— Я тебе уже говорила. Я не принцесса, — бурчу я недовольно.
А от окна, где стоит удивительно побледневший смуглый эльф, раздается эхом:
— Принцесса Арх'Онт.
И вновь мне приходится повторить. Уже громче и не так спокойно:
— Я не принцесса. — Но это никак, почему-то, не улучшает его состояния.
— Элизар, мы с тобой — покойники. — Выражение полного раскаяния на лице эльфа меня прямо-таки умиляет. — Когда ее отец узнает, что ей по нашей милости пришлось пережить...
— Вы, мои дорогие, — в разговор опять вклинивается Карим, продолжая накалять и без того бушующие страсти, — станете покойниками значительно раньше. Когда об этом узнают ее братья.
— А в руки к папеньке, — я пытаюсь улыбнуться как можно милее, — вы попадете только после услуг некроманта.
Не могу сказать, что это их успокоило. Потому что серый цвет лица у одного из них сменился на нежно зеленый. Очень гармонирующий с цветом глаз. А что касается второго... О моих братьях он знает не понаслышке.
Вот что значит репутация.
— Может, все-таки прекратим это представление и перейдем к делу. — Моя дипломатичная попытка разрешить ситуацию мирным путем успех имеет весьма посредственный. Оба продолжают оставаться в далеком от легкого ступоре.
И что мне с ними теперь прикажете делать? Если из них нынче можно хоть веревки вить.
Увы, но человечных способов приведения их в адекватное состояние у меня больше нет. Приходится переходить к бесчеловечным.
Дав команду Ваське прикрыть глаза и уши и сделать вид, что его здесь нет, походкой 'от бедра' приближаюсь к графу. На лице Карима начинает появляться загадочная улыбка, а взгляд эльфа, обращенный в мою сторону, становится более осмысленным и обретает некоторую мечтательность.
Я, конечно, очень даже могу их понять. Дракон, который рассчитывал затащить в свою кровать любовницу Ролана, а потом узнал, что покушался на честь его сестры, тоже долго не мог в себя прийти.
Так у него в жилах самая благородная кровь их драконьего племени течет. А тут....
Подойдя вплотную к Элизару, даю тому последний шанс одуматься.
Не действует: видит, но не узнает.
Может, не стоило так? Сразу. Но... Будем считать, что сам напросился.
Я провожу подушечками пальцев, едва касаясь кожи, по его ладони. На грани ощущения, лишь одаривая теплом.
Его тело словно пронзает молния. Он вздрагивает и чуть опускает голову. Похоже, пытаясь рассмотреть, что творится перед его носом.
А за спиной абсолютная тишина. Так и хочется оглянуться, чтобы проверить: живы ли? Впрочем, за рассудок Карима я не беспокоюсь. Он к моим проделкам без всякой серьезности относится. Да и Алраэль больше позерством занимается. Уж с его богатейшим опытом близкого общения с барышнями разной степени прекрасности...
Рука скользит вверх, по суровой ткани камзола. Доползает до грани, отделяющей воротник от обнаженного тела. Не движением, намеком, вдоль шеи, очерчивает твердую скулу, задевает волосок на виске, вызвав еще один разряд тока.
Он замер, затаив дыхание и не сводя с меня бездонных глаз. В которых уже нет и намека на желание быстро и безболезненно прекратить свое существование.
Правильно говорит мой папулечка: страшнее женщины зверя нет.
— Мне уйти? — Тихим голосом. Приподнявшись на цыпочках и выдохнув у самого уха.
Осторожное покачивание головой. И низким, хриплым голосом:
— Нет.
— Разговаривать дальше будем?
Подбородок идет вниз. А из-за спины, сначала тяжелый вздох, а следом, полным страдания голосом:
— Самую прекрасную женщину. Почти из объятий. — И через короткую паузу, словно что-то кому-то доказывая. — Только дуэль. И пусть достается сильнейшему.
Ну и ладушки, поиграли и хватит. Очнулись оба.
И я отступаю назад. Радуясь тому, что среди гормонов — этот занимает первое место.
— Алраэль, так что у вас здесь за сборище человеческих магов? Своих что ли не хватает? — И в голосе полное отсутствие той трогательной нежности, которой одаривала еще мгновение назад.
Два шага до кресла, делая вид, что не замечаю взгляды, которыми двое из троих обмениваются. Надеюсь, что теперь они не впадут в другую крайность: расценивая мое появление как попытку повелителя быть в курсе происходящего во всем окружении графа, до которого мне удастся дотянуться.
А если бы и так. Среди правителей рас и народов в последнее время как-то не наблюдается тех, кто занимает не свое место и не понимает, что полезней информацией делиться, чем пытаться решать проблемы в одиночку.
Не знаю почему, но эта мысль не вызывает в моей душе оптимистичного отклика. Словно намекая на то, что несколько последних мирных лет на Лилее очень сильно выбиваются из того представления, которое сложилось у меня за то время, что в меня вбивали необходимые для выживания здесь знания.
— Таши...
А мне уже совершенно не смешно. Судя по тому, что я вижу на лице лорда... Это уже не мрачные прогнозы сбываются. Это то, после чего уважающая себя женщина разбивает вдребезги свой самый любимый сервиз.
— Алраэль, я предпочитаю не лезть в тонкости высокой дипломатии. И желания быть выдворенной с темноэльфийских земель как соглядатай демонов у меня тоже нет. Поэтому давай сейчас ограничимся в разговоре лишь тем, что будет безопасно для моего пребывания здесь. Обо всем остальном вы будете разговаривать вне моего присутствия. Единственное, о чем я считаю необходимым поставить вас обоих в известность, что кроме клятвы, которую я дала графу, я обещала отцу сберечь Элизару жизнь и разобраться в том, откуда тянется хвост его проблемы. И все это я выполню. Независимо от того, нравится это кому-либо или нет.
И снова — ступор. Только теперь по иному поводу. Леденящий холод моего взгляда и беспощадность слов, похоже, мало вяжутся с моей хрупкой внешностью. Да только... В обоих мирах, где протекала моя жизнь — слабые не относились к разряду долгожителей.
— Таши... — Теперь уже граф. Но на ту же мозоль.
Я уже с трудом сдерживаю слезы. Это не обидно. Это — больно. Но я не позволю отразиться даже оттенку этого чувства на моем лице.
Но предпринимаю еще одну попытку сделать наше общение возможным.
— Магия Хаоса работает на разрушении структуры. Такой накопитель, зарядку которого мы предполагаем, в руках мага, владеющего этой основой, довольно мощная игрушка. Если предположить, что это действительно даймоны или демоны Хаоса, то очень хотелось бы понять, для чего они могут использовать собранную силу.
— Кто-нибудь помнит, по какой схеме обычно совершались их набеги? — Элизар старается избегать моего взгляда. Да и... кажется несколько напряженным.
Чего не скажешь про эльфа. Хотя, его-то мои переживания никоим образом не касаются.
А вот вопрос... Если сосчитать, сколько раз за сегодняшний день я вспоминала про своего самого старшего родственника... И ведь ни одного доброго слова.
Только теперь становится понятно, почему рассказывая о том, что произошло на Лилее за время моего отсутствия, он, словно бы невзначай, соскользнул к событиям двухтысячелетней давности. И так подробненько просвещал меня про любимые фишки черных воинов.
— Перед тем как напасть, они готовили себе плацдарм. Пытались всячески ослабить расы, которые могли бы дать им отпор. Считая основными своими противниками драконов, эльфов и демонов. Сталкивали их между собой. По возможности приводили к власти тех, кто им симпатизировал или хотя бы придерживался нейтралитета.
— Откуда ты такая умненькая взялась — понятно. И зачем взялась — тоже, вроде, сомнений не вызывает. — А как красиво все начиналось. Вы... Леди... Куда только все манеры делись? Но я продолжаю делать вид, что и эта речь Алраэля меня нисколько не задевает. — Одно не ясно. Ради чего повелитель демонов готов рискнуть своей дочерью?
И вновь, очень хороший вопрос. Из разряда очень интересных. И тех, на которые у меня нет ответов.
— Мне кажется, лорд, что повелитель Арх'Онт в полной мере осознавал не только те проблемы, с которыми мне придется столкнуться, выполняя его просьбу, но и мою способность их решить. На этом я позволю себе откланяться: думаю, что прежде чем возобновить разговор в том же составе, вам с графом стоит определиться о степени доверия, в рамках которой будет происходить наше дальнейшее общение. — Уф. До чего же я иногда умею быть вежливой. До оскомины. Но на данный момент иного выхода дать им возможность прийти к какому-либо решению я не вижу. — Я буду в своей комнате.
— Таши. — В голосе Карима чувствуется волнение. И это волнение — за меня. И я, несмотря на кипящую во мне ярость, выдавливаю из себя улыбку. — Я зайду к тебе. Чуть позже.
Я, ничего не отвечая, киваю головой.
Несколько шагов до двери кажутся мне дорогой на эшафот. И хотя все, что произошло за последние минуты никак нельзя назвать катастрофой (уж держать удар и выкручиваться из разного рода ситуаций меня учили много и настойчиво), мое душевное состояние оставляет желать лучшего.
Потому что отец не мог не знать о втором дне истории, главный героем которой стал наш граф. И зная, он, тем не менее, отправил меня в это пекло. И отправляя меня в это пекло, он никак не мог не осознавать все те трудности, которые будут мешать мне распутать этот ядовитый клубок. И осознавая... Он все-таки отправил меня.
Вот только... Я никогда не поверю, что таким нетрадиционным образом он решил избавиться от меня.
Дверь плотно закрывается за моей спиной. В очередной раз превращая в мелкую пыль два таких близких и настолько разных слова: вера и доверие.
Я насмешливо подмигиваю телохранителям лорда, кивая на кабинет, откуда только что вышла: мол, сторожите мне зорко. Головой отвечаете.
И не дожидаясь, когда в их взглядах проявится заинтересованность, ухожу в сторону лестницы, ведущей в то крыло, где меня разместили. Удерживая себя от того, чтобы не проделать этот путь бегом.
И лишь когда уже другая дверь, словно иллюзией отгородила меня от возможных взглядов, я позволила себе не расслабиться — бессильно сползти на пол. Будучи уже не в состоянии сделать ни одного шага. Только поглаживать замершего на плече тарагора и шептать. Как заклинание.
'Все будет хорошо'.
Элизар Варидэр
— Алраэль. — Он поднимает на меня взгляд искрящихся изумрудной зеленью глаз, в глубине которых уже давно выстроен весь наш разговор. И даже даны ответы на еще не заданные мною вопросы. — Я должен покинуть твой дом.
И не тени изумления. Все давно просчитано и очень ожидаемо.
— Ты готов ей поверить?
— Я готов поверить Арх'Онту. Но дело даже не в этом. — Если не знать этого эльфа так хорошо, как знаю его я, невозможно назвать то невесомое движение его губ улыбкой. Но он улыбается. И ждет, когда я закончу то, что он и так уже знает. — У меня просьба капитана Магического Патруля: я должен разобраться в этом деле. Все, о чем я могу просить тебя, не чинить мне препятствий. Но об этом с тобой должны были поговорить еще до моего появления.
Он лишь кивает в ответ. Все так же не сводя с меня глаз.
— Если во всей этой истории замешаны демоны Хаоса или даймоны, я передам информацию в Патруль, а уж дальше — разбирайтесь без меня. Мне бы во всем происходящем вокруг меня найти конец, за который можно потянуть.
— А ты не думаешь, что все это связано друг с другом? — Вот теперь уголок губы дернулся уже более уловимо. Словно выдавая то удовольствие, что испытывает мой друг.
И очень сильно напоминая мне другого темного эльфа, с которым меня однажды свела интриганка-судьба. Но я, вместо того чтобы ответить сразу, благо проблем с этим вопросом у меня никаких не возникает, оглядываюсь на Карима, стоящего у самой двери. Пытаясь понять, почему у меня в душе зреет уверенность, что лучше бы ему находиться сейчас совершенно в ином месте.
— Даже если и так. Пока ты не сочтешь необходимым мое участие во всем, что здесь творится, я предпочту в это не ввязываться.
— Эта барышня произвела на тебя сильное впечатление. — И нет даже следа насмешки. Просто еще один нюанс, который он будет учитывать, обдумывая предстоящее решение.
— Я думаю, что повелитель, отправляя ко мне свою дочь, действительно понимал, с чем ей придется столкнуться. И если с Таши что-либо случится, ни слова обвинений в свой адрес я не услышу. Но... Я готов смириться с тем, что мою жизнь будет охранять женщина. И пусть это будет даже принцесса, если ее отцу было так угодно. Но я не готов позволить ей рисковать собой, когда речь идет о таких противниках, как черные воины. Поэтому я лучше отступлю сам, заставив ее последовать за собой. Либо, сделаю все, чтобы она была у меня на виду и не подвергалась излишней опасности. Даже если это несколько нарушит планы моего высокородного друга.
— И все-таки, ты ей доверяешь. — Его пальцы убирают запутавшийся в длинных ресницах волос, возвращая его к белокурой волне, что обрамляет его лицо.
— Да. Я ей доверяю. — Теперь уже совершенно четко и до конца осознавая, что это абсолютно точно отражает то, что я по отношению к ней испытываю.
— Именно это я и хотел услышать. — И на его лице распускается недвусмысленная улыбка: он очень доволен тем, что я произнес. — По приказу правителя Элильяра я должен оказать полное содействие в расследовании событий не только тебе, но и посланнику повелителя Арх'Онта. Я просто никак не мог предположить, что этим посланником будет наша милая Таши. Ожидая увидеть кого-либо более подходящего для этого статуса.
— Так ты...
— Спокойно, Карим. — Я успел прервать эмоциональную речь своего начальника охраны как раз на том месте, где он добрался до прародителей всего эльфийского племени.
Я, конечно, до подобного додуматься не мог, даже зная склонность длинноухих ко всякого рода выходкам, но некоторую наигранность происходящего почувствовать сумел.
— Как ты намерен действовать?
— Как? — Вот теперь он уже никак не прячет то, что составляет основу его сущности. Ехидство так и резвится на его губах. — Первое, что я собираюсь сделать, попросить Карима пригласить нашу барышню сюда. Затем, очень долго извиняться, буквально вымаливая у нее прощенье. Всеми теми способами, которые ее тарагор позволит. Причем, делать мы это будем вместе, так что тебе стоит начать готовиться. После того, как она сочтет, что все, что мы устроим, хоть как-то загладит нашу вину перед ней, я расскажу, как оказались здесь человеческие маги. И мы вместе будем думать, что нам делать дальше. Чтобы оба правителя остались довольны нашими совместными действиями. Тебя такой план устраивает?
Вместо ответа, я перевел взгляд на Карима и кивнул, подтверждая, что все будет именно так, как сказал наш эльфийский лорд.
И лишь когда за старым воином закрылась дверь, позволил себе, не пряча неудовольствия, которое испытывал, заметить:
— За те полгода, что мы не виделись, ты изменился.
— Тебя время тоже не оставило прежним. Но это не значит, что я перестану считать тебя другом. — В его глазах, на его лице нет даже тени раскаяния. За то, что из простого прощупывания кто и чем дышит, он устроил очень утонченную пытку для нервной системы. Причем, не своей.
