— Ненаёба! — ласково пожурила Алла, забираясь в ванну.
И тут же поняла, что и сама такая: услышала восторженный Риткин всхлип, мой счастливый стон (стыковка состоялась!), и изогнулась, ухватившись за намыленное междуножие... свело, да... от одних только звуков...
Дальше мылась, как Ритка — быстро-быстро, бормоча:
— Сейчас всё будет!
Оценив Ритину решительность (халатик в сторону, запрыгнула), я простыню из-под неё выдернул, и член установил вертикально — всё для удобства! Девушка подыграла: губки руками раздвинула, прицелилась, опустилась — без предисловий... охнула, застонала... и кончила! А потом и вовсе ножки сдвинула, вытянула, и скрестила даже, так, что в ней только кончик остался, крепко сжатый... очень крепко! И лежала так, вытянувшись и не шевелясь, глаза закрыв, только вздрагивала... и хихикала над своей несдержанностью.
Потом очнулась:
— Фу-у-х! Прости, я так... стремительно! Аллочка сейчас... — поцеловала, прислушалась (как раз шум воды стих), снялась аккуратно и отвалилась в сторонку, освободив место подруге. И принялась поглаживать свои животик и грудь — как обычно после, не забывая при этом целоваться.
Аллочка зашла и узрела: друг-любовник, весь готовый и экипированный, на спине лежит...
— Устоял? Молодец!
А любовница-подружка — рядышком, с нагло-довольной физиономией... быстро она! щурится из-под век, сиськи мнёт, и член держит, как сигару, двумя пальчиками, ещё и покачивает из стороны в сторону, маня и зазывая.
— Между первой и второй — перерывчик небольшой! — пропела Ритка, и я в который раз порадовался здоровому цинизму моих подружек.
— Я бы и сама не промахнулась! — проворчала Алла, принимая приглашение.
Лукавила, между прочим, девушке нравились Риткины там прикосновения, независимо от ситуации. А уж когда та что-нибудь вводит...
Ритка пальчиками орудовала так ловко... У них 'разделение труда' состоялось само собой. Выяснилось (в процессе многократного теснейшего общения), что Аллочка — гений орального секса, признанный и мной, и Ритой. Ритка как-то меня допросила с пристрастием (и лёгким кручением яичек), и выкрутила ответ на вопрос 'кто лучше сосёт?'. С перепугу, опасаясь пыток, признался: Алка. Девушка вздохнула, согласилась, и мечтательно добавила:
— А если б ты знал, как она лижет!..
Ну, наблюдал вообще-то... не раз...
Аллочка в процессе совершенно отрешалась от всего на свете! Оставались её губы — и член, наедине. Если Ритка во время минета кончала лишь время от времени, то Алла — как правило, и очень бурно. Объяснила, что чувствует очень остро, что с партнёром происходит, и сопереживает — аж до оргазма. Такая вот оральная эмпатия...
— Я такая соска! — то ли пожаловалась, то ли похвасталась Алла матери, и рассказала, какая.
Лариса Ивановна фыркнула и выдала секрет:
— Вся в меня!
И призналась, что на старости лет оценила всю прелесть... Олег доволен, и тоже старается, даже вот на днях 'шестьдесят девять' освоили... ничего, сорок — не шестьдесят, пока ещё есть силы кувыркаться!
А уж с подружкой Алка и вовсе чудеса творила! Тут, правда, Ритка не отставала, почти всегда составляла ласкаемой девушке компанию, кончая даже без самостимуляции. Всё же они друг дружку изучили хорошо, и доставляли... Про меня обе сказали, что 'ещё тренироваться и тренироваться', но имею немаловажное достоинство — есть что вставить, или на самом пике, или минуткой позже, для немедленного повторного оргазма.
Да, так про Риткины пальчики... девушка, после того самого первого раза, когда заботливо 'помогла' мне попасть куда надо в ночь после выпускного, повторяла это при каждом удобном случае. Раз — и нежно вводит в подружку. Ей, оказывается, это настолько приятно, что... почти до оргазма, короче. А иногда и после...
Когда до моих подружек дошёл переходящий туристический агрегат, они сначала наедине с ним пообщались, по отдельности, признали годным к употреблению, а потом и вместе опробовали. И если Алла, когда Рита её этой штукой, особой разницы с самоудовлетворением не заметила (кроме эмоций, конечно), то Ритка, ублажая подружку, кончила самым натуральным образом. Сама удивилась, но при повторе всё подтвердилось. Алка смеялась, подначивала, что Ритка — мальчик (где-то в глубине), и чуть-чуть завидовала. А Ритка сожалела, что нет в продаже таких изделий, чтобы вставить и в себя, и в подружку — вот было бы взаимодействие! И взаимопомощь. И чтоб жужжало с обеих сторон!
А пока... Аллочка двигалась, я её трогал, где доставал, Ритка за нами наблюдала, и тоже трогала... чуть-чуть, и подружку, и меня, и себя... когда понял, что не могу больше сдерживаться...
— Вместе! — попросил-скомандовал, и Алла охотно поддержала.
Рита хихикнула. На недавнем 'девичнике' разговор зашёл почему-то о дрессировке домашних любимцев. Собак, конечно. Кошек дрессируй — не дрессируй, всё равно получишь... в рифму. Правда, у большинства присутствующих и для собак воспитательного таланта хватило лишь на пару элементарных команд, типа: 'фу!' и 'а ну, брось!'.
Вот тут Алла и сообщила, что сама она больше всех любит вовремя отданную мужчиной команду 'вместе!'. Команду только те девицы оценили, кто достаточно долго с мужиками в постели общался: Витка, Ритка, разумеется; она-то эту команду тоже освоила, наравне с Аллой! Галка, Оля с Таней — слышали пару раз, и даже исполняли, но не освоили ещё в полной мере; Ирка с Наташкой и Катя с Мариной поняли, о чём это, но не прониклись — чересчур мал опыт реального (генитального) секса.
Кончили мы с Аллой, полежали, обнявшись... Ритка рядышком — ластилась кошечкой, целуя куда ни попадя то меня, то подругу... Алла вздохнула, очнулась, поцеловала, снялась — и отослала:
— Иди, мы тут... и не спеши!..
Ну, я и пошёл... ополоснулся, и занялся на кухне обедом, прислушиваясь краем уха к происходящему в спальне. А там, таки да, происходило!
Овощи, предусмотрительно купленные на базарчике у дома, я мыл ещё более-менее спокойно, а нарезал уже с высоко поднятым...
Вскоре Риткины вскрики и поскрипывание кровати стали ритмичными, потом совместный стон раздался — доплыли девчата...
Решил ковать железо, пока... как однажды Алла неправильно (хоть и созвучно) процитировала из 'Бриллиантовой руки' (покажут снова на днях, в сто первый раз):
— Хуй — железный, ах, как горячо!
В спальне увидел ожидаемое: Ритка балдеет, Аллочка её между ног доцеловывает после совместного оргазма, попа Аллочкина в самом выгодном (приподнятом) положении...
Приблизился, погладил, ягодицы раздвинул, прицеливаясь, но девушка внезапно вывернулась и в сторону откатилась:
— Ритку, ей надо!
Ну, мне-то, в общем, именно сейчас — всё равно, кого...
Лёг на Ритку и вошёл — без малейшего сопротивления... и пару секунд думал дурацкую мысль о разработке инновационной смазки на основе женской секреции, чтоб от каждого тепловоза так пахло...
Рита молча обхватила меня руками и ногами, улыбнулась и двинулась навстречу, задавая темп. Как-то она наловчилась... У неё в последнее время вагина член обхватывает плотно, и движется как будто отдельно от остального организма, волнами... ощущения!
Алла убедилась, что я в хороших руках (и ногах), подруга — при деле, погладила меня по ритмично напрягающимся ягодицам, и вышла, прихватив халатик. Бормоча, как Семён Семёнович Горбунков:
— На её месте должна быть я!
Ритка услышала и на выдохе пообещала:
— Сбесишься — будешь!
Я возмутился и увеличил амплитуду: ишь, разговаривает ещё! В смысл вникать не стал, не время для дискуссий, ковать надо, пока горячо! Расскажет потом.
Алла в ванной сполоснула рот, посмотрела в зеркало, прислушалась к звукам из спальни, потом — к телу, пожала плечами и привычно расположила руки и пальцы. Подумала ещё, запоздало, что можно было и там этим заняться, рядом с любовниками, не отходя...
Как ни странно, кончила раньше прелюбодеев: уже подмылась, а они всё скрипят и охают... а, вот, всё!..
Девушка выждала ещё минутку, с удовольствием вертясь перед зеркалом: красавица же?! а потом вернулась в спальню. Полюбовалась видом: широко раздвинутые девичьи ноги (меж ними засажено плотно), чуть уже раздвинуты ноги мужские, яички видны (бритые по просьбам)...
(Девчонки, раз уж уважил просьбу, и побрил, их иногда лизали. На мой вопрос: 'а вам-то что от этого?' Ритка ответила: 'прикольно!', 'ага!' — подтвердила Алла. Я засомневался, было, но потом поразмыслил: мне же нравится подружек обцеловывать с головы до пят и обратно? Без пропусков и промежутков? И они друг дружку, без проблем... разве что самую дырочку в попе пропускали, да и то, не факт! В пылу и угаре групповухи такие позы удивительные случаются... и куда только не прилетают поцелуи. Просто, по законам баллистики — нормальное рассеивание, дважды в одну воронку не... а там же рядом всё! в общем, скорее 'да', чем 'нет' — и ничего... и мне же любы их дырочки и складочки? вот и им, наверно, почему-то это нравится. Мне было... приятно, конечно, но не так, чтобы 'ах!' — головка куда чувствительнее, щекотно скорее...
Но сказано в Коране: 'Женщина вам пашня, пашите её, как угодно', а продолжение — из других мест: 'делай, что хочет женщина, и будь, что будет'. Как-то так, кажется).
...мускулистый зад... пощекотала то, погладила это, и слегка пришлёпнула:
— Любовнички, есть хотите?
Мы с Ритой отозвались бурчанием животов.
— Тогда — подъём!
— А поцеловать?
Аллочка, не снимая халатика, бухнулась рядом, и мы посвятили несколько минут ласковым 'цілувачкам', пока член не съёжился и из Ритки не выпал.
— Ой, убежал! — разочарованно сообщила девушка, и меня снова послали мыться.
Выяснилось, что обед опять откладывается: заглянул в спальню, а там Алла — на спине, в распахнутом халатике, ножки с кровати свесила, а Ритка перед ней на коленях — старается, неугомонная!
Алла меня заметила, подмигнула, и руками развела — 'ничего', мол, 'не поделаешь!'. Как раз в этот момент Риткин язык куда-то удачно ввинтился: Аллочка глаза прикрыла, губу закусила, в простыню вцепилась и подмахнула — я вышел, было, чтоб не отвлекать, прислушался к организму... Организм сообщил, что может повторить, а если его накормить, то и ещё!.. скучал он в колхозе... и проголосовал 'за' повторение.
Ритка в пользу подружки отказываться не стала, и моё 'присоединение' приняла с восторгом, только прогнулась, как правильно.
— Вы звери, господа!* — жалобно сообщила раба любви Алла, когда все в очередной раз кончили и мы упали по бокам на халатик, из которого она так до конца и не выбралась.
— Ты как? — спросила Алла у подружки.
— Уже лучше! — радостно сообщила Рита, — пожрать бы ещё...
И мы забурчали животами уже втроём.
Потом мы мылись-умывались, добрались, в конце концов, до кухни, что-то приготовили и перекусили. Тут у нас работало разделение труда: я всё подряд мыл и полуфабрикатил (чистил, нарезал, перебирал), а девчонки (когда вдвоём, когда в одиночку), 'вдохновенно и гениально' доводили еду до готовности. Про 'гениально' я, может, и льстил слегка, но мне не трудно, а им приятно. Было, как минимум, съедобно, а часто — даже вкусно.
Готовка, как правило, сопровождалась поцелуями и объятьями, прижиманием и поглаживанием по выступающим местам — полуодеты же! И столик кухонный был уже не раз испытан на прочность — выдержал. В этот же раз мы так бодро начали, что уже ничего не хотели, только поесть.
После чая, правда, я предложил: 'может быть, ещё... что-нибудь, кому-нибудь?', имея в виду не десерт, но девчонки после недолгого колебания отказались:
— Мы ж дома на ночь не отпрашивались... шли сюда, чтобы разок быстренько, — Рита звонко похлопала ладонью по торцу неплотно сжатого кулака, Алла фыркнула, — а получилось: ого-го! Завтра, да? — предложила свою кандидатуру.
— И послезавтра! — кивнула Алла.
— Рассчитались! — засмеялись девчонки, — по порядку номеров...
— А в воскресенье... — продолжила расписание Алла...
— В воскресенье я к маме, на уборку урожая! Обещал!
— Чудненько! А мы весь день тут, можно?
— О чём речь, конечно!
И я отправился провожать всех по очереди.
По дороге девушки внезапно сообразили, что ни я их, ни они меня 'там' ни разу не поцеловали.
— Я предлагал! 'Что-нибудь кому-нибудь'! Вы отказались.
— Ну, и ладно, значит — завтра.
— И послезавтра!
В подъездах снова целовались, сначала у Риты — все, потом у Аллы — только мы вдвоём; я остро реагировал, девушки сокрушались, что недоработали, и обещали в следующий раз (в том числе и завтра-послезавтра) решать мой половой вопрос ещё радикальнее, до полной нестоячки.
В дом родной скользил, стараясь не выходить из тени, дабы не пугать эрекцией прохожих... а на полпути и вовсе успокоился, отвлёкся на мысли о способах заработка. Воистину: 'любовь и голод правят миром'!
Назавтра в амфитеатре рядом со мной уселась полузнакомая девушка с нашего потока. Виделись с ней пару раз во время вступительных экзаменов и 'отработки', а в колхоз их в другое место заслали. Подсела, и доверительно сообщила, что сегодня посидит рядом, дескать, пахнет от меня хорошо. Я удивился, разумеется, и поинтересовался, чем именно, а она чуть засмущалась и уточнила: 'бабами', потом подумала, и совсем уж шёпотом: 'и еблей'! При этом физиономия у неё была... точь-в-точь, как у Ритки, когда она придумала про транспортир...
Я изумлённо обнюхал подмышки — надел же с утра чистое? Нет, постель, конечно, после девочек не перестилал, невзирая на влажные пятна, так рухнул, и спалось мне среди запахов нашего секса замечательно. Но с утра же мылся?
Света (так она звалась) объяснила (ничего толком не объяснив) что это не носом... Она слева от меня приземлилась, а справа злился и ревновал Сергей, тот, с которым мы более-менее скорешились во время 'отработки', потом вместе вагоны разгружали, и в колхозе ящики таскали. Он на эту девушку давно посматривал, а тут — не к нему подсела...
— Свет, всё в твоих руках. Захочешь — и от тебя так... в смысле: не бабами, а...
Девушка посмотрела укоризненно.
— Я не про себя, если что...
— Да, я в курсе, у тебя — комплект...
— Откуда?..
— Видела вас, троих, в 'Первом Комсомольском'. Мы там с подружкой были... что-то с Бельмондо, — девушка пошевелила пальцами, вспоминая.
— 'Частный детектив'. Ну, и?..
— Так понятно же... вы друг на друга такими глазами... ты с ними обеими, да?
— Свет...
— Поняла. Не моё, собачье... но — видно же!
— Так! Ты... как на моего соседа смотришь?
Света легла на парту и с интересом посмотрела на Сергея.
— Ну... ничего... смотрю. Давно смотрю...
— А он — на тебя, между прочим. Давно.
— Так, он смотрит — и не подходит! Я же не могу, первая!..
— Понял, организую.
— Должна буду!
— Не боишься, что стребую?
— Я, как бы... (жарким шёпотом) и не прочь...
— Зараза... — почувствовал, как 'взыграло ретивое', в штанах шевельнулось, а она поняла, и хихикнула.
