Колыбель. 3. Все странности мира

— Сын, я искренне считал, что звание фрегат-капитана подразумевает отличное знание астронавигации! Не разочаровывай меня, не повторяй глупых фраз из того медиа-сериала, что так нравится домохозяйкам: 'Вселенная безгранична, мы можем двигаться в ней куда захотим, когда захотим, и лишь только наше желание определяет наши пути!'...

— ...так считал Торвальд Христиан Робинсон, великий писатель и мечтатель пятого века до Звёздной эры.

— О, медиа-литературу ты знаешь намного лучше астронавигации, — съехидничал Ратников-старший, — но, — увы! — Робинсон был неправ! В космосе правит математика, которая совершенно не принимает во внимание наши желания. Увы!

— Да, конечно...

— Дошло, значит? Если бы могли лететь по принципу — ткнул пальцем в небо, и вперёд! — зачем нужны были бы навигаторы, пичи, энивэи? Нет, через Бездну ходят лишь по уже проложенным маршрутам, никак иначе. Тебе же как раз и предстоит проложить новый. Понимаешь?

— Да, отец. Планы Астурии действительно тревожат. Но ты уверен, что это не просто совпадение? В конце-то концов, этот Атолл — удобная база для Пограничного Флота Джонатанов. Возможно, причина в этом?

— Зачем клану Джонатан база вне их основных торговых путей? А вот для Астурии она может оказаться интересной. Аппетиты Фелипе Седьмого существенно шире. Кроме того, мои информаторы сообщают, что Джонатаны сдали им все сведения о походе нашего предка, которыми обладали. А Санфолл — ключевой пич, место встречи кораблей Ивана Великого и Рауля Джонатана после самостоятельных поисков, и его никак не обойти...

— ...поскольку именно по нему происходит ориентация для входа в гиперпоток, нужный 'Одиссею'.

Гиперпространство — очень странное место. Строго говоря, 'местом'-то его назвать сложно, поскольку всё, что в него помещено, 'съедается' — растворяется, исчезает, 'тонет' — почти мгновенно, за пикосекунды. Если, конечно, этот предмет не имеет массы небольшой планеты. Или не обладает способностью создавать собственное гравитационное поле не менее, чем в пятую часть граса на расстояния в тысячу километров от своего центра масс. К таким объектам гиперпространство относится снисходительно, не забывая зорко 'следить' за исполнением своих странных требований.

Ощущение, что за тобой кто-то постоянно присматривает, приценивается, наблюдает — не так, как родители, доброжелательно, — а будто бы огромный хищник, ждущий лишь удобного мига, чтобы напасть, — известно каждому космическому путешественнику и особенно остро переживается теми, кто впервые попал в Бездну.

Да, в Бездну. А как ещё называть это непостижимое для ума и пугающее до холодного ужаса пространство? Бездна — она и есть Бездна. 'Тёмный Мир'. Так уважительно говорят опытные звёздопроходцы, оставляя слово 'Бездна' лишь для использования в замысловатых ругательствах. А 'Тёмный', потому что в нём отсутствует свет. Впрочем, как и любые иные электромагнитные явления. Да и гравитация принимает воистину странные формы, с удовольствием откликаясь на все фантазии Творца.

Наиболее известная странность Тёмного Мира — это 'рябь'. Неистовые звёзды, выбрасывая на свои гиперсклоны потоки энергии, добиваются лишь слабых изменений мерности Бездны, формирующих что-то вроде шума. Гипершума. Он легко преодолевает огромные расстояния и странным образом превращается обратно в свет звезды-прародительницы на гиперсклонах иных Атоллов и Архипелагов.

Ещё в Тёмном мире есть волны, вихри, шторма, ветра и, конечно, течения — гиперпотоки, которые по странной прихоти Творца соединяют все 'Светлые' Миры в странную структуру, похожую на дерево, Мировое Дерево.

— Без этой привязки нужный Атолл ты будешь разыскивать десяток лет! А по пути назад заход в Санфолл не настолько критичен, но всё равно желателен. Чтобы уточнить маршрут домой. Казалось бы, разница не так уж и велика, цена пропуска пича Санфолл на пути обратно — лишняя неделя пути...

— Отец, но ведь у нас есть энивэй предка!

— Верно. Но ему, если ты запамятовал, четверть тысячелетия. За это время Атолл Санфолл сместился почти на семьдесят лайд относительно своего исходного положения. С учётом аналогичного смещения целевой звёздной системы, которую тебе предстоит отыскать...

— Торги, — Тедрик вспомнил недавний визит своей грозной матушки. — Я хочу назвать эту звёздную систему 'Путь Тора'. В честь маминого прозвища, — смутился сын, глядя на удивлённого Ратникова-старшего.

— Хм-м... Тор Га?

— Просто 'Торга', — кивнул Тедрик. — Аналогичное смещение Торги вряд ли окажется меньше тех же семидесяти лайд...

— ...значит, итоговый промах может составить треть листа. Учти вполне возможные препятствия в виде рифов, мелей, штормов... — пожал плечами Михаил Ратников. — Нет, сын, никакой другой пич нам не подойдёт. Их относительные ошибки ещё выше.

— То есть, на Санфолл придётся заходить всё равно, — со вздохом подвёл итог Тедрик.

— Верно, — улыбнулся Ратников-старший, — но зайти-то, поверь старому космическому волку...

— Не наговаривай на себя, ты совсем не старый, — сразу возмутился сын.

— ...можно по-разному. — Михаил невозмутимо продолжал. — Например, всплыть и отправиться к планетам — не помню, есть ли они в системе Санфолл? Или проскочить с разгоном от Лагуны к Лагуне, не задерживаясь в системе. Или быстро затормозить, сориентировать пич по звезде и Устьям Лагун, и ускользнуть обратно. Или...

— ...Да, этот вариант мне кажется самым привлекательным. Времени, которое придётся потратить на торможение и последующий разгон, должно хватить на коррекцию пича!

— Это-то ты правильно заметил, — ещё раз ухмыльнулся отец Тедрика, — беда лишь в том, что после открытия Атолла Ивана Великого — Торги — тебе желательно несколько раз пройти этот путь туда и обратно с различными скоростями и получить полную современную маршрутную карту — энивэй — хотя бы для одного всем известного пича. Санфолл — самый близкий из общеизвестных миров. Ожидаемая длительность путешествия от него — чуть больше недели для челенжера. До прочих же освоенных маршрутов путь не ближе, чем до Мира Колыбели.

— Три-четыре недели?

— Да. Если учитывать, какой информацией будет обладать 'Одиссей', для будущего нашего нарождающегося клана опасна любой задержка... мы не можем ждать, что наши 'добрые друзья' из 'Ордена', 'Круга', 'Наследия' или иных кланов проявят терпение.

— Наблюдать, как всплывая и погружаясь, раз за разом 'Одиссей' набирает статистику энивэя в какой-то новый и, по-видимому, весьма перспективный мир, и ничего не сделать?

— Терпение — совсем не то, что можно будет от них ожидать! — Ратников-старший устало повёл плечами и виновато перевёл взгляд на сына. — Они могут попытаться тебя задержать...

— С какой стати? У меня свободная лицензия!

— Сын, это даже не Провинция, это совсем дикая Периферия. Там действует только два закона...

— Какие? — Тедрик спросил чисто машинально и сразу покраснел как мальчишка. Такая наивность!

— ...два главных закона 'свободного' мира, курсант, — сочувственно улыбнулся Михаил, — правда на стороне сильного; более сильным не попадайся!

— Не попадусь, — вполне серьёзно пообещал командир челенжера 'Одиссей'. — Будь спокоен, отец.

— Чёрт возьми, Энрике, это опять твой промах!

— Но, Фелипе, мои люди не ожидали, что эти отбросы взбунтуются настолько внезапно и согласовано...

— Не ожидали?!! Дьявол, да чем они вообще занимались?!

— Клянусь, Служба отработала с максимальной оперативностью, предотвратив любые утечки о беспорядках на Венере, Марсе, Ганимеде, Европе, Макемаке. Мы успели нейтрализовать гадёнышей на Проксиме, так что там обошлось вовсе без всяких выступлений...

— Обошлось?! — Фелипе Седьмой злобно швырнул своему двоюродному брату инфор. — Посмотри, это ты называешь 'обошлось'?

— Сир, — канцлер-секретарь, третий и последний из присутствующих на этом стихийно собранном совещании, узнал переданный им сегодня утром инфор и едва заметно улыбнулся краем губ, — майордом-секретарь хочет рассказать что-то важное. Возможно, в этой непростой ситуации разбор наших ошибок можно чуточку отложить?

Энрике де Трастамара с благодарностью взглянул на Ореасперу. К благодарности примешивалась и доля удивления: отношения между начальником клановой С.Б. и канцлером-секретарём до сих пор оставляли желать лучшего. Ещё точнее, их можно было бы сравнить с 'дружбой' собаки и кошки, причём роль преданного своему хозяину пса чаще всего играл Энрике. Правда, любой наблюдатель со стороны скорее счёл бы именно Ореасперу по-собачьи верным своему сюзерену...собака и кошка, вечная история! Впрочем, неважно, сейчас Энрике был готов воспользоваться любой поддержкой. Даже если её оказывает Гарсия.

— Фелипе, всё улажено, проведены аресты зачинщиков и активистов. Сейчас уже изолировано по всем территориям суммарно пятьсот одиннадцать человек, из которых четыреста восемьдесят семь — просто 'гаммы', у которых 'сорвало крышу' из-за целенаправленной провокации чужих спецслужб, а вот остальные — внедрённые к нам агенты влияния...

— Кто организовал провокацию, Энрике? Чьи эти агенты влияния? Наконец, зачем это понадобилось нашим врагам? Почему именно сейчас? Проклятье, Энрике, ну почему я должен всё вытаскивать из тебя как клещами?!

— Все свидетельства показывают, что во главе бунта стоит некий Диего Ильхоа из Сан-Паулу. 'Планетарники', — именно так на планетах Мира Колыбели называют офиков Планетарной Стражи, выполняющей роль клановой полиции, — сработали оперативно, но их навыков не хватило, чтобы провести задержание, и мерзавец сбежал.

— Служба выписала ордер на его выдачу?

— Сразу же, Фелипе. Ордер был передан Оммейядам ещё до того, как Ильхоа появился в Аль-Оммейе.

— И...? Бездна тебя побери, Энрике, что за драматические паузы ты всё время делаешь? Бери пример с Гарсии: всё чётко, по делу!

Энрике бросил взгляд на скромно потупившегося Ореасперу, и в этом взгляде больше не чувствовалось благодарности. Конечно, это изменение сразу уловил и канцлер-секретарь, непроизвольно пожавший плечами: любовь кошки и собаки не длится долго, увы!

— В Аль-Оммейю человек по имени Диего Ильхоа так и не прибыл, и Служба Безопасности 'Истинного Огня' нам помочь не смогла. Тем более, что у них самих была в это время куча проблем с попыткой теракта. Однако мои сотрудники сумели идентифицировать Ильхоа по биометрическим данным пассажиров. В Аль-Оммейю этот человек прибыл под именем Юлиуса Кромма из Большой Алемании.

— Дальше, Энрике, я, конечно, люблю шпионские и детективные истории, но сейчас другой случай, тебе не кажется?

— Да, Фелипе. Но — увы! — это как раз та самая грёбаная история. Мы подготовили ещё один ордер, но этот выстрел тоже ушёл в молоко. Ильхоа удрал на марсианские территории 'Драгоценного Наследия' под идентификатором Синъён Ан. На наш запрос клан Ким, в пределах юрисдикции которого оказался наш беглец, ответил, что человека с подобной биометрической картой ни в клане Ким, ни в контролируемом пространстве нет. Таким образом, след провокатора окончательно затерялся...

— ...а мы можем полагать, что за всей этой катавасией стоят Кимы, — задумчиво протянул Фелипе Седьмой, — не так ли, Гарсия?

— Именно так, сир. На это провокация и рассчитана.

— Вот как? Ты можешь что-то добавить к истории, рассказанной мне 'бдительным' начальником Службы Безопасности?

— Да, сир. В отличии от Энрике я сразу озаботился каналами, по которым этот Ильхоа и ряд арестованных нами 'гамм' оказались на подконтрольной Астурии территории и получили у нас вид на жительство. Канцелярии удалось доказательно установить, что все они прибыли из Северной Америки, с территории Морриганов, где и прошли специальную подготовку. Что же касается Диего Ильхоа, это офик Морриганов Майкл Ичоа, сотрудник их Службы Безопасности. Вся информация и доказательная база здесь, сир, — Гарсия протянул номинесу инфор.

— Вот Энрике, учись, — ехидно усмехнулся Фелипе Седьмой. — Гарсия-то справляется с твоими обязанностями получше, да?

— Фелипе... — выдавил из себя покрасневший начальник С.Б., — это не так...

— Так, дорогой брат, так! Надеюсь, Гарсия, эта информация не выйдет из нашего круга?

— Над этой проблемой работали мой сын и два племянника, сир, — улыбнулся канцлер. — Всё останется в семье.

— Отлично. Морриганы, значит. Что ж, не стоит разбрасывать камни тем, кто живёт в стеклянном доме, да...

— Здравствуйте, профессор, сэр!

Маленький человечек со сморщенным лицом и седыми короткими волосами недовольно поднял взгляд на потревожившего его юношу.

— 'Профессор' вполне достаточно, молодой человек! Кстати, вы кто? И зачем пришли?

— Я? Просто слушатель вашего курса, профессор...

— Что-то я вас совсем не помню, 'просто слушатель'. А у меня хорошая память на лица, да! Лекции, значит, изволили пропускать?

— Что вы, профессор, ни одной не пропустил. Просто у меня незапоминающаяся внешность, а у вас столько слушателей, столько лиц!

— Пять сотен человек по списку, лекции посещали сотни три с половиной, и вас среди активных слушателей я не помню. А это значит...

— Что вы, профессор, я — активный слушатель! Моё место — всегда слева, третье от края в седьмом ряду...

— Да? Ну, может быть, может быть..., так чего вы явились, господин 'не просто, а активный слушатель'?

— Конечно, сдать экзамен, профессор!

— Хотите сдать экзамен, значит...

— Да, господин профессор...

— Тогда что же вы медлите? Берите билет! Ну же, молодой человек, нажимайте кнопку запуска генератора случайных чисел. Смелее, вы точно с третьего курса? А теперь жмите 'стоп'! Ну, что показывает ваш ибр?

— Двадцать два, профессор!

— Что — 'двадцать два'? Заголовок читайте, или читать вас до третьего курса не научили?!

— 'Кланы с древности до наших дней', билет двадцать два, профессор.

— Чудненько, молодой человек! Кстати, как ваше имя, представьтесь, пожалуйста!

— Леонард Карлус Александэр, четвёртый сын в старшей семье клана Альбион, господин профессор.

— Ваш отец — брат номинеса? Или ваша мама — младшая супруга Владыки клана?

— Второе, профессор...

— Вот как! Отлично, отлично. Иус, зарегистрировать слушателя Леонарда Александэра, билет двадцать два, для сдачи экзамена. Десять минут на подготовку!

— Ну-с, молодой человек, рассказывайте!

— В самой глубокой древности, когда на нашей планете обитали первобытные люди...

— ...и вокруг них так и бегали ещё не съеденные ими стада мамонтов и динозавров — туда-сюда, туда-сюда...

— Простите, профессор...?

— Не прощу. Это первое и последнее предупреждение! Вы тут не сценарий для стерео ваяете, а экзамен сдаёте. Будьте любезны говорить всё чётко и по существу! Иначе я буду вынужден отправить вас вон, господин Александэр! Итак, вторая попытка!