Я обалдело смотрела на все это в полной прострации и шоке. Никогда, за всю свою жизнь, я не видела столько цветов сразу. Даже в цветочных магазинах не было столько цветущего разнообразия и великолепия! А уж чтобы все это подарили мне...
— Что это?— Я не смогла придумать название всему этому пестрому чуду и просто обвела их рукой, поясняя, что именно имею ввиду.
— Прости меня... — Его хриплый голос скользнул по моей коже.
Я опустила глаза. Он не сдвинулся с места, но мне показалось, что он коснулся меня. И мне самой хотелось прикоснуться к нему. Ощутить тепло его кожи. Его губы. Его руки. Очень хотелось...
Но я не могла.
И так все, на мой скромный взгляд, плохо, сложно и запутанно. И будущее не сулит никаких положительных моментов, а жить в постоянных ссорах — удовольствие ниже среднего! Так что, если ЭТО случится снова, это сломает все окончательно! Сейчас он, может быть, так и не думает, но потом, наверняка найдет повод все опошлить...
Или обидится сам или обидит меня...
Нет! Никаких касаний!
— Прости, пожалуйста.... — Он не пытался протянуть ко мне руку. Он просто смотрел на меня своими дико синющими глазищами, и я была готова на все ради него. Почти на все.
— Согласимся! — Решил мозг, — а в качестве перемирия, для закрепления мирного договора, так сказать, займемся любовью! Покажем, что не держим на него зла!
— Ну, уж, фигушки! — Возразила я мысленно, пресекая всяческие измышления этого умственного маньяка на эту тему — никаких занятий любовью! Действие противозачаточных давно закончилось! И других у меня при себе нет! А на улице зима и никакого укропа не наблюдается! Да и лимонов я за столом что-то не заметила, так что как они туточки предохраняются, одному Богу известно! Не желаю я рожать в таких условиях да еще и "от не поймешь кого"!
— Крошка? — Он чуть сдвинулся, заглядывая мне в лицо.
— Не называй меня так!
— Извини. Я и, правда, был не прав. Скажи мне, как тебя зовут? Давай официально познакомимся. — И он одним плавным движением соскользнул с кровати на пол. — Госпожа, позвольте представиться — Стефаниаст Девларт, последний из рода подлунных лордов, прямой потомок Стефанилуны, единственной дочери короля Стефаникаста Первого, основавшего Стефларт и бывшего, по нашим легендам, первым королем этого мира, после возрождения. — И он протянул мне руку, — госпожа...
— Я... — Я так растерялась, что даже забыла свое имя! — Я — Мария Александровна Одинцова... Психолог из России....
Вот. Явно не котируется рядом с ним. Впрочем, об этом я догадывалась сразу же. Но Стефан улыбнулся и прильнул губами к моей руке...
— Благодарю, леди Марьыйя Алесисандовна Одинова. Вы оказали мне честь этим знакомством. — Мужчина склонился в одном из самых изысканных поклонов, что я видела (как фанатка Жана Маре — отвечаю! Очень изящно!).
— Мария Александровна. — Поправила его я.
— Мареыя Алекесандовна...
— О, Господи! Можно просто Маша.
— Машья?
— Маша!
— Машя?
— Мари!
— Мари?
— Да! Да! Мари — нормально. Немного непривычно, но вполне сойдет. Так меня девчонки на работе зовут. — Я была почти счастлива, что нашлась хоть одна вариация моего имени, которую он произнес правильно.
— У нас есть похожее имя. Только оно звучит Стемари. Но сокращенное — Мари. Это те, у кого в покровителях и первый король и богиня Мара Прекрасноокая. — он был слегка смущен. Я улыбалась. Почти. Обида осталась. Немного. Самую малость...
Я попыталась от нее отвлечься:
— Почему ты не назвал свой титул, а только титулы предков? — Спросила я, чтобы отвлечься от мыслей о его глазах и своей обиде.
— Ты меня простила, Мари? — Вместо ответа, поинтересовался Стефан. Я задумалась...
— Наверное, да... Скорее, да, чем нет...
— Хорошо. Так вот. В недавнем прошлом я носил титул князя и правителя королевства Ланкаст. Восемь тысяч лет назад в эти земли пришел великий воин и маг, грифон Стефаникаст...
— Грифон? — Невежливо перебила я, и уставилась на него в изумлении.
— Да. Он не был человеком. Он был грифон — оборотень, что умел принимать разные облики. Человеческая ипостась — была лишь одной из его сущностей. Почти все, в ком так или иначе течет королевская кровь, унаследовали одну из его ипостасей. Хотя... Чаще всего их две...
— И ты? — Замерла я.
— Ну, ты же видела мои зубки! — И он широко и открыто улыбнулся.
— Ты — оборотень?
— Да. Королевский!
— В смысле — рода?
— И это тоже. Но, вообще-то, королевский означает, что я имею больше двух ипостасей. И главное — могу обращаться в грифона — королевскую ипостась наших правителей.
— В грифона? — Не поверила я, — с клювом и крыльями?
— Да... — Он был на редкость спокоен, учитывая желчность моего голоса и некорректность вопроса.
— А при чем тут зубки? — Я с демонстративным недоумением уставилась ему в рот.
— А ты бы предпочла клюв? — Расхохотался он, и я смутилась.
— Ну... Нет, конечно. А еще в кого можешь?
— Тигр, змей, конь, волк, грифон, лев, орел — это те, о которых известно мне.
— То есть?
— Возможно есть и еще что-то, но я не перекидывался в них, так как не было подходящего случая и тело не выбрало более эффективной в ситуации какую-то другую ипостась — тогда она просто, как бы дремлет внутри, и может за всю жизнь так и не обнаружится. Но, в основном, как правило, это — хищные формы, так как предок все, же был воином...
— Ясненько. А что там про дочь?
— У Стефаникаста было двое детей — сын Стефларт, его именем и было названо все королевство, и дочь Стефанилуна. Королевство досталось, естественно сыну, и стал он лорд полуденных земель, так как его земли тянутся на полдень. На полночь были выделены земли для приданного дочери. И стали ее потомки — подлунными лордами, так как земли тянутся на полночь. Дочь вышла замуж за боевого друга короля, его молочного брата Девларта.
— Значит, — уточнила я, — ты — лорд подлунных земель? — Я дождалась кивка, — Король Ланкаста? — Он пожал плечами, отрицая, но я не обратила на это внимание, лично мне его титул, как и его должность были без надобности, — а почему Ланкаст?
— Ну, во-первых, не король, а правитель. Титул "король" был в ходу до тех пор, пока существовало единое королевство. Но десятый король Бренсток, разделил королевство пополам, на Стефкаст и Брасткаст, по именам сыновей — близнецов. До этого, в династии рождалось лишь по одному наследнику и проблем не было. Королю предлагали убить одного сына или, хотя бы просто лишить его наследства, но государь так и не смог выбрать в младенчестве, а потом, они так активно меж собой менялись, с подачи королевы, не желавшей лишиться никого из своих мальчиков. Что их так и не смогли опознать толком.
Когда перестало существовать единое королевство, то братья договорились оставить титул "короля" за отцом. Они стали князьями. Иногда, некоторых называют правителями или государями, но королей с тех пор не было.
— Ну-ну, — фыркнула я, — не все спокойно в Датском королевстве!
— В каком? — Опешил Стефан.
— Ты не отвлекайся! Это просто поговорка такая. Что там дальше?
— Ну, так вот. Каждый зовет себя, как ему в голову взбредет, но единой системы нет. Да никто и не стремится. Правда некоторые правители лелеют мысль об объединении и возвращении "былой славы".... — Он задумался.
— Ланкаст! — Напомнила я.
— Ах, да! Шли годы, государства менялись, границы, территории, названия... И лишь Ланкаст оставался почти неизменным.
— Да, но ты — князь?
— Видишь ли, это титул мужа Стефанилуны, он передается по наследству.
— Понятно. А что там с самим названием?
— Сначала земли носили имя Девкаст, как бы соединяя имена мужа и жены, но потом, один из правителей женился на единственной дочери соседа и объединил, как это водится, под своей рукой два княжества. На свадебном пиру и было решено — раз оба супруга равны в браке, надо сказать, что оба они были грифоны, так что шутки с ними были плохи! Так вот, раз они равны, то чтобы никому не было обидно, пусть новое государство и называется по-новому! Так появился Ланкаст и существует уже полторы тысячи лет.
— Глупость какая! — Возмутилась я.
— Почему глупость? — Напрягся князь, почти приготовившись разгневаться.
— Ну, объясни, зачем страны-то туда — сюда менять? Не понимаю. Дали одно имя и живите! У нас в разных странах сменилось множество правящих династий, страны воевали, изменяли границы и территории, но каждый раз придумывать себе новое имя? Нонсенс! Страны названы по именам населявших их народов и потому их названия неизменны! Во Франции живут французы и они не стали валлуайцами только от того, что ими правили Валуа! Или бурбонцами, когда династия сменилась! В Англии живут англичане, а правили ими и Тюдоры, и еще Бог знает кто! В России живут русские, а правили Романовы, а сейчас и вовсе — президент!
— Призинт?
— Президент!
— У вас очень сложный язык. — Вздохнул он, — иногда я даже не понимаю толком — о чем ты говоришь. И много непонятных, незнакомых слов. Их смысл ускользает от меня.
— Ну, так спрашивай, я буду стараться объяснить. Заодно и расширим твой кругозор и все такое... — Рассмеялась я его растерянности.
— Так что это — призиент?
— Президент! Так зовется должность нашего правителя, как у вас — король. Только у нас кроля, вообще-то, никогда не было. У нас раньше был царь!
— Царь?
— Царь! Круто да? Он тоже был наследуемым титулом, но президента выбирают, это не династия, а должность. Кажись, раз в пять лет... Или в шесть? Не помню точно.
— Как это — выбирают? — Обалдел Стефан, — из правящих родов?
— Да нет, зачем же. Просто из людей. В идеале, любой может выдвинуть свою кандидатуру и, если удастся уговорить всю страну его принять, то он и будет править... Как-то так...
— То есть, из кого попало?
— Ну, почему же из кого попало? Сначала они долго доказывают народу, что достойны этого!
— Вот это-то как раз и глупость! И ты еще осуждаешь нас! У меня просто нет слов! Нашего правителя с детства готовят к его нелегкой доле, учат, воспитывают. Все это слишком сложно и тяжело!
— Да, ну! — Не поверила я, — На троне сиди, да пиры устраивай! Чего сложного-то?
— Вот скоро и узнаешь! — Психанул он, — Ведь теперь ты у нас правитель Ланкаста! Можно считать президент! Тебя ведь тоже не понятно как выбрали! — Рявкнул он.
— А ... как же... — Замялась я.
— Что? — Его аж подтряхивало!
— Ну, я хочу сказать, мы ведь можем ничего не менять... В смысле, ты — правитель, никто ведь не знает, а значит и не усомнится...
— Нет! — Резко перебил он меня.
— Но почему?
— Кольцо! — Он ткнул в меня пальцем, выразительно сверкая глазами.
— Ну и что? Кто знает-то? Закажи себе такое же у ювелиров! А мы пока поищем способ его с меня снять, не делая при этом мне больно! Ведь как-то же его с тебя сняли!
— Да. Ты права. Его сняли. Но мы не будем никого обманывать. Основа нашей мощи и безопасности королевства — сила, заключенная в Лунастеф — кольце полуночи, изготовленном самим Стефаникастом для правителя княжества. Был еще и Сонастеф — кольцо полудня, что защищало и помогало править землями единого королевства, изготовленное для сына. Но разборки и раздел имущества меж братьями, разрушили кольцо. Мы не будем рисковать им! Кроме того, оно позволяет нам выбирать истинного правителя, наиболее эффективного в данный период жизни. И мы будем послушны его воле!
— Ну, я же не спорю, не кипятись ты так! — Попробовала успокоить его я, — Мы просто вслух не будем об этом говорить всем! Я, к примеру, буду постоянно рядом с тобой, и никто ничего не заметит и не узнает...
— Но моя стая знает! — Напомнил он.
— Попросим их помолчать!
— Но...
— Не скрывать! — Перебила я его возражения, — просто не афишировать!
— Будет море проблем! — Недовольно фыркнул князь.
— Ты так считаешь? Если ты немножко подумаешь, — мой голос зазвучал вкрадчиво, — то поймешь, что проблем будет гораздо больше, если сейчас взять и объявить народу, что их правитель умер, у них новая, неизвестно откуда взявшаяся правительница, а старый правитель опять жив, но является ее рабом! Ага! Очень мудро и дальновидно! — его лицо исказилось в гримасе упрямства, но я видела, что он уже и сам обдумывает последствия открытия народу ТАКОЙ правды. — А сколько будет шуму! И переживаний....
— Ты предлагаешь, — его голос был неуверен, он внимательно вглядывался в меня, — на людях делать вид, что я... — он замялся, и я догадалась, о чем пойдет речь. Князь не выносил само это слово. Я открыла рот, чтобы облегчить его задачу и избавить от лишнего унижения, но он опередил меня, выдохнув, — что я не твой раб?
— Я прошу тебя, всегда быть тем, кем ты являешься — правителем этого княжества, и просто относится ко мне нормально. Я не считаю тебя рабом....
— Это не меняет сути. Ты скажешь — и я не смогу ослушаться... Так уже было... — У меня хватило совести покраснеть, хотя, по-хорошему, я считала, что поступила тогда абсолютно правильно!
— Я, конечно, не всегда слежу за словами, но ты ведь можешь мне сказать об этом? Я думаю, что вместе мы можем найти способ выкручиваться из этой магической ... проблемы...
— Я даже покончить с собой не могу... — Горько произнес он, махнув рукой, и отвернулся. А у меня замерло сердце. Жуть какая! Так он что же, уже пытался...
Лишь на мгновение перед глазами мелькнуло его холодное скрюченное тело, не реагирующее ни на что, мозг добавил на него разводы крови, и мой организм дал серьезный сбой в работе. Всхлипнув, я осела на кровать. Как, оказывается, сильно, я прикипела к этому красавчику всего за несколько дней! От одной мысли, что он навсегда исчезнет из этого мира, я почти потеряла сознание. Голова кружилась, и дурнота подступила к горлу. Услышав, издаваемые мной звуки, князь резко обернулся.
— Что с тобой? — Он подхватил меня, устраивая поудобнее, принес воды. — И часто тебе становиться просто так дурно?— Я отрицательно помотала головой. — Как ты себя чувствуешь? Ты больна?
— Нет, — прохрипела я, — просто...
— Что?
— Я испугалась... — Стыдливо, но честно призналась я.
— Чего? — Недоуменно оглянулся он, шаря глазами по комнате в поисках угрозы.
— За тебя...— Тихонько выдохнула я, — дай мне, пожалуйста, слово...
— Слово? — Не понял он.
— Да...
— Какое?
— Дай мне слово, что доживешь до того момента, когда мы найдем способ все исправить и не бросишь меня одну разбираться с этими проблемами...
— Ты...— Он опустил глаза, — тебе нужна сила, я понимаю...
— Нет! — Мой крик, полный отчаяния, отразился от стен, — ты ни черта не понимаешь! — Я притянула его к себе, запутав пальцы в густых локонах, и коснулась его губ губами, пытаясь не столько объяснить ему что-то, сколько почувствовать, что он здесь, рядом, живой и теплый, в полной безопасности...
Он вздрогнул, замер на секунду и я поняла, что мне лучше его отпустить, потому что получается, что я говорю одно, а делаю — другое, и он, вроде как, даже сопротивляться мне не имеет права. Я сейчас делаю именно то, чего он и пытался избежать при помощи ножа...
