Еще на середине длящейся секунды три мыслеречи Пинга легат позвал курансов. По окончании молча козырнул по-военному и, чеканя мша, удалился. Мед-работники облизывать дуота Панга, конечно, не стали, и рвения профессионального не проявили, однако втирания масел начали проделывать аккуратно, суп-пюре вливали осторожно, нужной консистенции, питательности и температуры, никаких кантио не применяли ни сами, ни через мази или еду, оши готовить вроде не распорядились, сползшего на лист Слима не трогали, как и Диффина, релаксационную музыку организовали — под нее "заснули" сибиро. А в выложенной мягчайшим мхом и травой солфиале мэллорна Кагифэ забылся сном Лис, со всех сторон окруженный прильнувшими к нему феями, тоже в бессилии провалившимися в сон — безмятежное качание на ласковых волнах безбрежного океана Бодо.
Глава 7. Самоистязания
На крыльях орреджовской ночи ко мне слетались адовы муки. В лице, ялство! Нет у него лица. Сам смазал. Сам сделал занудным. Прилежания мне не занимать — бросать учебу нельзя. Учеба — громко связано. Я стал напоминать когда-то ненавистных пауков, когда-то виденных старушек, вяжущих на спицах нитями с нескольких клубков. Два часа эллорашэ, приспособленного для новоявленных чародеев. Остальное время установка связей между имеющимися узлами памяти, выстраивание надструктур, синтезирующих в себе разобщенные знания разных методик и принципов — это только полбеды, вторая половина заключалась во вникании в ту систему, в которой вращалась княжеская шестерня, отмотавшая колледж и чародейскую аспирантуру. Вот где вся собака зарыта!
После всех бесящих затыков и нестыковок я с опухшей головой устраивался спать. Не я один такой был, кстати — феи тоже выматывались ой-ёй-ёй как! Но все мучения стоили тех минут, когда мы устраивались на ночлег — я в свою любимую позу на животе, а феи кучей на мне. Самое пикантное и мягкое места доставалось тем, кто дежурил в прошлую ночь — вместе со своими подопечными пары первого ветвления вились в цветах венка, отзываясь на серьезные обращения. Драки, обиды, тоска, желание выговориться стороннему собеседнику или поплакаться на невнимание цео.
Мое расписание дышало в спину гимназийского графика, весь суточный распорядок фей подчинялся тому же. До орреджовского полдня крепкий сон, сиеста на собственные дела. Ну, какие у фей дела? Танцы да хороводы в Кроне да по окрестным паркам, пока дежурные высыпаются в цветочных бутонах или внутри венчиков колокольчиков — куда настроение поведет, мест навалом. Время ужина для общих занятий — Иэйру и Аэнли по очереди образуют старших и младших, порой вместе. Маленькие хитрости, свойства и характеристики тех или иных растений, оперирование силой. Сама чета редко появлялась в тварном мире, все больше для общения со взрослыми эльфами. С полдника на дежурство заступали следующие, а после ужина феи не отказывали себе в проказах и участии в совместных играх с дуотами перед их сном. В это время королевская чета сама постигала науку, расширяя знания рода, особенно в области боевых искусств.
Но на самом деле все это вехи. Из-за темпорального сжатия ради рождения за считанные часы второго Улья сутки фей длились гораздо меньше. Поэтому тот же сон после Венечья длился всего два часа — мне хватало, феям тоже. И виделись мы только до и немного после совместного сна — Страна Облаков опустела, туда закрылась дорога всем, кроме закрепившихся там на физическом плане — а это Лейо и все внутри него. Из-за материализации Аслаош-раом океан Бодо представлял из себя стерильную воду без единого организма — эфирный и астральный планктон не в счет, причем первый после Глобалис-Ремувэо вымер, отдав себя чистой энергии. Если когда-то и были тут организмы, те же простейшие бактерии, то после материализации они поневоле перешли на иной уровень существования. Лейо залег в самой дальней пещере самой глубокой впадины, так что вполне возможно, что на дне можно найти не один клад, однако во снах мы плавали на поверхности, не стремясь перевернуться и заглянуть в пугающую бескрайностью синеву, да и не особо-то желалось — блямбы Рухма и Глораса приковывали взгляды, величественно вертясь в волшебном ореоле атмосфер. Благодаря необычности строения Бодо наши сны получались такими. Нет, конечно, я как сноходец мог создать что угодно, и феи могли грезить о своем. Но, во-первых, так нас могли найти другие сноходцы или лазающие по всем закоулкам астрала, а во-вторых так отдых получался полноценным, заряжал энергией на весь день — для фей это было особенно важно. В-третьих, это время одиночества, отрешенности от всего и вся земного, время созерцания поэзии мироустройства.
Грандиозного веселья, какое случилось в момент просыпания в тот самый первый раз, больше не повторялось. Тогда я плакал от счастья и купался в лучах любви и веры растущего в моем свете Древа Кагифэ. Помнится, я ужался в фея, и меня водили в танцах и плясках. Мириады цветов, красивейшие зеленые ротонды и расположенные в лучших местах бельведеры, пока еще достраивающиеся и дорастающие. После утомительных дней я позволил себе напрочь забыться и ни о чем не думать. Все следующую орреджевскую ночь я тогда провел в Басике, который вопреки обыкновению внимал вместе со мной тишину — его воспитанник Левуур так же участвовал в массаже моей тушки, получающей и баню, и парную, и сауну, и снежок.
Моих сибиро положили в палату лазарета до конца арота. Имитация крайнего истощения и других симптомов удалась на славу — никто не заподозрил подставу. Однако без сдерживания эти двое уже выдали на гора лишнюю инфу, хотя может оно и к лучшему — сдал рычаги за уступки, что все же предпочтительнее их нажимания ради тех же целей.
— Вы ведь понимаете, центурион, что это все фикция, — на следующий день в лазарете. Едва перевезли и дали поспать, как он и заявился с подносом.
— Да, Пинг и Понг. Увы, пока не дуот Панг, — попытавшись пошутить.
— Мы не потерпим очередной ошейник, как бы символично он не выглядел, — непримиримо.
— Таково общее правило для гимов и гитов, — не сдаваясь.
— Нет, даже если ужмете до кольца на безымянный палец при помощи ваджры, — выиграв войну взглядов.
— Вы уже не хотите стать листом? — холодно.
— Мороза не боимся, центурион. Можно сказать, что перед атакой драконов закончилась неделя в этом статусе.
— Да, не удивляйтесь так. Вы не первый, у кого в ответственный момент сомнения поколебали веру. Благодаря нам посветлевший князь Лиефтандэр Ор`Маммилляриэль лишил нас звания крест-дордже и освободил от клятвы Древу Ориентали. Обратно нас не ждут — и мы уже не стремимся, переболели.
— Такое вот двусмысленное положение. Оши погоды уже не сделают, центурион, не цепляйтесь за них, как утопающий за спасательный круг, — улыбка возымела обратный эффект. Конечно, сморщенными губами да с желтыми облупившимся зубами.
— Потомки не виновны в свершениях предков, Вестник богов, — неожиданно заявил эльф, невидяще уставившись в пустой угол, куда еще не добралась кадка с растением.
— Мы не Вестники, не Посланники, не аватары, не божества и не боги, — призвав имеющуюся силу в свидетели. Сибиро Понг говорил чистую правду — он местоблюститель. Хоть тут он уел эльфийскую клику — за ходом беседы "тайно" наблюдали. Очень тайно. Очень наблюдали. Не просигнализируй тогда сибиро о важности события, я бы и не знал, и соответствующее разрешение не давал. Все же после откровений с легатом я принял надлежащие меры.
— Ну вот, все усилия друидессы пропали втуне, — вздохнул Пинг, скосив глаза на обмякшее в обмороке тело соседа по койке, ну, по крайней мере, сцепленные руки точно лежали на пинговской.
— Извините... Схожу за ней... — рассеянно. Но подносик забрать не забыл — либо подхватил на автомате. И ни в тот день, ни в следующий, ни через день, ни даже через неделю не явился.
Вообще тот день для гим-каэлеса выдался веселый, впрочем, для Тьянкля вчера начался полный швах — туда завалились беженцы из доменов, оккупировав пять свободных мэллорнов. Правда, вчера же решили переделать его в перевалочный пункт — Армейц, вот, в Кюшюлю определен, в последний покинутый мэллорн, где проходили тренировки. После омолаживающих процедур век-другой протянет в прежнем режиме. Точно так же кинули на старье Социала и Стихиала, оставшиеся два как-то доказали необходимость своего присутствия именно в Ахлессене. Сам Тьянкль вполне мог вместить еще пять гим-каэлесов на пять-семь веков — там всегда готовы к экстренной эвакуации, на такой случай предусмотрен еще и Циенькль, хвост, который практически не нагружает мэллорны. Как раз три примы могут долго скакать по Тьянклю, а шесть остальных столь же долго коротать смутные века в Циенькле, пока когорты эльфов и легионы альфар удерживают врагов — этот сценарий воплотился бы, не вставь злой дуот Панг палку в колесо госаппарата. Потому ни один альфар так и не попал в приготовленные на черный день убежища. Впрочем, это все мои доводы, эльфы раньше могли автора подобных планов посадить самое меньшее на кол.
— Леонард, отзовись, пожалуйста, — раздался голос на том конце провода. Закрытая правительственная, хех, связь с Ламбады на самом деле выглядела как провод до ближайшего спутника.
— Семья уже исключила Арье ро-Т`Сейф Азуритового? — раздалось в ответ.
— Нет, Арье, ты по-прежнему состоишь во всех правах, — ответил понуро та-Вастин. — В связи с этим и связываюсь с тобой.
— Пока генеральная линия в руках закулисных лидеров нам не о чем разговаривать. Тем более вы так и не определились с выбором, — ответил сибиро-Арье.
— Семья не была честна ни с тобой, ни со мной, даже когда стал главой после ушедшего на покой брата. Арьяна по этой причине не хотела меня прощать и пользоваться рамкой с образом для обращения к тебе, Арье, — по интонации легко читалось, сколь трудно ему дается использование именно этого имени.
— Так что же изменилось? — Был задан подразумевающийся вопрос. Из уважения к былому.
— Ты проверял свою почту? — Севшим голосом. Он не привык в повседневности общаться через ментал, как делают многие эльфы. И гаджетом редко пользовался для общения по известным причинам конспирации.
— Да. Недавно, — сухо.
— И что ты понял?
— Многое. Вы недооценили возможности поименованных эльфами Аспериотемпла — я слышал ваш со старшим братом диалог на Рухме.
— Ясно... — упавшим голосом. — Теперь мне понятна резкость и масштабность событий, и этот тон... — через долгую паузу. — Задам вопрос патриархов прямо — что с перерождением предков?
— Кристаллизация души для каждой по-разному закручивает колесо сансары. Кто-то избывает часть кармы и может без хлопот получить тварное тело, соответствующее новой силе духа. Кто-то не выдерживает и при реинкарнации потеряет память и личностные составляющие. Коеметериум разросся из-за трупов душ — дух не выдерживает мучений и покидает окристаллизованную душу, смердящий мнимым проклятьем камень выбрасывают на кладбище — по уговору это Моцкаф, — не слишком отступая от истины, погребенной в веках. — Душа не вода, случаи повторной кристаллизации полумифичны. Прямого ответа не дам, скажу лишь — для ваших предков наиболее благостен тот же вариант, что и для эльфийских. Верить или нет — ваше право.
— Каковы условия для получения исчерпывающего ответа? — Надавил та-Вастин под грузом Семьи.
— Время лечит. Вам еще около двух лет занимать пост главы — я помню семейные традиции. Первое, некоторые придется изменить или упразднить. Второе, вы и атс Усиль проводите видоизмененный Ритуал САРА ко мне. То есть только вы этот исчерпывающий ответ и получите, дальше вас он не уйдет, пока не придет время огласки. Другим средствам контроля в данном случае я не доверяю.
— Э-э-э... — гном сглотнул и громко хлебнул. — Для эльфийских это в... гаджеты? — Хрипло и через большую паузу.
— Без комментариев, — сухо.
— Ставки высоки, риски заоблачны. Что так, что эдак. — После десятиминутного перерыва выгоревшим голосом.
— Буду рад, если присоединятся уважаемые Костаж и Бартелло.
— Кхе!.. В чем суть видоизменения? — Безрадостно и вымученно. Прессуют его со всех сторон.
— Не во всеуслышание. Тем более приму не раньше, чем через почти двое суток.
— Из двух зол выбирают знакомое, мда?.. — В который раз запнувшись. — Еще аргументы в твою пользу?
— От вас мне ни жарко, ни холодно. Что глоры, что... големы. Не вы заложите душу, так другие ее продадут.
— И ты?! — Аж задохнулся он. Продышаться времени хватило — ему не отвечали, терпеливо доводя до кондиции. — Мы вам нужны, Арье.
А сам параллельно отправил объемистую мысль:
— Вот координаты патриархов, хранилища и прочих стратегических объектов Дома. Действуй, как считаешь нужным. Мы живем для себя, а не для предков. Я уже доверял тебе свою жизнь и не прогадал, потому вместе с тремя верящими мне мы согласны на твой ритуал, большинство родившихся за последние три века членов Семьи за реорганизацию Дома.
— Не спорю. Но и вы не прочь стать тайным мировым правительством — капитал рулит державами, — начав тянуть время.
Из-за ограничений по ресурсам ничего более умного, чем стазисное поле с умыкновением на склады Ламбады. Первое раз плюнуть, для второго нужен телепортационный луч. Прикинув, сибиро-Арье отказался от глобальности идеи. Проще деликатно выцепить указанных глоров, ориентируясь по сети на основе их колец живыми кристаллами, гаетасаксами — недаром ведь Ламбада зависла над Афхраймом.
— Экономика один из аспектов управления народными массами, как вероисповедание. Кстати, надеюсь, вы заметили зависимость учиненных драконами разрушений на Ражской половине от глубины почитания Араса?
— Да, сельская местность практически не пострадала. Зато болота Тювриф осушены и сожжены напрочь, каньон Здец завален и горой Крантоц в том числе, — поддержал вслух та-Вастин.
— На волне этих нехитрых выводов церковники ненавистной буржуазии, кредиторам и попранникам устоев объявят анафему и начнут ловить светскую власть в мутной воде, если уже не начали, объявив драконов судом божьим. В счет мирного соглашения между нами на моих условиях наведу фокус на уродов. Драконы разрушили магию, возведшую непреступные горы на месте сквозных перевалов, раз. Завалив Здец, они пустили аномальные выбросы магии к скрывающимся под землей, два. Таким образом, они разорвут раженьцев чужими когтями, при этом с азартом наблюдая за всем с Рухма. Изысканно, не правда ли? — На том конце раздалась мертвенная тишина, буквально вцепилась во всех, охватив целиком.
— То есть... — после долгого обдумывания начал медленно говорить гном, — при любом выборе мы лишимся всего, гм, земного имущества, но при заключении соглашения с вами за нами останется, гм, арендованная Ламбада и возможности отстроиться заново? — подбирая слова.
— Я заинтересован в уже развернутых сетях в не меньшей степени. Потому после ритуала я дам подсказку, как сохранить большую часть паутины и обратить возможный вред в долгосрочную выгоду. Цинично, но подумайте сами: ожившие предки окажутся у разбитого корыта. Все, что они создавали непосильным трудом разрушено, а поредевшие родственники транжирят кубышку, задавленные конкуренцией с древнейшими родами с Рухма и Гразарга, прямо как арездайновские побирушки, обделенные привилегиями. Банковская империя, выродившаяся в лизоблюдов, чьими наработками вовсю пользуются властьимущие. У вас же вроде есть прекрасное аналитическое бюро, почему другим приходиться кормить вас разжеванным с ложечки? — Сибиро-Арье говорил медленно, его не перебивали.
