— Хорошо, что не ржавая, — возразил Вячеслав.
— А что это за цвет такой?
— Консервант, походу, — с улыбкой пояснила Марта. — Сейчас промоются трубы и вода станет чистой.
Живцов встретился с ней глазами, уловил исходящую от футки симпатию, доброжелательность и стал оттаивать. Ну ни капли не походила она на зверскую маньячку. Наоборот, выглядела столь обаятельно, что невозможно было не улыбнуться в ответ.
"Маш, а ты точно уверена, что Марта не исправилась", — мысленно поинтересовался он у своей подруги.
"Не точно, — пришёл ответ. — Но какой бы она ни стала за то время, пока я её не видела, сейчас можешь расслабиться. Я не чувствую в ней никакого зверя. Похоже, он всласть натрахался и беззаботно спит. Не удивлюсь, если здесь, в гнезде, при таком большом количестве сексуальных партнёров Марта объелась сексом до отвала. Видимо, она уже давно здесь живёт на сытных угодьях".
"Ясно", — ответил юноша, чувствуя, как равновесие и непринуждённость окончательно к нему возвращаются. А вслед за этим в душе́ стало разгораться любопытство.
— Марта, а правду говорят, что Вы самая сильная магесса клана? — спросил он у футанари.
— Врут безбожно, — весело ответила та и уточнила, подмигнув: — Я не самая сильная.
— Но ведь сильная, верно?
— Это всё относительно. Но так-то да, я действительно кое-что могу.
— И Лилия приставила Вас к нам, чтобы охранять?
— Ну да, попросила присматривать. Но только не меня к вам приставили, если глядеть на вещи объективно, а вас поместили под моё крылышко. Это гнездо, к слову, уже́ парочку лет находится под моей охраной. Я, если хочешь знать, здесь всё равно что богиня, имеющая массу почитателей, — похвасталась Марта, улыбкой и мимикой показывая, что шутит. — Но очень своеобразная богиня, предпочитающая быть на короткой ноге со своей паствой. Поэтому, если хочешь принять моё покровительство, то лучше бы нам на "ты" перейти.
— Слушаюсь, о Великая Богиня, — с улыбкой ответил Вячеслав, складывая руки у груди в шутливом молебенном жесте. — Я буду счастлив оказаться в числе твоих почитателей.
— Хорошо, сын мой, ты проявил должное почтение, поэтому, так и быть, возьму тебя под своё покровительство, — с напускной важностью сказала футка, принимая игру, но пото́м не выдержала и звонко рассмеялась.
И вновь Слава ощутил нарастающую в нём симпатию к блондинке, накатывающую на него приятными волнами. У той отлично получалось нравиться, и даже мысль, что это, возможно, хорошо продуманная и тщательно отработанная опытом тактика действий, не могла мобилизовать в парне подозрительность и осторожность.
"К чёрту эти переживания, — думал он. — Даже если Марта в итоге затащит меня в постель, то я совсем и не против".
"А-а-ага-а-а, вот она, истинная мужская суть, — подколола своего парня Маша. — Чуть только увидел красотку-обаяшку, так сразу и слюни распустил".
Живцов коротко посмотрел на подругу и, не обнаружив в её глазах явной ревности или какого бы то ни было другого негатива, мысленно выдохнул.
"Значит, ты не будешь возражать, если Марта попросит у тебя разрешения переспать со мной?"
"Не знаю пока, — ответила подруга. — В любом случае я поняла, что ты не против, и, следовательно, один замочек открыт. Но отдавать тебя всем желающим подряд я не намерена. Если Марта тебя захочет, то пусть сперва очарует меня, как это и принято в нашем обществе".
— Кстати, Маш, — словно подслушав их разговор, обратилась к девушке блондинка, и улыбка на её лице осветилась сдержанной радостью. — Ты просто здорово прибавила в магической силе с тех пор, как я видела тебя в последнее время. Это так круто. Я очень рада за тебя. Но я чувствую также, что произошло это совсем недавно. Столь быстрый рост впечатляет, но и обязывает тебя проявлять осторожность. Нельзя пускать развитие силы на самотёк, в особенности если она увеличивается такими темпами. Уж поверь мне, я знаю это на личном опыте. Ты не подумывала о наставнице в магии? Есть кто-нибудь на примете?
"О боже! Вот он и ответ, — мысленно рассмеялась Маша. — Ну ладно, понятны мне стали её замыслы. Стать моей наставницей — значит получить к тебе естественный доступ. Нельзя брать знания, пользоваться чьей-то помощью и не отвечать на это благодарностью. Мне просто совестно будет отказывать Марте, если она станет меня магии учить. У-у-у-х! Но получить столь мощную магессу в наставницы было бы круто. Как думаешь, — обратилась она к Славе, — стоит мне клевать на заброшенную удочку?"
"Клюй, — поддержал тот подругу. — Сама же говорила, что Марта по-любому добьётся своего, так хоть выгоду из этого извлечём и избежим ненужных конфликтов. Тебе лучше в её лице подругу обрести, нежели соперницу".
"И то правда, расчётливый ты наш", — мысленно согласилась Маша, сохраняя всё это время на лице задумчивое выражение, как будто она взвешивала слова́ своей соплеменницы.
— Я не знала, что это так серьёзно, — сказала, наконец, девушка. — Честно говоря, даже и нет никого на примете. Мама слишком занята делами клана, чтобы лично меня учить. А Лана, хоть и отличный инструктор по рукопашке, не самый сильный маг. Вот если бы... ты, Марта, согласилась. Думаю, получился бы очень хороший для меня вариант.
— Согласна, — тут же ответила футка, расплываясь в довольной улыбке. Она даже и не пыталась шифровать свою мимику или как-то сдерживать эмоции. Воспринималось это хоть и бесхитростно, но мило и вполне могло оказаться хитростью в квадрате, потому что уже́ не только Слава, но и Маша стала сдавать оборону, всё больше и больше проникаясь симпатией к собеседнице. — Скрепим наш союз? — предложила Марта.
— Давай, — охотно согласилась девушка, и обе футки, приблизившись друг к другу лицами, поцеловались. Этот поцелуй не выглядел жарким и длился не более пары секунд, но Слава ощутил, как между футанари произошёл какой-то обмен энергией.
— М-м-м, как замечательно, — сладко улыбалась Марта, жмуря глаза от удовольствия. — Обрести такую перспективную ученицу — это очень интересно и волнующе. Я давненько уже не учила никого. А ещё у тебя очень симпатичный мальчик. М-м-мр-р-р, м-м-мр-р-р, м-м-мр-р-р. Можно мне его тоже поцеловать?
"Так и знала, — мысленно захихикала Маша, — с терпением у неё туговато".
— Ну... ладно... — будто нехотя согласилась она. — Один разок... можно.
— Ох, я тебя обожаю, Маш, — проворковала блондинка и, сцапав парня обеими руками, притянула его в свои объятия.
От последовавшего за этим поцелуя Славу слегка контузило. И дело было даже не в само́м соприкосновении губ, а в последовавшем за этим мощном потоке энэк. Юноша не отправился в нокаут лишь благодаря тому, что рефлекторно включил в себе "водные" потоки, которые подхватили и быстро обработали выплеснувшийся в ауру заряд.
Марта едва ли не силой отстранилась от парня и посмотрела на него с изумлением. Похоже, эффект этот для неё получился совершенно неожиданным. Слава выглядел ошарашенным не меньше. Во-первых, он не ожидал обнаружить в охраннице столь могучую силу. Можно сколько угодно об этом рассказывать, но пока сам не почувствуешь — не проймёт. А во-вторых, словно в короткой вспышке озарения он увидел настолько впечатляющую и сложную картину, что вновь оробел перед блондинкой. Не была Марта простушкой, ну ни капли. Напротив, в ней высветился острый ум, расчётливость и талантливый артистизм. А ещё зверь её вовсе не спал, а хитро таился в "чаще", терпеливо ожидая своего часа. И сейчас этот хищник начинал возбуждаться, унюхав соблазнительную дичь.
— Я схожу, посмотрю, как там Мока, — поспешил сказать Слава, аккуратно отстраняясь от футанари. — Чёт давно не видно её было, беспокоиться начал.
На са́мом деле он отлично знал, что его фамильяр застелила собой гигантскую постель в спальне, охватила всю её площадь и теперь балдела, наслаждаясь этим богатством. Попутно в своём человеческом теле она поверх постели разлеглась, раскинувшись звездой в центре кровати, и витала в грёзах о будущих сексуальных утехах. Но ангел настоятельно рекомендовал парню слинять из ванной подобру-поздорову, используя любой повод, чтобы лишний раз не бередить аппетиты Марты и дать ей возможность справиться с похотью.
— Сходи, конечно, — согласилась блондинка, одаривая Славу улыбкой, содержащей сложный набор чувств, одним из которых была благодарность. — Всё равно ещё полчаса ждать, пока бассейн себя не промоет. Тогда и возвращайтесь вместе с цукумогами. Она тоже наверняка захочет посмотреть, как он наполняется.
— Да, хорошо, — кивнул Слава и поспешно выскользнул из ванной в коридорчик, ведущий в спальню и на нижний этаж. Благо дверь была совсем рядом.
"Что между вами произошло?" — догнал его телепатический вопрос подруги.
"Зверь у Марты спал не так уж и крепко, — ответил парень почти не задумываясь, будто по подсказке, — мне лучше было выйти, чтобы она с ним совладала. Марта вроде как сама попросила меня об этом, но только не словами, а... эмоциями, что ли".
"Ясно. Ты молодец. Спасибо. И она молодец, что держит себя в руках".
Слава хотел было предупредить подругу, что Марта не так проста, как кажется, и ухо с ней надо держать востро, но не сумел этого сделать, ощутив вдруг очень тонкую, отлично замаскированную, но одновременно непреодолимую печать молчания, которая каким-то образом была на него незаметно наложена. Молодой человек даже чертыхнуться не мог по этому поводу, а тревожное состояние его Маша поняла как последствия произошедшего только что инцидента.
"Всё будет в порядке, — успокоила она своего парня. — Думаю, что скоро Марта уйдёт, тогда и обсудим нашу стратегию на будущее".
"Да, хорошо", — ответил парень, и это опять получилось у него словно на автомате. Он совсем другое хотел сказать.
Слава замер в коридоре, прижавшись лбом к стене рядом с дверью, ведущей в спальню, и не мог пошевелиться. Ум метался в ментальных оковах, неспособный родить ни одной мысли, и из-за этого всё тело парня словно зависло.
"Я напрасно волнуюсь, — услышал Живцов голос ангела. — Марта не враг нам и ничего плохого не задумала. Она просто испугалась, что я разрушу её планы, и наложила на меня это заклинание рефлекторно. Сейчас она, наверное, сама переживает по этому поводу. Заклинание не продолжительное. Закончится через пять минут. Буду считать это временем на раздумье. Обычному мне надо успокоиться и побыть с фамильяром. О печати молчания Маше лучше не рассказывать, она всё равно не умышленная, а о том, что Марта ловко сыграла наивную футку, сказать можно позже, как о догадке. Думаю, что это только поднимет авторитет будущей наставницы в Машиных глазах. Мне нужен этот союз и Маше тоже. Нельзя его развитию мешать".
Ангел замолчал столь же неожиданно, как и начал свой монолог, а Слава вдруг успокоился и сразу почувствовал, что тело вновь слушается его, а ум обрёл способность мыслить.
"Мока, — мысленно произнёс молодой человек, избегая думать о Марте. — Сперва к ней, а потом уже всё остальное".
* * *
Войдя в спальню, Слава застал Моку в той самой позе, которая ещё раньше представилась ему, как только он подумал о своей помощнице. Именно звездой раскинулась обнажённая девушка и именно в центре огромной кровати, застеленной гигантским синим покрывалом.
Цукумогами приподняла голову и, увидев парня, уселась на постели с хищной улыбкой на губах. Но пото́м, видимо вспомнив о недавнем своём обещании быть скромной и послушной, одёрнула себя и пригасила охотничий азарт, изобразив на лице смирение.
"Блин, поскорей бы уж укрепился мой контракт с фамильяром, — с сожалением подумал Живцов, — просто спасу нет, как заводят её охотничьи повадки".
Впрочем, не сводящая с парня обожающих взглядов цукумогами цепляла его не меньше. Ну просто невозможно оставаться спокойным, когда сексапильная голая красотка столь открыто выражает свою увлечённость тобой.
"Чёо-о-орт! — мысленно простонал Слава. — Она сводит меня с ума!" — но где-то глубоко в подсознании он порадовался, что Мока предложила отличную возможность на время забыть о Марте и переживаниях, связанных с ней.
Подойдя к постели, он погладил ткань рукой и слегка надавил сверху, проверяя мягкость матраса, и не сразу сообразил, что фактически гладит свою помощницу, часть тела которой обрела тканевую форму. Лишь зажмурившиеся от удовольствия глаза́ девушки выдавали её балдёжное состояние.
"Боже, до чего же она миленькая!" — в очередной раз восхитился парень, забираясь на кровать. И стоило ему лишь пожелать обнять девушку, как та тут же скользнула к нему своим изящным гибким телом и оплела его руками и ногами, крепко прижимаясь сбоку и вдавливаясь в него своими мягкими грудками с твёрдыми штырьками сосков.
Слава повернул голову к цукумогами, встречая её пылающий желанием взгляд, и попал в плен жаркого поцелуя, который опьянял своей сладостью и искушал поддаться, растаять в нежных объятиях и отдать соблазнительнице инициативу, позволив ей делать с ним всё, что она захочет.
"Нет-нет, только не сейчас, — мысленно одёрнул себя Живцов. — Это не пойдёт на пользу нашему контракту, будь он неладен".
Он сделал над собой усилие и, вырвавшись из сладкой неги, в которую погружалось его тело, повалил девушку на постель, нависнув над ней сверху, но в то же время прервав поцелуй.
— Постой, Мока, — остановил он девушку, собравшуюся поцеловать его снова. — Давай лучше сыграем в другую игру. Она тебе тоже должна понравиться.
Цукумогами радостно улыбнулась и кивнула, делая вопросительный взгляд, мол, что за игра и каковы её правила?
— Всё очень просто, — стал пояснять Слава. — Ты расслабляешься и получаешь удовольствие, полностью позволив мне позаботиться о тебе. И здесь будет только одно главное правило: никакой инициативы с твоей стороны. Тебе можно балдеть и таять, мягко отвечать на мои поцелуи и нежиться, а я постараюсь, чтобы тебе было очень хорошо.
Во взгляде девушки промелькнуло понимание, она быстро сообразила, чем вызваны эти правила, а пото́м он слегка осоловел и стал плавиться от предвкушения. Цукумогами явно понравилась предложенная игра, и она сладко вытянулась под парнем, выгибаясь, как кошечка, и подставляясь для ласк.
"Ох! Боже!" — мысленно простонал Слава и приник губами к упругой девичьей груди, напряжённый сосок которой так и просился в рот.
Грудь проникла между губами нежным бархатным плодом, чаруя своей мягкостью и одновременно упругостью, а пото́м, как самый настоящий сочный фрукт, брызнула струйкой сладкого сока, вызвав у молодого человека странное чувство, напоминающее опьянение. Увлечённый бесподобным вкусом, Слава даже забылся на несколько секунд, присосавшись к титечке как младенчик и причмокивая ртом. Лишь почувствовав токи тёмной энергии, проникающей в тело, он сообразил, что дело не столько во вкусе, сколько в этой самой мане мамоно, способной опьянить и возбудить любого человека, делая его лёгкой добычей для сексуальной хищницы. В общем, поняв, что совершил тактическую ошибку и попался в природную ловушку тёмной цукумогами, Вячеслав сделал над собой усилие и оторвался от груди.
