Беспокойные помощники

— Нет, — спокойно, но твердо отрезал Карл. — Быть волшебницей — это не только строить из себя эльфийку, и сверкать голой попой через разрезы. Тут еще образование полагается, причем высшее.

— Но... У меня же все равно дар не в полную силу. Зачем мне высшее-то?

— Вот именно затем, — сказал Карл. — Тебе с неполным даром придется всегда выкручиваться по минимуму, а это, ты уж мне поверь, требует очень хороших знаний. Да, и не забывай, что тебе следует присматривать за сестрой.

Тика высунула лицо из кружки, и показала язык, накапав на стол молоком.

— Ну, раз начала хулиганить, значит, сыта, — сделал вывод Карл. — К урокам все готово?

— Да, папа.

— Стало быть, сумку в руки, и на причал.

Тика лихо крутанулась на табуретке, спрыгнула на пол и выскочила прочь.

— Вот усмотришь за такой... — проворчала Лиз.

— А волшебство нам за тем и дано, чтобы совершать невозможное, — улыбнулся Карл. — Так что школа ждет. Ты работу-то по метаматематике дописала?

— Дописала. Всю ночь сидела.

— Тогда тем более нет оснований прогуливать, — сказал Карл. — Заодно посуды на обратном пути прикупи. У нас видишь, нехватка образовалась. И я тебя прошу все-таки всерьез задуматься о высшем образовании. Молодых красивых волшебников на Галлане много, а вот аттестат Академии всего один. И он, в отличие от молодых красивых, не удерет на край света за мечтой, оставив тебя с двумя детьми на руках. А со школьным аттестатом ты разве что у меня на ферме работу найдешь.

— Не такая уж плохая перспектива, — сказала Лиз. — Но я подумаю, папа. Честное слово. Ладно, вон лодка. Я побежала.

Она вскочила, торопливо чмокнула отца в бороду, и выскочила из кухни. Карл Рыбовод проводил дочь взглядом, и тяжело вздохнул. Через широкое окно было видно, как на причал выскочила Тика. Нетерпеливо подпрыгивая на месте, она замахала рукой сидящим в лодке подружкам. Те ответили, да так бурно, что сидящий на корме волшебник даже прикрикнул на них. Дети сделали вид, что угомонились. Над длинной желтой лодкой поблескивали призрачные паруса, на носу скалил зубы синий дракон, а из бортов выдвинулись почти совсем прозрачные боевые жезлы. Заложив залихватский поворот, корабль-призрак на всех парусах подлетел к причалу и плавно замер. Карл криво усмехнулся. Настоящий парусник этот горе-капитан разбил бы вдребезги. Детишкам, впрочем, понравилось, и они дружно аплодировали. Тика запрыгнула в лодку, и на одной ножке пропрыгала к своему месту. Следом степенно сошла Лиз. Волшебник ей подмигнул, и она улыбнулась в ответ. Карл снова нахмурился. Вот и этот тоже молодой. Хотя, конечно, кто из взрослых за такие гроши будет малышню по окрестностям собирать? Наверняка, студент Академии подрабатывает. Хорошо хоть, за детьми внимательно следит.

Корабль-призрак отсалютовал бортовым залпом из всех жезлов, и отошел от причала. Грянул гром. Алые молнии сплелись в пылающую паутину. Не будь это иллюзией, от причала мало бы что осталось. Карл Рыбовод даже напрягся. Иллюзия была на редкость убедительной, но реальностью от этого не стала. Причал ничуть не пострадал. Пылающая паутина вдруг обернулась призрачными цветами из алого хрусталя и рассеялась без следа. Карл покачал головой, и поднялся.

— Ну вот, стало быть, так, ребятки, — сказал он. — Пока магов нет, я полез крышу крыть, а кухня в вашем распоряжении. Продукты там, в шкафу, и еще вон в подполе. Замок там для вида болтается, он не заперт. Это чтобы Тика сладости не таскала, так-то вот. Ну, значит, я пошел.

Карл еще немного потоптался, пожал плечами, и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Ташасы переглянулись. Список их умений по части кухни ограничивался поглощением пищи, но вряд ли Рыбовод имел в виду именно это. Скорее наоборот.

— Ой, так это же здорово! — неожиданно прониклась Балаболка. — Мы тут такое приготовим...

— Ой, что нам за это потом будет, — в тон ей подхватила Лохмушка.

— А чего будет?! — возмущенно пискнула розовая ташаска. — Он сам сказал!

— Он только сказал, что кухня в нашем распоряжении, — уточнила Лохмушка.

— Вот мы и распорядимся, если ты мешать не будешь!

— Валяй, распоряжайся, а я вздремну, — отозвалась Лохмушка, укладываясь на бочок. — Когда будет готово, разбуди.

И она демонстративно закрыла глазки. Балаболка возмущенно зыркнула на нее, но не нашлась, что ответить. Умник задумчиво почесал в затылке, потом потер подбородок, и снова вернулся к затылку:

— В принципе, он не сказал, что именно от нас ожидает, так что простор для импровизации у нас остается.

— На почве чего импровизировать будем? — деловито уточнил Хитрец.

Умник пожал плечами. Хитрец недовольно фыркнул. Толстяк старательно облизал поварешку, с сожалением заглянул в пустую кастрюлю и сказал:

— А давайте еще такую штуку сымпровизируем. Мне понравилось.

— Ты знаешь — как? — спросил Хитрец.

— Не-а.

— Так на то она и импровизация, чтобы не знать, — пропищала Балаболка. — Давайте намешаем всего-всего, а потом...

— Погодите, — сказал Умник. — Еда готовится по особым схемам, которые называются рецептами.

— У тебя они есть?

— Нет. А что делает маг, когда у него нет в голове какой-то схемы? Он лезет в книгу.

Хитрец огляделся по сторонам.

— Думаешь, где-то здесь есть книга этих рецептов?

— Ну, этот Карл как-то готовит. Вряд ли он все рецепты в башке держит.

— Вообще-то, она у него большая, — подала голос Лохмушка.

— Это не повод забивать ее чем попало, — возразил Умник. — Это нам Создатель скинул, что под руку попалось, а люди — они самообучающиеся существа. И зачем им зубрить рецепты, если книга есть?

— Логично, — согласился Хитрец. — Значит, надо найти эту книгу. Лохмушка, не время спать. Все ищем книгу рецептов.

— Как она хоть выглядит-то? — проворчала Лохмушка, поднимаясь на задние лапки. Те, что ноги.

Умник пожал плечами. Лохмушка фыркнула, всем своим видом показывая, что ничего иного она и не ожидала.

— Ничего, — успокоил ее Хитрец. — Любая книжка всегда подписана, а читать-то мы умеем.

Ташасы бодро разбежались по всей кухне, и приступили к поискам. Толстяк опрокинул на себя банку с мукой. Балаболка уронила на пол и разбила склянку со специями.

— Ох, йешки-барабошки, как нехорошо получилось, — заметила она, почесывая в затылке.

— Вот, в это собери, — посоветовала Лохмушка, спихивая с полки небольшую плошку.

Та грохнулась об пол, и разлетелась вдребезги. Сверху слетела сковородка с отломанной ручкой. Над краем шкафа появилась фиолетовая мордочка:

— Лучше в эту, — сказал Хитрец. — Железное не бьется.

Балаболка кивнула, сбежала по стенке, и начала аккуратно собирать маленькие черные зернышки. Набрав горстку, она аккуратно пересыпала ее в сковородку, и начинала собирать новую. Умник полез над печкой. Ловко запрыгнул на полку, та хрустнула, и зеленый ташас полетел вниз. Печка уже поостыла, но Умник все равно не стал там задерживаться. И правильно сделал. Следом с воинственным звоном грохнули о нагревательную плиту две кастрюли. Одна так себе, мисочка с ручками, а вот во второй вполне мог уместиться даже Толстяк.

— Эй, Умник, ты где?! — крикнул сверху Хитрец.

— Здесь! — из-под стола откликнулся зеленый ташас.

— Смотри, чего я нашел.

Хитрец быстро спустился, прыгая с полки на полку. Умник вылез из своего убежища, и опасливо глянул вверх. Перекошенная полка висела на одном гвозде, но, освобожденная от груза, должна была продержаться долго. Куда большую опасность представлял сиганувший вниз Толстяк, но он плюхнулся левее. Правее мягко приземлилась Лохмушка. Всем было интересно посмотреть, что такое нашел Хитрец.

Находкой оказался драный замусоленный листок, исписанный с обеих сторон. Буквы были большие, и от тесноты плотно жались друг к другу.

— Это рецепт, да? — возбужденно пропищала Балаболка, подпрыгивая за спиной фиолетового ташаса, и через раз наступая тому на хвост.

— Надеюсь, что да, — ответил Хитрец, поджимая хвост под себя. — Что скажешь, Умник?

Зеленый ташас повертел бумажку в руках, понюхал — пахло от нее просто отвратительно — и, наконец, нашел начало текста.

— Похоже, — сказал он, пробежав текст глазами туда и обратно. — Правда, я не уверен...

— И не надо, — радостно оборвал его Хитрец. — Главное, что у нас есть рецепт, а с остальным мы как-нибудь справимся.

Умник пожал плечами, и махнул хвостом. Ну, справимся так справимся. Только лично он, Умник, первым это пробовать не будет. Хитрец ловко вскарабкался на стол, мимоходом опрокинув кружку с недопитым молоком. Белые капли забарабанили по макушке Толстяка. Красный ташас возмущенно вскинул голову, поймал ртом несколько последних капель, задумчиво почмокал и сказал:

— А вкусно. Жирновато только. Давай еще.

— Больше нет, — отозвался Хитрец. — Эй, залезайте все сюда.

Ташасы забрались на стол, мимоходом затоптав небольшую лужицу молока. Толстяк заглянул в две другие кружки, и с сожалением вздохнул. Пусто. Лохмушка лизнула перемазанную молоком лапку, и решила, что да, действительно, слишком жирно. У магических существ любой продукт растворяется без остатка, потому излишние калории в организме не приветствуются — их обязательно надо сжечь, а это означает большие физические нагрузки. Нецелесообразно. В смысле, лениво.

Хитрец перевернул вверх дном опрокинутую кружку, и прислонил к ней рецепт.

— Йешки-барабошки! — расстроено воскликнул Умник. — Точно. Посуду надо помыть.

— С чего ты взял? — удивился Хитрец, заглядывая в рецепт.

Он начинался словами: "взять чистую плошку...". Далее шел список того, чем эту плошку предстоит перемазать. Вроде как все наоборот.

— Нашел в своих знаниях, — ответил Умник на поставленный вопрос.

— Да, и у меня такое же, — хмуро подтвердила Лохмушка.

— А смысл? — не понял Хитрец. — Все равно же опять испачкается.

Лохмушка пожала плечами. Умник почесал затылок, и подумал, что если он и дальше так часто думать будет, то заработает малосимпатичную плешку.

— В знаниях этого нет, — ответил зеленый ташас на поставленный вопрос. — Но, думаю, это потому что у волшебников все должно быть не так, как у простых людей. Наверное, стиль такой. Чтоб даже до таких мелочей не так.

— Но мы же не волшебники, — сказал Хитрец.

— Мы — магические существа, — ответил Умник. — Так что в определенной мере мы тоже волшебники.

— А вдруг этой меры не хватает на мытье посуды? — с легкой надеждой спросила Лохмушка.

— Не будем рисковать, — сказал Хитрец. — Посуды тут не так много. Справимся. Так, Лохмушка и Балаболка моют посуду, Умник — запускай насос, мы с Толстяком топим печку.

— А почему это мы моем посуду?! — возмутилась Лохмушка.

— Потому что вы лучше с этим справитесь, — ответил Хитрец.

— С чего ты взял? — удивилась Балаболка.

— Интуиция.

Лохмушка фыркнула. Умник чего-то хмыкнул, и спрыгнул со стола. Насос был засунут под раковину. Совсем новенький, блистающий надраенными медными боками. Контрзаклинания самодовольно лучились магическими символами, введенными последней реформой. Сам насос был уже подключен к водяной трубе, но без линии его, похоже, так ни разу и не запускали. Остаточная магия на заклинаниях блистала чистыми и яркими искорками. Часа на три ее точно хватит. Умник определил активное заклинание, и активировал второе. Контрзаклинания вступили в противодействие, а дисбаланс привел в действие физическую часть насоса. Кран наверху фыркнул, плюнул и зажурчал. Пошла вода.

— Эх, йешки-барабошки, сейчас намоем! — воодушевилась Балаболка.

Розовая ташаска схватилась за ближайшую тарелку. Поднатужившись, она приподняла посудину, лихо раскрутила и метнула в сторону раковины. Выпустить, правда, забыла, и улетела вместе с тарелкой. Ташасы с интересом наблюдали за ее смелым полетом. Тарелка вращалась, и Балаболка с писком вращалась вокруг нее. Направление было задано верно, оставалось только удачно финишировать. Другими словами, со стеной, в которую была вделана раковина, первой должна была встретиться Балаболка. Мягкое тело приняло бы на себя удар, погасило бы инерцию и уронило бы тарелку по назначению. Балаболка оказалась не первой.

Тарелка врезалась в стену и разлетелась на куски, уронив в раковину Балаболку. Ташаска плюхнулась в холодную воду, взвизгнула и подскочила вверх. Упала обратно, снова взвизгнула и на этот раз подскочила с уклоном в сторону. Зацепившись задними лапками — которые ноги — за край раковины, Балаболка, отчаянно размахивая руками, попыталась удержать равновесие, но не сумела, полетела вниз и шмякнулась на пол. Выждав паузу, она осторожно приоткрыла глазки, узрела осколки разбитой тарелки и виновато похлопала ресничками.

— По крайней мере, эту тарелку мыть уже не надо, — сказал Умник.

Он вылез из-под раковины и помог Балаболке разделить себя с полом. Та уселась, встряхнулась и начала отжимать шерстку.

— Вот зачем там столько воды, а?

— Насос на полную мощность работает, раковина сливать не успевает, — пояснил Умник. — Чтоб его отрегулировать, надо заклинания гасить, а тут энергия нужна. Весь запас может уйти.

— Тогда надо перемыть оставшуюся посуду, пока кухню не затопили, — сказал Хитрец.

— Или перебить, — буркнула Лохмушка.

Хитрец обдумал конструктивное предложение, и не одобрил его.

— У нас запаса тарелок нет. Не думаю, что этому рыбоводу понравится есть из кастрюли.

— Мы-то ели!

— То мы, а то большие. Не стоит нам с рыбоводом ссориться, так что за дело. Толстяк, можешь аккуратно перенести посуду в раковину?

Толстяк спокойно примерился к тарелке, поднял ее над головой и шагнул со стола. Приземлился удачно, на задние лапки. Тарелка стукнула его по голове, и треснула пополам. Хитрец скривил недовольную физиономию. Толстяк уронил половинки на пол, и развел лапками. Теми, которые руки.

— Ну вот и как с таким материалом работать? — проворчала Лохмушка. — Опять подсунули какую-то дрянь.

Хитрец мысленно обратился к магии. Без поддержки, конечно, многого не сотворишь, но разве им надо много? Всего-то передвинуть пока еще уцелевшую посуду со стола в раковину. Через полкомнаты переместить. Или пролевитировать. Хитрец обдумал последнюю мысль, и с сожалением отбросил. На это уйдет масса энергии, да и ложки с поварешкой из металла — их вообще не поднимешь. Хотя, их-то как раз можно и по-простому.

— А если их скидывать на что-то мягкое? — крикнул Умник. — А тут по полкам поднимем.

Толстяк глянул на него, и на всякий случай отступил под стол.

— И вовсе я не мягкий, — пробурчал он из своего укрытия.

— Да не ты, — махнул лапкой Умник. — Вот тряпка какая-то висит.

На гвозде у двери висела белоснежная меховая шуба с потускневшими медными бляшками. Кому она могла понадобиться здесь, под жарким солнцем Венетума, Хитрец даже представить себе не мог. Стало быть, никому.

— А что, хорошая идея!

Толстяку тоже понравилось. Он лихо вскарабкался по стене, и вцепился в пушистый воротник.

— Эй, помогите мне!

Ташасы не заставили себя ждать. Они совместными усилиями приподняли шубу, и скинули ее с гвоздя. Потом волоком доставили ее к столу и кое-как свернули в три слоя. Хитрец для пробы скинул вниз кружку, и та мягко, практически беззвучно приземлилась в самом центре. То, что надо! Толстяк ухватил кружку за ручку и поволок к раковине, а вниз полетела тарелка. Тоже осталась целой, хотя и упала на ребро. Ташасы бодро и дружно втащили посуду по стене, и весело утопили ее в раковине. Следом перетащили шубу, чтобы было куда скидывать чистую посуду.