Генеральная уборка

Инада на своём веку повидал очень многое. Он скреплял клятвы джонина Намиказе Минато, ставшего впоследствии Йондайме Хокаге, и Узумаки Кушины. Он свидетельствовал брак как родителей Юхи Куренай, так и бракосочетание её самой с Сарутоби Асумой. Перед его глазами прошли целые толпы мужчин и женщин, многие из которых погибли, но многие остались живы и счастливы, здороваясь с ним на улицах при случайных встречах. Именно в связи с его работой каждая прогулка по деревне превращалась в бесконечную череду приветствий и улыбок. Именно во время этих прогулок Инада чувствовал, что живёт не зря, что занимается нужным и важным делом.

Во время недавнего нападения Пейна Инада отказался уходить, чтобы скрыться в убежище. Пусть он и занимал полугражданскую должность, но являлся шиноби и владел Катоном. Он любил родину, поэтому не мог не встать грудью на её защиту. И, разумеется, погиб, защищая место, которому посвятил без остатка всю свою жизнь, столкнувшись с одним из рыжеволосых непобедимых монстров в чёрном плаще с алыми облаками.

Ирония судьбы — человек, которого когда-то ненавидела вся деревня, который воплощал собой те ненависть и разрушение, что были заключены в его печати, проявив свою ярко пылающую Волю Огня, не только спас деревню, но и каким-то образом оживил всех погибших жителей. Сын Минато и Кушины смог превзойти обоих родителей, в мгновение ока став кумиром деревни. Да, деревня была разрушена. Но Великое Древо — это не место и не кучка зданий. Это совокупность листьев, которыми являются жители Конохи. И пока они живы, пока в их сердцах пылает Воля Огня, до тех пор стоит Конохагакуре но Сато!

Инада не был тщеславным человеком, но тот факт, что разрушенный храм помогал отстраивать не кто иной, как герой деревни, в лице толпы своих шумных и непоседливых клонов, наполнял его душу затаённой гордостью. Узумаки Наруто, узнав, какое именно здание он строит, принялся за дело с небывалым энтузиазмом, а узнав о должности Акихито-сана, сказал, что она "очень нужная, почти такая же важная, как пост Хокаге", что немало польстило старику.

После того, как храм был отстроен, у Инады появилось немало работы. Многие шиноби были близко знакомы со смертью, но на этот раз они перешагнули её грань и с помощью великого чуда сумели вернуться назад. Немалое количество переосмыслило свою жизнь, осознало её скоротечность и задумалось над тем наследием, которое они оставляют. Поэтому те дни для Инады являлись бесконечной чередой лиц, имён и клятв. Прошло время, этот поток утих, превратившись в привычные одно-два бракосочетания в день.

Сегодняшний день должен был стать таким же обычным и скучным, Инада ничего интересного не ожидал, поэтому собирался провести время в чтении пары свитков из библиотеки. Но стоило ему подойти к храму, как брови его удивлённо поднялись. Перед храмом собралась целая толпа народу.

Инада внимательно осмотрел посетителей. Несмотря на то, что у него была прекрасная тренированная память, никого из них Инада не знал. Очень необычным являлось также и то, что никто из присутствующих не был шиноби — об этом говорило отсутствие протекторов и обычные гражданские одежды. Пусть Инада иногда и сочетал браком гражданских, подобные случаи были исчезающе редки — хоть один из пары молодожёнов почти всегда являлся ниндзя.

Он посмотрел на посетителей и усмехнулся. Почти все женихи, как это обычно и бывало, неловко мялись с ноги на ногу, почти все невесты внимательно осматривали других невест. Одна из невест, девушка с серыми волосами и прямоугольными очками, пристально зыркала по сторонам и отчего-то странно хихикала. Ещё одна девушка держала в руках люльку, в которой тихо сопел младенец. Инада одобрительно кивнул — пусть он и считал, что жениться следует не только до рождения ребёнка, но и даже до зачатия, то, что парень всё-таки решил взять ответственность, говорило в его пользу.

Он подошёл к двери храма, которая никогда не была закрыта, приоткрыл её и сделал приглашающий жест.

Как обычно в случаях, когда приходило больше одной пары, идти первым никто не желал. Инада собрался привычно ткнуть в ближайшую парочку, но не успел. Одна из невест взяла за руку своего парня и решительно направилась вперёд. Инада улыбнулся — ему тут же стало понятно, кто в этой семье будет главным.

Когда они зашли вовнутрь и Инада активировал простое барьерное дзюцу — пусть теперь, когда перед входом собралась целая толпа, стандартные меры конфиденциальности выглядели нелепо, но порядок есть порядок. Он подошёл к алтарю, за которым на стене сиял полированным металлом огромный символ Листа, развернул свиток, поставил его на держатель и взглядом пригласил молодожёнов подойти.

— Акихито-сан, — обратилась к нему невеста. — Мне нужно, чтобы вы поклялись ничему не удивляться, а также сохранить всё увиденное сегодня в секрете.

Инада одарил её насмешливым взглядом. Как предсказуемы и однообразны эти молодые, считающие, что мир вращается вокруг них! И, разумеется, ответ на подобное требование у него был давно готов.

— Я поклялся хранить тайну в тот момент, когда заступил на эту должность. Поэтому не беспокойтесь, от меня о вашем браке не узнает ни одна живая душа.

— И всё же, я настаиваю, — заявила невеста.

— Вы не вправе настаивать, — вздохнул Инада.

Подобные личности, считающие, что все окружающие им что-то должны, тоже встречались, пусть и немного реже.

— Я могу не только настаивать, но и приказать! — заявила невеста.

— Простите, милая девушка, но приказывать мне может только один человек. Я не подчиняюсь приказам даже Анбу. И если вы не Хокаге, тогда попрошу воздержаться от каких-либо требований.

Жениху эти слова почему-то показались очень смешными. Он надул щёки, покраснел, потом прыснул смехом. Наконец, не в силах сдерживаться, он громко расхохотался, удерживая себя за живот. Невеста тоже улыбнулась, но её улыбка была хищной и полной превосходства.

— Так уж получилось, что воздерживаться мне не придётся!

Невесту окутало облако дыма, а когда оно развеялось, перед Инадой предстала...

— Хокаге-сама! — выдохнул он.

— Собственной персоной! — улыбнулась она. — Теперь, надеюсь, вы понимаете причину моих требований?

Инада торжественно кивнул.

— Я, Акихито Инада, клянусь, что ничего из увиденного мною сегодня не будет разглашено кому-либо каким-либо способом, независимо от должности, силы и обстоятельств. Свитки с брачными свидетельствами будут доставлены в архив с дополнительными мерами предосторожности, в печати, снабжённой дзюцу самоуничтожения. Вот только, простите, но поклясться "не удивляться" я не могу — это физически невозможно.

— Иного я от вас и не ожидала, Акихито-сан, — благосклонно кивнула Хокаге.

— Цунаде-сама, раз уж я дал клятву, то можно вопрос? — дождавшись кивка, Инада продолжил: — Простите за излишнее любопытство, но кто тот человек, ради которого понадобились подобные меры секретности?

Парень, стоявший неподалёку и слушавший разговор, улыбнулся.

— Наверное, это я!

Инада, посчитавший парня одним из Анбу, сопровождавших Хокаге, повернулся в его сторону и пристально всмотрелся в незнакомые черты непримечательного лица. Он понимал умом, что это тоже Хенге, но ничего поделать с собой не смог.

— Инада-сан, это же я! — вновь улыбнулся парень, окутался клубами дыма и превратился в... Узумаки Наруто, героя деревни. — Давненько не виделись!

— Наруто-кун... — удивился Инада. — Но тогда кто невеста?

Наруто и Хокаге переглянулись, затем Узумаки сделал уверенный шаг к Сенджу Цунаде и решительно поцеловал её в губы. И, к полному изумлению Инады, та, вместо того, чтобы обрушить на него свой крушащий горы кулак, улыбнулась, хихикнула, словно молоденькая девчонка, и ответила на поцелуй.

Инада принял клятвы, записал имена в свиток свидетельства и, выпустив молодожёнов через тайный проход, решил, что теперь-то повидал в жизни действительно всё.

Но через несколько минут после того, как он впустил в храм следующую пару, понял, что если в чём-то и можно быть уверенным, то лишь в собственной наивности.

Новые молодожёны тоже были в Хенге. И когда трансформация исчезла, челюсть Инады едва не оставила вмятину в полированных досках пола. Он, несмотря на тихую должность, старался оставаться в курсе дел окружающих стран, поэтому невесту опознал сразу. Ею оказалась... Инада едва удержался, чтобы не попытаться развеять гендзюцу. Невестой была Теруми Мэй, Годайме Мизукаге Киригакуре но Сато, а женихом... снова Узумаки Наруто.

Тут же с кристальной чёткостью оказались понятны слова Цунаде-сама. Впрочем, даже если бы он и собрался прокричать об этом на главной площади, никто бы в мире в такое не поверил.

— Понимаете, Инада-сан, — смущённо сказал Наруто, — мы решили, что пышная церемония, которую так хочет Мэй-чан, подождёт до конца войны. Ну а пока что я буду делать то, что должен, то, что требует мой путь ниндзя!

— Мы всего лишь распишемся, — подтвердила Мизукаге. — Пока. Считайте это нашим вкладом в укрепление союза между деревнями.

Инада кивнул. Внезапно всё обрело чёткий смысл. Крепче союза, чем брачные узы, чтобы объединить Коноху и Киригакуре, просто не существовало. Да, между женихом и невестами была огромная разница в возрасте, одна из них годилась ему в матери, а вторая — в бабушки. Но, во-первых, для политических бракосочетаний возраст был глубоко второстепенной и не заслуживающей внимания деталью, а во-вторых, при виде обоих невест любой мужчина посчитал бы Узумаки Наруто самым везучим сукиным сыном в мире, сорвавшим в этой жизни джек-пот.

Разумеется, один из Наруто был теневым клоном. Но юридически, теневой клон, в отличие от остальных дзюцу клонирования, считался полностью дееспособным и формально являлся самим шиноби. Узумаки Наруто стал не первым Каге Буншин, который посещал этот храм, и даже не оказался в первом десятке. Сложнее было с двумя жёнами, но полигамные браки, хотя и являлись редкостью, не были запрещены, пусть в карьере Инады и встречались не очень часто.

Теперь уж Инада действительно увидел всё. Теперь, когда перед его глазами, когда его собственными руками вершилась история, чего-либо, способного удивить, в мире не осталось. Эта мысль продержалась ровно до следующей пары, вернее, троицы.

В храм вошла девушка с ребёнком, которая после снятия Хенге оказалась хорошо знакомой Инаде Сарутоби Куренай, а вёл её под руку парень, вновь оказавшийся Узумаки Наруто.

Лимит удивления Инады оказался исчерпан на пятой паре. Он, глупо хихикая себе под нос, соединил узами брака Наруто со множеством женщин, в число которых входили талантливые, но обычные куноичи, наследницы могущественных кланов Конохи, девушки из других деревень, среди которых были сестра Казекаге, внучка Цучикаге и ассистентка Райкаге, и даже Конан-сан — лидер Амегакуре и тот самый враг, участвовавший в нападении Пейна.

После того, как последний Наруто с очередной женой покинул храм, Инада извлёк запылённые ключи, впервые закрыл в храме дверь, и отправился в Архивную Библиотеку, сжимая в руках свиток, защищённый всеми известными ему дзюцу.

На сегодня у него появилась новая цель. После того, как сдаст защищённый свиток архивариусу, он отправится в ближайший бар и вольёт в себя столько саке, сколько позволяет его неплохое жалование. И сделает это впервые за последние двадцать шесть лет.

Эпилог. Починить крышу

Узумаки Наруто, давая клонам задание, не строил никаких ожиданий. Если бы клоны обладали способностью делать уборку, тогда в его квартире воцарилась бы вечная чистота, которой позавидовала бы операционная госпиталя. Поэтому, вернувшись в деревню, поболтав на воротах с Изумо и Котецу и распахнув дверь собственной квартиры, Наруто застыл в полном изумлении.

Квартира блестела чистотой. Полы оказались идеально чистыми, деревянные стеновые панели стали светлей, исчезли даже тёмные пятна на краске стен. Наруто прошёл на кухню — там тоже царил идеальный порядок: не только исчезли все стаканчики из-под рамена, не только с поверхности мойки пропали все подтёки и пятна. Холодильник внутри и снаружи оказался идеально чист, лишён многомесячных ледяных наслоений и даже приятно пах. Наруто зашёл в ванную комнату и критическим взглядом обвёл унитаз, душ и раковину. К его полному изумлению, придраться было не к чему — всё просто сияло.

Настроение Узумаки, утомлённого скоротечной миссией, значительно улучшилось. Да, ему пришлось хорошо потрудиться, облазив весь замок, его клонам — разгрести немало завалов и следов битвы с Сатори, но, благодаря Бьякугану Нейджи и нюху Акамару, им удалось найти кучу непонятных приборов, древних свитков и каких-то лабораторных журналов. Ещё Наруто припомнил, как во время битвы с Сатори босс Гамабунта что-то рассказывал о Райском Ящике, так что, если он призовёт в Коноху его — или лучше Фукусаку-сенсея — бабуля будет очень довольна.

Узумаки вышел из туалета, устыдился того, что до сих пор ходит в обуви, поэтому скинул сандалии, почему-то виновато озирнувшись по сторонам. Он прошёл в спальню, сиявшую той же чистотой, и, довольно улыбаясь, завалился на кровать, заправленную чистым постельным бельём. Жизнь действительно налаживалась.

Он припомнил обидные слова Кибы, но теперь они нисколечки не уязвляли. Да за человеком, способным содержать свой дом в такой чистоте, красивые девушки начнут просто выстраиваться в очередь! Даже Хината-чан! Даже Сакура-чан! Особенно Сакура-чан!

Наруто лениво повернул голову, чтобы взглянуть на часы. Нейджи назначил сборы в три часа, поэтому на то, чтобы отдохнуть, освежиться и поесть рамена у него оставалось ещё... Взгляд, заметив пятно чего-то фиолетового, скользнул мимо будильника. Наруто нахмурился, встал, подошёл к комоду и взял с него какую-то тряпочку. Растянув её на пальцах, Узумаки изумлённо уставился на то, что никогда и ни при каких условиях не могло очутиться у него дома. В его руках оказались изящные кружевные фиолетовые трусики. Причём, безусловно, женские!

Внезапно инстинкты тренированного шиноби взвыли, Наруто почувствовал, как над его головой нависает опасность. Это чувство было даже сильнее, чем в схватке с Какузу, острее, чем в сражении с Пейном. Узумаки ощутил, словно сам Шинигами встал у него за плечами и занёс над шеей невидимый клинок. Взгляд Наруто почему-то устремился на часы. Время застыло, секундная стрелка начала двигаться со скоростью улитки, завершая очередной круг. Минутная щёлкнула и соединилась с часовой, все четыре стрелки словно замерли, указывая ровно 12:00, после чего раздался отвратительно громкий, оглушительный и неприятный звон будильника.

Наруто почувствовал, как на его плечи наваливается внезапная усталость, словно в те времена, когда он с тысячами клонов отрабатывал Стихию Ветра. Он вскинул голову, попытавшись разобраться в потоке нахлынувших воспоминаний, но они были настолько невероятными, настолько неправдоподобными, что Узумаки даже попытался развеять какое-то неизвестное гендзюцу, до крови укусив себя за ладонь.

Способ сработал как-то странно. Комната мигнула и пропала, а Наруто оказался в другом, не менее знакомом месте. В центре залитого водой уходящего в темноту пространства возвышались огромные врата, закрытые с виду несерьёзной бумажкой, на которой чернела надпись "Печать". За вратами находилось существо, видеть которое Узумаки хотел бы меньше всего на свете. И это существо, усевшись на рыжую задницу, громко хохотало.