— Я... я не могу сказать... — надтреснутым голосом ответила она.
— Но... неужели ты его защища... — начал, было, Гарри, но осекся.
Вместо ответа его французская знакомая скинула свой плащ. Под ним не оказалось ничего, кроме нижнего белья... Но ни это привлекло внимание Гарри. Все ее, чего отмалчиваться, роскошное тело покрывали синяки и кровоподтеки, по сравнению с этим, ее лицо казалось совершенно нетронутым. И Гарри понял, что ошибся, когда сравнивал это с делом Дадли и его банды. Вставший недавно на путь исправления кузен и близко не подходил к этим "достижениям". Удивительным было то, что в таком состоянии Флер еще могла держаться на ногах...
— Это то, что я думаю?.. — глухим голосом спросила Тонкс. Гарри не мог сказать с уверенностью, но, похоже, метаморфиню пожирало вполне понятное бешенство.
— Да... это Красное Клеймо... — тихо ответила Флер, закрыв глаза...
— О Мерлин... — выдохнула Беллатриса...
Только сейчас Гарри понял, о чем они говорили, до этого все его внимание привлекали к себе синяки и ссадины. Теперь же он видел немного ниже грудей Флер странную фигуру темно-красного цвета. Она плохо выделялась на фоне покрытого синяками тела, и именно поэтому он не сразу ее заметил, но теперь было очевидно, что она не имеет ничего общего с кровоподтеками...
— Что это... — тихо спросил он, чем дольше он смотрел на это... Клеймо, тем сильнее оно ассоциировалось с Черной Меткой.
— Красное Клеймо Хозяин, оно считается самым страшным добиться чьей-то покорности... — тихо проговорила Нарцисса.
— Это гораздо хуже Империуса... — продолжила Белла. — Твое сознание не затуманивается, ты все прекрасно осознаешь, но твое тело не слушается тебя. Оно выполняет команды того, кто тебя заклеймил... Кроме того это Клеймо со временем наносит страшный ущерб здоровью и магии, я слышала, что в те далекие времена, когда его применяли, мало кто выживал более года... Я однажды слышала, как сам Темный Лорд называл его использование варварством, хотя он создал Черную Метку, используя его как базу...
— Клеймо не применяли уже лет пятьсот... — добавила Тонкс. — Именно поэтому ты не можешь сказать, кто это сделал? — обратилась она к сохранявшей молчание Флер. — Тебе запретили...
— А еще мне запретили пытаться покончить с собой... — тихо добавила та. Гарри приоткрыл рот, но, судя по выражениям лиц остальных, их это ничуть не удивило. Впрочем, если сам Волдеморт считал это варварством... — Но он не запретил мне пытаться освободиться! — добавила она более громким голосом, подняв, наконец, взгляд на Гарри.
— Но... Клеймо невозможно убрать, это как Черная... — начала Беллатриса и осеклась. — Ты хочешь?..
— Мне ничего не осталось, кроме как надеяться... — казалось, что-то сломалось внутри Флер, и ее ответ казался почти всхлипом. — Гарри, именно поэтому я здесь.
— Что? — Гарри ясно чувствовал, что просто обязан понять, что от него хотят, но не понимал.
— В Пророке писали, что ты разрушил Черную метку на руке Беллатрисы Блэк... — очень тихо ответила Флер.
— Да, но это был "Серв"... — Гарри остановился на полуслове, все было понятно. Полувейла пришла к нему, что стать его рабыней...
Гарри поднял на нее взгляд, та не отвела глаз, и Гарри вдруг понял, что у него просто не повернется язык даже спросить, уверена ли она, уж не говоря о том, что отказать. В ее глазах было столько страха, надежды и искренней мольбы, что возразить было просто нечего. Да, она прекрасно понимала, на что идет. И шла она на это вовсе не из-за самоотверженного желания поспособствовать установлению мира в Магическом сообществе. Просто что-то случилось в ее жизни, что-то такое, что теперь перспектива стать его рабом представляется ей избавлением по сравнению с альтернативой... Ей просто было нечего терять...
— Прошу тебя Гарри... — тихо проговорила Флер, опускаясь перед ним на колени. — Я не забыла, как ты спас Габриэль из озера... — Гарри, наконец, заметил одну деталь, она говорила совершенно свободно и почти без акцента, очевидно, она действительно улучшила свой английский. — Я прошу тебя применить это заклятие, и сделать это как можно скорее. Я смогла придти, потому что ОН не догадался запретить мне, ОН просто не подумал об этом. Сейчас ОН спит, потому я смогла сбежать. Но стоит ЕМУ проснуться и позвать меня, я не смогу не подчиниться. Потому я прошу, нет, я умоляю, — в ее глазах стояли слезы, — пожалуйста, сделай это. Мне просто больше не на что надеяться... И... если я ошиблась, и ты не сможешь уничтожить ЭТО, — она кивнула на Клеймо, — то... то... укх... — она явно пыталась что-то добавить, но ее собственный рот ее не слушался.
— Хорошо... — Гарри сжал начавшую болеть от всего этого голову... — Дора, дуй за Дамблдором, если потребуется, подними его с постели, но мне нужен как можно скорее.
— Конечно, — ответила та и аппарировала.
— Так... — Гарри кинул взгляд на Беллу, потом на Цисси... те чуть заметно кивнули ему. — Ты, я полагаю, знаешь, как это действует, Флер?
— Да... — Флер чуть улыбнулась, самую малость... и подобралась поближе. — Надеюсь, вот этого хватит? — тихо спросила она. — Боюсь я не в состоянии...
Ее руки уже дотронулись до его бедер, Гарри только сейчас осознал, что все это время сидел на кровати в одних трусах, штаны он так и не натянул. Впрочем, ему было не до этого. Ловкие нежные пальцы приспустили ему трусы, обхватили его член, несколькими мягкими касаниями они сумели придать некоторую твердость его плоти... А потом Флер сомкнула губы вокруг его еще не до конца возбудившегося члена.
Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы исправить это. Ее язык обвился вокруг его мужественности, лаская его по всей длине. Одновременно с этим ее губы странным образом вибрировали, оставаясь сомкнутыми, что доводило его до экстаза... Это было очень быстро... Похоже, Флер спешила, желая, чтобы он наложил заклинание как можно быстрее. Она действительно опасалась, что не успеет, и ее заставят вернуться? Гарри не знал, насколько ее страхи обоснованы, но предпочел не рисковать и потому не сдерживал себя.
Едва только почувствовав, что приближается к оргазму, Гарри схватил протянутую ему Беллой палочку...
— Сервус секус! — услышала Флер, и одновременно с этим ей в рот хлынула сперма.
Мгновением позже заклинание, на которое она возлагала свою единственную, отчаянную надежду, попало в нее. Какая-то часть ее самой всколыхнулась, словно собираясь воспротивиться этому вторжению, но она подавила эту реакцию, наоборот, постаравшись открыться той силе, что сейчас вливалась в нее...
Клеймо на груди вспыхнуло огнем. Боль была столь же сильна, как в ту минуту, когда ее, прикованную к стене метили этим проклятым знаком как какое-нибудь животное... И сейчас, как и тогда, она не позволила себе кричать...
Она чувствовала, как сила, что сейчас вливалась в нее, вступила в схватку с той, что составляла собою сущность этого знака на ее теле, на ее сознании, на ее магии, на всей ее сущности... А потом, с последней, особенно острой, вспышкой боли, эта битва завершилась.
Флер ощутила, как ее точка зрения на этот мир начала меняться. Вся ее прошлая жизнь, а так же весь ужас, вся боль и вся горечь, все унижения пережитые ее за последние сутки, все это отошло на второй план. Даже гибель матери и страх за судьбу сестры — все это вдруг стало не столь важным. Их место заняла преданность и желание, жажда, буквально жизненная необходимость служить ее Хозяину... И одновременно с этим вновь захватила усталость и боль, простая, земная боль ее избитой и искалеченной плоти. Все это время она держалась на одном лишь упорстве. Упорстве, которое и заставляло ее превозмогать слабость, забыть о боли во всем теле, и не позволяло просто лечь и покориться кажущейся неодолимой судьбе...
— Хозяин... — успела прошептать она, прежде чем провалиться в спасительное забытье.
Гарри пришел в себя где-то минуту спустя, он почувствовал, что его магическая сила вновь возросла, его сознание все еще заполняли образы и информация, что теперь принадлежали ему. Несколько новых заклинаний, зелье, чей эффект можно было охарактеризовать как "анти-приворотное", жизнь заставила Флер овладеть искусством его приготовления в мельчайших деталях. А еще: одно необычайно яркое, вероятно — совсем свежее воспоминание:
"Вот она и Габриэль со всех ног бегут по коридорам их фамильного замка, спасаясь от преследователя... Вот они достигают камина, она одним движением разжигает огонь, метает в пламя шепотку Летучего Пороха и вталкивает внутрь совершенно растерянную Габриэль. Она хочет выкрикнуть название места, где ее сестра будет в безопасности, но тут ее настигает адская боль... Вместо адреса с ее уст срывается что-то нечленораздельное. Последнее, что она видит, прежде чем все заволакивает тьма, это как пламя подхватывает ее сестру и уносит куда-то по Каминной сети...".
Гарри мотнул головой, прогоняя видение и возвращаясь в реальный мир, он полусидел-полулежал на кровати... Приподнявшись, он обнаружил Флер неподвижно лежащей на кровати Доры. Над ней склонились Белла и Цисси...
— Что с ней? — подскочил он.
— Думаю, просто обморок Хозяин, — ответила Беллатриса.
— Полный упадок сил. Неудивительно, если учесть, что с ней сделали, — подтвердила ее сестра.
Гарри не успел ответить, ибо именно в этот миг дверь в комнату распахнулась. Ворвавшегося внутрь Дамблдора встретили три Оглушающих заклинания, но в этот раз он был либо готов к этому, либо просто настроение него было не самое мирное, но чары отскочили от выставленного щита. Выглядел директор, надо сказать, довольно комично: было очевидно, что его подняли с постели. Мантия была в страшном беспорядке, борода и волосы растрепаны, а голова была не покрыта и выставляла напоказ блестящую лысину. Вслед за ним появилась Тонкс.
Встревоженный Альбус Дамблдор окинул всех присутствующих взглядом...
— Гарри... с тобой все хорошо?
— Да... — немного удивленно ответил тот. Не этого вопроса он ждал в первую очередь.
— Хорошо... — облегченно вздохнул директор. — И она... — он уже склонился над бесчувственной Флер. — Великий Мерлин!
— Клеймо исчезло, — ответила ему Нарцисса. — Но ей нужно к врачу, посмотрите, что с ней сотворили!
— Совершенно верно, с твоего позволения Гарри, я ее сразу доставлю в Хогвартс, — рядом с директором из ниоткуда возник Фоукс. — Мадам Помфри сейчас в школе. Пока я не разберусь в ситуации, лучше не сообщать в Министерство.
— Хорошо профессор.
— Гарри, думаю тебе, и вообще вам всем тоже лучше отправиться в школу, нам будет что обсудить. А тебе лучше быть рядом с ней, — скороговоркой закончил директор, после чего исчез вместе с Фоуксом и Флер.
Гарри был полностью согласен с Дамблдором, и потому десять минут спустя они все вчетвером аппарировали на границе защитных барьеров Хогвартса. Теоретически, Гарри еще не имел лицензии, экзамен был назначен лишь на послезавтра, но ему уже давно и крепко осточертели Порталы, и потому он решил не мучиться. Даже если Министерство и способно выделить его на фоне трех других одновременных аппараций — в чем он сильно сомневался — наказывать его вряд ли станут.
Ночь была просто великолепна, звезды и половина луны хорошо освещали окрестности, свет горел и в некоторых окнах замка. В других обстоятельствах Гарри бы остановился полюбоваться на спокойное ночное озеро, в котором отражались все небесные тела, но сейчас ему было не до того.
Ворота Хогвартса оказались незапертыми, что само по себе было неправильно, но в этой ситуации оказалось весьма кстати, ибо Гарри не улыбалась перспектива ждать, пока ему кто-то откроет.
Они прошли по темным коридорам, освещая себе дорогу палочками. По пути им встретился лишь Почти Безголовый Ник, который провожал их удивленным взглядом до тех пор, пока не вывернул свою шею под совершенно нереальным углом. Результат был очевиден: воротник не выдержал, и сконфуженному привидению пришлось водружать свою голову обратно на плечи...
В Больничном крыле они обнаружили профессора Дамблдора, который, пользуясь представившейся паузой, пытался на месте привести себя в порядок. Флер лежала на одной из кроватей, рядом с ней возвышался передвижной столик, заставленный всевозможными снадобьями. Над больной хлопотала мадам Помфри...
— Здравствуй еще раз, Гарри.
— И вам того же профессор... как она? — обратился Гарри к медсестре...
— Как по-твоему? — довольно-таки грубо откликнулась та. Продолжая чем-то натирать пациентку. — Несчастное дитя... каким чудовищем нужно быть, чтобы сделать такое?.. Просто удивительно, что она еще жива, человек может скончаться от гораздо меньшего... Как вы ее нашли, мистер Поттер? — наконец повернулась она к нему.
— Ну... Она пришла ко мне домой...
— Что?! — мадам Помфри аж подскочила на месте и уставилась на него, как на сумасшедшего. — Человеку в ее состоянии дышать-то непросто, уж не говоря о том, чтобы ходить! Это просто невозможно.
— Аээ? — тут уже Гарри раскрыл рот. Он, конечно, понимал, что Флер совершала подвиг, превозмогая боль, но если так...
— Мисс Делакур — полувейла, Поппи, — подал голос директор. — Известно, что вейлы имеют гораздо более высокий болевой ресурс, нежели люди.
— А... да, возможно... — запнулась врач. — Тогда понятно, она действительно в лучшем состоянии, чем я ожидала...
— Когда мы сможем поговорить с ней?
— Она очень истощена, и с физической, и с магической точки зрения... уж не говоря о моральной... Я дала ей полный комплекс восстанавливающих зелий, и так же снадобье для сна без сновидений, ей это необходимо. И я еще повторю процедуру... Ей необходимо как минимум шесть часов полного покоя... А сколько потребуется времени для полного восстановления... я не берусь даже предположить.
— Хорошо... Поппи, ты не возражаешь, если Гарри и я воспользуемся твоим кабинетом, чтобы поговорить с глазу на глаз?
— Вовсе нет, Альбус, в любом случае, я останусь с ней... Устраивайтесь.
— Благодарю...
Гарри вместе с директором проследовал в небольшой кабинет школьной медсестры, Гарри тут еще ни разу не бывал. Впрочем, ничего особо примечательного тут не было, помещение и само по себе было невелико, а тут оно все было заставлено шкафами со снадобьями и медицинской литературой. Они с директором устроились по разные стороны рабочего стола, все дамы остались снаружи и собственноручно наложили на дверь Заглушающее заклятие.
Дамблдор не стал ходить вокруг да около, а сразу же приступил к расспросам. Тонкс, когда вынимала его из кровати, не стала вдаваться в подробности... Гарри подробно описал все произошедшее, в том числе и воспоминание доставшееся ему.
— Да Гарри... у тебя это просто на роду написано: попадать в странные ситуации и быть источником надежды людям, — тихо проговорил Дамблдор, качая головой.
— Я уже начинаю к этому привыкать... профессор... я правильно поступил, что выполнил ее просьбу? Не было ли иного пути?
— Насколько мне известно, нет. И времени действительно не оставалось... Лет двадцать назад я и несколько моих друзей провели исследование этого Клейма... оно родилось на востоке... поскольку Том создал свою метку на этой основе. Но даже он считал это неразумно жестоким, это Клеймо буквально уничтожает человека... — Дамблдор ни к кому, казалось, не обращался. — Кто мог быть настолько бессердечным, что вновь оживить этот пережиток тех жестоких времен. Ладно, Гарри, думаю, нам всем стоит попытаться заснуть... Утром, когда мисс Делакур проснется, я надеюсь, она сможет пролить свет на эту историю, и мы покараем виновных... А еще сразу свяжусь с некоторыми знакомыми, попрошу посмотреть, что и как... — Дамблдор уже поднялся, было, но тут Гарри его окликнул.
