06. Дом с Мавританской башней

— Очнитесь, моя дорогая!

Вирджиния открыла глаза. Комнату заливал тусклый свет, за окном который день шел дождь. Даже витраж с пророком потускнел. Повернув голову влево, она посмотрела на встревоженного Лэнгли.

— Вы в порядке?

— Да, — просипела Вирджиния. Голос совсем сел. Она продрогла босиком и в одной сорочке.

— Лучше подняться наверх, — решил Лэнгли и, не слушая вялые протесты, подхватил девушку на руки. — Скоро придет Мэри и принесет завтрак. Сьюзан о нас не забудет. А пока стоит выпить кофе.

Уложив Вирджинию на диване в гостиной и укутав пледом, Лэнгли вновь сбежал вниз. Оставшись одна, мисс Эттл погрузилась в мрачные размышления. С одной стороны — сон. Она не увидела ничего нового, даже про книгу она слышала накануне. А прочитанный абзац... он мог быть просто придуман, подсказан ее богатым воображением. Вирджинии необходимо было услышать сейчас от очевидца что, да, она спускалась ночью с башни, проходила через витраж в библиотеку и открывала потайную дверь за фальшивой книжной полкой. С другой стороны, по целому ряду причин она боялась заговаривать с хозяином. Главной пока было смущение.

Мистер Лэнгли появился с двумя чашками кофе, и горьковатый аромат слегка разбавил апатию Вирджинии. Взяв чашку, девушка поспешила спрятаться за ней; так можно было вдыхать чудесный запах и молчать.

Лэнгли на этот раз не стал двигать кресло, а попросту сел у Вирджинии в ногах, пригубил кофе и улыбнулся.

— Мисс Эттл, что вас сейчас мучает больше: смущение или любопытство?

— Сэр... — пробормотала Вирджиния.

— Будем считать, что второе. К слову, все это было впечатляюще.

Он устроился поудобнее и сделал большой глоток кофе, прежде, чем продолжить.

— Вы уснули, Вирджиния, и время двигалось к полуночи. Ничего не происходило. Меня тоже клонило в сон, а я боялся сходить и сварить себе кофе. Глаза слипались. И вот, когда я уже отчаялся, когда мои часы показали три часа ночи, вы вдруг поднялись. Впечатляющее зрелище: прекрасная юная сомнамбула в одной сорочке.

— Сэр! — возмутилась Вирджиния. — Вы нарочно?!

— Конечно, — согласился Лэнгли с усмешкой. — Слушаете дальше?

— Я подошла и открыла потайную дверь, — мрачно предположила Вирджиния.

— Совершенно верно. Вы нашли нужный рычаг куда быстрее, чем смог бы я и, заметьте, с закрытыми глазами. После чего начали спускаться. Я следовал на некотором расстоянии, боясь разбудить или спугнуть вас. Так мы добрались до витража и вышли в библиотеку.

— И я открыла дверь за книжными полками? — с надеждой спросила Вирджиния.

Лэнгли окинул ее сочувственным взглядом и кивнул.

— Совершенно верно, мисс Эттл.

— Почему же я не пошла дальше?

— Мне это не показалось хорошей идеей: ночью спускаться в самое сердце этого чертова, я извиняюсь, мисс Эттл, дома.

"Если взять живое, что сделалось не таковым, и поместить в самое сердце..."

Внизу хлопнула дверь, и послышался звонкий голос вовсе растерявшей манеры Мэри.

— Мистер Лэнгли! Мисс Вирджиния!

— Вы побледнели, — сказал Лэнгли. — Вам надо поесть. И одеться. Я пришлю Мэри.

Горничная вбежала в этот момент с корзиной, истекающей ароматами пирогов и вафель. Лэнгли отпустил руку Вирджинии (та только теперь сообразила, что он держал ее во время почти всего разговора) и поднялся.

— Я сварю еще кофе.

Мэри проводила его взглядом, водрузила корзинку на столик и принялась выкладывать завтрак: аккуратно завернутые в фольгу и салфетки тарелки. Вкусно пахло пирогом, сладкими вафлями, ветчиной, грушами и шпинатом. В глазах Мэри плясали чертики.

— Как спалось, мисс?

— Принеси мне платье, — сухо сказала Вирджиния. — Новое, шоколадное. И бежевую кофту. И шерстяные чулки. И туфли под них, те, которые почти без каблука. Живее, Мэри!

Горничная, насупившись, поплелась исполнять распоряжение совершенно безо всякого энтузиазма. Вирджиния, силясь подавить раздражение, залпом допила кофе. Чтобы всякая служанка ей делала намеки! В прочем, что еще могла подумать горничная? Вирджиния помрачнела еще сильнее.

Вернулась Мэри, молча отдала одежду и продолжила разбирать корзину. Даже не отвернулась. Вирджиния отбросила наконец досаду, оделась и накинула на плечи плед.

— Как здоровье миссис Петерсон? — предприняла она попытку завязать мирный разговор.

— Нормально, мисс, — сухо ответила Мэри.

Вирджинию неприятно это кольнуло. В самом деле, зачем ей было злиться на горничную и так грубо с ней разговаривать? В конце концов, это не она делала намеки, это Вирджиния чувствовала себя... виноватой? Немного не то. Застигнутой на месте преступления.

— Мэри, я...

— Вы очень верно заметили, мисс, что мне не следует лезть не в свое дело.

— Но я ничего не говорила!

— Что-нибудь еще, сэр? — спросила Мэри у подошедшего Лэнгли.

— Что? А, нет, Мэри, ты можешь быть пока свободна.

— Благодарю, сэр, — горничная изобразила (именно, что изобразила) реверанс. — Кое что еще. Треверсы заявили в полицию о пропаже, а с ними и мистер Кортни. Констебль приедет завтра утром, и велел всем быть по домам в десять.

— Спасибо, — кивнул Лэнгли. — Ты свободна.

Мэрии фыркнула, вскинула голову и пошла вниз.

— Что это с ней? — удивился Лэнгли.

— Слишком богатое воображение, сэр, — мрачно ответила Вирджиния. — И слишком длинный язык.

— Что есть, то есть, — согласился Лэнгли. — Советую вам плотно позавтракать, мисс Эттл. Вы ведь сейчас наверняка увяжетесь за мной в очередной потайной ход, и я даже доверю вам мой электрический фонарь.

Если бы это не было так возмутительно грубо, Вирджиния фыркнула бы.

Закончив с завтраком и допив кофе, Лэнгли поднялся.

— Готовы, мисс Эттл?

Вирджиния с радостью сказала бы "нет". Но току в этом никакого не было. Она встала, аккуратно сложила плед и поплелась следом за Лэнгли вниз. Мэрии гремела посудой на кухне. Заглянув туда, Лэнгли хмыкнул негромко, забрал из шкафа свой чудо-фонарь и отправился в библиотеку. Вирджиния следовала за ним, как приклеенная. Отдав ей лампу, Лэнгли подошел к фальшивому шкафу и вытащил единственную настоящую книгу. Теперь, наяву, это оказалась "Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо" Даниэля Дефо. Потрясающе скучная книга. Полка отъехала в сторону, обнажив узкий и темный проход, из которого привычно уже пахнуло сыростью, гнилью и тленом. Лэнгли обернулся через плечо и криво улыбнулся.

— Ну как, мисс Эттл, желаете пойти первой, или все же второй?

* In folio — книга в половину листа

In quarto — книга в четверть листа

23. Каменный мешок

One for sorrow,

Two for joy,

Three for a girl,

Four for a boy,

Five for a silver,

Six for a gold,

Seven for a secret ne'er to be told.

Folk song*

Включив фонарь — тот самый, который зажигался так необычайно быстро и горел необычайно ровно — Вирджиния начала спускаться.

— Новейший электрический фонарь, — с улыбкой пояснил Лэнгли. — Остроумная и на редкость полезная штука, не так ли?

— У вас все "остроумно", сэр, — проворчала Вирджиния и направила луч фонаря на стены. Слева и справа красовались рельефы.

— Орфей и Эвридика, — Лэнгли коснулся левой плиты.

На нем были вырезаны мужчина с лирой и женщина в тонком прозрачном пеплосе*, под которым угадывалось ее стройное тело. На шее мужчины была тонкая красная полоса, то ли дефект камня, то ли специально подкрашенная чернилами линия — непонятно.

— Какое у нее жуткое лицо... — пробормотала Вирджиния, подняла руку, но так и не рискнула коснуться плиты.

— Ну, она ведь мертва и уже никогда не покинет Гадес, — пожал плечами Лэнгли. — А его скоро растерзают менады. Осветите-ка другую стену, мисс Эттл.

На противоположном рельефе фигур — странных, зыбких — было значительно больше, и был объятый огнем жертвенник.

— Чем они заняты? — спросила Вирджиния.

— Жертвоприношение. Чтобы вернуть память душам умерших, вот им. Думаю, это сцена из "Одиссеи"*. Идемте вниз, мисс Эттл.

Направив луч фонаря на ступени, Вирджиния начала спускаться. Темнота пугала и мучила ее. Пахло гнилью, и притом все сильнее. Вирджиния с радостью сбежала бы прочь, как можно дальше отсюда. Ей все время казалось, чьи-то холодные, липкие, мертвые пальцы касаются ее. Если бы Вирджиния шла второй, то давно бы уже взбежала вверх по лестнице и отдышалась бы только в библиотеке. А так она спускалась все ниже и ниже, пока та самая холодная, мертвая рука не схватила ее за щиколотку и не стиснула до боли.

— ААААА!

Лэнгли подхватил ее за талию и удержал от падения, и только чудом Вирджиния не выронила ценный фонарь.

— Ты в порядке?

— Д-да, сэр, я...

Вирджиния посмотрела вниз, но, конечно же, не нашла никаких мертвых рук.

— Все в порядке, сэр, — пробормотала она.

— Поднимитесь наверх? — предложил Лэнгли.

Вирджиния представила себе, как будет подниматься, спиной к этой темноте, к этому кошмару.

— Нет, сэр. Я вполне могу идти дальше.

Рука Лэнгли все еще лежала у нее на талии, теплая и живая.

— Дайте мне фонарь, я пойду первым.

Пальцы Вирджинии задрожали.

— И дайте мне руку, — сжалился Лэнгли.

Стиснув до боли его пальцы, Вирджиния пошла следом. Лестница кончилась через дюжину ступеней тупиком.

— Все? — протянула Вирджиния то ли разочарованно, то ли радостно, она и сама не разобралась пока в своих чувствах.

— Еще один рельеф, — Лэнгли указал на левую стену. — На этот раз сами властители Гадеса: Аид с Корой*. Где бы вы спрятали рычаг, мисс Эттл?

— М-м-м... — Вирджиния нехотя изучила рельеф. Он показался ей чем-то — и не понять чем — неприятным, даже гадким. — Яблоко в руках женщины?

— Это гранат, — поправил Лэнгли. — помните миф? Персефона съела зернышко граната и навсегда осталась в загробном мире.

— Смутно... — пробормотала Вирджиния.

Лэнгли хмыкнул и прикоснулся к рельефу, покрытому капельками влаги. Каменная стена, перегораживающая проход, рухнула.

— Однако, дом построен с размахом, — прищелкнул он языком. — Кстати, ничего экстраординарного не наблюдается: это наш подвал. Вон винные бочки, а...

— А вон там? — спросила Вирджиния, указав на люк в полу.

— А, это запасной ледник. На случай, если в доме вдруг поселится по-настоящему большая семья, — Лэнгли направил луч фонаря на люк. Внимание, и его, и Вирджинии, привлек выглядывающий из-под тяжелой дверцы лоскут темной ткани. — Вот это уже интересно. Отпустите мою руку, мисс Эттл?

Вирджиния нехотя разжала пальцы. Она думала остаться возле лестницы, но чернота теперь была за спиной. Ойкнув, Вирджиния быстро пересекла подвал и чуть ли не прижалась к Лэнгли. Поставив фонарь на пол и опустившись на одно колено, он изучал темную, с мелким рисунком, ткань, выглядывающую из-под крышки люка.

— Я уже видел это... — пробормотал Лэнгли.

Ткань была достаточно дешевой, но качественной. Рисунок: крошечные белые и кремовые розочки на темно-синем, почти черном фоне.

— У миссис Симпсон было такое платье, — сказала Вирджиния. — Я несколько раз ее в нем видела. Помните, такое с кружевом по подолу.

— Делать мне больше нечего, — проворчал Лэнгли, — кроме как смотреть, что носит моя прислуга и забоиться об их одежде.

Он в некотором роде противоречил себе — если вспомнить посещение модистки в Бате и магазинов, но Вирджиния сочла за лучшее промолчать.

— Надо поднять люк. Отодвиньте фонарь, мисс Эттл.

Сдвинув два тяжелых, тронутых ржавчиной засова, Лэнгли откинул крышку. Снизу вырвалось целое облако удушающего смрада. Мертвые, остекленевшие глаза Джеральдин Симпсон уставились прямо на Вирджинию. Девушка закричала от ужаса, обретшего наконец физическую, осязаемую, истекающую омерзительным запахом, мертвую форму. Упав, она расшибла колени. Ледяные руки снова коснулись ее плеч, но были ли это руки Джеральдин? Или ее матери? Или старой поварихи? Кажется, всех, пропавших за последние шестьдесят лет — разом. Они ласкали дрожащее тело Вирджинии, заставляя ее корчиться от холода и боли.

Лэнгли вздернул ее на ноги и прижал к себе. Дом — это действительно невероятно, это поразительно, это ужасно — дом гневно заворчал. Ему не нравился Лэнгли. У того были теплые руки, а потом теплые губы коснулись виска Вирджинии.

— Я понимаю, это шок, мисс Эттл, — шепнул Лэнгли. — Выйдем на кухню.

— Это не шок... — пробормотала Вирджиния. — Это дом... я ему...

Она словно примерзла к полу. Дом не хотел выпускать ее из подвала. Слопал — появилась гадкая аналогия — и переваривает.

— Выйдем на кухню! — жестко распорядился Лэнгли ,и крепко сжав локоть девушки, потянул ее к стене.

Вирджиния и сама не поняла, как оказалась на кухне. Лэнгли задвинул на место сервант, усадил девушку на стул и повелительно щелкнул пальцами.

— Мэри, завари мисс Эттл чай.

Горничная развернулась, повесила на спинку стула полотенце и аккуратно его разгладила. Обычно улыбчивое ее лицо было нахмурено, губы поджаты.

— Сэр, я беру расчет. Я не могу больше работать в вашем доме и в вашей семье. Уверена, мой отец, если бы он был жив, сказал бы то же самое.

Лэнгли криво усмехнулся.

— То есть, учитывая состав семьи, мисс Боунс, вас не устраиваю лично я.

Мэри отвела глаза и после короткой паузы кивнула.

— Что ж, мисс Боунс, это честно. Я вас не держу. Мой поверенный заплатит вам выходное пособие и составит хорошую рекомендацию. Вы можете быть свободны. Я сейчас приготовлю чай, мисс Эттл.

Вирджиния безучастно проводила Мэри взглядом. Выходя из кухни, горничная скомкала фартук и бросила его на пол. Каблуки процокали по коридору, парой минут позднее горничная вернулась с чемоданом.

— Всего доброго, сэр. Я свяжусь с мистером Бэнксом.

Все так же цокая каблуками, Мэри удалилась, даже не попрощавшись с Вирджинией. Та, впрочем, не обратила на это внимание. Ей было плохо: кружилась голова, бил озноб, ледяные руки все еще шарили по телу.

— Чай, мисс Эттл. С двумя кусками сахара. Взбодритесь.

Вирджиния взяла чашку. Вкуса она практически не чувствовала, но смогла немного прийти в себя. По крайней мере руки уже не тряслись так, и она не вздрагивала от каждого шороха, представляя в ужасе, как те...

— Сэр.

Лэнгли рухнул на соседний стул и плеснул кулинарного шерри на дно изящной вэджвудовской чашки.

— Они все там. И Симпсоны, и Смит, и миссис Треверс, и бедняжка Джейн. И бог знает кто еще лежит в самом каменном мешке. Хорошо, что Мэри сама ушла, и мне не пришлось увольнять ее. Я отвезу вас сейчас же в Бат, мисс Эттл. Мне нужно переговорить с Бэнксом. А вам оказаться подальше от этого дома. Ну, хотя это и прагматично, получить заслуженные деньги.

— И рекомендации, — мрачно съязвила Вирджиния.

— Будете готовы через полчаса? Я хотел бы разобраться со всем до вечера.

— Я буду готова через минуту, — ответила Вирджиния и сама удивилась сухости голоса. — Моя сумка со всем необходимым лежит в библиотеке.