Долгая ночь заканчивалась. Эл проснулась, когда появились признаки рассвета. Она изящно потянулась и зевнула. Зверь лежал рядом, он тоже не спал и, не поднимая головы, наблюдал за ней. Эл зевнула еще раз, потом заметила Кикху.
— Доброе утро, — сказала она.
— Ты желаешь доброго утра мне? Забавное пожелание, — откликнулся он.
— Если я не желаю видеть тебя, это все равно не освобождает меня от правил вежливости, — пояснила Эл.
— Ну, тогда и тебе доброго утра, — согласился Кикха.
Эл достала из сумки костюм, включила режим зарядки, отыскала прибором точку восхода и разложила костюм на камнях.
— Посторожишь? — спросила она у зверя, — а то тут есть охотники до моего имущества.
Зверь что-то проурчал в знак согласия. Эл подошла к воде. Сначала она напилась, а потом, скинув плащ, куртку и брюки, собиралась войти в воду. В это время зверь, прихватив уже охраняемый им костюм, подошел к ней и с чинным видом разлегся на ее вещах, многозначительно оглянувшись на Кикху. Тишину утра нарушил смех Эл. Она хохотала, запрокинув голову. В эти мгновения ее лицо совершенно изменилось, приобрело светлое выражение, глаза искрились. Зверь смотрел на нее снизу вверх, а потом перевернулся на спину и стал дергать лапами. Эл присела на корточки.
— Какое же ты чудо! Хвала Создателю!
Она похлопала животное по животу, зверь издал гортанный рык, подскочил на ноги и прыгнул на нее. Эл не успела увернуться, зверь сбил ее с ног, и девушка рухнула в воду, подняв сноп брызг. Она вынырнула, продолжая смеяться, с мокрой одежды струями стекала вода, она отплевывалась и фыркала. Зверь стоял на берегу и топал передними лапами, явно выражая восторг.
Поведение обоих вызвало у Кикхи интерес. Эл брызнула в зверя водой, тот фыркнул и закрыл морду лапой, что вызвало у нее новый приступ смеха. Она отошла от берега и скрылась под водой. Через какое-то время ее голова опять возникла над поверхностью, потом руки. Прозрачный кристалл полетел на берег.
— Держи, хранитель! Угощайся! — крикнула она и опять скрылась под водой.
Животное всем огромным телом распласталось на одежде Эл и стало грызть камень, казалось, ничто его больше не интересует. Однако, стоило Кикхе подняться с места, зверь оставив трапезу, и посмотрел на него очень внимательно. Кикха не желал конфликта, поэтому к воде не пошел, с высоты его роста было хорошо видно, чем занята Эл. Она добыла для зверя еще камней и выбросила их на берег, потом ныряла для собственного удовольствия, потом просто легла на воду и замерла. Слабое течение относило ее к берегу. Коснувшись дна, она села в задумчивости, вода доходила ей до пояса. Эл, вытирала капли с лица с отсутствующим выражением лица, через мгновение ушла в свои мысли, смотрела в глубину воды, которая слабо колыхалась, побледнела и стала похожа на изваяние.
Вода возвратила ей силы. Она поняла, что способности вернулись, когда над поверхностью воды увидела голубую дымку. Эл вытирала глаза, принимая ее за туман, иллюзию зрения. Но когда тело отозвалось на колыхание воды внутренним потоком энергии, когда появилось уже знакомое ощущение расширения мира, голова закружилась, она поняла, что это не иллюзия. Потому Эл и легла на воду, чтобы течение силы само нашло слабые места. Теперь она сидела неподвижно, чтобы Кикха сразу не заметил перемены. Поверхность колыхалась, мелькала бликами. Постепенно, сквозь гладь воды начали проступать образы. Сначала они были размытыми, нечеткими, напоминали горы в тумане, потом контуры приобрели ясные очертания.
Уже солнце поднялось высоко над скалами и грело, разгоняя ночную прохладу, блики играли на воде, а Эл сидела в прежней позе. Кикхе требовалось приблизиться, чтобы понять, какие размышления захватили Эл, но зверь, закончив завтрак, следил за ним. Кикха решил подождать, вдруг ему удастся выпытать у Эл причину ее "отсутствия".
Мир вокруг нее ожил и расширился. Эл ощущала на себе внимание зверя. Он помогал ей справиться с остатками недуга и мешал Кикхе приблизиться. Между Эл и зверем существовала связь. Теперь она не считала его животным. Он отозвался, как только она подумала о нем. В голове возник ее собственный силуэт, лежащий на камнях, первый момент, когда зверь ее нашел. Она увидела, как он подходит, как изучает неподвижное тело, тычется мордой ей в лицо, как мощной лапой переворачивает ее. Мгновение. И вот они уже на скале. Там без памяти она провела двое местных суток. Зверь лишь раз исчез, а потом возник опять.
Она задалась естественным вопросом, почему он ее спасал? В ответ она увидела череду картин, фигуры, лица. К сожалению, образы стали быстро таять, чувства притуплялись, она устала. Последнее видение осталось недосмотренным.
Минутный отдых, и она увидела другую картину. Повеяло смертью. Мороз по коже, Эл старалась избавиться от видения, но продолжала видеть фрагментны скал и силуэты на их фоне, ей послышался призыв о помощи. Эл вздрогнула, очнулась, мурашки бежали по спине. Зверь следил за ней.
— Я что-то вижу, — прошептала она. Провела рукой над гладью воды, словно успокаивая волны. Потом нахмурилась. — Ты видел?
Голова животного слегка наклонилась, Эл приняла это за кивок.
— Место знаешь? — спросила Эл.
— Хм, — фыркнул зверь.
— Что ты видела? — вмешался Кикха.
Эл посмотрела на него, как на посторонний предмет, с оттенком удивления, так словно его тут быть не должно, потом опять на воду, она усмехнулась и поднялась. На этот раз она купалась в нижней одежде. Безрукавка высохла по пояс, а шорты были мокрыми, Эл стряхивала с них воду уже на берегу. Ткань сохла под лучами солнца буквально на глазах.
— Откуда у тебя такая одежда? — спросил Кикха.
— Осталась от старой службы, — с улыбкой ответила она.
— А откуда серая? — продолжил расспрос Кикха.
— Подарок.
— Хорошие сапоги.
-Не твой размер, — усмехнулась она.
Эл подошла к зверю, тот лениво поднялся, позволяя ей взять одежду. Она одевалась медленно и обстоятельно. Опять приобрела свой воинственный вид. Синюю форму Эл убрала в сумку, оставив ее как резерв на будущее. Она прихватила три кристалла, которые не съел зверь, и спрятала.
— Где ты служила? — снова спросил Кикха.
— Ты знаешь.
— Немного знаю. Не все. Недостаточно.
— Замечательно. Меньше знаешь — крепче спишь.
— Я не знаю понятия "спишь".
Эл не собиралась продолжать разговор. Зверь уже приблизился к ней. — Вы собираетесь исчезнуть?
— Догоняй, — сказала она.
Все трое исчезли с берега.
Эл сделала шаг и отскочила в сторону. Новый вид был похож на недавнее ее видение. Сжалось сердце. Это была туша большого животного, истерзанная на столько, что трудно распознать, каким оно было прежде. Эл вздрогнула и тряхнула головой, чтобы избавиться от неприятных ощущений, которые наполнили ее существо. Она снова забыла о присутствии Кикхи, сделала несколько шагов назад и натолкнулась на него.
Поскольку к ней вернулись сверх ощущения, близость Кикхи отозвалась необычной волной. Этот шквал чувств был поразительно знаком. Ей бы только не повернуться к нему лицом. Она, возможно, вспомнит, где раньше переживала это присутствие. Какое существо вызывало в ней такой отзыв?
Кикха сам повернул ее лицом к себе. Эл тут же вспомнила его последнее нападение и метнулась назад. Он ухватил ее за ворот куртки и посмотрел в глаза.
— Ты это видела в озере? Да? Отлично Элли, к тебе вернулись силы. Как быстро, — его тон приобрел угрожающие ноты.
Он собирался сказать еще что-то. Но лишь мгновение отделяло его от расплаты. Зверь всей массой свалил Кикху с ног, они покатились по склону. Зверь ревел на всю округу. Наконец, он придавил Кикху к камням. Тот заметил, как яростно сверкают глаза. Кикху словно парализовало, он видел только этот взгляд. Потом стали мелькать картины, вспышки света, мир пошатнулся и поплыл, стал бешено вращаться. Глаза. Глаза.
— Эл, — прошептал он.
Глаза, снова глаза. Он очнулся. Это были глаза Эл, которая склонилась над ним. Морда зверя наполовину выглядывала из-за ее плеча. Кикха не помнил, когда она приблизилась. Тело стало необычно плотным, тяжелым, пространство покачивалось. Он видел Эл в туманном мареве.
— Я не считаю, что бросать его здесь правильно, — сказала Эл, обращаясь через плечо к животному. — Я не буду ему уподобляться. — Потом она обернулась к Кикхе и сообщила. — Он поступил с тобой так же, как ты поступил со мной. Он считает, что справедливо будет бросить тебя здесь. Может один из твоих братьев пожалеет тебя. Я не знаю, как мне поступить. Тут, оказывается, есть свои законы. Один из них ты нарушил. Ты напал на меня. Тут это подобно преступлению.
Кикха не сразу понял, о чем речь. Он смотрел в лицо Эл, поднял руку и коснулся ее щеки. Эл в ответ подняла брови, а зверь издал недовольное фырчанье.
— Твоими стараниями, он временно не опасен, — обратилась она к животному. — Спасибо. Замечу, что я чувствую себя спокойнее.
— Что ты сказала про братьев? — с трудом спросил он.
Эл села на камень рядом.
Кикха пошевелился, почувствовал, что лежит в неудобной позе, камни врезались в спину. Он ждал ответа и смотрел на Эл. Она спокойно сидела рядом.
— Фыф, — выдохнул зверь.
— Он считает, что нам следует покинуть этот мир. Нам обоим. Особенно тебе.
— Ты сказала о братьях, — напомнил он.
Она посмотрела в сторону туши.
— Они здесь были. Все. Небывалая солидарность, — усмехнулась она. — Животное сначала убито, а потом растерзано. Кто-то был очень голоден и нетерпелив. Нужно покинуть это место, здесь дурная атмосфера. Она плохо влияет на нас.
— Ты сказала "мы"? С чего вдруг такое великодушие, Элли?
— Будешь паясничать — брошу тут. Поднимайся.
Кикха шагал за ней, ориентируясь на мелькание синего плаща впереди. Идти было трудно, порой, кроме спины Эл, он ничего не различал. Мир сузился до фигурки впереди. Наступил момент, когда усталость свалила его с ног. Он растянулся на камнях и словно провалился в пустоту. В возникшем ощущении полета, он увидел мир снаружи своего плотного существа. Его внимание сразу привлек мерцающий силуэт. Сияние было ярким и радужным, с искрами, рассыпавшимися в разные стороны. Рядом двигался еще силуэт с таким же сиянием, но других оттенков. Животное. Эл приблизилась к его телу.
— Как сказал бы один мой друг: "пал тушканчик", — сказал она и засмеялась. В ее смехе и отношении не было ни тени сарказма. Она — чудо.
Зверь предложил не останавливаться.
— Пусть поспит. Недавно он утверждал, что не знает, что такое сон. Пусть познакомиться с новым состоянием.
Это было последнее, что он слышал. Его начало кружить, относить прочь, никаких сил остановиться не было. В мелькании картин, он различил какие-то силуэты. Он узнал Фьюлу, а рядом Радоборта. Он оценил состояние обоих, в точности так, как мог бы чувствовать, обладая прежними силами. Нет. Гораздо сильнее. Кажется, его брат попал под очарование сестры гораздо больше, чем раньше предполагал Кикха, чего о Фьюле не скажешь. Странно, что Радоборт не видит подвоха. В этот момент Кикха испытал чувство явно ему не свойственное — жалость. С чего бы вдруг ему жалеть этого глупца. Кикха удивился, и продолжал наблюдать за своими ощущениями. Он подумал о близнецах и тут же увидел обоих. Дорон все еще страдал от раны, она не зажила. У Вейера состояние брата вызывало напряжение. Он исподволь следил за ним. Убийство животного было попыткой сообщить Дорону необходимую силу. Кикха увидел картину охоты. Зрелище, нужно сказать, омерзительное. Впечатление достигло пика. Он различил свой крик.
Он сидел на камнях, держась за голову. Перед глазами вместо сцены убийства — камни.
— Кошмар привиделся? — услышал он вопрос Эл.
Кикха обернулся на голос. Эл лежала на боку, подперев рукой голову, и наблюдала за ним. Спросила она не слишком внятно, потому что жевала. Реальность, которая окружала, отличалась от видения. Кикхе потребовалось время, чтобы осознать, что с ним происходит.
— Это сон, — пояснила Эл.
— Сон, — повторил он.
— Ты там совершенно случайно дверь не видел?
— Дверь? — переспросил он.
— Ага. В другой мир, — пояснила Эл.
— А ты не видела то же самое?
— Я в чужие сны не заглядываю, — улыбнулась Эл и зевнула.
— А где животное?
— А он ушел по своим делам. Он уверен, что я сама справлюсь. Ты не опасен, защищать меня не нужно. Он достаточно возился со мной.
— Мне не ясен его интерес к тебе, — сказал Кикха.
— Мне тоже.
— Он не сообщил? — Кикха вспомнил те образы, которые показывал ему зверь, но Эл решил не говорить.
Он бросил взгляд на меч, который лежал с ним рядом.
— Почему ты не забрала его? — кивнул он в сторону оружия.
— Тебе он сейчас нужнее.
Эл засмеялась, чем сразу разозлила Кикху.
— Не боишься, что я нападу на тебя?
— Не-а. От меня сейчас зависит, как долго ты здесь задержишься. Не сердись. Заносчивость в твоем положении, как бы по-доброму выразиться, не уместна. Можешь спать еще. Уже вечер. До утра мы останемся здесь. Место пустынное, никто нас не тронет.
— Нет уж, со снами покончено.
Эл снова засмеялась
— Эй, великий, где твоя мудрость и знания? Ты будешь выпадать из этой реальности каждый раз, когда сильно устанешь. Недостаток твоего нынешнего состояния.
— И как долго продлиться такое?
— Откуда я знаю. Мне не известны свойства этого мира. Я их только изучаю. А как взаимодействует с ним твоя природа, я не знаю. Был бы зверь, он бы мог помочь. Но ты ему не понравился. Он хотел тебя развеять.
— Зачем ты его остановила?
— У каждого свои сроки ухода и нарушать их нельзя. Живи. Ты мог бы бросить меня в нижнем мире, но не сделал этого.
— Мне нужна была дверь, — признался он.
— Только так? А кто предлагал мне место владычицы? — Эл постаралась изобразить серьезное лицо.
Лишенный своих способностей Кикха был не в состоянии понять ее хитрость. Он вопросительно посмотрел на нее.
— И ты поверила?
— Хм, — Эл улыбнулась. — Да.
— Не будь состязания, ты бы согласилась?
— Я уже НЕ согласилась.
— Я тебя обманывал.
— Спасибо, что сознался. Я так страдала без твоего признания. — Эл состроила притворно страдальческое лицо. — Поразительное дело.
— Что?
— Вы неясным мне образом умудряетесь ненавидеть друг друга. Вы, плоть от плоти одно! Дети великого существа! Наследники миров! — Эл повернулась на спину и закинула руки за голову. — Несуразица.
— А ты? Твоя жизнь не тоже самое? — вдруг зло возразил Кикха. — Кто ты такая, чтобы судить нас? Чтобы вообще судить!
Послышался тяжелый вздох.
— Да, тут ты прав. Я стараюсь понять, но не понимаю. Ты прав.
— Вот-вот. Займись анализом своих поступков. Ты когда-то бросила всех, кому была нужна, ради призрачной цели спасти мир. И даже больше! Ты просто ушла. Я не прав?
— Хм. Ты снова за свое? Не нужно совестить меня. — Эл повернула лицо в его сторону, он увидел на нем выражение торжества. — Как бы паршиво я не поступила, война все-таки кончилась. Я дала слово, я его сдержала.
