'Пункт первый. Прежде чем читать заклинание тщательно вымойте руки горячей водой с мылом и вытрите насухо*'.
'...?!! Это ещё зачем?!!' — с удивлением думаю я, затем нахожу пояснение, напечатанное мелким шрифтом: '*А неча свиток мацать грязными лапами!' Честно говоря, я даже выпадаю из реальности на некоторое время: нигде и никогда не встречал подобного на магических вещах. Остальные пункты читаю уже на автопилоте, особенно не заостряя внимания. Там говорится что-то про грозу, электроприборы, температуру, открытый огонь и повторное использование... а, да... ещё насчет солнца. Ниже есть пункт, выделенный жирным шрифтом — 'Предупреждения', который меня повергает в ещё больший шок, в частности эта фраза: 'Магический продукт предоставляется заказчику как есть, и если его применение приводит к порче имущества, стихийным бедствиям и другим катаклизмам, то фирма ответственности не несёт...' ???
После такого заявления я уже наивно полагаю, что больше меня ничего не сможет поразить в этом документе, но нет... не тут-то было... Здесь, оказывается, имеется ещё один пункт: 'Во избежание травматизма запрещено для использования магами, не достигшими совершеннолетия, и тёмными паладинами...' Вот это новость! Мне же этот свиток вручили именно для использования!! Впрочем, что с призрака возьмешь, он и читать небось не умеет... Но где такое вообще могли изготовить?! Внимательно просматриваю дальше. Мельчайшими буквами, скромненько так, в уголке написано: 'Мадэ ин Россы, деревня Весёлая Охренеловка, улица Прикольная Обломовка, магическая лавка Большой Авось, спросить дядю Ваню...'
— Чёрт! Чёрт! Чёрт!! — вырывается у меня.
— Чего так орёшь, оглохнуть же можно!! Зачем так чёрта звать, может тебе мелкий бес подойдёт?! — неожиданно раздаётся возмущённый голос.
Я потрясён — это басом говорит та самая девочка, точнее тот, кто в неё вселился.
— Пшёл вон, скотина! — лучшей фразы из цензурных выражений у меня в арсенале не находится.
— Ага, разбежался, счас, только шнурки поглажу! Ты лучше вежливо попроси, это же твоя работа меня изгнать! А то у тебя ничего не выйдет, если я не захочу покинуть это бренное тело!
— А... вежливо! — закипаю я. — Пожалуйста, не будете ли вы так любезны, покинуть пригретое местечко и... — совсем тихо добавляю, — катиться к едрени фени!
— О, уже лучше! Уважение к собеседнику чувствуется... но что я с этого буду иметь?
— Как что?! — не понимаю я этого вопроса.
— Дело в том, что мы, то есть я не могу жить вне тела человека... тогда я не выживуууу... — и, оборвав свой жалобный вой, он тут же расплевывается: — Тьфу, тьфу, тьфу... Эт чтобы не накликать...
— Ну и? — в моём голосе нет ни капли сострадания, только небольшой интерес.
— Я хочу какого-нибудь здоровяка с огромным накачанным телом и тупого настолько, что моё появление он воспринял бы как озарение гениальности... — смакуя каждое слово, произносит это чудовище. — Ну... а пока... временно, я могу вселиться... в тебя.
— ЧТОООООО?!! — нет предела моему возмущению.
— Обещаю ничего плохого не делать! Кроме того, у тебя всё равно нет выбора. Если сейчас откажешься, то к вечеру девочка умрёт, а тебя сожрёт совесть, особенно если я в твоего друга вселюсь, хоть он и не предел моих мечтаний — слишком умный для совместной жизни.
'Чёрт бы побрал этого призрака!' Немного подумав, я отвечаю:
— Ладно, я согласен, иди к... — чуть не выдаю то самое место, куда мечтаю отправить этого м... ну, в общем, не важно. Затем добавляю: — ... ко мне...
— Эк шустрый какой! Для моего перехода ты должен девочку поцеловать, причём не в щёчку, а глубоким чувственным поцелуем с языком...
— У тебя всё в порядке с головой? Может быть, солнышко напекло? С чего это я должен с ней целоваться?
— Ну, не хочешь, как хочешь, тогда я остаюсь, — раздаётся обиженное.
'Вот гад!!! Творит что хочет, так бы и придушил! Но выбора нет, ребёнок действительно плохо выглядит, а вдруг... Нет, я же паладин, значит должен наконец-то доброе дело совершить, да и девочка без сознания, наверное ничего не почувствует... А этому гаду я ведь сделать ничего не могу, слишком тёмная у меня аура. Если бы хоть свиток был нормальным, а не из этой... как там... Прикольной Обломовки, от того... дяди Вани, блииин...'
В конце концов, остаётся лишь согласиться. Я осторожно беру и опускаю девочку на кровать, а затем, прикрыв глаза, накрываю её губы своими и только проникаю в рот языком, как чувствую и воспринимаю такое богатство и разнообразие воздействий, происходящих одновременно, что их даже приходится как-то разделять по ощущениям. Во-первых, одержимая бесом начинает отвечать на этот поцелуй, во-вторых, похоже, что в рот влетает маленький ураган, и я начинаю задыхаться, а в-третьих, злобная сила меня хватает за шкирку и швыряет через всю комнату. Ну, тут и к гадалке не ходи, сразу понятна природа этого полёта, особенно если учитывать оглушающий грозный вопль:
— Ты что себе позволяешь?!! Маньяк!!! Педофил!! Извращенец!!! Убьююю!!! Лекарь х**в!!! — мне даже кажется, что дом пошатнулся. Варга в таком состоянии я ещё ни разу не видел, даже тогда, когда мы были в Талене, и он пытался защитить женщин на Соборной площади. Его глаза чёрны из-за расширившихся зрачков, нервно бьётся жилка на шее, ноздри раздуваются, как будто он пробежал марафон, а лицо превратилось в застывшую маску ярости. Я непроизвольно отползаю от места приземления, подальше от Варга, пока не натыкаюсь на стену. Тишина, воцарившаяся после его выступления в мой адрес, становится такой гнетущей, что физически ощущается, придавливая. И в этот момент вдруг звучит тонкий детский голосок:
— Дяденькаааа, ведь уже я совершеннолетняяяя, не волнуйтесь вы таааак, не нужно расстраиваться!
Варг после этих слов мрачнеет и, сделав шаг в моём направлении, рычит:
— Аааа, даже тааак, прынцесса!!!
Ну всё, нужно попробовать хоть как-то разрядить обстановку. Я неуклюже соскабливаю себя с пола и вдруг с ужасом слышу свой собственный голос:
— Ну, вот так бы и давно, а то ни в морду получить, ни выпить, ни потрахаться нормально не выходит!!!
И издав вопль, что-то вроде: 'Й-й-и-и-а-хо-о-о-у-у-у!' — вприпрыжку мчусь мимо враз остолбеневшего Варга. Выскакивая за дверь, оглядываюсь, внезапно посылаю воздушный поцелуй и с лёгкой хрипотцой произношу:
— Не забудь вознаграждение, мой сладкий!!! — А затем уношусь со скоростью урагана во двор, где вскакиваю на своего коня. Резко разворачиваю его и посылаю в галоп, взорвав тишину этого места протяжным боевым кличем.
Проскакав, наверное, половину пути с такой скоростью, будто за мной гонятся черти из ада, я, наконец, чувствую возможность хоть что-то произнести, чем сходу и пользуюсь:
— Ты что, совсем охренел?!! Ты что творишь, козёл драный?!!
— А что тебе не нравится? У твоего друга было такое лицоооо!!! Да и на хозяйку тоже стоило посмотреть!!!
— Чокнутый придурок, убирайся немедленно!!!
— Куда? Да не блажи ты так, я же тебе обещал — ничего плохого не сделаю!
— Даааа?!! А то, что ты Варгу наговорил... как понимать?!!
— Это я по доброте душевной! Ведь ты посмотри на себя: зажатый, мрачный, скучный зануда!
— Зато теперь таааакой раскованный, как последняя шлюха!
— Нет, там всё путём было, а вот вечером... ммммм...
— Что? Вечером?!!
— Нууу... точно тебе не скажу, но знаешь, я думаю, тебе понравится быть одержимым. Ощущения будут незабываемыми, — он противно хихикает, а я снова не могу управлять своим телом.
Мой конь мчится не по дороге, а по бескрайней равнине, и вольно или невольно я вспоминаю о забытых капканах. Однако то ли бес в курсе, где хранится такое богатство, то ли проводник сочинил, но мой конь благополучно минует все ловушки, и поэтому я добираюсь до гостиницы ещё до заката.
Мне раньше приходилось и в плен попадать, и быть связанным, и находиться под воздействием различных веществ, отнимающих волю и ослабляющих владение собой, но все те ощущения не сравнить с тем, что происходит, когда вселяется такая дрянь. Чувствуешь все, разум ясен, но ты абсолютно безволен, бессилен даже шевельнуться, моргнуть, хоть слово произнести. Как будто наблюдаешь со стороны, а тело живёт своей собственной жизнью. Ты слышишь свой голос, но не владеешь им.
Я многое предполагал, но то, чем занялся — вот это и в голову бы мне не пришло. Вернее, это проклятый бес, управляя моим же телом, начал готовить его к жаркой ночи, да ещё объяснять, что к чему. Когда, наконец, закончились унизительные процедуры, а мне досталась масса знаний, необходимых, наверное, наложнику или главному евнуху, я понимаю, что перемещаюсь в постель. Причём не в свою, а, конечно же, Варга. Укладываюсь, раздевшись, на спину, да ещё подложив подушку под ягодицы. И жду.
Впрочем, жду-то не я! Мой разум мечется, рыдает, обливаясь слезами, сулит этой сволочи муки в Аду... но поменять позу, закрыться хотя бы простынёй не получается, моё тело совсем не слушается.
Но долго страдать мне не приходится, буквально через пару минут слышится громкий топот, грохает дверь, и на пороге возникает злой и расстроенный Варг. Похоже, он собирается, как минимум, наорать и избить. Но так и застывает на пороге, вперившись в меня ошалелыми глазами.
'Ооо! Я бы тоже выглядел так... необычно, когда твоя постоянная головная боль и заноза (хммм... это я так о себе...) вдруг, в чём мать родила, да на твоей же кровати в весьма недвусмысленной позе'.
В этот момент я неожиданно сгибаю ноги в коленях, широко их раздвигаю и, подаваясь на встречу Варгу, простанываю с небольшой хрипотцой:
— Нууу, сколько же тебя можно ждать, мой сладенький! Я весь горюююю...
У моего друга даром что челюсть не отваливается: глаза становятся как чайные блюдца, и весь вид такой, будто его наркотой накачали. Мне тоже хочется заорать в голос, что это всё бред, но естественно этого никто не позволяет, и я, откровенно елозя задом по этой проклятой подушке, снова, но с уже обидой в голосе, ною:
— Варг, мне уйти?!! Ты что меня совсем-совсем... не хочешь?!! — тут я и глазом моргнуть не успеваю, как он уже возле меня, обхватывает моё лицо руками и, глядя прямо в глаза, произносит:
— Куколка моя, у тебя всё в порядке? Какой в тебя бес сегодня вселился?!!
'Как он его раскусил, этого мелкого паршивца!' — с надеждой думаю я, но мой голос выдаёт неумолимое:
— Я так хочууу тебяяяя! Давай же быстрей, роднооой... — и тело выгибается в такую невозможную фигуру, от которой трудно отказаться, а в подтверждение этого действа, срывается чувственный стон!!!
'Б*яяяяяяяя!!! Будь я на месте Варга, то тоже бы ни за что не отказался...' — в этот момент мы сливаемся с ним в глубоком и страстном поцелуе, но где-то глубоко бьётся мысль, что я всё же этого не хочу...
Когда я уже задыхаюсь, Варг отстраняется, а потом снова припадает к моим губам, НО!!! В этот момент я понимаю, что свободен, и со злостью вцепляюсь в его рот зубами. Он взвывает от неожиданной боли, а я внезапно отпускаю его, и снова слышу то, от чего впору впасть в депрессию:
— Не будь эгоистом, не мучай же меняяяя! — И бац... моя рука протягивает МАСЛО!!! Откуда?!! Каким образом оно здесь оказалось?!! Проклятие!!!
Мой друг, хотя скорее теперь уже бывший друг, буквально светится от счастья, несмотря на текущую из прокушенных губ кровь, которую он то и дело слизывает языком. Его энтузиазму нет предела, а я от души проклинаю тот день, когда согласился изгнать беса, понадеявшись на этот чёртов свиток. Я грожу страшными карами неведомому дяде Ване. Я рвусь и мечусь, но всё бесполезно. Это кажется невозможным, но я так беспомощен, а эти двое и моё глупое тело получают взаимное удовольствие.
'Неееееет!!!' — кричит мой разум.
'Дааааа!!! Аааааах!!! Хаааа! Оооо!!!' — издаёт мой голос.
Варг впадает в неистовство, дорвавшись, наконец, до запретного плода: его мышцы бугрятся, на меня капает пот, а глаза светятся от счастья, правда, попыток поцеловать меня больше нет. Его кровь течёт из прокушенных губ, рисуя на моей коже немыслимые узоры.
По-видимому, этот мерзкий бес хочет, чтобы и я подчинился, поддался этой необузданной похоти, этому слиянию тел. Но он обламывается в тот самый момент, когда Варг вовсю увлечён всем этим процессом, а мои руки внезапно получают свободу. Наверное, здесь был тонкий расчёт, что я попытаюсь обхватить ими шею партнёра... ошибочка вышла... Как только мне удаётся сделать выбор, то тут же сжимаю кулак и въезжаю в челюсть... понятно кому. Его вопль становится музыкой для моих ушей, но ненадолго, проклятый бес всё снова портит:
— Вааааарг!!! Сильнеееее!!! Прошу сильнееее, глубжееее!!! Ваааарг, ну же, не останавливааааайся!!!
Варг встряхивает головой, собирая глаза в кучу, а на скуле начинает наливаться багровый синяк.
Это был бешеный секс, когда мой умоляющий голос и податливое ласкам тело просило о большем, страстно и похотливо, но между делом я получал на секунды свободу и... разукрашивал физиономию Варга. Он отстранялся от неожиданной боли, и проклятый бес снова перехватывал инициативу, сглаживая мои гневные выходки.
Мы достигаем оргазма практически одновременно, он оглушает все мои чувства, и я проваливаюсь в глубокий сон.
Утренние лучи солнца, проникая через маленькое окошко, пробуждают меня ласковыми касаниями. Я лежу на кровати в тесных объятиях... Варга!!! События вчерашнего вечера накрывают меня с головой, я дёргаюсь, и ослепительно-резкая боль захватывает сознание.
'Вот так... — с горечью думаю я, — получают удовольствие оба, а расплачивается за всё это тот, кто снизу...'
— Фелосфефка фоя, флонфинофка фоя, — раздаётся невнятное бормотание за моей спиной, — я фак фефя люфлю!
Меня аккуратно переворачивают на спину, и глазам предстаёт зрелище, от которого моё плохое настроение быстро улетучивается — один глаз у Варга заплыл полностью, другой же, как свет далёкой звезды, мерцает где-то в глубине набрякших век, губы отекли и почернели, а лицо покрыто разводами засохшей крови на фоне посиневшей кожи. У меня даже дыхание перехватывает от такой картины.
— Ну и видок у тебя! Возьми эксклюзивное зелье жизни, а то я пошевелиться не могу...
Варг тут же достаёт заветный пузырек, и мы его напополам распиваем.
Вот если бы и в жизни так! Даже самые страшные раны затягиваются на глазах от приёма такого эликсира, что уж говорить о таких мелочах. Едва глотнули, так сразу все неприятные ощущения ушли без следа. Варг первый не выдерживает:
— Джей, я всегда подозревал, что ты — это нечто особенное, правда, не до такой степени. Ты такая горячая штучка, что у меня прямо крышу снесло!
— Ага, закатай губу и двигай за завтраком! Нам сегодня нужно быть в поселении оборотней, если ты не забыл!
Через полчаса мы уже в пути. Сволочной бес же с самого утра не подаёт признаков жизни...
Глава 16
Сумрачное ущелье извилисто, неглубокая, но бурная речка шумит так, что перекрывает все звуки. Крупные обломки породы порой затрудняют её стремительный бег, и тогда образовываются неглубокие тёмные омуты, иногда с небольшими водоворотами, иногда с обманчиво тихой водой. Рваный полупрозрачный туман клубится над нею, нависающие скалы покрыты мхами, папоротниками и какими-то злаками. Дороги здесь нет, скользкие камни довольно опасны для лошадей, и поэтому мы едем медленно. Эхо зловеще рокочет, искажая звуки реки. Кажется, нет конца этому пути, с его оглушающим монотонным шумом и выматывающим бездорожьем. Но к полудню мы неожиданно выезжаем на возвышенность, откуда открывается вид на бескрайние сосновые леса. Наши кони сами прибавляют шаг, и мы оказываемся под сенью лесных великанов. Шелест сосновых игл, смолистый запах... Солнечные зайчики, пробивающиеся сквозь кроны, играют в прятки на золотистой опавшей хвое. Щебетание птиц, стук дятла и далёкий крик кукушки — всё веет покоем и миром, но там, в конце нашего пути, идёт война, пусть пока неоткрытая, но уже собирающая свою дань чужими жизнями.
