного успокоения. Часть из них Гарри давно усвоил, а насчет другой части у него были сомнения, сработают ли они среди волшебников. В любом случае, ему была приятна забота.
Вечером они уделили внимания яблочному пирогу. Миссис Кейн уже трудно было стоять у плиты, поэтому пирог испекла жена мистера Лесли. Пирог тоже был вкусный, хотя выпечка миссис Кейн нравилась ему больше.
За ужином они обсуждали билет на «Хогвартс—Экспресс», который Гарри перед расставанием передал Хагрид. Разумеется, с собой его Гарри не взял — мало ли какой гадости повесили на него волшебники. Дамы долго расспрашивали Гарри насчет указаний, которые дал ему великан, а потом решили, что во-первых, платформы «Девять-и-три-четверти» на Кингс-Кросс они не знают, во-вторых, найти ее будет явно не просто, а в-третьих, раз уж Гарри поставили в такую ситуацию, на вокзале его наверняка будут ждать какие-то замечательные люди, которые ему, чисто по доброте душевной, помогут. Причем не только с билетом, но и в поиске правильных друзей.
Разумеется, можно было бы просто написать письмо Хагриду с просьбой о разъяснениях, но это был бы, как сказала Шарлин, "низкий класс, нечистая работа".
Потом они легли спать, а утром, обсудив кое-что, майор сел в такси и сам отвез Гарри в дом Дурслей.
* * *
Дурсли были непривычно тихими — видимо, приключение на острове немного вправило им мозги. Впрочем, ненадолго: уже через неделю жизнь вошла в привычную колею с ранними подъемами, тетиным визгом, беконом, работой по дому и у миссис Кейн и еженедельной данью тете.
В свободное время Гарри сидел в своей спальне и читал учебники (включая ту самую книгу проклятий; к сожалению, ни пятачка, ни хвостика, ни копыт он там так и не нашел), отрабатывал заклинания (от его «Экспеллиармуса», выполненного настоящей волшебной палочкой, лист бумаги дрогнул уже совершенно определенно) и заботился о Хедвиг, которая вечером второго августа принесла ему от Хагрида записку с приглашением посетить его хижину, как только Гарри освоится в Хогвартсе.
Тридцать первого августа Гарри попросил разрешения позвонить по телефону, чтобы вызвать такси до вокзала Кингс-Кросс (если бы ему не разрешили, он просто воспользовался бы телефоном-автоматом), но дядя проворчал, что сам отвезет его на вокзал, как он и просил, к девяти часам. Поскольку при этом он почесал нос, видимо, волшебники привели ему какие-то веские аргументы в пользу такой неслыханной щедрости.
Вокзал для скандала
Они прибыли на вокзал Кингс-Кросс за два часа до отправления. Гарри вытащил из багажника старый потрепанный чемодан, который ему выделили Дурсли и достал с заднего сиденья клетку с совой. Хедвиг он сразу же выпустил — пусть добирается до Хогвартса своим ходом и не демаскирует его. Едва Гарри хлопнул крышкой багажника, дядя газанул с таким визгом покрышек по асфальту, что казалось, единственное его желание — оказаться как можно дальше от ненормального племянника своей супруги. А может, это и не казалось.
Даже скорее всего.
Как и было договорено месяц назад, первым делом Гарри двинулся в туалет. Туалет был закрыт, но это его не смутило. Он зашел в кабинку и начал раздеваться. Почти сразу же ему на голову упал мешок с одеждой — серые джинсы, черная куртка, кроссовки, майка.
Еще два таких же комплекта лежало у него в чемодане. Гарри переоделся во все новое и перекинул старую форму Дадли, выкрашенную в серый цвет, в соседнюю кабинку.
Там тоже зашуршало: кто-то напяливал на себя шмотки его кузена. Внезапно в стенку постучали, и Гарри увидел, как тонкая рука передает ему через верх пластиковой стенки хорошо знакомый ему «Стетсон» мисс Стрит. Гарри выскочил из кабины, увидев, как ярдах в десяти впереди него туалет покидает щуплая фигурка с вороньим гнездом на голове и таким же, как у него, потрепанным чемоданом. Выйдя из туалета, он увидел, как за этой фигуркой потянулся похожий на бродягу мужчина.
Ага.
Он нахлобучил шляпу и отправился к оговоренному заранее месту встречи. Три пожилых леди уже ждали его там.
— Здрассьте! — поприветствовал их Гарри, — мисс Стрит, Ваша шляпа…
— Теперь это твоя шляпа, Супермен, — улыбнулась Делла, — и не вздумай отказаться. Я ее, наконец, проспорила.
— Проспорила? — удивился Гарри, — но мы…
— Я спорила с Сэмми, — улыбнулась мисс Стрит, — я утверждала, что ты не сможешь раскрутить того волшебника, которого пошлют за тобой, на не одобренную директором информацию, но мы проанализировали твой доклад… Знаешь, мистер Борода совершенно точно не желал бы, чтобы ты узнал что-то о своих родителях, кроме того, что они были замечательными людьми. Но… Ты узнал кое-что по поводу твоей мамы и мистера Снейпа, это раз. Потом, мистер Хагрид выдал довольно интересный расклад по некоторым персонам, включая фамилии, этого старый дурак тоже явно не планировал. К сожалению, обсуждать это сейчас немного несвоевременно, так что придется дождаться твоего возвращения. Но шляпа теперь твоя.
— К тому же она замечательно скрывает твою прическу и шрам, а шрам, как ни крути — особая примета, — заметила миссис Бересфорд.
— И, наконец, она очень тебе идет, — закончила дискуссию миссис Кейн. — Ну что, девочки, пошли искать эту самую платформу? Нужно же посмотреть, кто будет встречать там нашего мальчика?
* * *
Разумеется, никаких указателей на платформу девять-и-три-четверти не было и в помине. Тогда, применив логику, они приглядели местечко в стороне от людских потоков, между платформами девять и десять, ярдах в сорока от разделяющей их кирпичной стены.
Гарри споро разложил складной столик и три табуреточки, сам же, налив чаю миссис Кейн и миссис Бересфорд, не забыв и о кофе для мисс Стрит, остался стоять рядом с припаркованной за спинами леди тележкой. Долгое время ничего не происходило, дамы коротали время за разговорами о погоде, Гарри, скрывший лицо под подаренным ему (формально проспоренным, но кого они хотели обмануть?) Деллой «Стетсоном», исполнял роль почтительного внука-официанта.
— Я могу Вам помочь, леди? — полисмен был, как и положено, солиден и представителен, но зоркий глаз Таппенс да, пожалуй, и Саманты тоже, отметил некую неуверенность — руки чаще, чем это было принято у лондонских бобби, теребили дубинку, глаза то и дело косили по сторонам.
— Благодарю Вас, констебль, все прекрасно. Мы просто немного устали и попросили мальчика сделать небольшую остановку. Мы уже не молоды, знаете ли, — обратить внимание на нечто столь очевидное, как правило, все равно что очень, очень вежливо намекнуть на завершение разговора. Ответить «Да, мадам» было бы вопиющей грубостью, а «О, что Вы» — выходящей за правила приличия лестью. Однако констебль был настойчив:
— Может быть, мне помочь Вам донести вещи до столиков вон там, в стороне?
— Спасибо, молодой человек, но не вижу причин, почему бы трем пожилым леди не передохнуть здесь. Или мы можем помешать кому-то? — вздернула бровь Саманта.
— О, нет, леди. Просто тут… несколько странное место. Как правило, люди не любят тут останавливаться, — полисмен слегка поежился.
— Я не ощущаю никакого дискомфорта. А вы, девочки? — Делла добавила в голос американистости.
— По-моему, здесь довольно мило, — поддержала ее Таппенс, — спасибо, офицер, пожалуй, мы останемся здесь ненадолго. Не вижу никаких странностей, с которыми три много повидавших на своем веку старых дамы и один храбрый молодой человек не смогли бы здесь справиться — разумеется, с вашей поддержкой, сэр.
Гарри, разумеется, в диалог не встревал и помалкивал, устремив взгляд в сторону кирпичной стены, к которой только что проследовала пышногривая кудрявая девчушка, сопровождаемая явными мамой и папой. «Грейнджер? Жаль, что не видно лица, рост и волосы вполне соответствуют ориентировке». Через пару минут Гарри убедился, что скорее всего так и есть: вдоволь наобнимавшись с родителями, девчушка отступила на пару шагов и (со второго раза) исчезла в кирпичной стене вслед за тележкой. «Готов спорить на теперь уже мою шляпу, она глаза закрыла, девчонка же!». Родители девчушки через барьер пройти даже не пытались — развернулись и пошли в сторону выхода. Значит, они обычные люди и на платформу пройти не могут. Точно Грейнджер.
Интересно, что на проходящую по ориентировке девчонку не страдающие избытком невнимательности леди внимания не обратили. Опять какое-то волшебство? Убедившись, что полицейский отошел подальше — впрочем, временами он искоса поглядывал в их сторону — Гарри наклонился к уху миссис Бересфорд.
Та выслушала его, не отрываясь от пластикового стаканчика с чаем, и попыталась сконцентрировать внимание на простенке, однако, как заметил Гарри, взгляд все время соскальзывал и это, судя по всему, было малоприятно: чашка в руке Таппенс задрожала. Гарри обхватил ее снизу, чтобы чай не расплескался, но вдруг глаза пожилой леди остановились, сфокусировавшись на той самой кирпичной стене, к которой как раз подходила высокая симпатичная девушка лет пятнадцати, знакомая Гарри по одной из фотографий.
— Гарри, возьми Деллу за руку другой рукой, — раздумывать тот не стал, ухватив тонкое запястье американки, и та тоже успела увидеть, как девушка воровато оглянулась и махнула палочкой. Сундук взлетел с тележки и проследовал в кирпичную стену, девушка оглянулась снова и скользнула за ним.
— Пенелопа Клируотер, семьдесят шестого года рождения. Вероятно, пятый курс. Значит, мы можем видеть эти переходы, только если держим за руку какого-то волшебника? Неплохо, совсем неплохо, — Гарри обнаружил, что рука миссис Кейн обхватила его кисть снизу, и, значит, все три леди видели это, — очень продуманная маскировка. Неудивительно, что местные бобби считают это место всего лишь странным.
