Больше, чем жизнь

-Что у вас?

-У нас прямо словами пишут, — пояснил я. — Ну, как тебе объяснить? Каждая такая завитушка что-то обозначает. Сама по себе. Если с другой рядом — может вообще смысл поменяться. Как-то так.

-Это ж сколько знаков нужно запомнить! — поразилась она.

-Много, — буркнул я. — А я, повторюсь, ленился. Помню только основные значения, да и то не все. А в сочетаниях вовсе не разберусь. Ну, правда, у нас мало кто до полной учености доходил, не было большой нужды. — Я помолчал. — Эсси, а почему ты так этим заинтересовалась?

-Да понимаешь, Север, — ответила она, — один значок, который часто на твоей наколке повторяется... вот этот, в твоем имени он тоже есть... Очень уж он похож на тот, что на камешке нацарапан!

-Уверена? — спросил я после паузы.

Эсси кивнула.

-Тот немножко отличается, но это, наверно, потому, что на камне его трудно было вырезать. Но все равно похож! Кстати, а что он обозначает?

-Огонь, — ответил я, не задумываясь. Уж такое-то я помнил! — Но это только основное значение, надо смотреть, что там с ним вместе написано. Если "огонь" стоит рядом с "деревом", скорее всего, это пожар или факел. Но в моем прозвище, видишь, "дерево" с засечкой, это означает прошедшее время. Но засечка только одна и короткая, выходит, действие не завершено, дерево только обгорело. Вот тебе и головешка.

-Ясно... А говорил, всё позабыл или вовсе не знал!

-Ну, что-то, выходит, в памяти отложилось, — пожал я плечами. — А может, я просто вырос и понял откуда что берется. Зубрить-то скучно, а если разобраться, что к чему, то все понятно становится...

-А другие сочетания ты помнишь? — с живым любопытством спросила Эсси.

-Ну, "огонь" и "небо"... сама догадаешься?

-Молния?

-Мимо, это солнце. А молния — это "огонь" и "туча".

-А "огонь" и "камень"?

Я задумался. Не помнил я такого сочетания, хоть убейте!

-Не знаю, правда. Да и какая разница, если на том камешке только знак огня! Вот только понять бы, как он туда угодил...

-Север, а помнишь, я тебе рассказывала о прорицателе, который у нас жил? — поинтересовалась Эсси. — Я говорила, что у него были такие маленькие деревяшки с выжженными на них знаками... И они очень походили на те, что у тебя на руке! Не один в один, конечно, но всё же. Ты вот спрашивал, почему я решила, будто это у тебя не простой рисунок, а я только теперь сообразила, что увидела знакомые значки...

-А я тогда еще подумал, что слыхал однажды — такое искусство пошло из наших краев, — кивнул я. — Ну и, конечно, где-то знак срисовали не так, где-то от себя добавили... вроде похоже, но не совсем то, верно?

-Да, — сказала она. — Но это у прорицателя. А на камне — совсем чуть-чуть отличается, я уже говорила! Ты что, не слушаешь меня, Север?

-Слушаю, слушаю... Только никак в толк не возьму, что ты пытаешься мне объяснить.

-Прорицатель говорил, что значки на его деревяшках — колдовские! — Пораженная моей недогадливостью Эсси даже вскочила. — Я думала, это он для важности привирает... Но с костром-то что получилось, а?

-Стой, погоди! — поднял я руки. — Ты хочешь сказать, что слова моего родного языка каким-то способом использовали для колдовства?

-Ну ведь не просто так этот знак на камне вырезан!

-Знаешь, Эсси, — хмыкнул я, — если бы было по-твоему, эта вот моя рука такой бы колдовской мощью обладала! Правда, подозреваю, тогда хозяин бы мне ее отрезал... А он даже не почесался, так что колдовства тут никакого нет.

-Но зачем тогда...

-Думаю, это просто пометка, — сказал я. — Чтобы не перепутать, чтобы точно знать: вот этот камешек... м-м-м... вызывает огонь. Каким-то образом. Если что и зачаровано, так это сам камень, а знак тут вовсе ни при чем.

-Ну ладно, — нехотя согласилась Эсси. — Это тоже годится. Интересно, а если камень еще раз в костер бросить, опять будет взрыв?

-Проверять что-то не хочется, — вздохнул я. — Второй раз байка про болотный газ не пройдет, Золот ведь не дурак! Да и вообще бы я от этой штуковины избавился... Закинуть вон в Фойру, и дело с концом!

-А вдруг река на пар изойдет? — прищурилась она.

-Тоже верно... Ну, пока карман не прожигает, пускай лежит. Может, пригодится, а нет, придумаю потом, как его с рук сбыть.

-Лучше бы пользоваться научился, — дернула плечиком Эсси. — Больше бы проку было!

-Нашла колдуна, — фыркнул я и насторожился, правда, тут же расслабился: это всего лишь Злата собралась до ветру.

-Не нужно, Золот, не нужно, — услышал я ее голос совсем рядом, — я сама дойду, мне уже намного лучше! Не беспокойся, я спра...

Разумеется, она выбрала именно тот куст, на котором я так удачно развесил свою одежду. И наткнулась на меня, конечно, а я не сразу сообразил, отчего это Злата вдруг залилась румянцем и принялась хватать воздух открытым ртом.

-Что ты тут делаешь? — выдавила она наконец, а я вспомнил, что сижу, в чем мать родила.

-Я тут обсыхаю, — любезно ответил я. — Нарочно скрылся с глаз долой, чтобы не смущать благородную девицу. Сделай милость, найди себе другой кустик!

Злата покраснела еще сильнее, хотя дальше было уже некуда, развернулась и кинулась прочь. Спасибо, не завизжала!

-Знаешь, Север, по-моему, ты потряс ее воображение, — заметила Эсси.

-С чего ты взяла?

-С того, что она с тебя глаз не сводила! Должно быть, — добавила она, — Золот сильно проигрывает в сравнении с тобой!

-А ты проверь, — огрызнулся я, натягивая штаны. Почти высохли, замечательно. — Тебя-то смутить непросто...

-И проверю! — фыркнула Эсси, и что-то мне подсказывало: так она и сделает.

-Пошли, — сказал я, одевшись. О сухой одежде я мечтал последние несколько дней, и наконец-то мечта моя сбылась! — Вечереет уже...

Время до заката провели мирно: Золот неутомимо таскал хворост для костра, расседланный Везунчик пасся поодаль, Злата смирно сидела на положенном наземь седле и приметно румянилась, стоило ей взглянуть в мою сторону.

Как ни странно, Хадрисс явился задолго до темноты и принес несколько крупных рыбин, нанизанных на гибкий прут. Вот хитрец! Значит, вместо того, чтобы выискивать тощую весеннюю дичь, он решил порыбачить... А делает это оборотень виртуозно, может и голыми руками рыбу поймать. Похоже, так он и поступал: следов от когтей или зубов я на его добыче не заметил.

-Только что плавали, — сказал он, передавая рыбу Золоту. — Чистить умеешь? Вот и займись, а мы пока с Севером потолкуем...

Он отвел меня к самой воде, подальше от костра и любопытных ушей.

-Нашел что-нибудь интересное? — спросил я негромко.

-Ну как сказать... — Хадрисс поковырял в зубах и сплюнул, на губе осталась налипшая чешуйка. Неудивительно: рыбу он ест целиком, вместе с костями. — Там деревушка есть. Небольшая, но лодки я точно видел.

-Отлично, — сказал я. Похоже, мыслили мы в одном направлении. — Думаешь, стоит двинуться туда? Этим двоим лодку найму, а сам так как-нибудь... Не обратил внимания, там противоположный берег такой же, как здесь?

-А что?

-Да то, что Везунчику на него не взобраться!

-А-а! По-твоему, мы его даже вдвоем не вытолкнем?

-Я бы не стал рисковать, — покачал я головой. — Конь крупный, а там глина. Чуть оскользнется — и готово...

-Плохо дело, — почесал Хадрисс в затылке. — Около той деревушки берег еще круче. Но это без разницы, Север, потому что нам туда не надо.

Я нахмурился.

-Там солдаты, — пояснил он. — Немного, по большей части раненые, но все равно...

-Да уж, — пробормотал я, подумал и длинно выругался. — Застряли, похоже.

-Может, попробуем все же тут перебраться?

-Не смеши! Даже если мы Везунчика сумеем на тот берег вытащить, с этими-то двумя что делать? Ну, допустим, Золот доплывет, парень крепкий... А девка?

-Я дотащу, — пожал могучими плечами Хадрисс. — Ты ж знаешь, как я плаваю!

-Да дотащить-то ее и я дотащу, только она ведь после этого взаправду заболеет!

-А у нас выбор есть? — фыркнул он.

-Нету, — согласился я. — Вниз по течению идти — значит, снова выходить на большак, к мосту, а там не спрячешься особенно. Вверх — там, ты говоришь, солдатня. И кто знает, найдется у них колдун или нет!

-Найдется, — заверил Хадрисс. — Я их за полдня пути чую! Этот, правда, какой-то завалященький, но меня наверняка узнает. То есть я-то мог бы в деревню и не заходить, но ты со своим духом, знаешь ли, не лучше...

-Угу... Пес с ним, с колдуном, но ведь и простые вояки Злату наверняка запомнят!

-Значит, придется нам плыть, — заключил оборотень.

-Слушай-ка, а что это ты все время "нам" да "нам"? — спросил я. — Ты ж только до реки идти хотел!

-Да какая разница-то? — вздохнул он. — Что на этом берегу, что на том... А с тобой все не так... скучно.

Я был уверен, он хотел сказать "одиноко", но не стал. Несмотря на свою зверскую внешность, Хадрисс очень застенчив в том, что касается проявления чувств.

-Могу только порадоваться твоему решению, — серьезно сказал я и хлопнул его по плечу. — Пойдем, обрадуем наших голубков!

Как и следовало ожидать, голубки ничуточки не обрадовались.

-Вода же ледяная! — с жаром говорил Золот. — Ну ладно я, но Злата! Она же больна, а после такого вовсе умереть может! Давайте хотя бы плот построим?

-Ты еще предложи лодку из бревна выдолбить, — сказал я. — Как раз к осени управишься, если нож не сломаешь.

-А может, подобраться к деревне ночью и украсть лодку? — выдал он. Идея была недурная, но...

-Заметят, — ответил Хадрисс. — Там собаки есть, такой брех подымут! А даже если удастся тайком ее увести, потом возвращать придется.

-Можно лодку по течению пустить, как будто ее привязали плохо!

-Золот, уймись, — сказал я. — Хочешь — иди сам лодки воруй. Только учти, что за кражу обычно больно бьют, это раз. А два... Даже если у тебя все получится и лодку ты уведешь, то имей в виду: у этих корыт уключины скрипят так, что ты всю деревню перебудишь.

-Смазать...

-Чем?

Парень недовольно засопел, но спорить перестал.

Меня же, по правде говоря, больше волновал Везунчик, чем Злата. Конь не в лучшей форме, а течение довольно сильное, выплывет ли? Хватит ли ему сил выбраться на берег, даже если мы с Хадриссом поможем?

-Север, — толкнул меня в бок оборотень. — Я придумал кое-что. Насчет коня твоего.

-Ну?

-Ночью увидишь, — фыркнул он и загадочно молчал чуть не до полуночи.

И только когда Злата с Золотом уснули, Хадрисс поманил меня за собой к реке. Там он скинул одежду, плюхнулся в воду — только волосатая задница мелькнула — и во весь мах поплыл на тот берег. Я терялся в догадках до тех пор, пока оборотень не выбрался на сушу и не отряхнулся по-собачьи. Ну, Хадрисс, силен! Это же он в воде умудрился облик сменить! Только зачем?..

Ну, когда я увидел, зачем, то смог только рот себе зажать, чтобы не рассмеяться: Хадрисс вовсю орудовал мощными лапищами, разбрасывая землю... За пару часов он пропахал столько, что и я с лопатой не враз управился бы! Поступал оборотень просто: подкапывал склон, словно собирался вырыть в нем ногу, а потом обрушивал грунт. Да, пожалуй, теперь беспокоиться было не о чем, нам с Везунчиком нужно было только выплыть к нужному месту!

-Ну как? — довольно спросил Хадрисс, вернувшись ко мне и озирая дело лап своих — лунного света вполне хватало, да, впрочем, он и в темноте отлично видит.

-Что бы я без тебя делал! — искренне ответил я.

Он фыркнул, потянулся и отправился на боковую, по дороге доев все, что у нас осталось после ужина. Ясно, устал все-таки...

-Не могу дождаться завтрашнего дня, — негромко сказала мне Эсси.

-Почему это?

-Хочу посмотреть, как Злата в мокрой сорочке будет бегать по бережку, чтобы согреться, — с милой улыбкой ответила она.

Тут только я сообразил, что в длинной юбке девице в воду и впрямь лучше не соваться, даже с Хадриссом вместе, и невольно засмеялся. Везунчик ответил мне вопросительным ржанием.

-Чего у тебя, Север? — недовольно спросил оборотень, приоткрыв один глаз. — Только заснул, а вы регочете на два голоса!

-Я тебе потом расскажу, — пообещал я. — Утром.

-Ну ладно, — зевнул он и снова уснул.

-Надо будет первым Золота на тот берег отправить, чтоб костер развел, — сказал я Эсси.

-Скучный ты, Север, — вздохнула она и растаяла.

Да, наверно, я скучный. Зато кругом — сплошное веселье!

9.

Утро началось суетливо. То Золот отказывался плыть первым, то Злата принималась плакать и причитать, что ни за что не войдет в холодную воду... В конце концов, я вышел из себя и повысил голос, а если учесть, что слушались меня даже бестолковые мертвяки...

-Что ж ты так орешь, Север? — укоризненно сказал Хадрисс, поковыряв в ухе. В отдалении затихали вопли перепуганной насмерть вороны, а Везунчик приплясывал на месте и нервно фыркал. — Мало не оглушил!

-Я не привык к тому, что мои приказы обсуждают, — сухо ответил я. Мертвяки, правда, и не могли этого делать, но вот тупо не обращать внимания на распоряжения умели и они, приходилось вразумлять их пинками и криком. — Золот, живо на тот берег! Как переплывешь и согреешься, разводи костер, к тебе Хадрисс со Златой поплывут. Потом я с Везунчиком. Все ясно?

-Угу, — проронил парень, изучая мыски своих сапог.

-Ну так раздевайся, ты что, в одежде в реку полезешь?

Золот запунцовел и подался за куст. Одежду свою он сложил тючком и пристроил его на голову, чтобы не замочить, но со штанами расстаться не смог. Ну, дело хозяйское, охота ему ходить в мокрых — пускай.

-Я подстрахую, — прогудел Хадрисс и вошел в воду вместе с мальчишкой. Я только вздохнул: оборотень силен, конечно, но несколько раз сплавать туда и обратно... Сколько ж ему потом еды-то понадобится!

Злата сжимала кулачки, вглядываясь в мелькающие уже на середине реки головы спутников, закусывала алую губку. Правда, мне как-то не верилось в ее волнение: переживай она за Золота по-настоящему, не стала бы то и дело коситься на меня. А я-то что? Стою себе, коня глажу, успокаиваю, шепчу ему всякую чушь на родном языке, а Везунчик знай поддает мою руку носом — не жеребец, а собака какая-то, право слово! И будто чует, что я беспокоюсь, норовит утешить. Успел ко мне привыкнуть, скотина такая...

-Добрались, — сказала Эсси. — Хадрисс обратно плывет.

Я взглянул на тот берег. Золот, дрожа от холода, нарезал несколько кругов, чтобы согреться, потом нырнул в кустарник, за хворостом, наверно. Вот, точно, притащил какую-то валежину, начал раскладывать костер. Пока он там все устроит, Хадрисс как раз вернется, передохнет и потащит на ту сторону Злату. А там и моя очередь настанет.

-Бодрит! — сказал оборотень, выбравшись на берег. С него текло ручьем, но он знай ухмылялся! Знаю я их породу, им холод нипочем, Хадрисс и в людском облике намного горячее обычного человека. Может, поэтому столько и ест? Не знаю наверняка, не разбираюсь я в подобных вещах, куда мне... — Давно не купался! Север, ты Злате-то сказал, что раздеваться пора?

-Как?! — попятилась она. Ну! Просто чудесная сцена: прелестная дева и двое разбойников, а единственный защитник на другом берегу реки, поди докричись, а докричишься — пока еще доплывет! — Зачем?