Чудеса на этом не закончились. Еще одним было быстрейшее восстановление численности летного состава и матчасти палубной авиации на обеих авианосцах, которые планировалось выпустить в море. Ну, не вполне чудо, а скорее умный расчет. Стоит отметить, что летчики палубных самолетов в запасных полках начали интенсивные тренировки еще до того, как потребовалось восполнение личного состава. Авиационные заводы Британии в бешеном темпе выдавали палубные торпедоносцы. Об истребителях никто не думал: те, кто принимал решения, знали, что французский авианосец в море не выйдет.

Все, как в другой истории? Нет, не совсем.

Как и 'тогда', крейсер 'Саффолк' крейсировал неподалеку от Датских проливов. Как и 'тогда', из-за нехватки топлива он, не увидев никого, был вынужден взять курс на базу. Как и 'тогда', ему на замену вышел однотипный 'Норфолк'. Как и 'тогда', германское соединение встретило шведский крейсер 'Готланд', который прилежно доложил об увиденном по команде. Как и 'тогда', через военно-морского атташе, вроде как случайно услышавшего эту информацию, сведения немедленно ушли в Лондон. Как и 'тогда', премьер-министр Черчилль пустил в ход все влияние (а оно было не из малых), чтобы убедить Адмиралтейство принять все усилия к перехвату. Сказать правду, среди английского флотского начальства противодействие этому замыслу было не из великих. Но дальше история начала отклоняться от предписанной дороги.

В эскадру никак не мог войти линейный крейсер 'Худ', потопленный ранее. Вместо него к группе охотников на немецкое соединение присоединились линкор 'Родни' и только что отремонтированный авианосец 'Глориес'. Другие участники были теми же, как и другом мире: линкор 'Принс оф Уэлс', авианосец 'Арк ройял', три легких крейсера и группа эсминцев.

Сверх того, в Скапа-Флоу стояли в полной готовности линкор 'Рэмиллиес' и эскадра легких крейсеров из пяти вымпелов.

Имелись и другие отличия. Радары были установлены лишь на крейсере 'Шеффилд' и линкоре 'Родни'. Все остальные корабли группы обходились без таковых. И в этом смысле немецкие линейные силы получили преимущество. Второе отличие заключалось в зенитной артиллерии: ее у немцев было куда больше. Штабисты Кригсмарине всерьез нацелились на серьезное противостояние палубной авиации противника. И некоторые тонкости касались действий немецкого соединения.

Адмирал Лютьенс, как и 'тогда', запланировал бункеровку во фьорде близ Бергена. Как и 'тогда', над эскадрой появился английский авиаразведчик. Летчик сделал все возможное для идентификации кораблей противника. По крайней мере, в силуэтах он был уверен, а названия с высоты более полутора километров прочитать было затруднительно. Но командующий британской эскадрой не до конца поверил донесению и устроил фальшивый авианалет на Берген. Реальной же целью было достоверное опознание каждого немецкого вымпела. Но на сей раз Гюнтер Лютьенс залил топливные танки до самого верха. А самолеты противника упустили возможность поразить линейные корабли. Именно их: те виделись, конечно, приоритетной целью.

Зато теперь британцы уточнили направление эскадры противника. Штурманский состав прокладывал курс в соответствии с новыми знаниями. Противники неуклонно сближались.

Глава 11

То, что в обоих мирах именовалось 'Манхэттенский проект', в мире Рославлева продвигалось куда медленнее. Тому были причины.

Вероятно, главной из них была достаточно вяло протекающая война в Европе. Наземных боевых действий не было вообще. Крупных сражений на море также не происходило (пока). Президент Рузвельт пребывал в сомнениях: направлять ли силы США на Тихий океан, а точнее: против Японии. Та, в свою очередь, пока что надкусывала север Китая. Переваривание кусков французской Юго-Восточной Азии тоже шло достаточно медленно. Голландская нефть — то другое дело; в этом ресурсе Япония сильно нуждалась. Но пока что оставались нетронутыми как британские, так и американские владения на берегах Тихого океана.

Второй группой причин было поведение Германии. Правительство Рейха, громогласно заявляя о верности заветам покойного фюрера, тихой сапой придавливало национализм в его самой оголтелой форме. Правда, поляки энергично громили евреев, но на это смотрели сквозь пальцы, относя погромы к внутрипольским разборкам. На немецкой территории никаких лагерей уничтожения типа Треблинки никто не строил. Лагеря были, но в качестве аналогов исправительно-трудовых учреждений. Что до СССР, то эти коммунисты вообще ни с кем не воевали. Скорее наоборот: они деятельно развивали страну. И поэтому война в Европе ради утихомиривания агрессоров виделась, самое меньшее, малообоснованной.

По вышеназванным причинам ядерный проект в США недополучил несколько ключевых фигур. Не попали туда Нильс Бор, Эдвард Теллер, Лео Силард , Энрико Ферми и многие другие.

Третьей причиной неспешной разработки было полное отсутствие сведений о советских аналогах. Высшие руководители СССР понимали, что как только испытания будут произведены на воздухе, секреты станет невозможно удержать: очень уж много появится свидетелей. И потому ради сохранения секретности предпринимались самые драконовские меры. Наконец, такое средство доставки, как межконтинентальные баллистические ракеты, еще не существовало ни в одной стране, в том числе в СССР.

Доклад на заседании Политбюро делал Лаврентий Павлович Берия.

— ...уже этих причин, товарищи, достаточно, чтобы не показывать все возможности ядерного оружия. Кроме того, не забывайте, что по сведениям из надежных источников, местность, подвергнутая его действию, остается зараженной и полностью непригодной для какого-либо применения еще в течение долгого времени. В качестве маскировки наши аналитики предложили испытать материалы, обладающие большой силой взрыва — круглым счетом, в десять раз мощнее тротила — с организацией утечки сведений. Соответствующие работы ведутся. Условное название: ксеноновая бомба. Одно из важных преимуществ боеприпасов этого типа: местность совершенно не заражается.

Лаврентий Павлович скромно промолчал, что именно Странник на основании своих данных горячо рекомендовал не использовать такие термины, как 'боеприпас объемного взрыва'. Наименование 'ксеноновая' имело под собой некоторый смысл. Известный ученый Полинг еще в 1933 году указал на теоретическую возможность получения химических соединений, в состав которых входят инертные газы. Но к 1940 году соединения ксенона еще не были открыты в этом мире. Только в шестидесятых выяснилось, что окислы ксенона существуют и вправду являются сильнейшей взрывчаткой, превосходящей тротил, но из-за крайней неустойчивости практическое применение им не нашлось и в XXI веке. Так пусть ученые из буржуазных стран изучают возможности химии ксенона.

Также Берия не упомянул другое явное преимущество боеприпаса объемного взрыва: возможность поражения живой силы в закрытых пространствах. От такого не могут защитить обычные блиндажи и укрытия.

Зато нарком не упустил возможности доложить о разработке ракетного оружия и ракет исследовательского назначения. Рассказ о пьяном коте не вошел в доклад. Однако упоминалось, что как раз ксеноновые бомбы целесообразно использовать в качестве боеголовок. В качестве одного из преимуществ ракет подобного типа упоминалось: требования к точности для такого вида вооружений гораздо меньше, чем для ствольной артиллерии, даже большого калибра.

— ...промах на сто метров не спасает цель, будь то живая сила или техника, от полного уничтожения.

После заседания Политбюро изрядно повеселилось, выслушав рассказ про нетрезвого четверолапого испытателя. Но участники заседания также весьма прониклись от осознания невиданных возможностей новых видов вооружения, хотя товарищи с военным опытом задали множество вопросов.

Два линейных германских корабля вполне можно было посчитать красивыми.

Несомненно, к такому выводу пришел бы тот, кто видал их на картинках. Пожалуй, то же самое подумал бы индивид, узревший 'Бисмарка' и 'Принца Ойгена' вживую и на полном ходу, но лишь в профиль.

Зрелище этих гигантов с носа или кормы могло внушить другие мысли. Скорее подумалось бы не о красоте, но о чудовищной мощи. И это соответствовало истине.

Не то, чтобы любоваться было некому — скорее те, кто имел возможность глянуть со стороны, были в данный момент заняты совершенно иными делами. И потенциальными зрителями были сплошь германские моряки из состава эскадры — ибо англичане не могли увидеть эти великолепные создания немецкого кораблестроительного гения ни в перископ (британские подводные лодки в том районе отсутствовали), ни выпуклым глазом летчика (самолеты пока что не поднялись с палуб авианосцев). Справедливость требует отметить: немецких U-ботов тоже вблизи не было. Что до советских лодок, то им было категорически запрещено поднимать перископ, если существовала хоть малейшая вероятность его обнаружения. Впрочем, в данный момент они находились в ином месте. И уж точно их экипажам было не до праздного любования. Подводники работали.

— Есть контакт. На пределе. На азимуте двести пять. Через пять минут смогу сосчитать. Так... Четверо линейных, точно, а еще крейсера, и эсминцы.

При всем опыте главстаршина Григорий Либерман ошибся, доверившись отменному музыкальному слуху. Два авианосца им были приняты за корабли линии, что, разумеется, не соответствовало истине. Но через десять минут эта ошибка им же была исправлена:

— Виноват, товарищ командир, два авианосца. Сигнатуры опознаны. Один — 'Арк Рояль' . Второй — 'Глориес'. Кроме того, в ордере линкор 'Принц Уэльский' и еще один... ага, 'Родней'. Эсминцы класса 'джей', восемь штук. Крейсера класса 'Шеффильд'...

Командир 'третьей' Федор Видяев быстро, но без суеты прикидывал на планшете возможности атаки. Таковая была; три торпеды по одному авианосцу, не более, да и те почти на пределе дальности. Тратить все шесть в залпе решительно не хотелось.

Ход эскадры сильно сдерживал линкор 'Родни' — у него паспортная скорость была 23 узла. Скорость авианосцев могла быть больше, но им доктор прописал не навязывать свое общество солидным ребятам с солидными стволами.

Видяев не мог этого видеть (расстояние превышало десять миль), но на палубе авианосца суетилась команда, готовящая торпедоносцы к вылету. Впрочем, дистанция быстро сокращалась.

Командир хлопнул ладонью по выкрашенной в легкомысленный желтенький цвет колонне перископа. Это была его личная счастливая примета.

— Атакую 'Арк рояль'! Три торпеды! БИУС!

Бесстрастные механизмы и электронные приборы подтвердили: цель захвачена, три торпеды готовы к пуску.

— Товсь! Пуск!

По уже заведенному порядку, командир в момент пуска первой торпеды привычным движением включил секундомер на руке. Старший помощник сделал то же самое.

В самый последний момент командир увидел, что с палубы авианосца стартует биплан. Он сразу же подумал, что если летчик заметит подлодку, то сам бомбить, понятно, не сможет (глубинные бомбы на 'суордфишах' не предусматривались), но уж точно сумеет навести резвые эсминцы. По паспорту они выдают тридцать восемь узлов, а даже если по факту тридцать пять — и того хватит, чтобы перехватить 'ниночку'. Точный расчет показал бы, что заметить подлодку с этого торпедоносца невозможно, но как раз считать было некогда. В любом случае Видяев следовал приказу на мгновенный уход с места атаки.

— Убрать перископ! Погружение на сорок метров!

Лодка медленно набирала цифры по глубиномеру.

То, что торпеды взорвались, слышал весь экипаж. Но до поры до времени никто не знал, где именно они взорвались.

— Курс сто сорок пять, держать шестнадцать узлов.

Эсминцы бомбили добросовестно, хотя акустики шумов от подлодки не слышали, и асдики ничего не ловили. Но у английских противолодочных сил был громадный опыт, больше, чем у флота любой другой страны. Зная характеристики немецких подлодок, они примерно представляли себе, где та могла бы находиться в момент атаки. А поскольку шумов от нее не было, то она, вероятно, уходила на предельной глубине и на самом малом ходу. Лечь на грунт при глубинах больше трехсот пятидесяти метров — невозможно.

Н-3 уже ушла на расстояние больше мили от места пуска торпед. Видяеву до последней степени хотелось подняться на перископную глубину, но он мужественно боролся с искушением.

— Судя по тому, как бомбят, попали мы в точечку, Федор Алексеевич, — с плохо скрытым удовлетворением заметил командир БЧ-1, он же старший штурман Янакин. По правде говоря, его отец носил фамилию Янакис, но его уже давно не было в живых, а матушка чуть переделала фамилию (в двадцатые годы это было совсем просто). Греческие корни давали о себе знать: штурманское дело Костантин Янакин знал отлично. Дополнительное обучение, необходимое для БЧ-1 'ниночки', он проходил с упорством, достойным высших похвал.

— Шумы от 'Арк рояля' не слышны. А второй уходит на полном ходу, крейсера с линкорами тоже, — доложил акустик. Он промолчал о том, что на слух не может различить, сколько эсминцев ходит по поверхности, вслушиваясь гидрофонами в любой подозрительный шум и время от времени сбрасывая бомбы.

— Вторая цель идет аккурат в зону 'единички', — резюмировал командир.

В тот момент никто из экипажа 'тройки' не знал, что одна из торпед взорвалась не под днищем цели. Под раздачу попал эсминец 'Джарвис', оказавшийся на пути торпеды. По неизвестным причинам та среагировала на магнитное поле британского корабля. Ему торпеды, рассчитанной на то, чтобы топить линкоры, хватило через клотик. Мнения немногочисленных очевидцев разделились: одни полагали, что сдетонировал боезапас, и в результате корабль разорвало пополам, другие считали, что взрыв лишь перебил киль, и оттого незадачливый эсминец просто разломился. Что бы там не произошло, половинки корабля Его Величества ушли под воду меньше, чем за четверть часа, но сорок два человека из экипажа все же спаслись.

Положение авианосца любой наблюдатель охарактеризовал бы как 'тяжелое'. Правда, пожара не случилось — а именно его стоило бы ожидать. Авиационный бензин воспламеняется весьма легко, это вам не мазут. Размер пробоин оценить было трудно, но их оказалось вполне достаточно, чтобы 'Арк ройял' получил нарастающие дифферент на корму и крен на правый борт. Первое обстоятельство, формально говоря, не влияло на боеспособность (конечно, при условии сохранения хода). Крен удалось остановить на уровне шестнадцать градусов. Это обстоятельство ставило под вопрос взлет с палубы и практически исключало посадку. Так, по крайней мере, думали советские подводники, поскольку авианосный опыт у них отсутствовал от слова 'полностью'. Ну, а потеря скорости до пятнадцати узлов выглядела чистой мелочью. Впрочем, борьба за остойчивость шла с полным напряжением сил экипажа.

В момент взрыва три торпедоносца уже находились в воздухе. Четвертый был на старте. При звуке взрыва пилот принял тактически верное решение: махнув рукой технику, он дал сигнал к убиранию колодок. Прогретый двигатель и так ревел на полных оборотах. 'Суордфиш' рванулся, набирая скорость, по все еще горизонтальной палубе — и успел взлететь. Расчет был точен. Находясь на поврежденном авианосце, летчик рисковал как бы не больше, чем в боевом вылете. Пожар на 'Арк ройяле' виделся весьма вероятным.