Гарри Поттер/ Стэнли и много, много имён

— Да.

— Ну, теперь услышали, и надеюсь, запомнили, — кивнул я. — "Клауде ос туум", — направил я палочку в лицо Уизли, выстрелив в него бесцветным лучом заклинания, что заставил его рот закрыться, а губы слипнуться.

— Эм-ээ-мэ, — промычал он не в силах вымолвить ни слова.

— Это послужит вам напоминанием. А то взяли моду выкрикивать с места, не подняв при этом руки, — удовлетворённо заметил я.

— Но так нельзя! — Очевидно, не поняла намёка Грейнджер, через секунду обиженно усевшись на пятую точку. Присоединилась так сказать к Уизли, что сидел весь красный и пытался разлепить свои губы руками. Грейнджер оказалась умнее и не стала позориться.

— Может ещё кто-то хочет высказаться? — Оглядел я класс.

Вверх выстрелила рука Поттера. Ну, конечно.

— Слушаю.

— Гермиона права. Вы не имеете права применять на нас эти заклятия!

— Как же мало вы знаете, — закатил я глаза к потолку, посчитав про себя до десяти, чтобы не сорваться. — Устав Хогвартса. Параграф семь. Преподаватель вправе применять к студентам любые, повторяю любые дисциплинарные и принуждающие меры, в том числе используя на них заклинания, если оные можно убрать без последствий для ребёнка в срок не позднее суток, — продекламировал я наизусть. — Садитесь, мистер Поттер. Или вам есть ещё что сказать?

— Нет, — буркнул он и плюхнулся на место.

— Тогда продолжим урок и поговорим о чистокровных, полукровках и маглорождённых. Суть проста. Чем больше волшебников в твоём генеалогическом древе, тем сильнее ты и твоя семья (род). Чистокровные семьи известны тем, что по возможности женятся (выходят замуж) только лишь за волшебников в пятом, не меньше поколении, дабы не разбавлять кровь и усиливать семью, детей. И у нас на островах с этим проблема. Знаете какая? Среди чистокровных уже наметилась тенденция, что все всем родственники. Чем это черева-то, кто знает? Браки между родственниками? Ну?

Руку подняла только Грейнджер, так что пришлось её расколдовать, как и Уизли, в придачу.

— Различными патологиями, сэр. Болезнями.

— Верно! — Указал я на неё палочкой. — Безумие Блэков тому пример. Различные уродства. Отупение. И много ещё чего. А тепрь, кто мне скажет как этого избежать?

На этот раз руку поднял парень со Слизерина.

— Назовитесь, а то я боюсь, не знаю всех по именам и отвечайте.

— Грэхэм Бёрк. Слизерин, — чуть поклонился он. — Ответом же на вопрос будет — брать в жёны девушек из первого или второго поколения, — посмотрел он в сторону всё той же Грейнджер, от чего она зарделась, а Уизли сидящий с ней рядом полез в драку.

Взмах палочки и рыжего паренька подняло в воздух, ещё взмах и его прилепило к стене, распяв как морскую звезду с кляпом во рту. Пусть повисит, подумает.

Урок тем временем продолжился:

— В точку! Разбавлять кровь. Это верное решение. Да, сила магии в ваших детях ослабнет, но незначительно. Вырождение такому роду не грозит. И как все тут поняли, детей от таких браков принято называть полукровками, пример перед вами. Гарри Поттер.

Поттер который сидел надувшись и вертел в руках свою палочку, не зная что ему делать — пытаться вызволять друга, прилипшего к стене или напасть на учителя, лишь скривился, недовольный повышенным вниманием к его персоне.

— Ну, о маглорождённых и говорить особо нечего. Это волшебники первого поколения со слабым ядром, что были рождены обычными людьми. Так, — посмотрел я на часы, — у нас есть ещё пятнадцать минут, так что давайте свои вопросы, если они у вас есть, конечно.

— А что вы думаете о Тёмном Лорде? — Прозвучал провокационный вопрос со стороны Слизерина.

— Ничего не думаю. Согласно газетам, он давно мёртв, — улыбнулся я, давая понять, что реально думаю об этом на самом деле.

— Ага, — фыркнули почти все в классе. — А побег из Азкабана устроили Сириус Блэк и прыщавый кондуктор автобуса Стэнли Шанпайк, его верный подручный, — саркастично заметил студент по фамилии Гойл.

Его гориллоподобный друг, Крэбб, поддержал его:

— Угу. И если Блэк правая рука Лорда, то Шанпайк, левая нога, ха-ха-ха-ха, — рассмеялись все, кто хоть раз пользовался услугами автобуса "Ночной рыцарь".

— Тихо, тихо, — улыбался я вместе со всеми, успокаивая класс.

— Но вы верите, что Лорд воскрес? — Скрывая улыбку, переспросила мисс Грейнджер, гнув свою линию.

— Я верю, что это проблема Министерства. У нас есть мракоборцы, авроры и ударный отряд отдела катастроф. Это тысячи боевых магов, которым по плесу справиться с любыми проблемами.

— А как же орден феникса?

— Насколько я знаю это просто некий клуб по интересам возглавляемый сэром Альбусом Дамблдором, чем они там занимаются, я не знаю, — обтекаемо ответил я, проходя между столами учеников, чтобы размять ноги. И тут я заметил довольно потрёпанный учебник по зельеварению на столе Гарри Поттера, который уж точно мог позволить себе купить новый. Взяв его в руки, я заметил как Поттер потянулся, желая вырвать его из моих рук, но под моим взглядом одумался и сел обратно. Пролистав несколько страниц этой книги я понял, что тот, кто владел этим учебником раньше, некий принц полукровка (надпись на обложке), готовился к экзамену на подмастерье, судя по обилию заметок на полях книги. Хмыкнув, я вернул книгу Поттеру.

— Профессор... — Привстала со своего места белокурая студентка, от чего форма на ней натянулась и обрисовала внушительную грудь. Парни в классе засвистели.

— Тихо я сказал! — Повысил я голос на полтона и все замолчали.

— Кхым, — смущённо кашлянула... Фелиция Малфой. — А вы не знаете способов сменить пол, если стандартные методы зельеварения не помогают? Может ритуалы или ещё что? Сэр, — ещё больше смутилась она, видя, как подростки переглядываются, масляно следя за её движениями, попыталась она оттянуть мантию, чем ещё больше обрисовала свою фигуру.

— Тут вам может помочь лишь Дамблдор. Он всё-таки единственный известный мне архимагистр трансфигурации в Англии, — подсказал я.

Прозвучал школьный звонок.

— Все свободны. Домашнего задания не будет

— Ура!

— Профессор, — указала мне глазами Грейнджер на стену.

— А, ну да, — взмахнул я палочкой, освобождая Уизли из плена.

Глава 20

Каюсь, совершил ошибку. Да, да. Поболтал, называется со студентами на отвлечённые темы. Оказалось что разговоры о магическом ядре и статусе крови что-то вроде табу, а я взял и нагадил прямо в тарелку Дамблдору. Макгонагал уже предупредила меня, что как только мой контракт закончится, меня пнут из Хогвартса под зад, такое решение принял Альбус, услышал он разговоры шестикурсников в большом зале и те ему не понравились.

Может и к лучшему? Да я и не собирался оставаться здесь преподавать (да и не должен, в общем, то, я помощник профессора, а не преподаватель). В любом случае у меня другие планы, но об этом с Макгонагал я конечно не говорил. Хорошая она женщина, хоть и кошка (кошки те еще вредины). Переживает за меня, в общем.

В любом случае нехорошо получилось. Я ведь хотел не привлекать к себе внимания, а тут весь обед, на тебя прищурившись, смотрит Дамблдор. Мда.

Школьные будни продолжались. Занятия у младших курсов, варка зелий как на продажу в Хогсмите, так и для больничного крыла, патрули по ночам и чтение, чтение, чтение. Книги из библиотеки, запретной и преподавательской секции поедались мной с ужасающей скоростью. Один-два тома в день (что много, поверьте), причём я постоянно использовал "умозрительное" зелье, недешевое кстати. Если бы я его покупал, то разорился бы, а так варил сам из тех ингредиентов что набрал на своей делянке в лесу Хадли. Думаю, к концу года все, что я для себя наметил, будет изучено, спасибо донорам памяти, которые были до меня и изучили большую часть библиотеки Хогвартса. Не такой и легендарной, как о ней говорят, но вполне приличной.

Ну а сегодня у меня заслуженный выходной. Воскресенье, 6:30 утра, стоял я на крыльце замка обозревая окрестности, прежде чем сорваться на бег. Да-да. Я не забыл свои Азкабанские будни и так и не бросил тренировки. Разминка, отжимания, приседания, а теперь и бег. Дышалось удивительно легко, разгоряченное тело хотело действий, и я побежал быстрей. Обогнул избушку Хагрида, помахав ему рукой, вот кто жаворонок, уже кормил тот кур за своим домиком, и побежал вокруг чёрного озера.

Я был не одинок. Этим же маршрутом бегали и ученики, как маглорождённые, так и чистокровные. В здоровом теле здоровый дух даже в магическом мире были не пустыми словами.

— Профессор.

— Сэр, профессор Уайт, — кивали мне студенты, когда я пробегал мимо, демонстрируя свою хорошую форму.

— Доброе, ребята. Доброе, — отвечал я.

Меня уже узнают даже те, кого я не учу. Слава она такая, да, улыбнулся я, вспоминая, как мне выговаривала Макгонагал за методы наказания нерадивых студентов. Излишне жестоко, ворчала она, пока одна рыжая голова со злорадной улыбкой подсматривала за нами из-за угла.

— О-о-о, — удивился я. — Профессор Стебль, — окружили бегущую женщину вечно одетую в мешковатую и грязную одежду её студенты. Надо сказать, что, несмотря на это, если присмотреться и стереть с её лица непременно украшающую ещё молодую женщину землю (от её любимых растений) и рассмотреть фигуру, скрывающуюся за грязной одеждой, то становится, очевидно, что это молодая женщина прекрасна. Ямочки на щеках. Узкая талия, переходящая в широкие бёдра. Высокая грудь. Томный, с придыханием голос... И как же соблазнительно перекатывались под школьной робой её задние полушария! Никакая одежда не в силах скрыть такую красоту, сглотнул я слюну, с трудом отводя взгляд.

Посмотрев нам меня, Помона очевидно заметила, куда был направлен мой взгляд. Глаза у неё заискрились, в них появились лукавые огоньки, подмигнула она мне на ходу, пока её шебутные студенты убежали вперёд, готовя полянку для завтрака.

— И вы здесь, профессор Уайт, — улыбнулась она мне приветливо, когда мы сровнялись в скорости и побежали рядом.

— Да какой я профессор. Так, — махнул я рукой. — Помощник.

— Не знаю, не знаю, — покачала она головой. — Моим первашам нравятся ваши занятия, хоть они вас и побаиваются, — рассмеялась женщина грудным голосом. — Умеете вы нагнать жути. Никак брали уроки у нашего вечно мрачного Северуса?

— Это у меня от рождения, — отшутился я.

— Уф, — остановилась Помона перевести дух. Капелька пота соблазнительно скатилась с её лба, прошла рядом с полными, алыми губами, и, скользнув, по шее, скрылась за воротником. — Устала я чего-то... Ой! Смотрите! Какая красивая шишка, — удивилась она, наклонившись чтобы её поднять, и я не отказал в себе в удовольствии посмотреть на то, что она, очевидно, решила мне продемонстрировать. Её укороченная роба, до середины бедра — задралась, и... вместо того чтобы смотреть на попку женщины, похожую на сердечко, всё моё внимание отвлекла не себя татуировка на пояснице. Паутина, в которую попала жертва.

— Ну как вам?

— Что? А! — посмотрел я в её смеющиеся глаза и перевёл взгляд на шишку в её руке. — Красиво, — выдавил я из себя.

— Профессор, Стебль! — Замахали нам руками её студенты. — Сюда!

— Может, перекусите с нами? — Предложила мне Помона.

— Боюсь, ваши студенты мужского пола, что так неодобрительно смотрели на меня когда мы бежали рядом, подольют яду в мой чай, — улыбнулся я. — Так что, пожалуй, я пас. Побегу дальше. Мне ещё два круга вокруг озера до той планки, которую я установил себе сам, а потом душ и завтрак в большом зале.

— Не буду настаивать, — вложила мне в ладошку шишку, профессор Стебль и мягким, незаметным движением погладила мою руку неожиданно тёплыми ладошками. — Если вам захочется, чтобы кто-то потёр спинку, то вы знаете, где меня найти, — заливисто рассмеялась она, наблюдая за выражением моего лица, и помахала мне ручкой, прежде чем присоединиться к утреннему чаепитию на природе со своими студентами.

Я же, как мог, изобразил масленый взгляд и проводил её фигуру взглядом, прежде чем мотнуть головой и продолжить бег.

Она не ошиблась. Я был ошарашен, но совсем не её красотой или намёками. Татуировка. Чёртова татуировка! Изображение паука в обрамлении паутины, пожирающего как казалось с первого взгляда куколку бабочки... Но нет... Там был изображен младенец в пелёнках. Культ "прихода ведьминого пастуха"! Чёртовы твари, вновь накатили на меня воспоминания Егора служившего в особом отделе КГБ (аналог мракоборцев в СССР). Грязь, кровь и ужас, на который они наткнулись в одной отдалённой деревеньке в Рязанской области. Ритуалы. Жуткие жертвы во славу их господина. И младенцы, десятки трупов украденных из роддома новорождённых... Тогда они не справились. Еле унесли ноги. А когда вернулись с подкреплением, след культа "прихода ведьминого пастуха" исчез.

Паутина. Та, что опутывала Стэна. Её работа, отчётливо понял я. Что же эта сука хотела со мной сделать? И чем мне ей ответить... Да. Главное не наследить. Время у меня есть. А пока я и дальше буду учить детей, вести обычную жизнь и наблюдать.

Уже возвращаясь в замок, на входе меня перехватил Слизнорт. И так настроение поганое, а тут он улыбается. Не к добру это.

— Я смотрю, мистер Уайт, развлекаетесь?

— Забочусь о своём здоровье, — дёрнул я плечом.

— Похвально, похвально, — с мнимой доброжелательность покивал он. — А ведь я, как и обещал, нашел вам занятие по плечу! Скоротать так, сказать вечера, — разве что не захлопал он в ладошки. — Я обратился в совет попечителей, где у меня немало друзей, — намекнул он о своих связях в волшебном мире, — и те пошли мне на встречу. Теперь вы официально руководите клубом танцев. Занятия нужно проводить каждую среду, пятницу и субботу, с шести до восьми вечера, — рассказав мне эту "радостную" новость старикашка и поспешил в замок. Мне же пришлось срочно перекраивать свой график. Свободного времени и так было мало, а теперь и вовсе придётся скрадывать часы, отведённые под сон.

Это уже не лезло, ни в какие ворота. Чёрт! Тут явно нечто большее, чем просто мой отказ задарить старого пердуна подарками, в надежде, что он снизойдёт до меня и примет экзамен на подмастерье. Где же я успел оттоптать ему мозоль?

Глава 21

Минуло уже два месяца с начала моего пребывания в обители знаний — Хогвартсе. Неслышным призраком, невидимым глазу я скользил по ночным коридорам школы и прислушивался к шепоту ночи. С приходом тьмы жизнь в замке не замирает, она продолжается, тенями перемещались по этажам домовые эльфы, занимаясь уборкой. Они натирали блеском доспехи, стряхивали с картин пыль...

— Заразы! — Выругался один из таких обитателей картин, дядька с шикарными усами, когда по нему прошлись тряпкой.

— Извините! — Пропищал эльф, а потом хряп тряпкой по красной морде. — Извините! — Вновь взвизгнул эльф, и снова хрясь тряпкой.

— Никакого уважения, — сбежал усатый со своего гобелена, показав напоследок эльфу фигу с маслом.

Слуги тоже не сидели без дела. Все основные поставки производились ночью, дабы не смущать юное поколение такой обыденностью как летающие по воздуху ящики с картошкой и подгнившей репой. Филч был в ударе: