Едва лишь начался сей потрясающий танец, Маша сразу прилипла взглядом к голубовласой красотке, стала поедать её глазами и стремительно возбуждаться. Её бёдра тоже пришли в движение, усиливая ощущения от куннилингуса; клитор, обласканный языком и губами, изрядно набух и заметно удлинился, а пото́м... Слава невольно вздрогнул и забился под футкой, когда её хайра без предупреждения рывком воткнулась ему в глотку и стала быстро наращивать размер. В общем, куни неожиданно превратился в минет, а точнее в траханье рта, коим футка с увлечением наслаждалась.
Не прошло и пары минут, а обе красавицы, оседлавшие парня с двух сторон, уже обменивались стонами и рыками, подобно двум зверям, столкнувшимся на сходке. Впрочем, эти звуки мало походили на отстаивание территории, поскольку были преисполнены блаженством.
Моку буквально трясло от желания кончить, а Маша просто кипела от возбуждения, глядя на неё. Ещё парочка резких толчков бёдрами — и футанари взвилась, начиная мощную стрельбу длинными струями. А вслед за ней затряслась в оргазме и мамоно.
Шторм наслаждения длился долго. Сотрясаемый необузданным вихрем ощущений Слава уже потерял себя, когда стихия стала наконец утихать. Парню казалось, что оргазм девушек длился не меньше, чем секс, который его вызвал, и переполненный спермой желудок подтверждал, что такое вполне могло быть.
— О-о-ох, божечки, — простонала Маша, расслабленно наклоняясь вперёд и опираясь ладонями о синий матрас. — Круто-то как, но... кажется, я всё... насытилась.
Футка выплеснула весь свой заряд, и её хайра быстро сокращалась в размере. Скрываясь в женском теле, она возвращала тому естественный вид.
— Ха-а-ах! — томно откликнулась Мока, которая до этого тоже сильно кончила.
Брюнетка медленно сползла со Славкиного лица, и в её промежности теперь нельзя было обнаружить ничего аномального.
— Кстати, — обратилась Маша к цукумогами, укладываясь рядом с юношей на матрас и поглаживая того по оттопыренному животу. — Внутри этого гаврика теперь много моей спермы, которая ему, должно быть, в тягость. Не хочешь полакомиться, а заодно и состояние его облегчить?
— Хочу! — тут же оживилась Мока, буквально в мгновение ока превращаясь из варёной рыбы в шальную кошку.
Маша хихикнула, забавляясь столь быстрой переменой, и повернулась к юноше.
— Слав, а ты как?
— Да-а-а, — простонал тот. — М-можно. Только не ртом, пожалуйста, а киской. Так это хоть на оральный секс будет похоже. А иначе я чувствую себя, будто какой-то монстр питается содержимым моего желудка.
Футка рассмеялась и кивнула цукумогами.
— Приступай, лакомка, хозяин твой разрешил.
Голубовласая красотка радостно хрюкнула и рывком уселась парню на лицо, принимая позицию, в которой до этого была футанари. Лицо Моки запрокинулась вверх, глаза́ блаженно прикрылись, и из приоткрывшегося рта вырвался сладостный стон. Юноша пустил в ход язык, чтобы отвлечься и не думать, чем занимается гибкая змейка, шустро проникшая ему в горло, которая, свернувшись пружинкой, теперь старательно притворялась хайрой, совершая поступательные движения в пищеводе.
Впрочем, цукумогами с помощью своего язычка получала не меньшее удовольствие, чем футанари от хайры, так что молодому человеку следовало в скорости ожидать новых волн наслаждения девушки, пронзающих каждую клеточку его организма, и выплесков тёмной энергии, пьянящей ум и возбуждающей тело подобно сильному афродизиаку. И несмотря на то что он устал, для него это было гораздо лучше, чем во всех подробностях ощущать "инопланетный" хобот, отсасывающий избыток белой жидкости из его желудка.
— Божечки, Мока, до чего же ты миленькая, когда балдеешь, — прошептала Маша, в глазах которой стал разгораться огонь.
Полежав ещё немного, она порывисто встала, посмотрела на Славкин член, который так и стоял торчком, соблазнительно подрагивая, и облизнулась.
— Эх, ла-а-адно, сделаю доброе дело, — тихо промурлыкала Маша, расплываясь в довольной улыбке. — Мой бедненький ангелочек так и не кончил, пока мы с Мокой с его помощью ублажали себя. Это не справедливо.
И похотливая жёнушка, устроившись верхом на бёдрах юноши, стала надрачивать его член рукой, наслаждаясь твёрдостью мужского меча и пристраивая его к своим ножнам.
Увлечённый оральными ласками, Слава плохо соображал и почти не осознавал, что́ с ним происходит. Он целиком погрузился в процесс ублажения и наслаждался им, отключившись от реальности. Однако, когда приятеля его захватило тугое горячее лоно и на тело стали накатывать ритмичные волны удовольствия, сложно было не понять, что́ происходит.
"Машка! Чёрт! — мысленно возмутился он. — Врушка вероломная. Сказала, что насытилась, а сама!.."
"Извини, солнц, но я не виноватая, — телепатически откликнулась супруга, и чувства её при этом были пронизаны острым удовольствием. — Меня Мока опять возбудила! Се ля ви!"
"А-а-а-ар-р-рх! Ну держитесь обе! Сейчас я устрою вам, такой Армагеддон, что надолго запомнится. Будете впредь знать, как приставать к уставшему ангелу и домогаться его".
"Хи-хи, давай, попробуй. Я и не против!"
"Сама напросилась!"
Слава мобилизовал все свои резервы, раскрутил "водные" потоки и тут же увидел "горный" рельеф со всеми вершинами удовольствия. Мока далеко уже забралась на один из своих пиков, да и не сделала она ничего предосудительного, так что к ней ангел претензий не имел. А вот другая супруга заслуживала хорошей взбучки, и для неё Слава приглядел самый высокий пик из тех, что были сейчас доступны. Юноша слегка огорчился, что выбранная им вершина не является главным "Эверестом", но, посчитав, что для воспитательной работы и этого будет достаточно, стал вести провинившуюся футку по выбранному пути.
Перестройка состояния Маши заняла у ангела чуть больше времени, чем он ожидал. Ему ещё приходилось противодействовать супруге, которая всячески норовила его кончить, но, к счастью, делала это естественным путём, не прибегая к силе печати.
На нижнем этаже квартиры тем временем послышались звуки открываемой двери, а следом раздался весёлый голос Вики:
— Всем привет! Я дома! Встречайте!
Поняв, что времени почти нет, Слава удвоил усилия и стал ускоренно Машу "поднимать".
"Ну приготовься, обормотка, сейчас получишь у меня!"
"Хе-хе, я вся в предвкушении! Ну давай, покажи мне, на что способен разозлённый ангел!"
— Эй! Да где вы все? — вновь послышался голос Вики, открывающей двери нижнего этажа и заглядывающей в каждую комнату.
Вскрикнула Мока и забилась в оргазме, который был уже вторым по счёту с того момента, как она начала свой "питательный" процесс.
— А-а-а! Так вы трахаетесь?! — возмутилась Виктория и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. — Вот же ж, редиски неочищенные! Нет чтобы меня подождать. Эх, вы! Ни стыда, ни совести! Всё. Я обиделась. Будете всей троицей бесстыжей прощение у меня просить и водить вокруг меня хороводы. Но заработать милость мою будет непросто. Так и знайте! Вот!
Шаги девушки раздавались уже на последних ступеньках лестницы, когда Маша взорвалась в мощнейшем оргазме, от которого у неё фейерверки полыхнули в глазах. Сила блаженства была столь огромной, что у футки перехватило голосовые связки и кончила она безмолвно, извиваясь в бешеных судорогах и распахивая рот в беззвучном крике. Именно это и стало причиной, по которой Вика не сразу их нашла. Блондинка первым делом направилась в спальню, справедливо полагая, что развратное "непотребство" происходит именно там.
Слава от души постарался, провернув свой "блицкриг", и вправе был праздновать победу, испытывая самодовольное торжество. Но, раскочегаривая футку до предела, он совершенно не подумал о неизбежных последствиях. Содрогаясь в сильнейшем оргазме, его жена выпустила тугую струю сквирта, насыщенного энэк, и с ног до головы окатила ею Моку, расположившуюся прямо напротив неё. А пото́м ещё одну струю выпустила и ещё. Всё больше и больше заряжая мамоно энергией футанари. Иными словами, ангел сам, своими усилиями устроил проблемы, которых по максимуму хотел избежать.
"Ой, мамочки! Что же теперь делать!" — испуганно подумал Слава, чувствуя по эмпатической связи, как его фамильяр быстро звереет от похоти.
— Да где вы прячетесь, вашу мать?! — раздался разочарованный голос Вики из спальни. По всей видимости, она вошла туда, собираясь устроить сцену праведного возмущения, но никого там не обнаружила.
И тут у парня словно лампочка в голове зажглась.
"Эврика! — радостно подумал он, найдя спасительный выход из критической ситуации, и отдал приказ своему фамильяру: — Мока, трахни Вику! Не сдерживайся! Выплесни всю свою похоть! Фас!"
Получив конкретное целеуказание и фактически единственный приказ, который она сейчас в состоянии была выполнить, цукумогами взвыла дурным голосом и с рычанием вылетела из ванной, распахивая в движении свои синие крылья.
"Ох, боже!" — мысленно схватился за голову Слава, понимая, что возмездие его неизбежно найдёт и ещё неизвестно, что хуже: покоцанная поляризация контракта и необходимость начать его укрепление с нуля или разборки с разъярённой ведьмой, которая к тому же имеет чёрный пояс по карате и владеет ментальной магией.
"Ничего, — попытался он себя утешить. — Вика меня не убьёт. Я слишком ценный. В крайнем случае, изнасилует до потери пульса, но... я готов это принять".
* * *
Слава лежал на прохладном кафельном полу, придавленный приличной массой женской красоты, которая ещё слегка подрагивала от остаточных импульсов оргазма. Удобный матрас улетучился вместе с цукумогами, и с этим приходилось мириться. Однако гораздо больше юношу беспокоили звуки, доносившиеся из спальни через распахнутые настежь двери и коридор. Сперва он слышал:
— Мока, стой! Ты чего?! Отстань! Да блин, совсем охренела, дура похотливая?! Прекрати меня связывать! Немедленно развяжи!!! У-У-У-У!!!
Чуть позже Слава услышал:
— Ха-а-а-ах! Мо-о-о-ока! М-м-м-м! А-а-а-ах! Переста-а-ань! Н-н-н-н! — на фоне ритмичных звуков: "Чав-чав-чав".
Через некоторое, довольно короткое время послышались крики оргазма цукумогами, а за ними возня и сердитый запыхавшийся голос Вики:
— Ах вот ты как? Ну всё! Щас получишь у меня! Только не жалуйся потом, редиска!
И дальше никакой членораздельной речи Слава уже не мог разобрать. Из спальни доносились только стоны и всхлипы девушек, возня и пошлое хлюпанье, которое изредка прерывалось сдавленными криками блаженства цукумогами. Ещё больше парень обеспокоился, когда Мока стала жалобно повизгивать и пищать, а в звуках, которые издавала Вика, послышались рычащие нотки хищницы.
"Чёрт! Да что там у них происходит?" — взволнованно подумал Вячеслав, замерший в напряжённой неподвижности.
Он понял, что должен пойти посмотреть, а если понадобится, то и прийти Моке на помощь. Юноша шевельнулся и попробовал повернуться на бок, чтобы аккуратно сдвинуть с себя расслабленное тело супруги и освободиться от её веса. Однако Маша крепко сжала его в своих объятиях и не позволила это сделать. Причём сжала как снаружи, так и внутри своим влагалищем.
— Ты чего задумал? — послышался тихий голос, и молодой человек, посмотрев на девушку, обнаружил её в бодром и даже увлечённом состоянии.
Маша с интересом прислушивалась к звукам, доносившимся из спальни, и глаза́ её азартно блестели.
"Чёрт, она уже в норме? — мысленно поразился Вячеслав. — Ну ничем её не проймёшь!"
— Эм, я волнуюсь за Моку, — сказал он вслух. — Боюсь, как бы она не пострадала.
— Что, серьёзно? — удивилась брюнетка, обратив на юношу взгляд своих очаровательных изумрудных глаз. — Настолько всё плохо?
— Я не знаю, поэтому и хочу посмотреть.
— То есть как не знаешь? — изумлённо захлопала глазами Маша. — Она же твой фамильяр, и между вами должна быть связь.
Эти слова вызвали у Славы замешательство, и, лишь услышав их, он сообразил, что его чувственные коммуникации с цукумогами почему-то заблокированы, причём им самим.
"Как так?" — удивился юноша и решил исправить сей момент.
Вот только какое-то интуитивное чувство посоветовало ему проявить осторожность и не распахивать эмпатические шлюзы одним махом. Слава стал осторожно их приоткрывать и, едва только восстановил первые ниточки соединения, почувствовал отголоски столь острого блаженства, что моментально связь оборвал. Судя по всему, в данный момент цукумогами испытывала оргазм, причём тот был просто невероятно мощным.
— Связи с Мокой у меня временно нет, — пояснил юноша своей супруге, смущённо улыбаясь. — То, что́ она сейчас чувствует, мне выдерживать тяжело.
— Ясно. Хах! Этого и следовало ожидать, — хохотнула девушка и взгляд её стал разгораться чувствами гордости и восторга. — Ай да Вика! Ай да... феина дочь. Ну просто натуральная ведьма, палец ей в рот не клади, хи-хи. Вернее, не палец и не в рот, но это уже неважно.
— Маш, я переживаю за Моку. Отпусти меня.
— Лежать, — весело приказала футка, вновь пресекая попытки парня освободиться и с явным удовольствием засосала его член поглубже. — Помочь Моке ты сможешь только заняв её место, и тогда уже тебя придётся спасать. Да и не случится с твоим фамильяром никакой беды, неужели не понимаешь? Мы же одна семья, Славка. Вика Моке не навредит, ты должен доверять своей второй супруге. Да и как можно обидеть такую милую лапушку? Такую сладенькую, аппетитную девочку! Её можно только... — Маша сделала короткую паузу, и глаза́ её плотоядно сверкнули, — нежненько изнасиловать. И от этого не будет никакого вреда.
— А ты сама-то не хочешь посмотреть? — поинтересовался Живцов, слегка успокаиваясь. — Неужели не любопытно глянуть, как всё происходит?
— Хе-хе, не-э-эт. Я и так знаю, ведь Вика — моя жена и печать, которую я в ней оставила, даёт мне много информации. Если тебе интересно, то Мока связала Вику, поставила её раком и трахает по-собачьи. Только теперь уже, хи-хи, не она сексом руководит. Бедная девочка кончает раз за разом и не может остановиться, потому что коварная ведьма не отпускает её. Пройдёт ещё минут пять, максимум десять, и Вика выжмет твою цукумогами под ноль. Но это не так уж и страшно, разве что... Ты чувствуешь, в каком состоянии находится твой контракт с фамильяром?
Слава замер на короткое время, прислушиваясь к себе.
— Пока вроде в норме, — ответил он после небольшой паузы. — Хотя в са́мом начале, эм... перед нападением на Вику, конкретно так трещал по швам... Но сейчас вроде бы всё успокоилось. По крайней мере, я не чувствую никаких напряжений.
— Ну тогда и переживать не о чем. Пото́м подпитаешь свою милашку спермой, и всё будет путём.
— Думаешь? Ну ладно. А как там Вика?
— О-о-о! Она о-о-очень на тебя зла, — хихикнула Маша. — Потому и не собирается Моку всерьёз наказывать, понимает, что та лишь инструмент.
— Господи!
— Не бойся, я тебя прикрою, — подмигнула супруга. — Ведь я глава нашей семьи и должна поддерживать в ней мир и покой. Вику я возьму на себя, и сегодня мы с ней тебя больше не побеспокоим. Тебе останется только о Моке позаботиться, а чтобы было сподручнее это делать, я сниму с твоей спермы барьер, только...
