Колыбель. 3. Все странности мира

— Пожалуй... — с сомнением в голосе кивнула Тариба. — Планеты Мира Колыбели, Проксима — ...да, без сомнения. Там всё на сто процентов 'собрано', как ты сказал. И на Джонатане, и на Калифорнии, и на Ангелике природа очень гармонична, хотя процентов на восемьдесят-девяносто искусственная.

— Вот. Мы — её создатели. Те, кто сформировал подходящую среду, сотворил в нужном количестве по имеющимся лучшим образцам её будущих обитателей. Но разве можно назвать все эти растения, всех зверей и птиц, из которых специалисты-метабиологи собрали искусственные экосистемы, марионетками? Ничуть. Их обитатели живут абсолютно естественно, в соответствии с инстинктами, данными от природы, и нимало не обеспокоены тем, что созданы не природой, а людьми, и живут в искусственно организованных сообществах. А ещё через тысячу лет все эти экосистемы будут неотличимы от естественных. В каждой, благодаря пластичности, изменчивости живого, неизбежно появятся собственные эндемики.

— Ты прав, — тихо отозвалась Селена.

— Развитие будет продолжаться. Кто через миллион лет сможет определить искусственное происхождение всех этих собранных людьми сообществ?

— Никто, — тихо отозвалась Тариба.

— И заметь: живые существа в собранных метабиологами сообществах ничуть не озабочены ни своим искусственным происхождением, — ведь в их геном внесли изменения, позволившие успешно приспособиться к новым условиям, — ни мониторингом, который за ними продолжают осуществлять, чтобы не допустить их деградации или неконтролируемой экспансии за пределы отведённого ареала. — Ты хочешь сказать, Олаф, — из глаз Селены пропали страх и обречённость, — что могущество Высших, присмотр с их стороны за 'поведением' человечества или даже прямое вмешательство не должны нас смущать, да? — Ты же гуляешь в лесу, общаешься с домашними питомцами. Все эти очень разные живые существа — не люди, но это совсем не мешает с ними общаться, так?

— Так, — неохотно согласилась Селена. — В каждом общении есть то, что позволяет полнее чувствовать, ...я поняла, Олаф! Ты хочешь сказать, что эти невероятные существа — Хозяева, да? — просто создали подходящие для нашего развития условия и иногда общаются с отдельными представителями человечества подобно тому, как люди проводят время среди своих 'меньших братьев'? Потому, что так они полнее чувствуют жизнь!

— Именно. Ребёнку для развития достаточно игрушек, взрослый человек ищет общения, нуждается в нём, ...если хочет развития.

— Никто и не оспаривает необходимость социальной адаптации!

— Вот! Недостаточно общаться с искусственным деревом, плюшевым мишкой или программой иуса. Для развития нужна жизнь, Сель. Высшие не угроза для нас просто потому, что их силы и возможности немыслимо превосходят наши. Егерь — не угроза муравейникам или оленям. Их челюсти и рога не защитят от браконьеров. Единственное, что мы можем при контакте с Высшими, это доверять. Действия 'Хозяев' даже на своём современном уровне развития человечество принимает за разгул стихий, и при всей своей мощи ничего противопоставить не может. У деятельности 'Хозяев' просто иной масштаб, его невозможно соизмерить с человеческими амбициями, как бессмысленно сравнивать чаянья муравьёв, оленей — и желания лесника...

— Люди — не марионетки, — опустила голову Селена, — они просто зверушки под присмотром опытных егерей. Спасибо, Олаф, ты нарисовал мне и Тарибе весьма оптимистическую картину!

— Ты не поняла, 'племянница'. Для них мы — не 'зверушки', люди 'Хозяевам' неинтересны, они просто естественная часть окружающей среды. А вот отдельные представители человечества могут по неизвестной мне причине привлечь внимание Высших — на своё счастье...

— ...или беду!

— Да. Это просто ещё одна странность мира, Селена, — слова Олафа ничуть не успокоили женщину, — Я не могу объяснить, чем моя мать привлекла Тора, да ещё настолько, чтобы подарить ей особенную дочь...

— Так это не просто сказка?

— Нет, — Олаф поморщился, — это наша боль, ...страх ...и гордость. Популярность сестры необычайно высока по всей Скандии, и отец, несмотря на всю двусмысленность ситуации, заработал на этой истории огромную поддержку. Тор — наиболее почитаемый ...хм-м, ...Высший, и не только среди Нордов.

— Инга — действительно дочь Тора? — бесцеремонное любопытство Киквете заставило Олафа скривиться. — А что показал генетический тест?

— Генетический анализ?! Ха, конечно он подтверждает отцовство Хакона, — ты же не думаешь всерьёз, что возможен такой, ...хм-м, ...мезальянс между женщиной и божественным существом? — но и сам отец, и все Норды, и, что особенно важно, Мьёльнирхост, считают иначе.

— Сам Тор?!!..

— Пока сестра была маленькой, владелец Мьёльнира нередко заходил в гости, совершенно не стесняясь ни меня, ни отца, — Олаф бесстрастно вывел в окно стереоизображение маленькой смеющейся девочки, удобно лежащей в языках пламени.

От такого зрелища Селена побледнела, а Олаф отработанным жестом развернул изображение на всё окно, чтобы зрители могли увидеть: девочка лежит не в языках пламени, а на огненной ладони крупного мужчины, лицо которого мог бы узнать любой викинг.

— Моя сестра — очень непростой ...человек. Неспроста столько викингов, в том числе и я, не задумываясь, последовали за ней, несмотря на угрозу исключения из клана. Но отец так и не осмелился сделать этот шаг: кто знает, как отнёсся бы к такому поступку сын Одина и Хёрд?

— О-о, будто оживают древние мифы, и среди людей открыто живут сыновья и дочери божеств. Непонятно лишь, если их биологические родители — люди, почему их боги всерьёз рассматривают их как собственных детей?

— Частичка божественного духа, 'золотая крупинка', 'горний свет' — так называют этот феномен легенды разных народов. Именно эта частичка стимулирует развитие зародыша, она же связывает ребёнка с его 'небесным' покровителем. И это никак не мешает иметь полноценных человеческих родителей...

— ...Знаешь, дядюшка, — задумчиво протянула Селена, старясь переварить полученную информацию, — у меня возникло впечатление, что я до сих пор жила в каком-то ином мире. Он, конечно, тоже волшебный...

— Скорее уж, хи-хи, фантастический! — Киквете истерично хихикнула. — Ведь в нём присутствуют и звездолёты, и супертехнологии...

— Наверное... — согласилась Селена, — а теперь я внезапно оказалась в страшной сказке. В ней оживают древние мифы и легенды, а всемогущие существа способны пересекать бездну Вселенной безо всякой техники, одной лишь своей волей. А ещё мой муж... — обычный человек, как я думала — ...оказывается внуком легендарного полубога, а рядом с ним, похоже, находится ещё один Высший, забредший к нему на огонёк из совсем иных — восточных — сказок...

— О, Номмо, — беспомощно всхлипнула Тариба, — не могу поверить, что я всё это слушаю ...и верю!

— Что мне со всем этим делать, дядюшка?

— Проявить терпение? — Олаф устало пожал плечами. — Знаешь, у нас пока много свободных помещений, ведь даже сейчас купола форпоста способны разместить со всеми удобствами несколько десятков тысяч человек, а нас здесь меньше сотни. Так что, Сель, выбери пару просторных блоков в жилом секторе и повесь на их створах соответствующие таблички, чтобы тебя никто потом не обвинил в недостатке гостеприимства.

— Таблички? — удивилась Селена. — А, ты имеешь в виду указать иусам имена тех, для кого выделены эти помещения? ...Ясно. Доступ... уборка... о! Иус сообщит, если в забронированный блок заселится гость, здесь понятно. Но на чьи имена их резервировать?

— Боже, Сель, ты иногда такая ...блондинка! Как можно их не знать? Запиши для себя на всякий случай, чтобы не забыть: 'Чжи Пэй из Дома Цао' и 'Тор Одинсон из Дома Асов'. Если Мьёльнирхост и не забежит 'на огонёк', о твоей вежливости и предупредительности ему будет приятно узнать. Родственница, всё-таки — жена внука! И, в конце-то концов, одна из обязанностей примерной жены — позаботиться о гостях мужа, ...даже если они и не совсем люди, знаешь ли!

"И почему солнце Торги считают оранжевым?" — местное светило стояло невысоко, но опускаться не собиралось: полярный день был в самом разгаре, и серо-красную равнину, уходящую за горизонт, накрывал рыжевато-белёсый купол из цветного стекла. Именно так ощущалось небо Торги. Ненастоящим, искусственным. "Будто крышка, опущенная на медное блюдо с дорогим кушаньем", — Тедрик не торопился возвращать взгляд вниз, пытаясь найти в этом небе хоть какое-нибудь облачко. Ничего. Пусто. Только одна яркая звезда вопреки всему сияла почти в зените — "Одиссей".

Удивительно, но вельд не производил впечатления тусклой и однообразной пустыни, нет-нет. Переливы красного, жёлтого, медного, медового дарили полноту и гармонию, пусть непривычную и странную для пришельца из мира, в котором властвовали голубое и зелёное. А дымчато-серые прозрачные подушки тка просто дополняли картину, добавляя окончательную завершённость и явственно ощущаемый покой.

Сейчас кустики тка были похожи на почти невидимые туманные разводы, будто огромный паук набросил свою бесконечную паутину на весь окружающий ландшафт. Тка — "узлы паутины", кружевная ткань, небрежно брошенная на песок. Очертания каждого кустика тка были ещё размыты, нечётки, словно его ажурный скелет медленно выплывал из тумана головокружительной невероятной бездны, но уже ощущались их будущие размеры: метра два высоты, четыре — в диаметре, а между "узлами паутины" — не больше десяти. И этот призрачный лес жёстко "царапал" человеческий взгляд своим искусственным, чужеродным видом, оставаясь при этом удивительно ладным, естественным. Только вот эта странная гармония безжалостно вдрызг разбивала весь немалый, но обычный для человека, жизненный опыт Тедрика.

Тка здесь нет!

Ибр не обнаруживал эти кустики, отсутствие препятствий подтверждали все навигационные приборы обоих скутеров, но при попытке проехать почти невидимую глазу шапку тка насквозь, аппараты мгновенно глохли, беспомощно опускаясь на грунт.

Как так, что-то же есть? Тка — реально?!

Если смотреть под нужным углом, глаза начинали видеть какие-то странные полупрозрачные веточки толщиной в палец. Они широко разветвлялись через каждые две ладони, а самая нижняя просто уходила в песок. Многочисленные ветвления придавали кустику тка вид странного стеклянного "ёжика". Тка не походило на растение, гриб или животное. Его можно было принять за кристалл ...или за инженерную конструкцию непонятного назначения, ага. Тем более, что все веточки — трубочки? — имели одинаковый диаметр, размер, форму, будто их сотворила не природа, а извращённый интеллект сумасшедшего дизайнера. Инсталляция, унесённая восторгами экзальтированной толпы на самую окраину человеческого мира.

Эту безумную картину дополняли серебристые полупрозрачные листики-язычки, высунувшиеся из окончаний трубочек. Будто множество собачек, терпеливо ждущих внимания своего хозяина...

Может, это просто марево. Или морок, заставляющий Тедрика видеть несуществующее? Обман зрения? Ошибка восприятия? Реально ли тка — или нет?

"Нет!" — дружно говорят все приборы.

"Да!" — столь же дружно, пусть и с некоторыми сомнениями, говорят все чувства: зрение — ...иногда видит, обоняние ощущает медовый запах, вкус ...сладковато-терпкий, пряный. Слух? От листиков доносится слабый звон, когда они ...немного качаются?!

Верить? Не верить? А если потрогать? Аккуратно, не грубой перчаткой — пальцами, ладошкой?

Тедрик боязливо, опасаясь обнаружить, что тка — лишь обман зрения ...м-да, и прочих чувств тоже, потянулся голой ладошкой к незнакомому гладкому материалу веточки, и ощутил, насколько ярче стал запах молодого мёда. Осторожно погладил тёплую "трубочку", коснулся мягкой бархатной поверхности серебристого листочка, ...о-о!

Куст тка будто всплыл из туманной бездны, стал чётким, ярко засверкал в ослепительно белых лучах светила — и почему эту звезду считают оранжевой? Тедрику же показалась, что он протянул руку другу, пытающемуся выбраться сюда, на песок, и без его помощи обречённого вечно барахтаться в скользкой жадной бездне ...болота? Грязи? Протянул руку, помог кустику выбраться? Тедрик бросил взгляд на показания ибра: да, вот он, кустик тка! Теперь без всяких сомнений, полностью реальный, что и подтверждают все приборы.

А вот и листик, оставшийся в его руке, — будто маленькая ладошка. Подарок?..

Веточка в том месте, откуда, видимо, соскочил листик, уже закрылась дымчатым полушарием маленькой крышечки. Вокруг восторженно звенели остальные листочки, будто радуясь своему спасению из туманной мглы, но листик, оставшийся у него в руке, оказался особенным. Он по-прежнему сохранял прозрачность, был окружён туманной дымкой, маревом, и чем-то напоминал вытащенную из студёной воды маленькую льдинку. Но одновременно был тёплым, мягким и ...тяжёлым?

Тедрик недоумённо и как-то по-детски наивно посмотрел на стоящего рядом Цао, явно наслаждающегося происходящим. Тот ободряюще кивнул, протягивая Тедрику небольшой мешочек из странного плотного и гладкого на ощупь материала:

— Ты на правильном пути, мой трудолюбивый ученик! Вытащи столько тка, сколько сможешь, а листики складывай сюда, в мешочек. Он бумажный, из древесины кустиков тка, и отлично подходит для сбора и хранения трав. В нём листики не утратят своих ценных качеств. Приступай — а после я угощу тебя настоящим чаем, да-да!

— А вы не поможете, Учитель?

— Что? Бесстыдное предложение, это невозможно, да! Я уже старый, и силы мои на исходе, ...не ленись, приступай, — Цао лукаво прищурил глаза, — для твоих молодых рук ничего сложного: десять секунд на кустик, шесть — за минуту, триста шестьдесят — за час, ...ха, заодно и таблицу умножения повторишь! А то взяли себе моду, как дважды два посчитать — так к иусу или ибру!

— И сколько тка нужно вытащить? — Тедрик в смятении окинул взглядом туманную паутину, уходящую далеко за горизонт.

— Конечно, все, мой болтливый ученик, — хихикнул Цао, — за время, пока ты тут болтаешь, мог бы спасти два или три кустика!

— Но ...их же миллиарды, Учитель!!

— Так и у тебя ещё целая неделя! Не ленись, а в награду я подскажу, — подмигнул Цао, — как попасть домой быстро, в обход известного тебе длительного выматывающего пути. Сутки — и ты уже в Мире Колыбели!

— Сутки, Учитель?!! — Тедрик был ошеломлён открывающейся перспективой.

— Долго, я понимаю. Но быстрее ты не сможешь собрать всех на своём корыте, — Цао показал на сияющую над ними звёздочку 'Одиссея', — и достаточно его разогнать. А сам-то, без этой жестянки...

— Это лучшее комео, а вовсе не железо!

— ...Напридумывали себе всякого, слова им не скажи, о-хо-хо! Так без жестянки своей, без команды ты вполне можешь шагнуть и сразу в Боспор, хе-хе! Если сил хватит, знаешь ли!