Танго с призраком. Том 1

А вот Альбу Инес Аракон ко двору если и представят, то девушке придется там ох как несладко. И хорошее место она не получит, и отношение к ней будет плохое — происхождение.

Понятно, что купцы тоже служат короне, хотя и на свой лад, и уважают их не за красивые глаза, но...

Но!

Примирить родословную и деньги не просто сложно — ОЧЕНЬ сложно. Да, можно пользоваться. Но равными себе считать нельзя. Не станут.

Альбе это было ужасно обидно. Но как дочь Розалии Аракон она легко стала бы придворной мишенью для остроумия.

Как супруга Эудженио Валеранса?

Зависть?

Безусловно! Но никак не насмешки и не остракизм.

А значит...

Какие недостатки у Эудженио Валеранса?

Он молод, красив, умен, обаятелен, он отставной военный (ах, они так шикарно смотрятся в своих мундирах!), он знатен и богат... так какой у него недостаток?

Только один.

Он до сих пор не сделал Альбе предложение!

Что ж! Все еще впереди! Альба была настроена решительно. Победа или смерть? Фи, какие глупости!

Только победа!

* * *

Туфли доставили к ужину. И счет — тоже.

— Почему так дорого? — возмутилась счетом ритана Розалия.

— Дорого? — удивилась Альба. — Мама, я должна выглядеть лучше всех!

— Под маской все равно будет не видно, как ты там выглядишь, — хихикнула Паулина.

— В твоем случае и маска не поможет, — цыкнула на сестру Альба. — Твою фигуру скрыть — это паранджа нужна, а не маска.

Паулина покрылась красными пятнами, вскочила и выбежала из-за стола.

— Альба Инес! — рявкнул Адан Аракон. — Извинишься перед сестрой.

— Да, папа, — Альба отлично знала, когда лучше не показывать характер. Ну, Паула! Получишь ты у меня!

— И что там с ценой туфель!?

— Наверное, это за две пары, — наивно предположила Альба.

— Нет. Это только за твои туфли, — отрезала ритана. — Посмотри сама.

Альба бросила взгляд в бумажку.

Да, ее туфли почти в пять раз дороже, чем у Антонии. И что!? Она любимая дочь, она красива, умна, обаятельна, ей надо охотиться на самого шикарного мужчину всей столицы...

Это она родителям и сказала.

Мать покачала головой.

— Детка, если так транжирить деньги...

— Мама, но я же не каждый день?

— Да, только каждую неделю.

— Мааааааам!

Альба скорчила рожицу. Поныла, и с удовольствием увидела, как папа подписал счет. Но это естественно!

Кто самая очаровательная девушка столицы?!

Она!

Она обязана выглядеть лучше всех! И будет!

* * *

Платье лежало на кровати, делая Антонию удивительно несчастной одним своим видом. Рита суетилась рядом.

— Давайте, ритана. Надевайте. Сейчас подберем волосы, подколем, где надо, а я и прихвачу. Тут и работы — чуть!

Антония повиновалась.

Альба была более фигуристой. Волосами ее творец обделил, а вот грудью...

Зато у Антонии грудь печально провисала на том месте, где должна была задорно наполнять лиф. Увы...

— Может, ваты подложить? — предложила Рита.

Антония покачала головой.

— Лучше ушить. Ни к чему...

— И то верно. У меня подруга так подложила, да заплясалась с парнем, смотрит — одна грудь на полметра вниз уехала. Утряслась, значит...

Антония фыркнула.

Да уж!

Хотелось ей красивые формы, хотелось! Но — не стоит! Да и нельзя...

Приживалка не должна быть красивее хозяев... проклятая серо-мышиная шкура! И никуда не денешься! Пока у нее нет выбора!

А платье было красивым.

Алое, из плотной ткани — не шелк, но тоже красиво. Широкая юбка — и под нее две нижних, алого и черного цвета, оборки, чтобы можно было ей взмахнуть покрасивее. Облегающий лиф с искусной вышивкой. Вырез...

— Как ты думаешь, можно его кисеей затянуть?

— Вырез? Не надо, ритана. Ни к чему.

— Я...

Антония красноречиво показала на прыщи в декольте.

— Шаль накиньте, ритана. Вот и красиво будет, и в тему. Не идет сюда кисея, сами понимаете.

Антония понимала.

Идея пришла внезапно.

Средство, которое ей дали — оно на магии.

Кто-то мешает ей взять с собой оба флакончика? Или того проще — протереться дома? И показаться на маскараде, хоть и под маской, но в своем естественном виде?

Без грима?

И может, даже потанцевать с Эудженио в таком виде?

Ну... хоть на глаза ему попасться?

— Сюда, наверное, надо волосы распустить?

— Как еще на это ритана Розалия посмотрит?

Антония только вздохнула.

— Плохо. Ладно, лента у меня есть.

— А тут вот, и поясная сумочка есть...

Определенно, жизнь подталкивала девушку к безрассудству!

* * *

Молитвы, молитвы, еще раз молитвы... какая ж это гадость!

Антония учила их, и была только рада отвлечься, когда в комнаты влетела разъяренная Рита.

— Козел!!! Сын шлюхи!!!

— Кто? — с интересом спросила Антония, откладывая в сторону надоевший сборник.

— Роман!!!

Антоний посмотрела с удивлением.

— Роман? А что случилось?

— Этот... эта сволочь...

А что может сделать сволочь? Да в углу прижать в очередной раз и под юбку полезть. Рита, будучи девушкой крепкой, саданула нахала в причинное место и в очередной раз пообещала все оторвать. Тем и кончилось.

Антония невольно заинтересовалась.

— Рита, а почему Роман себе столько позволяет? Ко мне он приставать пытался, хотя и ритана, к тебе... у него там — бешенство?

— С...а он! — грубо ответила Рита. За это время они с Антонией не то, чтобы сдружились, но относились друг к другу вполне хорошо. — ... и ...!

— Это понятно, а все же?

— Он родственник ританы Розалии, — выдала страшную тайну Рита.

Антония аж рот разинула.

— Серьезно?

— Тут целая история, — Рита уселась на постель, Антония кивнула, разрешая, и показала на поднос с плюшками, вареньем и лимонадом. Старший повар после совместных походов на рынок, проникся к Антонии определенной симпатией. Девушка неглупая, торговаться умеет, продукты покупает хорошие — можно ее и побаловать. А вот прислуге такой роскоши не перепадало, поэтому Рита взяла за привычку утаскивать у Антонии парочку плюшек. Молодость, аппетит здоровый, да и работы хватает. А тут — скажешь, что ритана тебя попросила об услуге, и хоть отдохнуть чуток можно.

Антония не стала спорить.

И получила свою награду — ключ от садовой калитки, который вообще-то не положено было давать прислуге. Чего им туда-сюда шляться, господ в известность не ставя?

Но...

Мало ли что? Мало ли кто?

Вот и ходил ключик по рукам, вот и делались копии... Араконы, конечно, догадывались, и время от времени запор на калитке меняли. Но хватало этой меры ненадолго.

— Какая история? — Антония сунула надоевшие молитвы в стол, хоть ненадолго с глаз долой, и тоже потащила с блюда плюшечку.

— Ну так ритана Розалия в девичестве же Мондиго!

— Да. Дочь купца.

— Вот! И отец ее, Хорхе Луис Мондиго, известный торговец пряностями, травами... да много чем он торгует... вы его, ритана, еще не видели.

— Он живой еще?

— Чего б с ним сталось? Еще и стариком себя не считает, постоянно норовит кого посмазливее ущипнуть или облапить.

Тони сморщила нос. Но математика — коварное явление. Если ей восемнадцать, то ритане Розалии около сорока лет, точнее она не знала. А значит, ее отцу может быть в районе семидесяти. Нет, не возраст для мужчины.

— А при чем тут Роман?

— Так лет тридцать тому у него связь была с какой-то путаной. Вот, и Роман родился. Что уж там с его матерью было, неизвестно, сам он помалкивает, но точно знаю, что ему было лет пятнадцать, когда он к отцу явился.

— Тот пришел в восторг?

— Ага, — хохотнула Рита. — Особенно его супруга. Говорят, половина сервизов в доме пострадала. И голова мужа заодно.

— Как это... непрактично, — посетовала Антония. — Я бы взяла сковородку или скалку. Небьющиеся.

Девушки переглянулись и прыснули.

— Ну так то вы, ритана. А там началось... веселье. А все ж — сын. На помойке не бросишь. Но и супруга твердо сказала, что в ее доме этой нечисти не будет.

— Ага...

— Пробовал купец его в торговлю пристраивать, но что-то там не сложилось. Вроде как воровать Роман начал или на непотребных девок все спускать...

— Верю, — кивнула Тони.

— Кто другой его и подавно не потерпит. Вот и пришлось пристраивать незаконного сына к зятю.

— А ритана Розалия...

— Скрипит зубами, но терпит, чтобы материнский покой не нарушать.

Антония задумчиво кивнула.

Действительно, будешь тут и скрипеть, и терпеть, чтобы незаконный сынок глаза матери не мозолил. Хотя лакей он, вроде как, неплохой?

Этот вопрос она Рите и задала. И получила в ответ кивок.

— Ну да. Сам-то Роман так ни к чему особо не приспособлен, мозгов у него не хватает свое дело начать или еще как в жизни устроиться. А тут и при деле, и смотрится неплохо...

— Потому он и попытался, — кивнула своим мыслям Тони.

— Да не только, ритана, — хохотнула Рита. — Вы сами подумайте, вроде как девица, из деревни, то ли оставят ее в доме, то ли нет, а нравы, говорят, в провинции вольные? Вот он и разлетелся, мол, я ее поддержу, а она меня отблагодарит...

— И как он меня поддерживать собирался? За какое место?

— Так рассказать что и как в доме, с кем дружить, с кем враждовать...

Антония фыркнула и вонзила крепкие белые зубки в плюшку. Так раскрылась ей еще одна тайна горделивого семейства Араконов. Но почему-то она не сомневалась — не последняя.

* * *

— Синьора Луиса?

Антония забежала к владелице магазинчика совсем ненадолго. И тайком.

Да, у нее уже появилась своя тайна, маленькая, но все же. Ключ был, калитка была — почему бы и не прибежать пару раз к хорошей знакомой?

Ладно-ладно, не так, чтобы хорошей, но ведь других и вовсе нет? А с синьорой Луисой можно не притворяться.

— Тони, рада тебя видеть!

— Что-то случилось? — правильно определила радость Антония. — Чем я могу помочь?

— Ты ж темный маг, хоть и непроявленный...

— Ну да.

— Можешь со мной сходить?

— Куда? — удивилась Антония.

— Стервятничать, — коротко и емко выразилась синьора.

Антония посмотрела, ожидая продолжения. И синьора Луиса рассказала, что люди, увы, смертны. Это плохо. Но для ее маленького дела хорошо, что послед людей остается наследство. И часто — наследники, которые плохо представляют его ценность.

Вот тут и приходит к ним в гости синьора Луиса.

От служанок, от своих агентов она знает, кто, где, что, когда... приходит и предлагает свои услуги. Иногда — очистить дом, вывезя все старье на помойку, да и такое бывает. Ей даже за это доплачивают.

Стоит ли говорить, что антиквариат отправляется не на помойку, а в магазин?

Иногда покупает за песеты то, что в других условиях стоит полноценные реалы. Иногда и полную цену платит, зная, что отобьет свое в другом месте.

Вот, к примеру. Фигурки мастера Маринеско стоят бешеных денег. Фарфор, который он создавал, не теряет своего очарования и спустя века. Цвета яркие, лица словно живые... энергетика от них такая — вот коснешься и они оживут! И они пользуются бешеным спросом.

Такую фигурку синьоре отдали за пятьдесят реалов. Дамы с собачкой.

Но продала она ее за тысячу пятьсот реалов.

Антония рот раскрыла от названной суммы.

— Но... почему?

— Потому что знаю коллекционера, который хотел дополнить серию. Маринеско творил именно сериями. К примеру, парк. Дама с собачкой, мужчина с тросточкой, играющие дети, дуэнья на скамейке, монашка...

— Ага, сообразила Антония. А если серия не полна...

— Коллекционер — это болезнь. Не опасная, но почему бы ей и не воспользоваться?

Антония кивнула. Она это понимала.

— И сейчас...

— Я предлагаю тебе сходить со мной.

— С вами? Но куда?

— На закупку.

— Я в антиквариате не разбираюсь, — честно созналась Антония. — И про этого... маль... нес... Маринеско! В общем, я одну фигурку от другой не отличу.

— А это и не требуется.

— Да? А что тогда?

— Твои способности практически проявленного темного мага.

— Ой...

На большее Антонии и не хватило. Синьора посмотрела с улыбкой.

— Откуда я узнала? Догадалась.

— Но как!?

— Я ж не Араконы, мне умом жить приходится, — отмахнулась синьора Луиса. — Что ты темный маг, это понятно. А что проявленный... догадаться можно.

Антония кивнула.

Чем проявленный маг отличается от непроявленного?

Проявленный свободно пользуется своими способностями. Непроявленный — не пользуется. Не может. Способности у него есть, но латентные, нераскрытые.

Впрочем...

Забавная шутка природы.

Светлый маг может пользоваться своими способностями хоть с младенчества. Просто пока ему не исполнится двадцать два года, он контролирует не всю свою силу. А еще может перегореть.

Если сравнивать — светлый маг это система, опутанная каналами. Они постепенно раскрываются и пропускают все большее количество силы. Причем либо они раскрываются, либо нет.

Темный маг — это та же система каналов, но незаметная. До... а вот тут — нет. Не до совершеннолетия. До инициации.

А вот до той поры...

И темные, и светлые маги могут тренироваться, могут развивать каналы, но станут они проявленными, или не станут — большой вопрос. Это сложно, муторно, неприятно, надо проводить определенные ритуалы, а будет ли польза, или нет?

Неизвестно.

Обычно маги ждут совершеннолетия, определенности, а уж потом начинают развивать свои силы.

Но!

Есть одно исключение.

Сила мага может включиться раньше, в случае серьезного потрясения, угрозы жизни... да любой стрессовой ситуации. Но стресс должен быть такой, чтобы перетряхнул все мироздание.

К примеру, для девушек — первый интимный опыт частенько становится таким стрессом. Да и для мужчин иногда тоже.

Чья-то смерть может стать таким поводом.

Известен случай, когда маг, у которого сила не проявилась после совершеннолетия, в отчаянии забрался на колокольню и бросился вниз головой.

И что вы думаете?

Полетел!

Стресс так сработал.... Правда, желающих повторить его подвиг пока больше не было.

И опять начинаются тонкости, проблемы... включить силу ты раньше времени можешь. А вот применять ее... это как курицу мечом разделывать. Вроде и металлический, и острый, но наплачешься.

Вот Антония и не применяла. Источник у нее был вполне себе проявленный...

— В храме не заметили.

— Так в храме и не ждали, насколько я понимаю. Ты молодая девушка, находиться с тобой рядом несложно... кстати — ты как-то блокируешь свою силу?

Антония кивнула.

— Покажешь?

Девушка покачала головой.

— Нет. Это долго и е слишком прилично.

Синьора хмыкнула.

— а применять свои способности ты сможешь? С этой маскировкой?

— Вы мне так и не сказали, зачем они вам понадобились.

Синьора Луиса кивнула.

— Два дня назад умер синьор Саларанса. Понимаю, тебе это ни о чем не говорит. Но при жизни он был... нет, не коллекционером, а скорее, сорокой. Есть такие люди, которые коллекционируют нечто одно. Как фарфоровые фигурки, монеты, марки...