Это мой вамп!
Если тебе нужен, налови себе сам!
Но упрямец все тянул и тянул. Хрясть... У нас оказалось две половинки дохлой твари. Ну, вот. Доигрались! На земле радостно взвыли. Я опустил глаза. Медведь все же задрал свою жертву, и сейчас сидел на снегу, тяжело дыша. Рядом стояло человек пятнадцать охраны, с натянутыми луками. Нет, ну, и где они раньше-то были?
Пока я на них отвлекся, незнакомый гриф, недолго думая, ухватился за уползающего по стеночке последнего вампа, единственного, что еще подавал хоть какие-то признаки жизни. Ну, вот уж нет! Нельзя охотиться на чужой территории! Я догнал нахала, и дернул добычу, нечаянно оторвав поломанную ногу. Надо бы аккуратнее, а то слуги замучаются утром убирать последствия моего ночного развлечения, и Паксли мне плешь проест о недопустимости подобных мероприятий в пределах замка, где живут женщины и дети!
Как будто я их сюда калачом заманивал!
Гриф гордо взмыл, унося свою добычу. Я уже хотел было погнаться за ним, да тут он, выпендриваясь, подбросил жертву в воздухе, да поймал, но так неловко, что оторвал тому голову, и, похоже, даже не заметил этого. Да...
Похоже, и впрямь совсем молодой еще...
Интересно, кто же это?
Размышляя, я спикировал вниз, опускаясь возле постанывающей Мари. Ритуальная фраза легко соскользнула с губ, и на снег я ступил уже обнаженным. Ноги, несколько искорябанные мерзким вампом, ощутимо похолодели. Странно, что вместе с нами не меняется и одежда. Никогда не понимал причины этого процесса. Ведь когда мы перекидываем людей, одежда остается с ними. Кто-то из дозора накинул мне на плечи плащ. Кто-то протянул штаны. Видать запаску для медведя держали, но решили, что мне нужнее. Как-никак князь. Я, не выпендриваясь, оделся. Впрочем, все это мгновенно перестало меня волновать, едва я, склонившись, аккуратно развернул плащ, в который была укутана Мари...
Дыхание перехватило. Я просто забыл, что нужно дышать...
Сказочное видение, полуобнаженное и изящно укрытое кружевами...
Локоны разметались, длинные ресницы отбрасывали тени на щеки, когда она сверкнула на меня глазами из-под полуприкрытых век. Я умер и попал в рай! У меня даже сердце, по-моему, остановилось.
Это видение будет преследовать меня до конца моей грешной жизни. Золотистые локоны, полуоткрытые губы, и ее протянутые ко мне руки... И шепот:
— Стефан, я так за тебя испугалась... — И она поцеловала меня! Сама! Обхватила своими тонкими руками, и с неженской силой прижала к себе, покрывая поцелуями мое лицо! Мир закружился вокруг меня. Никого не слушая, не обращая больше ни на что внимания, я подхватил свое счастье на руки, и зашагал к себе в спальню, ловко уворачиваясь от всех, желающих со мной пообщаться!
Как там, в одной старой детской песенке говорится:
Я злодея зарубил...
Я тебя освободил...
И теперь, душа — девица, я с тобой хочу....
Ну, вы поняли....
ГЛАВА 24
Я была настроена очень решительно. Так решительно, что повернув за угол, и увидев мерзких вампиров, я даже не испугалась и не удивилась. И их бурная радость, по поводу того, что жертва так вовремя вышла им навстречу, меня ни капельки не затронула. Они еще что-то пошутили насчет своих переживаний об установленном утром засове в моей спальне, и о том, как все удачнненько сложилось. Сволочи абсолютно ничего не боялись. Как будто стояли не в чужом замке, а у себя в гостиной!
Я вспомнила кровь на платье Лиз и ее искаженное болью лицо, и без замаха, одним ударом вогнала кинжал, что держала в руке за спиной (чтобы не сразу заметили), в ближайшего гада. Прямо в его мерзкие глазки! Ну, вернее, в один глазок... Звук был ужасный! Какое-то смачное чавканье! А уж хруст кости просто отвратителен...
Хорошо еще, что все это не брызнуло мне в лицо. А то мне поплохело от одной только мысли об этом (— Весьма запоздалой! — фыркнул мозг, — весьма...). На пару секунд вампы так обалдели, что ничего не делали, просто стояли и переводили взгляд с убитого, на меня, тупо моргая налитыми кровью глазками. Похоже, никто из них не ожидал от меня ничего, кроме пары пинт крови и коровьей покорности!
Ага! Как бы не так, ребятки! Не на ту напали! Вот если бы вы просто меня похищали — это одно дело! Даже если бы вы меня убивать начали, я бы, пожалуй, лишь тихонько хныкала. Но вы же, твари бледнючие, подняли руку на моих друзей. Вот теперь и наслаждайтесь выпущенным на волю зверем. Ну и что, что этот зверь, хомячок? Хомячки тоже могут быть очень опасны! Как-никак — грызуны...
Меня даже не ударили, просто как-то так хитро глянули, что все враз поплыло перед глазами, и сознание расслабилось, а мозг ушел в нирвану (— Не правда! Меня затошнило! — открестился он.). Расслабившееся тельце подхватили, заворачивая в дурацкий плащ, как в тюк ткани, и, закинув на плечо (больно, между прочим! Я так об него животом приложилась, что чуть не взвыла!), побежали вниз.
— Все! — решила я, — этак меня и вовсе никто не спасет! Найдут поутру бедняжку Лиз в луже крови в коридорчике, а я и вовсе — тю-тю! Сгинула на бескрайних просторах родины...
— Что ж Стефан-то, не чувствует что ли, что мы стремительно от него удаляемся? Куда он-то смотрит? — Взбеленился мозг, оглушая меня паническим визгом. — Сейчас же в нас опять внеплановых дырок понаделают...
Мы выскочили на улицу. В задумчивости (кричать я почему-то не могла, хотя стонать получалось очень хорошо. Звучно так, ритмично! Если бы мне мои собственные стоны кое-что не напоминали, вызывая опасения навести похитителей на ненужные мысли, то я бы, пожалуй, продолжила в том же духе! А так...), я попыталась прижать обе руки к подбородку, чтобы устроиться хоть немного поудобнее. Все-таки висеть вниз головой очень тяжело! У меня и так уже "мальчики кровавые" в глазах, а скоро, похоже, и звездочки появятся...
Прижала и тут же дернулась. Рука-то горячая! Хорошо хоть к лицу как следует приложить не успела, а то имела бы хорошенький такой, симпатичный ожог — пятерня во всю щеку! Ладонь пульсировала нестерпимым жаром, так что становилось и вовсе непонятно, как я еще не обожглась об нее ни разу? Кроме того, глядя на беззащитную спину моего переносчика, у меня родилась кровожадная нехорошая мысль. Осторожно выпутавшись из капюшона, я окинула местность пытливым взором. Ну, так и есть! Стоим, что-то обсуждаем. Сначала я хотела от души приложиться к чьему-то мг-м...заду. Но тут мое внимание своей бурной жестикуляций привлек другой "соратник". Уж больно близко да удобно он стоял — прямо под рукой, и просто напрашивался на дружеское "горячее объятие"!
Не знаю, где именно у вампов находятся самые жизненно важные органы (— Стефан, ворона! Краткий курс молодого ванхельсинга давно надо было тебе прочесть! Еще после первого похищения! — Опять вставил "умную мысль" мозг), но, лично я, памятуя, что все они когда-то, были людьми, сделала ставку на горло. И не прогадала! Похититель даже вякнуть не успел, как спекся в буквальном смысле слова!
Минута молчания...
После этого, мне сделали более серьезное внушение, пообещав отрезать ручки — ножки и сцедить кровушки литра два! В доказательства того, что они больше не шутят и намерения имеют самые, что ни на есть серьезные, один из них (похоже — главный! — подумала я. — Ага, — хихикнул мозг.— Горбатый... Я сказал, горбатый!... Так кажется в известном фильме вот про такого же типа сказано... ), ножом полоснул мне по запястью. Выступившую кровь главарь шумно слизнул, не велев перевязывать.
По его мнению, это должно было меня малость отвлечь. Пришлось отключить горячую руку и бросить все силы кольца на порез. А то мало ли, может он все же заразен?
— Труп, он и в Африке труп! — Влез мозг, — в смысле, процессы разложения там... разные... — И сам же стушевался. — Извини, что-то я не то болтаю...
Или вдруг они так голодны, что спровоцируются перекусить, едва мы через стену перемахнем? Пока я размышляла над своей горькой судьбой, меня почему-то стали активно перебрасывать в воздухе, словно я мячик. Головка закружилась. И в теле образовалась легкая паника. От сильной тряски меня даже затошнило. Пришлось активно включиться в происходящее. Выпутавшись из так и норовящего укрыть от меня божий свет, капюшона, я узрела удивительнейшую картину...
Грифон...
Он был ....
Даже не знаю, как объяснить. Он был прекрасен! Чудесен! Восхитителен! Самое красивой существо, что я видела... Лучше него могут быть только драконы... Но увижу ли я их когда-нибудь вот так? Так близко, я имею ввиду. А грифон — вот он...
Голова орла переходила в мощное львиное тело с тяжелыми когтистыми лапами. Окрас бродил по всем оттенкам коричневого — от светлого до темно-рыжего. И мощные крылья. Такие огромные, что в первый миг мне показалось, что я узрела ангела... Наверное, вот так и рождаются легенды...
Супер! Когда он, распахнув крылья, атаковал тварь, что лезла со мной через стену, я только что не визжала от восторга! Порываясь еще и скандировать что-то в поддержку "наших", я умудрилась свалиться со своего транспорта!
— Покатай меня, большая черепаха... — маялся дурью мозг, обращаясь то ли к вампу, то ль к грифону...
Последний очень даже ловко поймал меня прямо в воздухе, благородно не дав мне упасть! Как на горках, ра-аз! И я, проскользнув по его спине меж крыльев, скатилась на снег. Лежать было холодновато, но вампы проявляли вокруг меня такую повышенную активность, что я не рискнула двигаться. Лучше не привлекать внимание озверевших монстров...
А потом все вдруг кончилось, грифон прямо в воздухе превратился в человека, окутавшись мягким свечением. И на снег возле меня ступил уже обнаженный Стефан...
В первый момент я даже не знала, что сказать. Так и молчала, пока он быстро одевался. Но, увидела его тревожные глаза и то, как дрожат его сильные руки, когда он, словно драгоценность, разворачивал меня из плаща, и не задумываясь более, покрыла его лицо поцелуями...
Разве я не обещала себе сказочную ночь любви?
Разве может ее испортить небольшая предварительная потасовка?
Ничуть не бывало!
Ну, держись, любимый, ты, кажется, хотел, что бы я дала тебе все, что могу дать? Я могу очень, очень, ОЧЕНЬ многое...
Сейчас узнаешь....
+ + +
Ни на кого, не обращая внимания, Стефан донес меня до своей спальни. Касмир пытался что-то сказать ему серьезным шепотом, но все, чего добился, был вопрос о самочувствии Лиз. Ответив, что с девушкой все в порядке, брат просто перестал интересовать князя, и тот захлопнул дверь прямо перед его братским носом, велев не беспокоить нас, даже если на нас двинется войной весь мир, во главе с вампами, и магами в придачу! До утра — нас нет дома! А кто не поймет, будет всю следующую неделю бегать волком по лесам! В принудительной форме!
От нас послушно отстали.
Это была очень большая комната. Он поставил меня на ее пороге, следя за моей реакцией. Кажется, он не верил, что я не передумаю. Или просто считал, что с моей стороны это была реакция облегчения? Или же просто истерика? Даже не знаю. Его-то реакция была мне более, чем понятна. И, хотя все пошло совсем не так, как я запланировала изначально, я все же искренне верила, что пройдет все просто отлично. Потому, что я собиралась очень постараться для этого!
Повернувшись к нему, я коснулась влажных, спутанных волос, нежно погладив его по щеке:
— Думаю, тебе надо сполоснуться... — он кивнул. Молча, скинул плащ, вызвав у меня тихий вздох удовольствия. Все же парень чертовски хорош собой! Таких у нас уже давно нет. Разве могут наши субтильные компьютерщики сравниться с этой силой и упругостью мышц? Да и те, кто жрут стероиды и старательно качаются в спортзалах, откуда у них возьмется подобная грация хищного зверя? Такое не купишь в магазине! Это либо есть, либо нет...
Это даже не от характера, это инстинктивное, что ли...
Он прошел в смежную комнату. Я, скинув плащ, последовала за ним. Неловкости не было. Я отпустила себя на волю, сняв все запреты и ограничения на эту ночь. Нагнувшись над тазиком, он умывался. Взяв кувшин, я опустила в него руку с кольцом и чуть подогрела воду, а потом стала аккуратно поливать ему на плечи и шею, помогая своей рукой ополоснуть там, где он не дотягивался....
Его тело дрожало, но он не делал даже попытки прикоснуться ко мне. Меня саму уже всю трясло, так хотелось его... Согрев еще один кувшин, я окинула его взглядом и отступила на шаг.
— Думаю, тебе нужно сполоснуть все тело... — многозначительно произнесла я, медленно скользя взглядом от его глаз вниз. Он шумно сглотнул, но вновь промолчал. Лишь на губах медленно стала проявляться знакомая, ленивая улыбка. Она чуть изогнула их, потом еще, и вот уже зазмеилась, вызывая мое сильнейшее сердцебиение.
С этой-то, коварной улыбочкой, глядя мне прямо в глаза, он взялся за ремень брюк. Спокойно расстегнул его и бросил к моим ногам. Также медленно, его пальцы расстегивали каждую пуговицу. Он видел, что я не могу оторвать заинтересованного взгляда от тела, что открывалось с каждым его движением...
Мое дыхание стало не менее хриплым и учащенным, чем его. Золотистая кожа буквально сияла в свете свечей, маня прикоснуться к ней. Мышцы под ней двигались и перекатывались, завораживая своей игрой. Он и сам знал, что от него невозможно оторвать глаз! Выгнувшись, словно танцор, этот стервец, взялся двумя руками за штаны. Я резко отвернулась, подавив невольный стон. От нетерпения стало покалывать кончики пальцев. Я жаждала коснуться его... И не только руками...
Но, не все сразу...
— Думаю, ты способен сполоснуться самостоятельно. Я жду тебя в комнате. — И я с царственным видом выплыла, намеренно демонстрируя походку от бедра, которой так любят прихвастнуть все женщины. Правда, в моем варианте, это было проделать немного сложновато, сказывалось отсутствие туфелек на каблуках (да и вообще, в данный момент, обуви, как таковой!), но, ради того, чтобы показать ему всю себя во всей красе, можно и на цыпочках продефилировать несколько шагов.
За спиной судорожно втянули воздух в легкие. О, да! Я счастливо рассмеялась. Даже для меня самой этот смех прозвучал хрипло, но многообещающе, что уж говорить о полуобнаженном мужчине?
Надо ли сообщать, что помылся он в рекордно короткие сроки?
Я только устроилась на стуле, поставив его посередине комнаты напротив большой кровати под роскошным балдахином, с вычурной резной спинкой, что была наверняка произведением искусства, как он вошел, прекрасный и естественный в своей наготе лишь слегка прикрытой небольшим куском ткани, обмотанным вокруг бедер, вытирая волосы большим банным полотенцем...
