* * *
В городе оборотней царит оживление. Победа над Диком-Охотником и его покровителями вызывает массу различных эмоций. Поверженного садиста заставляют лично снять все ошейники с теперь уже бывших рабов. От всех его захваченных в плен приспешников, да и от него самого, решено избавиться. Оборотни не используют рабский труд, да и война с вампирами, которые наверняка попытаются освободить своих подопечных, им тоже не нужна. Поэтому отдав нам четверых выбранных рабов — одного для Лео и троих для питания атори, остальных оборотни продают. Нетрудно догадаться, кто становится их новым хозяином. Это Льюн, продолжающий создавать свою армию живых мертвецов для войны с магом Рейнаром.
Магический порт открыт на площади перед ратушей. С одной стороны он поддерживается вождём оборотней, с другой — колдуном. Над портом висит своеобразная сфера, похожая на огромный мыльный пузырь, внутри которой отражается образ Льюна. Такие визуальные иллюзии мне попадались и в других играх, но здесь, в 'Виртуальном мире...', ощущение живого присутствия колдуна ощущается наиболее остро. Он лично осматривает каждого покупаемого раба и обсуждает его цену.
Так получается, что он случайно видит Варга и замечает отсутствие на нём ошейника. Льюн озадачен и страшно разозлён, и хотя внешне кажется спокойным, его глаза мечут молнии. Из оборотней никто этого не видит, а я понимаю, что меня ждёт суровое наказание за своеволие. Но, в общем-то, я и так это знал, когда снимал этот символ рабства у Грозового Перевала. Негласная угроза, исходящая от колдуна, вызывает лишь горькую усмешку. То, чего он не смог добиться, успешно удалось сделать самому Варгу — уничтожить нашу дружбу и мою, ещё только зарождавшуюся, любовь. Правда... об этом они оба ещё не догадываются...
Под конец дня мы с Лео выводим из магического сна нашего атори, и я лично слежу за тем, что бы он наелся. Вопли пленников, предназначенных для этого, ещё долго звучат у меня в ушах, но всё в мире имеет определённую цену, и когда-то приходит время платить по счетам.
После, немного полюбовавшись красными бликами заходящего солнца и безумной архитектурой города оборотней, приобретавшего при таком освещении странную мистическую окраску, я отправляюсь к Варгу. По пути захватываю с собой качественное зелье иллюзии на случай, если он откажется от нашей жёсткой сессии. Я не мазохист по своей природе, и если бы кто-то сказал, что я буду мечтать о боли, подчинении, беспомощности, о полной зависимости от кого-то, тем более от мужчины... Наверное, я попросту избил бы того наглеца, а может, только окатил бы презрительным взглядом.
Еще вчера я и представить себе не мог, что буду с мрачной решимостью цепляться за эту возможность. Но чёрная и холодная пустота, пожирающая мою душу, затягивает меня всё больше и больше. Я чувствую себя живым мертвецом. Кажется, осталась лишь пустая оболочка и бессмысленное существование. А мне хочется хоть каплю огня — пусть она будет вызвана злостью, ненавистью или воспоминанием. Хочется перечеркнуть всё то, что у нас было хорошего, оставить лишь боль, унижение, страх, чтобы потом за них и держаться. Только такие ощущения и чувства могут придать мне сил, подарить надежду, позволят вновь почувствовать себя... живым...
Варг уже ждёт меня, и мы отправляемся в одну из пыточных камер этого города. Возможно, вся моя решимость испарилась бы, и возобладал здравый смысл, если бы я увидел убранство этой комнаты до начала сессии, но по договорённости на мои глаза ложится плотная ткань, лишающая меня зрения. Как только мы переступаем порог камеры, и в нос ударяет спёртый воздух с примесью плесени, Варг затыкает мне рот кляпом, а руки связывает за спиной в запястьях и плотно притягивает в локтях, причиняя боль. Потом он куда-то ведёт меня, придерживая за плечи. Когда мы останавливаемся, он в последний раз за этот вечер задаёт вопрос.
— Джей, ты действительно этого хочешь? У тебя есть ещё шанс отказаться, только покачай головой, и я тебя развяжу, но если ты всё же согласен, то просто кивни...
Мне на какой-то миг становится страшно. Вдруг хочется всё прекратить и уйти, но в последний момент вспоминаю слова, произнесённые как в бреду: 'Будь я там в это время, ничего бы не случилось, мы бы все были счастливы'. Я неожиданно чувствую острую необходимость узнать, понять и прочувствовать 'счастье', которое меня ожидало, а для этого есть только эта... только одна... пусть бесконечно длинная, пугающая ночь.
Я киваю. Варг молча дёргает вверх мои связанные запястья, вынуждая согнуться и наклониться вперёд от резкой боли в плечах.
На моих лодыжках затягиваются ремни. Сильно разведённые ноги фиксируются... Я ощущаю себя беспомощным и беззащитным. Чувствую, как он срезает мою одежду. Не спеша скользит острое лезвие, порой царапая и раня кожу. Холодные прикосновения и тянущая легкая боль вызывают мурашки по коже, заставляют вздрагивать каждый раз. Лёгкое прикосновение, почти невесомое, как крылья бабочки, проходит по позвонкам, а затем Варг облизывает порезы. Снова медленное поглаживание спины, затем он сдавливает мои соски и сильно кусает кожу, вызывая нервную дрожь. Я зависим и совершенно беспомощен, задыхаюсь от наслаждения, смешанного со страхом. Не могу предугадать, что ждёт меня в эту минуту, что будет в следующую.
Вдруг он нежно проводит ладонью по моей спине, а потом отстраняется. Пока его нет, холодный воздух, а может, и чувство неизвестности заставляет меня дрожать... Секунды перетекают в минуты, лениво-тягуче идёт время. Невыносимо ждать...
Свист рассекаемого воздуха, удар — и резкая обжигающая боль по спине, по рёбрам, спускаясь к животу... Я сжимаюсь, напрягая мышцы, кожа горит огнём. Снова свист и боль ожога, выгибаюсь, пытаясь уйти, сжимаю зубы, чтобы забыться, не застонать. Опять удар — и кровавая вспышка перед глазами, я задыхаюсь... Ещё удар... ещё ожог... ещё... ещё... Я теряю счёт, растворяясь в океане пронзительной боли, уже текут слёзы из глаз, вырываются резкие хрипы, я не могу кричать, не могу освободиться, но дёргаюсь, причиняя себе ещё больше мучений, отдающихся острой резью в вывернутых руках. Мне кажется, я начинаю сходить с ума от этой изнуряющей боли, а тёмная пульсирующая пустота, захватившая мою душу, вдруг раскалывается и рассыпается острыми ранящими осколками, сменяясь липким ужасом, охватывающим моё существо. Я боюсь, мне страшно, мне нечем дышать, я хочу жить, пожалуйста, отпусти... Я кричу, но вырывается только всхлип, мир взрывается фейерверком огней, он оглушает, уничтожает и возвращает к жизни.
Кажется, что я уже не чувствую своего тела, но жёсткая сильная рука вцепляется в волосы, сильно оттягивая голову назад, а потом резкое вторжение в моё тело, без подготовки, без смазки, разрывающее сжатые мышцы. Я впиваюсь зубами в кляп, пытаюсь уйти, сильнее сжимаясь, чем доставляю себе ещё большую боль, она пронзает всё моё существо, адская, рвущая, выворачивающая...
Темнота...
— Джееееей!!! Джеееей!!! Очнииись!!! Я не хотел!! Прости меня!!! — чей-то голос...
Солёные слёзы... Мне разжимают зубы... Вливают... вливают зелье здоровья. Прихожу в себя. Чёрные синяки и вспухшие отметины от плети... растворяются и исчезают на глазах. Это Варг. Он держит меня на руках. Это его слёзы. А, вспомнил, я хотел боли, что ж, похоже, я её получил. Нет сил пошевелиться. Но я живой, пустота и боль ушли из моей груди, остались только усталость и сильное желание жить, жить, несмотря ни на что...
— Варг, не мешай, я хочу спаааать... — глаза слипаются, я погружаюсь в сон.
На рассвете мы с небольшим отрядом выезжаем из города оборотней. С нами, кроме рабов, Лео и атори, едут ещё четверо воинов. Наш путь в Сумеречный лес проходит через приморский город Лазурный, где как выяснилось, теряется след торговца, купившего Рикки — так зовут сына вождя этого клана оборотней. С людьми сейчас заключено временное перемирие, давшее передышку в этой негласной войне.
Золотистые лучи рассвета окрашивают верхушки сосен, щебечут птицы, весь лес, кажется, наполнен тихими шорохами. Мы едем другим маршрутом и поэтому уже не проезжаем Сумрачное ущелье, где шум воды перекрывал бы все звуки. Я задумчиво смотрю на дорогу, медленно тянущуюся по сосновому лесу. Мое вчерашнее безумие вернуло мне душевное равновесие. Теперь в моём сердце нет любви, нет ненависти, но нет и оглушающей пустоты... Что ж, Варг, теперь тебе придётся сделать нелёгкий выбор: остаться со мной или уйти. В любом случае, меня отпустило прошлое, осталось лишь выбрать будущее...
Глава 21
Варг подъезжает ко мне и, выровняв шаг своего коня, произносит:
— Джей, я раскусил тебя, ты мне солгал...
Меня как будто окатывают холодной водой.
— Ты о чём?..
— О том, кто ты на самом деле.
Я превращаюсь в сплошной клубок оголённых нервов. 'Неужели он обо всём догадался?'
— И кто я, по-твоему?
— Нууу, Джей, насчёт своего возраста ты сильно приукрасил...
— Ага, вот если бы ты меня увидел, то сам бы сказал, что люди так долго не живут... — язвлю я.
— Хватит изгаляться, я серьёзно... В том, что ты женщина, я уже не сомневаюсь, а вот возраст... тебе где-то около 20, а может и меньше...
— Шамаааан... — протягиваю я, облегчённо вздыхая. Потом, немного подумав, спрашиваю:
— И с чего же ты так решил?
— Уж больно часто ты теряешь сознание, а леди в солидном возрасте чрезвычайно выносливы!
— О! — это все, что у меня получается выдать в ответ. — Возможно, я слегка и преувеличила с возрастом...
— Да у вас женщин это самое 'слегка' может оказаться довольно солидным.
— Знаешь Варг, неважно, сколько мне лет, но я... я... уже научилась не доверять людям. И если ты действительно меня любишь, то согласишься пройти испытание...
— Для тебя я на всё согласен!
— Ну... — я начинаю рассматривать и теребить гриву своего коня. — Я хочу, чтобы мы с тобой... во время секса... всегда были... как хозяин и раб...
— ЧЕГООО?!! — у Варга даже голос изменяется. — Только не говори, что тебе сегодняшняя ночь крышу снесла...
— Да нет, мне адски понравилось!!! Честно говоря, я хочу продолжения!!! — глядя на него, чуть ли не скороговоркой выпаливаю я.
— Девочка моя, мне не до шуток! Я потерял контроль над собой! Боюсь, ты многого не помнишь. Ты так кричала, так умоляла... вернее, это был Джей... — Он изучающе смотрит мне в глаза. — Но, правда, прошлое меня отпустило. Его образ сгладился и ушёл...
Он запинается на последнем слове, а потом продолжает:
— Я обещаю стараться впредь не причинять тебе столько боли. И хоть в игре умереть невозможно...
Варг замолкает, смотря прямо перед собой, словно вглядываясь вдаль, а затем резко поворачивается и, поймав мой взгляд, спрашивает:
— Но всё же я не пойму, зачем тебе снова переживать такие острые ощущения?
— Варг, ты не так меня понял! Тебе совершенно не о чем беспокоиться, ведь сабом будешь ты!!!
Оооо, видеть его лицо — высшее наслаждение! Даже конь споткнулся под ним!!
— Сабом? — как-то беспомощно переспрашивает он. — Это что же, я буду... нижним?
— Конечно, раз хозяином буду я! Впрочем, это дело добровольно-принудительное, — моё последнее глубокомысленное замечание встречено недоумённым взглядом и вызывает соответствующий вопрос:
— А если я откажусь?
— Ты просто уйдёшь. Я тебя не держу. Ты свободен.
— Подожди, ты хочешь сказать, что я тебе больше не нужен, не интересен?
— Нет, я такого не говорила, но... ты, наверное, не поверишь... я боюсь быть снова обманута... в реальной жизни. Мне не хотелось бы пережить... предательство от человека, которого я так... полюбила! Тем более, что у меня скверный, стервозный характер... И... и я боюсь, что ты меня из-за этого бросишь... Но если ты выдержишь всё, что я захочу с тобой сделать в этой игре, и ни разу не произнесёшь стоп-слово, пока мы не вернёмся во владения колдуна, то я скажу, где и как меня найти, и соглашусь быть только твоей... в реальной жизни.
— Но я тебя совсем не понимаю, нам и без этой твоей проверки было хорошо! Откуда у тебя появилась эта дурацкая идея?! Зачем это нужно?!!
— Ты против? Я ведь согласилась на все твои фантазии! А ты как-то говорил, что не будешь возражать, если я буду в своей человеческой форме, а не в боевой!
— Я согласен... — говорит он с большой неохотой. А затем с надеждой спрашивает:
— Но ведь ты... не будешь жестока?..
— Не обещаю, но ты сам сможешь сделать свой выбор, и помни, если во время наших игр воспользуешься хоть один раз стоп-словом 'свобода', то тогда... ты должен будешь навсегда уйти из моей жизни!
* * *
Лесная дорога довольно однообразна. К полудню нагретый воздух пропитывается запахом смолы и свежей хвои. Раздаются трели птиц. Легкий ветерок. Шорох сосновых игл. Изредка мелькнёт куница. Слышно, как белка шуршит шишкой, добывая семена. Мне нравится сосновый лес, его чистый покров из золотистой опавшей хвои, да кое-где растущих небольших кустиков малины. Чуть красноватые стволы деревьев и темно-зеленая хвоя. Как будто попадаешь в огромный храм с бесконечными колоннами, стремящимися к небесам, просвечивающим яркой синью через ажурный хрупкий купол...
Лесная дорога как-то сразу, без перехода, вырывается на простор необъятной степи. Резкий контраст величественного и безбрежного. Даже небо становится выше над открывшейся бесконечной и безмятежной равниной. Особенно завораживает ковыль, покрывающий большую часть этого пространства, любое незначительное движение воздуха вызывает волнение серебристого опушения его плодов, и кажется, что рябь или небольшая волна пробегает по фантастическому океану. Резкий булькающий крик какой-то птицы, стрёкот невидимых насекомых и марево прогретого воздуха придают особый колорит развернувшемуся перед нами пейзажу.
Ночевать приходится в пути, разбив лагерь, поставив шатры. Где-то плачет шакал. Стрекочут сверчки. Огромная луна освещает холодным светом бесконечные просторы ночной степи...
Шатров всего лишь два, где мы все размещаемся, оставляя одного часового.
Варг почти сразу засыпает, а я долго ворочаюсь — впечатления последних дней не дают мне покоя, и, сдавшись, я наконец, выбираюсь наружу. Ночной ветер несёт прохладу. Чёрное небо сверкает миллиардами звёзд. Кажется, протяни руку и сможешь достать любую. Вот так и в жизни, вроде бы всё понятно, всё видно, а когда захочешь коснуться, поймёшь, что это невозможно — слишком недоступно и далеко... Я сижу, долго вглядываясь в величие ночи, пока не чувствую, что успокоилось сердце, что просто устал и нужно передохнуть перед новой дорогой...
* * *
Еще засветло прибываем в Лазурный. Красивый город, раскинувшийся на берегу моря. Его центр выделяется своеобразной упорядоченностью: ровные, словно расчерченные под линейку чистые улицы, мощеные желтоватым светлым камнем, невысокие белые домики с красными черепичными крышами. Довольно много деревьев, среди которых выделяются сосны с широкой, раскидистой, похожей зонтик, кроной. Воздух, пахнущий морем. Крики чаек.
Пока не удаётся выяснить, где искать Рикки, поэтому мы вынуждены остановиться здесь. Мы поселяемся в гостинице недалеко от порта. Я занимаю угловую комнату на втором этаже с небольшим балконом и несколькими узкими, но высокими окнами. Они выходят к морю. Варга я заставляю взять отдельный номер, и он выбирает находящийся напротив.
