Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— У меня был разговор с Михаилом Михайловичем [Касьяновым] о предстоящих в этом году первоочередных заданиях, но почему-то среди них не оказалось ни одной по вашей программе. Он пояснил, что проекты сырые, надо их еще дорабатывать. На мой вопрос, почему допущена такая ситуация, не смог дать четкого ответа. Когда же потребовал вызвать прямого разработчика, то тогда и выяснилось, что вы уволились, а без вас работы практически встали. Слушайте меня — немедленно приступайте к своим обязанностям, отдам распоряжение о вашем восстановлении. Кроме того, возьму реализацию программы под свой контроль, в случае возникновения каких-либо проблем докладывайте мне напрямую, коль Касьянов сам не справляется. У вас есть вопросы?
— Пока нет, Владимир Владимирович. Вернусь на службу, разберусь — что сейчас с центром, — тогда будет ясно. Единственно, хочу уточнить — мне в прокуратуре ограничили выезд из города на неопределенное время, дела же потребуют поездки в регионы. Как теперь поступать?
— Причем прокуратура, у вас с ней есть какие-то проблемы?
— Никакого обвинения мне не предъявляли. Лишь пытались разузнать о моих контактах с зарубежными партнерами, после предупредили о нежелательности выезда.
— Хорошо, я выясню, кому там неймется. Вы же работайте, никаких ограничений не будет!
Уж в который раз Павлу пришлось восстанавливать свое детище — часть нужных людей ушла из центра, не выдержав новых порядков, которые пыталось установить за минувшие после его увольнения два месяца назначенное правительством начальство. Среди них и Лена — вернулась в физтех, — вот так закончился затянувшийся почти на два года служебный роман. Возвратить ее, в отличие от других уволившихся сотрудников, не пытался, в последнее время уже тяготился ею, да и нашел замену из числа принятых новых дарований — недавнюю выпускницу МГТУ Баумана Наташу Ковалеву. Ее порекомендовал ректор университета Федоров — один из немногих, с кем Павел поддерживал добрые отношения, — отозвался как о перспективном ученом именно в сфере информатики.
Сам же молодой человек с первого взгляда запал на броскую красоту девушки, да и она явно не была против близости — судя по ее лукавому взгляду и еще некоторым признакам, достаточным внимательному мужчине. А уже через неделю между ними начались романтические отношения, правда длились недолго — не сошлись характерами, — но на работе, они не отразились, Наташа действительно оказалась полезной, успешно работала над учебными программами. Следом была Даша, за нею Маша, любовницы не задерживались, чуть что с ними не так — Павел тут же расставался, опыта с Леной хватило не привязываться к кому-то надолго. А уж каких-то поползновений на возможные серьезные отношения на дух не переносил, стоило какой-либо претендентке высказать нечто подобное, обрывал немедленно — нам не по пути!
Тем временем дело с информатизацией страны сдвинулось с места — государство выделило средства на покупку первой партии компьютеров для сельских школ. Их насчитывалось в стране свыше сорока тысяч, на каждую следовало брать не менее пяти аппаратов в зависимости от количества учащихся — один на двадцать учеников. Конечно, на такое огромное количество — несколько сотен тысяч и это только для сельских, в городские ведь тоже надо! — государство пока не располагало достаточными возможностями. В первый год расщедрилось лишь на пятьдесят тысяч компьютеров и то самых дешевых, объявило тендер среди поставщиков. Павел сам не участвовал в закупочном процессе — его вело министерство, кстати, возглавляемое уже не Рейманом, а его бывшим заместителем. Но как-то обратил внимание на заявки участвующих в конкурсе компаний — цены те все как один ставили явно завышенные, тот же тайваньский Acer в самой простой комплектации шел за семьсот и более долларов, тогда как можно было приобрести почти вдвое дешевле даже с учетом транспортных и прочих затрат.
Явно посреднические фирмы сговорились между собой и хотели хорошо нажиться на крупном заказе, вероятнее всего, вместе с чиновниками министерства, замешанными в афере. Подобная схема распила государственных денег не раз применялась в будущем, похоже, и сейчас она уже кому-то пришла в голову. Павел с полным основанием считал — здесь не обошлось без руководства министерства и даже выше — правительства. Одно время о Касьянове в его бытность министром финансов ходили слухи о каких-то откатах, называли 'Мишей-два процента', но всерьез им до сих не верил, полагал — то происки тех, кого он обделил. Теперь же сомнения имели более веские основания и идти к нему, чтобы пресечь грабеж, было бы глупостью и, более, чем возможно, опасностью для себя. Если в прошлый раз люди премьера из-за небольшой распри чуть не пустили его под жернова власти, то сейчас за жирный кусок удавят и разотрут. После недолгих размышлений принял решение — надо связаться с Путиным, тем более, что есть прямая возможность, минуя администрацию.
В тот же день позвонил президенту по 'вертушке' — прямому проводу, — и немедленно направился к нему на прием. Разговор вышел недолгим, на рассказ и доводы Павла о готовящейся афере глава государства ответил кратко:
— Павел Николаевич, я принял к сведению вашу информацию. Нужные меры предприму, вас же прошу никому о том не разглашать. Благодарю за вашу бдительность и честность.
Результаты обращения к президенту вскоре дали о себе знать — произошла очередная отставка министра и приближенных к нему лиц, а также курирующего заместителя председателя правительства. Самого Касьянова вроде не коснулась тяжелая рука главы государства, но, наверное, между ними произошел серьезный разговор, уж больно удрученным тот выглядел — впрочем, то могло быть от потери жирного куска. По распоряжению Путина тендер передали Государственной комиссии, которую возглавил один из руководителей администрации, в состав ввели и Павла, как эксперта по техническим и производственным вопросам. Объявили новый конкурс, уже не кулуарно, а через СМИ, с приглашением всех компаний, имеющих достаточные возможности для столь крупной сделки. Отозвались почти десяток, среди них дилеры крупных производителей, в конце концов заключили контракт с поставщиком корпорации Асер на гораздо более выгодных условиях как по количеству аппаратных комплектов — восемьдесят тысяч, — за ту же сумму, так и гарантийным обязательством на два года и льготным обеспечением запасными частями в течение еще трех лет.
К тому времени подготовили и согласовали с педагогическими учреждениями единый стандарт образования по информатике, составили учебные и методические материалы, все они были утверждены Министерством образования для введения в школах с нового учебного года. Полным ходом в отделах центра шла работа над разработкой обучающих программ по всем школьным дисциплинам, даже по труду и физкультуре — уж казалось бы, что там сложного! Отчасти использовали материал из зарубежных источников, но в большей мере применили свои знания и выдумку, да и консультанты из педагогических институтов немало помогли, сами увлеклись творчеством в необычном проекте. Не забыли и о профессиональных заведениях, выпускающих кадры для обслуживания и ремонта компьютерного оборудования, а также технологического сопровождения — IT-специалистов. Для них также подготовили учебные пособия и демонстрационные стенды, дело стало за их распространением — уже за счет самих заведений, государство на это не выделило средств.
Весной 2001 года родился первенец центра — компьютер собственной разработки, изготовили его в большей части на своей производственной базе, разве что отдельные детали пришлось заказывать в ЦНИИТОЧМАШ, головном предприятии Госкорпорации Ростех. Выглядел он пока неказисто, но вот технические и эксплуатационные характеристики выходили из ряда вон. Поставили новейший 64-битовый процессор, только в прошлом году запущенный в производство корпорацией Intel, да не один, а в связке из двух со своей согласующей схемой и интерфейсом. В оперативную память ввели дополнительные блоки, позволивших поднять емкость до заданного уровня в Гбайт. С видеокартой тоже намудрили, пусть и не совсем 3-D, но картинка на экране получилась на загляденье — все четко и в насыщенных цветах. Внесли еще несколько новинок, которые могли придумать только свежие головы, не зашоренные какими-то установками и прежним опытом. Часть технических решений запатентовали, в некоторых других применили свои изюминки — ноу-хау, не зная о которых, просто невозможно скопировать — вроде работает, но характеристики совершенно не те! Вот так появилось русское чудо, о котором скоро стало известно всему компьютерному миру. Знающие хоть мало-мальски люди поразились невозможному факту — как в этой отсталой стране смогли создать такое совершенство, недоступное мировым лидерам!
Глава 7
В начале лета Павел ушел от жены после трех лет их брака, оставил ей и детям загородный особняк, сам переехал в обычную квартиру поближе к Центру. Они с Олей к этому времени стали настолько чужими, что перестали общаться между собой, лишь по какой-то надобности. Поступил не совсем порядочно, оставляя одну с малышами, но не хотел больше жить с ней даже ради них — они ведь не цепи, чтобы насильно удерживать рядом с той, которую уже не можешь терпеть! Как ни странно, жена отнеслась к разрыву почти спокойно — не пыталась удержать, даже не заплакала, когда он уходил, забрав с собой лишь самые нужные вещи. Наверное, сама понимала — рано или поздно все равно бы это случилось, слишком широкая пропасть между ними разверзлась и ее уже не перейти. Стояла молча, держа на руках заснувшую дочь, лишь кивнула на слова о том, что будет по выходным навещать детей, а после отвернулась, не ответив на его: — Извини, но так будет лучше. Прощай.
Уходить было трудно и больно, словно в душе рвались нити, связывающие с семьей, особенно с сыном, хорошо еще, что тот спал в этот полуденный час. После, отъехав от дома, почувствовал облегчение — сделал наконец давно назревший выбор, теперь он свободен от ненужных ему супружеских уз, пусть даже формально оставаясь в браке. Скоро с этим тоже должно решиться — собирался немедленно, как только Кристине, дочери, исполнится год, подать в суд на развод. Собственно, Павел не уходил к какой-то женщине, в эту пору у него и любовницы не имелось, пока же хотел остаться один, отвлечься от всех семейных и прочих домашних забот. На несколько дней взял себе отпуск, ничем не занимался, лишь навестил родителей и предупредил их о своем уходе из семьи. Мать, как и предполагал, поддержала сына: — Извини, но она тебе не ровня, я знала, что все равно вы разойдетесь. Детей только жаль, как они будут без папы! — отец же сказал: — Ты давно уже взрослый, не нам тебя учить — с кем тебе жить.
Как-то получилось, но родители (наверное, все же мама) решили принять на себя опеку над его семьей — оба они уже вышли на пенсию, теперь почти каждый день наведывались к невестке, привозили что-то из продуктов, занимались малышами, пока Оля готовила, стирала, убирала. Наверное, им стало стыдно за сына, оставившего жену в трудную для нее пору, вот и старались помочь по мере своих возможностей. Павел знал об этом и был им благодарен, сам бы не попросил, впрочем, уже думал нанять няню. Но коль так сложилось, пусть лучше родные бабушка и дедушка помогают, чем чужой человек, на том в какой-то мере успокоил свою совесть — все же чувство вины несколько отравляло полученную свободу от семейных уз. Сам навещал детей, как и обещал Оле, по выходным, играл и нянчился с дочерью, выезжал с сыном на прогулку в лес, на речку или в город на аттракционы, в цирк или ТЮЗ [театр юного зрителя]. На вопрос Василька, который он в первый месяц каждый раз задавал при расставании: — Почему, папа, ты уходишь, с нами не не остаешься? — отговаривался: — Сынок, я не могу, ты же веришь мне? А когда вырастешь — сам поймешь...
На службе вроде складывалось неплохо — задуманные на этот год планы и проекты худо-бедно реализовывались, Павел не раз выезжал с правительственными комиссиями, отправлял своих специалистов на помощь в строительстве тех же ретрансляционных станций, наладке серверов, приемке первой партии заказанных компьютеров. Можно сказать, воочию убеждался, что то дело, которому отдал, как минимум, пять лет, наконец-то стало воплощаться в реальную жизнь. Правда, с собственным компьютером застопорилось, после приемки опытного образца межведомственной комиссией запустить его в производство не получилось — что-то не сладилось с контрактом на поставку комплектующих из-за рубежа, вероятнее всего, по политическим мотивам из-за осложнившихся отношений между Россией и США, — а без них не имело смысла начинать.
Павлу немногим больше других было известно о противоречиях своей страны с Западом, особенно, Штатами. Там далеко не радужно воспринимали восстановление России как могущественной державы, особенно после прихода к власти молодого и энергичного лидера. Ту же войну на Кавказе преподносили как геноцид против суверенного народа, а главарей террористических банд представляли героями, достойными уважения и поддержки. В какой-то мере ситуация поменялась после событий 11 сентября — группа террористов ставшей на весь мир известной Аль-Каиды захватила воздушные суда и направила их в самоубийственные атаки на объекты в главных городах Соединенных Штатов — Нью-Йорке и Вашингтоне. Пусть удались только две из четырех — обе в здания-башни ВТЦ [Всемирного торгового центра], — но они принесли многочисленные жертвы, самые большие в истории террористических актов. Вот тогда возмущенные американцы объявили войну бандитским организациям и уже менее благосклонно отнеслись к кавказским 'повстанцам', кстати, через неделю после трагедии в ВТЦ напавшим на мирный город Гудермес.
Теракт в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года
Тем временем в возглавляемом Павлом Центре прошла реорганизация — из научного объединения перерос в научно-производственный комплекс, к нему еще присоединили только что образованную компанию Национальные кабельные сети. По сути, стал главой ведомства, сопоставимого с министерством, хотя формально оно оставалось в рамках прежнего. По-видимому, в высшем руководстве страны посчитали нужным передать в подчинение молодого и деятельного организатора все предприятия и подразделения, связанные с внедрением информационных технологий. Сам Павел не проявил особого желания все больше погружаться в административные заботы, уговорил же Путин — мол, это временно, ты только наладь дело, потом найдем замену. Согласился с президентом, осознавал — на данное время именно он лучше кого-либо представлял общую картину с продвижением важнейшей в перспективе страны программы — от разработки конкретных проектов до сдачи "под ключ".
Практически у Павла не оставалось времени на какие-либо собственные творческие планы и работы, впрочем, его главные помощники в исследовательских группах сами справлялись, лишь иногда согласовывали наиболее серьезные изменения и дополнения в ранее уже проработанной программе. В организационных и производственных хлопотах проходили день за днем до поздней осени, часто, по несколько раз в месяц, выезжал в командировки в самые разные районы страны. Приходилось наведываться на объекты в таежной глуши и заполярной тундре, на Камчатке и Дальнем Востоке, южных рубежах у казахских степей, довелось быть и на Кавказе, в той же злосчастной Чечне. Буквально в тот день, когда он приехал в восстанавливаемый Грозный, произошло ЧП с армейским вертолетом Ми-8 — его подбили на самой окраине города, при падении взорвался, никто не выжил.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |