После начала продаж игрушек, когда дети в США уже успели посмотреть несколько серий мультсериала, привыкнуть и полюбить его персонажей, в продаже появились новые модели игровых приставок — 'Megumi Sun' и SGEM 2k, а также новые красочные игры к ним, в том числе — игры по сюжетам серий мультсериала. Игры не повторяли сюжет серии, а дополняли и расширяли его. К старым приставкам новые игры не подходили. При этом для новых приставок имелись более красочные версии уже полюбившихся детям игр, вроде Pacman, Arcanoid, и прочих. Помимо них, появились и новые игры — про братьев-водопроводчиков Марио, катающегося синего ёжика Соника, Tank Batallion (более ранняя версия Battle City, известной у нас как 'Танчики') и другие. Идеи для игр разработчикам подбрасывало 20-е Главное Управление, прямо из 'электронной энциклопедии'. Дизайн персонажей иногда делали по скриншотам, но большей частью рисовали заново, по своему усмотрению, так как не на все игры имелись скриншоты и подробные описания. Приставки второго поколения стоили вдвое дороже, однако, и ассортимент игр, и их игровой процесс выглядели намного более увлекательно.
На 'День благодарения' в Нью-Йорке состоялся традиционный 'Парад Macy's' — (массовое шествие, организуемое розничноторговой сетью Macy's с 1927 года). Его главной достопримечательностью в этот раз стали надувные фигуры пони из сериала (во время парада обычно проносят игрушки огромных размеров — персонажи мультфильмов, сказок и телепередач). Их пронесли от Центрального парка до входа в универмаг — напротив Хералд-сквер, между Шестой авеню и Бродвеем. Накануне парада состоялась церемония надувания игрушек. Парад, как обычно, показывали в прямой трансляции по телевидению. Парад ещё более увеличил интерес к сериалу, продажи игрушек и видеоигр возросли пропорционально.
Пик продаж приставок и игрушек пришёлся на рождественские праздники. К этому времени в СССР, в дополнение к уже работающим 20 линиям по производству процессоров и микросхем памяти, постоянной и динамической, ввели в строй ещё 30. Детали для 20 из них были заказаны за границей. Электронная промышленность работала с большим напряжением сил, но отдача в виде валютной выручки того стоила. Лавинообразное увеличение спроса вынуждало не останавливаться — на следующий год было запланировано ввести в действие ещё 50 автоматических линий-фабов по производству микросхем. В НПО 'Научный центр' модернизировали оборудование, чтобы увеличить загрузку с 10 тысяч до 20 тысяч микросхем в месяц на каждой линии. Проблема осложнялась тем, что коэффициент выхода годных изделий не превышал 0,4, и это был очень хороший показатель, так как в среднем по миру он в это время держался не выше 0,1.
В странах ВЭС приставки появились в продаже позже, когда производственные мощности позволили увеличить количество производимых микросхем. К производству деталей для фабов подключили приборостроительные предприятия ГДР и Чехословакии. В этих странах тоже начали продавать микроЭВМ 'Электроника-64', в остальных странах ВЭС продавали приставки, но, пока что, в небольших количествах, так как большую часть микросхем поглощал рынок США.
Валютная выручка от продажи приставок и игр позволяла субсидировать продажи микроЭВМ для советских покупателей, они продавались дешевле, чем приставки в США. Это тоже было частью плана академика Лебедева — поднять уровень компьютерного образования советских детей и построить мощную базу для производства микросхем, оплатив процесс деньгами американских налогоплательщиков.
Начало продаж приставок в США американские политики проморгали. Будучи людьми серьёзными, занятыми и нацеленными на деньги, они, в первую очередь, обратили внимание на игровые автоматы. Но тут сработал стереотип — новые видеоигры, устанавливаемые в барах, не были похожи на тех 'одноруких бандитов', к которым в США уже привыкли. Они не выдавали выигрыш, а лишь поглощали деньги налогоплательщиков. Поэтому в Конгрессе долго спорили, можно ли относить видеоигры к категории азартных игр и подходить к залам и автоматам для видеоигр, как к казино. В этот момент сработал второй стереотип — наличие в автоматах видеоигры 'Бинго', которая, будучи по сути азартной, в США таковой не считалась. 'Теннис' и появившийся вскоре 'Breakout', он же 'Arcanoid', тоже не походил на азартные игры. Поэтому, после продолжительных споров, видеоигры официально признали таким же безобидным развлечением, как музыкальные автоматы.
Приставки же седовласые конгрессмены и вовсе проигнорировали, посчитав чисто детской забавой. Когда Жаклин Кеннеди купила приставку для Кэролайн, президент лишь пару минут посмотрел, как дочь гоняет по экранному лабиринту забавный шарик с широкой пастью (аналог 'Pacman'), и прошёл в Овальный кабинет, где его ждали дела.
Совершенно иначе оценили ситуацию в компьютерных компаниях. Впрочем, владелец IBM Томас Уотсон-младший, нацеливший компанию на корпоративный сектор больших мэйнфреймов, воспринял новость о видеоприставке спокойно:
— 128 байт оперативной памяти? Ну, она нам точно не конкурент.
Зато основатели DEC Кеннет Олсен и Харлан Андерсон внимательно изучили лицензии, под которыми выпускались игры для новых приставок, и создали в своей компании подразделение по разработке игр.
Сеймур Крэй был занят более серьёзными задачами, но в интервью нескольким репортёрам высказался вполне определённо:
— Господа, создание этой приставки — технический прорыв, сравнимый по значимости с запуском первого спутника или первым полётом человека в космос.
На анализ ситуации, изучение матчасти и осознание последствий у американской администрации ушло более полугода. Рождество 1962 года оказалось скверным для всех членов Совета Национальной безопасности США. Члены Совета сидели за длинным, вытянутым овальным столом в Зале Кабинета Белого Дома. Посреди стола лежала развинченная приставка. Директор ЦРУ Джон Маккоун начал свой доклад с пессимистического заявления:
— Господа, я вынужден довести до вашего сведения, что нас поимели. Причём поимели внезапно, жестоко, и в особо извращённой форме.
— Я оценил ваш юмор, мистер Маккоун, — произнёс президент. — Переходите к подробностям.
— Итак, две никому не известные ещё в прошлом году фирмочки из Франции и Японии в течение 9 месяцев этого года продали в США более миллиона приставок для видеоигр, — поведал Маккоун. — Большая часть приставок продавалась по 100 долларов, поступившая в продажу в октябре новая модель продавалась уже по 200 долларов. Помимо них, было продано неустановленное количество картриджей с играми по 20 долларов за штуку. По нашим приблизительным оценкам количество проданных картриджей составило от трёх до десяти на каждую проданную приставку.
(В реальной истории 'Atari 2600' продавалась по $200, NES продавалась также по $200 без светового пистолета и по $250 c пистолетом и игрушечным роботом http://evmhistory.ru/game/nes.html)
— Гм... Допустим... — JFK приподнял бровь. — Это более 100 миллионов долларов только за приставки. С новой моделью непонятно, сколько их уже продано?
— От 50 до 100 тысяч, сэр.
— Будем считать, что общая сумма — 120 миллионов только за приставки. Не считая картриджей. И в чём проблема?
— Сэр, прочтите на плате, в правом нижнем уголке.
Президент взглянул на угол печатной платы и увидел на краю надпись: 'Invented in USSR. Assembled in Japan'.
— СССР? — удивился Кеннеди. — Эта штуковина сделана в СССР?
— Да, сэр, — подтвердил помощник по национальной безопасности Макджордж Банди. — Фактически, мы в течение этого года вложили порядка 200 миллионов долларов в развитие электронной промышленности СССР и восточного блока.
— ЧТО-О? Это каким-таким образом? С чего вы взяли?
— Мистер Маккоун, покажите фотографии.
Директор ЦРУ передал президенту спутниковые фотографии каких-то больших плоских одноэтажных зданий:
— Это новые цеха в Зеленограде, под Москвой. Целая куча одинаковых цехов, и рядом с невероятной скоростью строятся ещё и ещё, — сообщил Маккоун. — Вот фотографии таких же цехов в Казани, под Ленинградом, в Астрахани, в городке Целла-Мелис в Восточной Германии... Как вы понимаете, подобное строительство в таких масштабах требует гигантских вложений. Ведь к ним подводятся дороги, линии электропередач, вода...
— Допустим... я смотрю, сама приставка довольно простая?
— Да, что интересно, она сделана буквально на четырёх микросхемах, оперативная память у неё тонкоплёночная (Thin Film Memory), — ответил Банди. — Но вот сами эти микросхемы... Мы попросили специалистов ЦРУ выпаять микросхему из платы, и отдали её на экспертизу в компанию DEC. Правда, оказалось, что в процессе выпаивания спецы из ЦРУ эту микросхему сожгли... пришлось купить ещё одну приставку...
— Поздравляю, мистер Банди, вы вложили в советскую электронную промышленность 400 долларов из американского бюджета, — съязвил Кеннеди. — Я прикажу вычесть их из вашей зарплаты. ОК, продолжайте.
— В общем, в заключении экспертов DEC сказано, что ничего особенного Советы не придумали, и что DEC уже разрабатывает игры под эту приставку. Они могли бы повторить и саму приставку в течение года, но не будут этого делать, так как момент выхода на рынок уже упущен, — Банди передал президенту ответ Олсена.
На самом деле Олсен соврал, но ни Банди, ни Маккоун, ни JFK об этом не подозревали. Когда процессор 6502, выпаянный из приставки, изучили в лаборатории DEC, в отчёте, представленном Олсену и Андерсону, было написано совершенно другое. Специалисты компании оценили отставание американской промышленности от советской в 10-12 лет. Олсен и Андерсон были в шоке.
Они немедленно устроили совещание, пригласив и представителя инвестора Джона Смита. Именно Смит и предложил ответить, что советская разработка ничего из себя не представляет, а самим использовать советский процессор для реверс-инжиниринга и разработки собственного аналога. Соблазн опередить конкурентов был слишком велик, и Кен Олсен согласился пойти на прямой обман.
При этому специалисты и руководители DEC хорошо понимали, что лежащая перед ними на столе микросхема не может быть воспроизведена в США на текущем уровне доступных технологий. Замер ширины дорожек под микроскопом показал, что использована технология 10 микрометров. В США никто ещё не производил ничего подобного.
— Тогда, джентльмены, нам предстоит быть первыми, — заключил Олсен. — Догонять Советы, конечно, обидно, но лучше броситься в погоню первыми, чем бежать в общей толпе догоняющих. Я только не могу понять, как они этого добились?
— Тут может быть только один ответ — они начали работу в этом направлении намного раньше нас, — проворчал Харлан Андерсон. — Похоже, у Советов был какой-то реально гениальный учёный, который додумался разместить кучу элементов на одной пластине, и сразу придумал технологию. Я попробую поискать в патентном бюро, может, найду что-нибудь.
Поиск в патентном бюро США вывел Андерсона на патент от июля 1958 года, выданный некоему Борису Малину. Заявка была подана в феврале 1956 года. (АИ, см. гл. 03-15). Ему сообщили и о подобных заявках Джека Сент Клера Килби и Роберта Нойса, поданных в феврале и марте 1959 года. Аналогично нашлись и заявки на разработанную некой Сюзан Мадоян (Сюзанна Гукасовна Мадоян) планарную технологию полупроводников, и на технологию размещения множества полупроводниковых элементов на одной пластине материала путём вытравливания заранее нанесённого фоторезистивного слоя, засвеченного с использованием фотошаблона. Оставалось либо покупать у Советов лицензию, либо разрабатывать альтернативную технологию.
Президент просмотрел экспертное заключение специалистов DEC и вернул его Банди:
— Сэр, мы провели расследование в отношении французской фирмы SGEM и японской 'Megumi', — доложил Маккоун.
— И что выяснили?
— Это небольшие фирмы, 'Megumi' в прошлом году вывела на рынок калькулятор оригинальной разработки, SGEM вообще ничем до приставок себя не проявила, — сообщил директор ЦРУ. — Фактически, они занимаются отвёрточной сборкой этих приставок. Начинку заказывают в СССР, корпуса для 'Megumi' штампует небольшая японская фирма, а французы получают их из Югославии. Впрочем, нам удалось выяснить, что не всё так просто — в частности, дизайн корпуса для приставок SGEM разработал молодой итальянский дизайнер Джорджетто Джуджаро (АИ). Игры, скорее всего, тоже написаны в СССР, но платы в картриджи вставляют во Франции и в Японии. Наши торговые сети получили предложения о продаже приставок и игр от французских и японских фирм.
— Гм... с точки зрения закона — не подкопаешься, — заметил Роберт Кеннеди. — Ни Советы, ни французы, ни японцы, ни наши граждане никаких законов США не нарушили. Вреда нашим гражданам эти игры тоже не приносят. Во всяком случае, мои дети играют в них с удовольствием и абсолютно счастливы.
— Мы можем купить эти компании — французскую и японскую, и закрыть их? — спросил Банди.
— Боюсь, что не получится — обе компании представляют собой кооперативы, — ответил Маккоун. — IPO не проводили, их акций на рынке нет. Руководство коллективное, все работники являются акционерами компании.
— М-да... Господа, вы хотите уничтожить две крошечных иностранных фирмы за то, что они подарили нашим детям минутку радости, сделав их счастливыми, и при этом не нарушили никаких наших законов? — спросил президент. — Вы понимаете, что как только об этом узнают газетчики, нам будет не оправдаться?
— Но они помогают красным, сэр!
— Возможно, но вы же понимаете, что репортёры обязательно вывернут всё наизнанку и представят наши действия как подрыв принципов свободного предпринимательства, — покачал головой JFK.
— Время упущено, — заметил Роберт Кеннеди. — В начале продаж можно было бы конфисковать товар и запретить ввоз. Но сейчас, когда приставки расходятся сотнями тысяч, а игры — вообще миллионами, дёргаться поздно. Мы лишь спровоцируем среди налогоплательщиков возмущение, восстановим против себя прессу, бизнес, и ничего не добьёмся. Более того, если мы вынудим 'Megumi' и SGEM закрыться, это ничего не решает. Товар вброшен на рынок и пользуется ажиотажным спросом. Вместо этих двух фирм появится десяток или два новых, поскольку источник комплектующих мы контролировать не можем.
— В сущности, Советы переиграли нас на нашем же поле, действуя абсолютно законными методами честной конкуренции, — заметил Теодор Соренсен. — Не знаю, кто там у них придумал подобную схему, но этот человек гениален. Он использовал для достижения своих целей дыру, которую мы при всё желании не можем закрыть. Для этого нам пришлось бы построить вокруг Соединённых Штатов такой же 'железный занавес', какой воздвигли красные. Но это совершенно неприемлемо для нашей экономики.
— Но чёрт возьми, сэр! Мы же должны как-то это прекратить! — заявил генерал Максвелл Тэйлор. — Фактически, мы финансируем нашего вероятного противника!
— А в чём, собственно, проблема, генерал? — приподняв бровь, спросил Соренсен. — Разве перед второй мировой войной мы не финансировали подобным же образом Гитлера?
