— Помоешь меня?
— Пойдём, грязнуля! или чистюля? И покажешь... что обещала!
Нужно ли говорить, что через день мы с Аллой повторили урок?
Другая девушка, другие позы, но всё — примерно по тому же сценарию. И — да, у Аллы там оказалось 'так же', и интересные точечки внутри нашлись, так что девушка попискивала неслабо, пока трогал...
Только в ванную не сбегАла, я сразу поцеловал... куда ж тут ей бежать? Девушке понравилось, да так, что сразу попросила повторить! Не отказал, естественно, и убедился, что два куннилинга подряд — занятие довольно утомительное. Но — справился, и был снова вознаграждён непритворными звуками восторга. А заодно — познакомился с ранее неизведанным явлением сухостоя. Это когда эрекция становится воистину железобетонной и самоподдерживающейся, что с ней (с ним) не делай. Как-то раньше не получалось, чтобы очень долго — ни когда сам, ни когда девушки... ручками. А тут...
Аллочка, мною дважды вылизанная, удалилась в ванную. Медленно, на полусогнутых, натыкаясь на мебель, глаза полузакрыты, а физиономия!.. Нет, определённо, ради таких довольных мордашек стоит трудиться языком... и не только!
Я, пока ждал её, даже сам член немного потрогал — нет, ну, камень же! Вдруг, так и останется? Слышал о таком... приапизм, кажется? Говорят, хирургически лечат...
Однако, девушка вернулась, и проблему устранила. По-кошачьи двигаясь, устроилась между ногами на четвереньках, лизнула от яичек вдоль... ей, кстати, тоже пришлось немало потрудиться, даже прерывалась дважды, чтобы отдышаться и вытереть мокрый от слюны подбородок. Так что, я немалое удовольствие получил не только от результата, но и от самого процесса. Раньше, повторюсь, всё происходило гораздо быстрее.
Алла тоже не ожидала, что будет так долго, но сначала смирилась, а потом и довозбудилась... короче, случился с ней очередной, со мной совместный, оргазм. Как и Рита, не кокетничала — проглотила. Потом упала мне на грудь, так, что оказался член, расслабившийся, наконец, у неё между сиськами... отдыхали в полудрёме.
После лежали рядом, обнявшись, целовались и 'ссорились':
— Не мог быстрее?! — возмущалась Алла, — я чуть слюной не захлебнулась!
— Не регулируется! — оправдывался я, — а сама? 'Добавки хочу'!
Алла хихикнула:
— Прости! Ну, очень...
— И мне... очень.
— И подружке 'очень'. Привет тебе от неё, и большое пионерское 'спасибо'.
— Да, не за что. На моём месте так поступил бы каждый!
— А, ну, да! Взаимопомощь?
— Да, любимая, да... и дружба, не забывай!
— Ага. Чувствую я твою дружбу. Опять упёрлась... а у меня, между прочим, скулы болят!
— И у меня... между прочим!
— Я тебя и не прошу, мне хватит... на сегодня.
Поцеловались долгим, мокрым и сладким поцелуем — боль в челюстях не помеха, Алла тискала яички; я не мешал — раз ей 'хватит'.
— Угу? — вопросила девушка, поглаживая и обхватывая.
— Под душем?
— Пойдём!
В ванной Алла кончик сполоснула; поцеловала, для начала, 'привычно-авансово', распрямилась, челюстью подвигала, взглянула виновато, и ладошку намылила...
А потом и я её помыл — просто помыл, всю-всю, но ни на чём не акцентируясь, это, оказывается, тоже чертовски приятно!
С того дня 'перекрёстный онанизм' стал у нас органично соседствовать с обоюдными оральными ласками. Дополняли они друг друга! Очень и очень гармонично.
Девушки при встречах (а встречались они ежедневно, не в школе, так у Аллы дома, да и к Ритке забегали иногда, но там простора нет, а родня есть) информацией обменивались; и всё, что мы изобретали с Риточкой, завтра-послезавтра находило применение с Аллой. И наоборот, конечно. Так что — девушки тоже друг друга дополняли!
Девочки признались — и себе, и друг другу, и мне — что всё происходящее им жутко нравится. Представили, что могло быть по-другому: постылая учёба, 'общественная нагрузка', незатейливый досуг, полночные мечтания о мальчиках (наедине с пальчиком).
А так... всё это присутствует, включая мальчика и пальчик, но расцвечено тайной!
На уроке физики Алка так потянулась... и физиономия довольная, как у кошки... Ритка зашипела, коленки сжала, а потом вообще ногу за ногу закинула, так её эти потягушки впечатлили.
— Зараза! — шепнула подружке, а та всё поняла правильно, глазками невинно похлопала и улыбнулась блядской улыбкой!..
А потом ещё юбку поддёрнула повыше, и коленки с розовыми кружками-отпечатками продемонстрировала...
— О-о-о! — прозвучало удивлённо-уважительное со стороны соседей. Там Оля с Таней страдали от занудства учителя, и головами крутили в поисках интересного. И заметили же!
Алка им улыбку продублировала, а коленки спрятала. Но Рита успела мысленно коленки поцеловать, а потом — под коленками, а потом...
Ну, тут ничего не поделаешь — это месть. Рита позавчера тоже так себя вела на последнем уроке. Представляла, как через часок её... уже придумала, как... чувствовала, что торчащим сосочкам в лифчике тесно, и намокла — сильно заранее. Подружка всё это то ли просекла, то ли с лица считала — за попу ущипнула и процедила:
— Прекрати! — видно, тоже прониклась настроением.
Весна же!
Сегодня Алкина очередь над подругой изгаляться. Только Рита позавчера предвкушала, а у Алки сегодня с утра — послевкусие, если можно так выразиться.
— Послеотсосие! — шепнула Алла в ухо подружки, и грудью по плечу... и Ритка закатила глаза, понимая, что ей снова придётся весь день ходить с мокрым пятном на трусах...
А ведь пацаны-одноклассники это дело чуют! Не так, чтобы впрямь унюхивают, не собаки, чай, а на уровне инстинктов — глазки блестят заинтересованно, смотрят на девочек с сильно напряжённым интересом. Хорошо, хоть внимание распределяют более-менее равномерно: девчонок-то всех, как одну, весна обуяла!
Вон, Катька, тоже сидит, ноги скрестив, и если присмотреться опытным взглядом, видно, как мышцы на бедре ритмично напрягаются. Минут двадцать, полчаса — и порядок! Никто и не заметит. Из ребят — никто. А девицы — в курсе, но укорять не станут. За этим делом уже все замечены, так что... тс-с!
Весна!
Позавчера мы с Ритой прямо из школы ко мне домой рванули. Подошла девушка сразу после звонка и говорит:
— Пойдём к тебе! — а вторая подружка из-за её спины скалится ехидно, наблюдая, как я отворачиваюсь и поправляю.
Ладно, сейчас ещё не жарко, курточка на мне, хоть и куцая, но прикрывает. А чуть ещё потеплеет? Алла ручкой помахала, и мы так степенно... хрен там 'степенно' — стремительно! Потому что — весна!
Целоваться принялись в коридоре, едва дверь захлопнулась. У девушек с некоторых пор появилась привычка активно шарить руками по моему телу. И одетому, и не очень. Когда в первый раз — удивился, Рита резонно ответила:
— Тебе же нравится нас трогать?
— Конечно!
— Ну, вот! — и продолжила.
— Сполоснись! — оторвалась от меня девушка, отправляя в ванную.
Когда вернулся, действительно ополоснув конец под краном (холодной водой, чтоб не кончить ненароком при намыливании), Рита на стул возле письменного стола указала:
— Подожди тут! — и тоже в ванную улизнула.
Вышла быстро, как была, всё в том же школьном платье, даже при фартуке. Значит, есть какой-то секрет... и я даже знаю, какой!
— Вот! — реверансом обозначила прибытие.
— Иди ко мне!
— Иду, иду, — промурлыкала Рита и приблизилась, встала между раздвинутыми ногами, руки на плечи положила, а потом, коленкой толкая, развернула меня к столу.
Естественно, обнял. Естественно — за бёдра, естественно, под платьем. И трусиков, разумеется, не обнаружил.
— Ай! — сказала Рита, когда погладил прохладные ягодицы, и уселась на край стола.
— Помнишь, обсуждали, как это может быть?
— Помню, — заглянул под подол; там, как всегда, было красиво.
— Подожди! — девушка кивнула вниз, — достань!
— Гм! — интересное начало.
Расстегнул ширинку, высвободил конец; Рита взглянула мельком, удовлетворённо кивнула, откинулась назад и развела коленки...
А тело пахнет так, как пахнет тело,
не как фиалки нежный лепесток* -
возбуждённой девушкой, мылом, молодым здоровым телом...
Девушка кончила — в этот раз не слишком ярко, просто застонала тихонько и дёрнулась пару раз. Похоже, мы немного зачастили с этим делом — не успеваем как следует соскучиться и накал страстей снижается. Впрочем...
Рита обняла меня за шею, поцеловала долгим и жарким поцелуем, а потом со стола соскользнула и гибко ввинтилась под стол — только и успел подстраховать, чтоб макушкой не стукнулась.
— Ты чего? — удивилась девушка.
— Чтоб не ушиблась.
— А-а-а! Я думала, нагнуть хочешь... так я сама! — подёргала одёжки, расширяя операционное поле, и приступила.
Да, пожалуй, нам следует проголодаться... приятно, но...
После мы переместились на диван — как были, не приводя одежду в порядок. У меня — свисал расслабленно, у девушки платье завёрнуто до пояса... Алла рисует неплохо, может, подкинуть ей сюжет для картины?
— Проветриваем! — хихикнула Рита, кивнув на наши обнажённые гениталии.
И эта развратница ещё недавно боялась лишний раз коленки раздвинуть!
— А надо бы помыть.
— Успеем! Губы дай...
Целовались долго, и решили сообща, что нам такие поцелуи (сразу после) нравятся, как замена... раз уж нельзя пока 'вот этим вот сюда' (по разным глупым причинам). А так — письки поцеловали, потом губы... вроде как опосредованно занимались нормальным сексом. Идея позиции 'шестьдесят девять' витала в воздухе, но я почему-то постеснялся (в этот раз) предложить... Ритка сама предложила, две недели спустя!
— У девочек тоже бывают фантазии! — объяснила исцелованная Рита, когда смогла разговаривать.
— Совпали... в смысле — фантазии.
— Да-а? Хм. Хорошо!
Подумала, и переспросила:
— А кого ты представлял... под столом?
— И на столе тоже. Тебя и представлял. Только в школе. В двести втором.
— Химия... да, там хорошо. И вода есть, — Рита задумалась, и что-то задумала...
А с тем, что нужно слегка умерить пыл, чтобы ЭТО не надоело — согласилась. И Аллу в том убедила. То есть, встречаться, вместе гулять, разговаривать и даже целоваться мы не перестали, а секс превратили в праздничное блюдо! Но это — чуть позже, а пока...
У Аллочки, как выяснилось через день, тоже фантазия имелась. У неё как раз месячные настали... я думал, что в таких ситуациях девушки будут, так сказать, делегировать друг другу полномочия, но нет... в гости зазвала, и продемонстрировала, что может сделать с парнем девушка, если 'ей нельзя, а ему очень хочется'. Голая по пояс, стоя на коленях... фантазия у неё такая, да. И это с утра, перед школой! И тоже предложила чуть притормозить — ибо не стало (у неё) прежнего оглушительного восторга... кончила, но без восторга.
— Мы зажрались! — прокомментировала Рита, — все!
— И Толю разбаловали! — добавила Алла.
И согласилась, что надо реже. Притормозили... но — слегка.
Ещё через неделю Рита (которую Алла убедила в том, что утром всё не так, как днём или вечером), подговорила меня прийти в школу пораньше. Мы притворились, что идём делать уборку, взяли у вахтёра ключ, закрылись и обменялись оральными ласками под изумлённым взором Д.И.Менделеева и хитрым отеческим прищуром В.И.Ульянова. Под стол девушка, правда, не лазила (грязища там, не убирать же предварительно, в самом-то деле!), но тоже получилось неплохо. Утренний секс оказался... сладок.
— Шкодина ты! — шепнул я в девичье ушко.
— Будет, что вспомнить, — так же тихо ответила Рита, — ты скоро выпустишься, в школу приходить не сможешь, чтобы нас тут... надо успеть. Так... ой, время!
Прополоскали рты водой из-под крана (переглядываясь с одинаково развратными ухмылками), смочили носовые платки и привели себя в порядок (стоя спина к спине — это тоже возбуждает, ещё как!). Поправили одежду, осмотрели друг друга и место действия на предмет возможных улик (не обнаружили), поцеловались и тихонько выскользнули из кабинета, изобразив умные лица. Возле кабинета химии никто не отирался, только на подоконнике у окна в торце коридора близнецы из Риткиного класса что-то лихорадочно списывали, а хозяйка тетради скучала рядом. Весьма фигуристая, надо сказать! — это я силуэт на фоне окна оценил.
Гольцман нас заметила в тот момент, когда дверь запирали, глаза округлила, потом кивнула и очень понимающе однокласснице подмигнула. Ритка бросила на меня взгляд, улыбнулась (мол — всё в порядке, свои люди) и жестом попросила помалкивать. Витка ресницами обозначила согласие. И это тоже возбуждает! Весна...
Рита порекомендовала подружке место и время, Алла к рекомендации подруги прислушалась, и через некоторое время портреты снова наблюдали за наглыми школьниками.
Мы с Аллой едва не попались: успели из кабинета выйти, и закрыть его под недовольное ворчание страждущих знаний восьмиклассников. Возле лестницы столкнулись со злющей химичкой, не обнаружившей на месте ключ от кабинета. Вежливо с ней поздоровались; Алла, хихикая, умчалась на урок, а я сбежал вниз и вернул ключ на гвоздик. Ключ тотчас же снял возмущённо сопящий посланец, но я был старше и крупнее — возмущение в слова не облеклось.
Решили с девочками, что экспериментов пока хватит, в смысле — в школе. А дальше — видно будет.
От экспериментов вне школы (и экспериментов вообще) никто отказываться не собирался!
Часть 14. (ТРИО. ЛАСКОВЫЙ МАЙ)
В тот субботний жаркий майский день мы зарулили к Аллочке. Не сразу после школы, сначала с Ритой по домам сбегали. Под душ, переодеться; я литр тягучего, сладчайшего домашнего вина из белых слив в сумку забросил и банку слив маринованных: весна, больше ничего не осталось из зимних запасов.
У Аллочки всё — как всегда. Сначала — сидели, пили вкусное (и крепкое, девочки оценили), слегка закусывали. Потом, чуть пьяненькие, переползли на диван — с известной целью. С каждой из девочек у нас уже почти всё было, а втроём — весело, возбуждает и фантазию будит.
Так что — целовачки и лёгкий петтинг. Легчайший, даже. Изысканно-дружеский, после которого никто ничего не получает. У меня, правда, яички болят от перестоя, у девочек тоже некоторая неудовлетворённость присутствует, но это лечится известным способом. Девочки своих желаний давно уже не стесняются; когда ласкаю — помогают, сами себя подстёгивают.
Алла призналась откровенно:
— Хочется иногда наедине... просто помечтать, и тихо кончить в ладошку...
— Тихо? — фыркнула Рита.
— Ну, когда как... — Алла застеснялась, но у меня спросила:
— А ты?
Рита тоже брови подняла заинтересованно.
— Сейчас — нет... специально — нет... — девушки переглянулись: ещё бы 'да!', при двух живых и страстных подружках! — но иногда... приходится.
Девушки снова понимающе кивнули.
Целовались, миловались и разговаривали на темы как околосексуальные, так и совершенно отвлечённые. Тут важнее — ласка, а поболтать — заодно... мы ведь и впрямь друзьями стали, хоть и почти любовники!
В общем — сидели и нежничали... и тут (нежданно!) вошла Лариса Ивановна... не услышали мы за болтовнёй, как дверь открывается!
