С медицинским обслуживанием было сложнее — своих врачей не было, но богатства недр позволяли нанимать врачей в странах Восточной Европы, а младший медперсонал врачи обучали и готовили сами, из местного населения. Контракт обычно заключался на год, с автоматическим продлением при взаимном согласии сторон (АИ).
Избранный после гибели Дага Хаммершёльда в авиакатастрофе Генеральным секретарём ООН У Тан изначально был против военной эскалации в Конго, составлявшей основу политики Хаммаршёльда, считавшего, что Катангу следует принудить к возвращению в состав единого Конго военным путём. После ряда унизительных поражений, сопровождавшихся тяжёлыми потерями среди шведских миротворцев и пленением ирландских (АИ, см. гл. 06-01, 06-19), ООН была вынуждена отказаться от военного решения в отношении НРК и Касаи. Решение было принято ещё покойным Хаммаршёльдом, и У Тан его вынужденно подтвердил, после того, как советский посол в ООН Валериан Зорин в приватной беседе предупредил Генерального секретаря, что СССР не потерпит военного давления на своих союзников в Конго. Все равно сил для 'принуждения к миру' сразу на три фронта у нового генерального секретаря не было, и подобное обещание позволяло надеяться хоть немного притупить бдительность 'красных'. Катанга на тот момент официально союзником СССР не являлась, хотя в состав Конголезской Конфедерации уже входила. Ситуация складывалась запутанная, причём запутывали её намеренно.
У Тан попытался показать, что он готов продолжать независимую политику, начатую Хаммаршёльдом, и потребовал предоставить миссии ООН в Конго (ONUC) более сильный мандат. Это решение было принято 24 ноября 1961 года, в форме резолюции Совета Безопасности (реальная история). Франция и СССР при принятии резолюции воздержались (АИ). Резолюция подтвердила полномочия ONUC задерживать и депортировать иностранных военнослужащих и наёмников с применением силы, охарактеризовала сепаратистскую деятельность Катанги как незаконную и заявила о поддержке ООН центрального правительства Конго в его усилиях по 'поддержанию правопорядка и национальной целостности'.
Чомбе немедленно отреагировал на резолюцию, выступив с обвинительной речью против ONUC. За этим последовало нападение на двух должностных лиц ООН и убийство двух миротворцев катангскими жандармами. В свою очередь, командование ONUC в Катанге, в соответствии с новым мандатом, дало указание войскам ООН 'положить конец катангскому сопротивлению политике ООН путем уничтожения жандармерии и другого сопротивления против ООН'.
Однако, военная операция UNOCAT, затеянная У Таном в декабре 1961 года, как средство давления на Чомбе в переговорах об освобождении ирландских миротворцев ООН, попавших в плен в Жадовилле, провалилась после удачного воздушного удара катангских ВВС, фактически уничтоживших воздушные силы ONUC (АИ, см. гл. 06-19), а лишившиеся воздушной поддержки сухопутные войска не сумели достичь поставленных задач по разоружению и ликвидации отрядов сепаратистов, да и не особо стремились, деморализованные потерями в предыдущих боях.
На восстановление военного присутствия в Конго ООН требовалось время, которое сам У Тан посвятил дипломатическим маневрам. В августе 1962 года новый генеральный секретарь ООН предложил 'План национального примирения', по которому Катанга воссоединилась бы с федерализированным Конго. Премьер ДРК Сирил Адула и Чомбе участвовали в обсуждении предложения. Адула согласился, Чомбе попросил отсрочки принятия решения до конца года, объяснив её необходимостью убедиться в намерениях ООН.
У Тан с осторожностью относился к тактике отсрочки Чомбе и применял усиливающееся политическое давление на катангское правительство, чтобы выполнить график. Бельгийская поддержка Катанги в этот период ослабла, поскольку конфронтация с ООН затянулась и возросла вероятность конфликта, что поставило под угрозу интересы инвесторов в сфере добычи полезных ископаемых.
Правительство Соединенных Штатов, которое оплачивало большую часть расходов ONUC, также начало добиваться заключения соглашения о возвращении Катанги в состав Демократической Республики Конго, определив, что операция была финансово неустойчивой. У Тан всё ещё сомневался в вероятности мирного урегулирования. Он отправил специального представителя ООН Ральфа Банча в Леопольдвиль, столицу Конго. Там Банч работал с исполняющим обязанности офицера ONUC Робертом К.А. Гардинером и командующим Силами ООН Шоном МакЭойном над созданием плана по обеспечению свободы передвижения персонала ONUC и ликвидации иностранных наёмников. У бельгийцев тоже кончалось терпение, в условиях партизанской войны они не могли нормально вывозить руду с шахт.
27 ноября Соединенные Штаты и Бельгия опубликовали совместное заявление о том, что план У Тана потерпел неудачу, и призвали усилить экономическое давление на Катангу. 10 декабря Гардинер объявил, что ООН примет экономические меры против Катанги. Он написал письмо Чомбе, обвиняя его в саботаже и срыве плана национального примирения, и требуя любым способом положить конец отделению Катанги от Конго. Он также потребовал, чтобы катангские силы прекратили военные действия против повстанцев племени балуба в северной части Катанги, прекратили свою блокаду линий снабжения войск ООН в Сакании и освободили задержанных тунисских миротворцев.
В своём письме Гардинер указал, что ООН 'не предпримет никаких наступательных военных действий', но жёстко отреагирует на нападение и примет меры, которые считаются необходимыми для предотвращения дальнейших нападений. На следующий день министр иностранных дел Бельгии Поль-Анри Спаак заявил, что правительство Бельгии поддержит ООН или конголезское правительство, если они положат конец катангскому сепаратизму, хотя бы и с помощью силы, а также осудил Чомбе как 'мятежника'. Вскоре после этого министерство обороны Соединенных Штатов направило группу в Конго для оценки материальных потребностей ООН для проведения наступления и предложило ONUC помощь в военной разведке. Катангцы в ответ организовали антиамериканские демонстрации в Элизабетвилле. (Реальная история)
Советское руководство направило в Бельгию на переговоры министра иностранных дел Громыко. Андрей Андреевич предложил в обмен на бельгийскую поддержку другой план урегулирования, представлявшийся намного более выгодным для бельгийцев. По сути, план был повторением советских предложений 1960 года (АИ, см. гл. 05-16).
— Итак, господа, — заявил Громыко бельгийским политикам во главе с премьером Теодором Лефевром. — Советский Союз может предоставить свои войска и транспортные средства для переброски ваших и наших войск в Катангу, морем, через Танганьику, и по воздуху. Совместно мы с вами можем железной рукой навести порядок в Катанге. Наша цена — 45 процентов акций всех бельгийских предприятий в республике.
В зале переговоров воцарилась напряжённая тишина.
— Помнится, в позапрошлом году мсье Хрущёв просил всего лишь 45 процентов акций 'Юнион Миньер', — напомнил Лефевр. — Ваши аппетиты растут, мсье Громыко?
— Надо было соглашаться ещё два года назад, господин премьер, — ухмыльнулся Громыко. — Сейчас стороны находятся в цейтноте, поэтому ставки выросли. Зато мы не требуем вашего выхода из НАТО.
— Гм... После такого фортеля нас выкинули бы из НАТО автоматически, — пробормотал Лефевр.
Бельгийцы долго совещались, но вновь, как и в 1960-м, отклонили советское предложение, явно рассчитывая, что СССР без их согласия будет вынужден ограничиться только дипломатическими демаршами. Отчасти их убедил в этом Громыко, договорившись, что бельгийцы перестанут подпевать США в вопросе о Катанге и поддержат 'мирные инициативы СССР', которые Андрей Андреевич пообещал выдвинуть в ближайшее время.
В течение 1962 года сначала в Касаи, а затем в Народной республике Конго, были проведены выборы. Их результаты ожидаемо подтвердили полномочия Лорана Кабила и Антуана Гизенга. На совещании Государственного совета Гизенга и Кабила смогли убедить Чомбе также провести в Катанге свободные выборы, совместив их с референдумом о независимости Катанги.
Вопрос референдума был сформулирован следующим образом: 'Считаете ли вы, что Катанга: 1. Должна оставаться независимой республикой. 2. Должна вернуться в состав единого Конго со столицей в Леопольдвилле.' На вопрос референдума более 90% избирателей ответили выбором первого варианта.
На состоявшихся 16 декабря 1962 г выборах основным соперником Чомбе был профсоюзный лидер Жюльен Мванга, один из недавних выпускников Александрийского Университета дружбы народов. Голоса избирателей разделились, не дав преимущества ни одному из кандидатов. Мванга, как и Чомбе, был представителем преобладающего в Катанге племени лунда (во многих источниках — балунда, букв. 'человек лунда'). Голоса избирателей из племени лунда разделились между ним и Чомбе, в основном, по имущественному признаку, а избиратели из других племён либо не участвовали в выборах, либо голосовали против обоих кандидатов, опять-таки по племенному признаку. Тем не менее, на выборы пришли более половины избирателей, и их признали состоявшимися (АИ).
Администрация Соединённых Штатов не могла не признать результаты выборов, на которых присутствовали наблюдатели ООН, в том числе из США, хотя предполагалось, что из-за неопределённого результата выборов в ближайшем времени будет проведён второй тур.
Однако последующий ход катангских политиков удивил всех. Вместо проведения второго тура выборов Мванга и Чомбе выступили на совместной пресс-конференции, объявив, что они достигли соглашения. Действующий, но не признанный ни одной страной мира президент Чомбе объявил, что добровольно передаёт свои полномочия более молодому претенденту. Мванга в своей речи заявил, что будет придерживаться демократических принципов и строить общество социальной справедливости. Он дал гарантии представителям частного бизнеса, что их права не будут ущемляться, если те будут исправно платить налоги и не станут предпринимать каких-либо действий против республики. (АИ)
Подобное развитие событий было согласовано как с бельгийской, так и с советской сторонами. На следующий день после вступления Жюльена Мванга в должность президента Бельгия и СССР объявили об официальном признании Республики Катанга и установлении дипломатических отношений на уровне Временных поверенных в делах. В течение недели о признании новой республики также заявили Франция, и социалистические страны Восточной Европы — ГДР, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Польша, Югославия, Болгария (АИ). Руководители НРК, Касаи и Катанги объявили о своей 'приверженности букве и духу майского договора 1961 года' об объединении трёх стран в Конголезскую Конфедерацию.
И тут последовал запланированный 'второй акт марлезонского балета' — согласно ранее достигнутой договорённости, Жюльен Мванга назначил Чомбе премьер-министром и поручил ему сформировать коалиционное правительство (АИ). Без этого Чомбе, разумеется, никогда не согласился бы на передачу власти.
У Тан оказался в двусмысленной ситуации. Резолюция от 24 ноября 1961 г принималась в момент, когда Катанга ещё была никем непризнанным сепаратистским образованием. Выборы, проведённые в декабре 1962 года, перевернули всё с ног на голову. Генсек пытался обвинить Францию и СССР в намерении внести раскол в работу Совета Безопасности. Представитель Франции в Совете по опеке ООН Жак Костюшко-Моризе, а затем и советский представитель Зорин резонно возразили Генеральному секретарю, что ситуация в Катанге изменилась, народ высказался в поддержку независимости, у власти находится законно избранный президент, имеющий полное право назначить премьером любого политика, которого он считает нужным видеть на этом посту. Пикантность ситуации заключалась в том, что французский дипломат был потомком еврейского купца из Сувалок Абрама Соломона Косцюшко, и договориться с ним труда не составило (АИ частично).
Советский представитель Зорин в конце своего выступления потребовал немедленного прекращения агрессии против Конголезской Конфедерации со стороны западных держав, развязанной под прикрытием мандата ООН, и вывода миротворцев с территории Катанги. Которая, тем временем, активно готовилась к обороне.
На декабрь 1962 года силы сторон оценивались следующим образом. К трём сотням белых наёмников в Катанге к середине 62-го года прибавилось ещё почти столько же. На этот раз Чомбе решил не полагаться на бессистемный найм, бельгийских посредников, личные связи и случайных людей, а полностью доверил этот вопрос уже зарекомендовавшей себя частной компании 'Южный Крест'. Эта контора уже успела создать себе определенную репутацию и обзавестись представительствами не только в Родезии, ЮАР и некоторых других африканских странах, но и в Европе, где её вербовочные пункты по популярности не уступали пунктам французского иностранного легиона. Причем её эмиссары действовали легально, не опасаясь получить тюремный срок, как некоторые другие неудачливые 'мастера войны'. Это, и деньги не скупившегося Чомбе, позволило в сжатые сроки нанять приличное количество новых солдат хорошего качества, в основном ветеранов колониальных войн, выкинутых на обочину, когда в них отпала нужда. Сюрпризом стало около сотни бойцов из Восточного Блока. Прибытие 'красных' поначалу вызвало переполох, Чомбе не на шутку перепугался, подозревая заговор с целью переворота, но представители 'Южного Креста' убедили его, что никакой опасности нет, 'Железный занавес' ослаб и многие бывшие военные 'комми' теперь ищут работу по профилю за границей. А если он, Чомбе, чем-то недоволен, то они легко найдут этим людям других нанимателей, поскольку 'красные' выгодно отличаются от западных солдат, подготовка у них не хуже, зато неприхотливы, нетребовательны и исключительно надёжны, если конечно не заставлять их воевать против других 'комми'. Посовещавшись со своим штабом, Чомбе в итоге согласился. Из 'восточников' создали новое 'Коммандо 9', офицерами и сержантами на первое время поделилось коммандо Плавски, в котором уже служило немало выходцев из ОВД.
К середине 62-го года в составе жандармерии Катанги было 12 батальонов жандармов, 1-й моторизованный батальон, батальон военной полиции и батальон мобильной охраны, также разные вспомогательные отряды. Кроме них в состав жандармерии входило несколько отборных подразделений 'Коммандо'. Наиболее известными из них были 1-е коммандо (красное), оно же 1-й парашютный батальон, которым командовал майор Боб Денар, 2-е коммандо (зелёное), созданное бывшим плантатором Жаком Шраммом, 4-е коммандо (черное), которое возглавлял майор Хоар, 6-м коммандо (синим) руководил майор Плавски. Шрамм набирал в свой батальон юношей, едва достигших возраста 15 лет, став возможно первым, кто ввел в Африке практику 'детей-солдат'. Общая численность воинства Чомбе к этом времени достигла 14-15 тысяч черных солдат при 700-800 белых наёмниках, внушительная цифра, но как это часто бывает — в основном на бумаге. Средняя численность батальонов не превышала 300 человек. Войска, несмотря на доставшиеся в прошлых боях богатые трофеи, помощь союзников и свои закупки, по-прежнему испытывали дефицит вооружений и боеприпасов, в первую очередь к тяжелому оружию. Многие подразделения вообще представляли собой не более чем пестрое племенное ополчение из местных племен, вооруженное в основном луками и копьями, а в лучшем случае старыми винтовками, помнившими ещё короля Леопольда.
