"Гениальность" Локхарта привела к тому, что гриффиндорцев он поставил со слизеринцами... И уже через десять секунд в ход пошли все известные ученикам заклятья. Далеко не всегда безобидные...
Гарри, быстро разделавшийся со своим противником, внимательно наблюдал за Лонгботтомом — рассказы рассказами, но увидеть своими глазами всегда полезно, тем более, что ситуация вполне могла считаться экстремальной.
Лонгботтом вёл бой неожиданно ловко, но как-то механически, без азарта — как будто противника был всего лишь досадной помехой. Не сказать, что Гарри сам был азартен — но не до такой степени... и эта механичность мешала противнику сосредоточиться — видимо, подсознательно тот ожидал чего-то иного.
Впрочем, сосредоточиться в царящем хаосе мог только Снейп.
— Прекратить! — вроде бы голос Снейп не повышал... Но услышали его все. Бардак в зале быстро сошёл на нет, хотя кое-кто и продержался дольше других.
— Коллега, — яда в голосе Снейпа хватило бы на сотню тайпанов, — неужели вы ожидали чего-то другого? Слово "дисциплина" они в самом лучшем случае когда-то слышали краем уха...
Снейпа слушались беспрекословно, и на пары он учеников разбил за несколько минут. Правда, выбор его был довольно сомнительным — например, поставить Поттера и Малфоя друг против друга.
Назвать их отношения враждой было бы изрядным преувеличением, но Малфой Поттера недолюбливал и при случае старался поддеть. Не давняя вражда с Уизли, замешанная на опиуме, конечно... Но случая покрасоваться Драко не упустит.
— Начали!
— Серпенсортиа! — ну разумеется...
Здоровенная кобра упала на помост и злобно зашипела, а затем поползла на Гарри.
Заклинание Локхарта подбросило змею и разозлило её ещё больше...
— А ну стой! — зашипел Гарри. — Ступефай! Ступефай, осёл!
Попали оба заклятия — и в змею, и в Малфоя... А потом помост под Гарри неожиданно проломился и он с воплем полетел на пол.
— Минус пять баллов за сквернословие, Поттер, — произнёс Снейп. — И ваши нестандартные лингвистические таланты вам стоило не демонстрировать публично, а заблаговременно о них сообщить.
— Сообщить о чём? — буркнул Гарри, изучая ногу. — Прошу прощения, конечно, но, разодрав голень, очень сложно остаться в рамках приличий. Гермиона, можешь помочь, пока Помфри не пришла?
Левую ногу Гарри обильно украшали глубокие царапины и ссадины, в паре мест кожа болталась лохмотьями, а несколько щепок воткнулись в мышцу...
— Почему вы не сообщили, что владеете парселтангом, Поттер?! — прорычал Снейп.
— Потому что не владею, — ответил Гарри, разорвав штанину, — сэр. И я надеюсь, что у вас при себе найдётся... аргх!.. очищающее зелье...
— Найдётся у меня, — растолкав толпу, Помфри опустилась на колени рядом с Гарри. — Так... Первая помощь оказана правильно — будь у меня права, мисс Грейнджер получила бы десяток баллов...
— Поттер, что вы сказали змее? — Снейп снова оказался рядом.
— Вы сами всё прекрасно слышали, — поморщился Гарри. — "А ну стой" или как-то так...
— Вообще-то, ты на неё зашипел, и она остановилась, — заметила Гермиона. — И она явно тебя поняла... И это значит, что ты каким-то образом в родстве со Слизерином... Или кто-то из твоих предков привёз жену из Индии.
— Уж скорее второе, — буркнул Гарри. — Поттеры вроде как от Гриффиндора происходят... А там такой клубок, что не распутаешь.
— Так, хватит разговоров, идите в Больничное крыло, а вечером я поменяю повязку и посмотрю, как идут дела, — Помфри закончила перевязку, превратила обломок помоста в трость и протянула её Гарри. — А я пока займусь остальными — вы хоть и самый тяжёлый, но далеко не единственный.
К вечеру лазарет опустел — суровая целительница не смогла найти никаких причин, чтобы задержать на ночь даже Гарри Поттера и как раз заканчивала новую повязку, когда в процедурную буквально ворвался Дамблдор с застывшим Колином Криви на руках.
— Близнецы нашли его на лестничной площадке, — сообщил директор, — похоже, он собирался проведать Гарри...
Поттер застыл в кабинете, прислушиваясь. Из процедурной его, разумеется, тут же выгнали, но...
— То же самое, что и с кошкой, — послышался голос Помфри. — Альбус, возьмите в лаборатории мешок и достаньте плёнку.
За дверью раздалось какое-то шебуршание, приглушённый щелчок, а затем Дамблдор выругался:
— Мордредова задница! Кассета расплавилась!
— Всё-таки Тайная Комната... Кто же ухитрился её открыть?
— Правильный вопрос — не "кто", а "как", — задумчиво произнёс Дамблдор. — Кстати, как там Гарри?
— Могу спорить, что торчит в моём кабинете и подслушивает... — на этом Гарри, занятый именно этим, предпочёл скрыться.
— Не "кто", а "как"... — протянула Гермиона, выслушав его рассказ. — Правильно заданный вопрос...
— ...Половина ответа, — подхватил Гарри. — Похоже, директор знает, что из себя представляет Тайная комната и как туда попасть... Ну или, по крайней мере, представляет. Но сам он туда попасть не может — и точно знает, что того, кто это может, в Хогвартсе нет. А в прошлый раз он был...
— Думаешь, это что-то вроде генетического анализа, и Комнату может найти только тот, кто имеет гены Слизерина? Ненадёжно — если верить истории, что Годрик, что Слизерин были изрядными бабниками...
— Может, недостаточно одного-двух генов , а может, наоборот, какой-то ген должен отсутствовать. Может быть, требуется что-то ещё... В общем, система должна быть достаточно избирательной и при этом чувствительной — кстати, подумай, как это может работать — и очень надёжной. Всё-таки тысячу лет проработала...
— Не думаю, что дело только в этом, — Гарри устроился в кресле. — Тут наверняка многофакторная идентификация... Так, стоп! Я, кажется, понял... Гермиона, что такое парселтанг?
— Наследуемая способность управлять некоторыми рептилиями, в основном — змеями, — сообщила Гермиона. — Имеет значительное распространение только в Индии, где проживает около пятисот змееустов, что составляет девяносто восемь процентов всех известных обладателей. В Соединённом Королевстве единственными змееустами были потомки прямой линии... Салазара Слизерина!.. Ну конечно! Тайная Комната открывается паролем на парселтанге!
— Вот именно, — кивнул Гарри. — Теперь понятно, почему Дамблдор так удивлён — он-то знает, что её некому открыть...
— Кроме тебя.
— Кроме меня, — согласился Гарри. — И закрыть её я тоже могу...
— Дело за малым, — Гермиона расплылась в улыбке безумного учёного, — найти её!
1992. XII
Поиски Тайной Комнаты шли вяло — ни Гарри, ни Гермиона толком не представляли, с чего начать. Дафна тоже не могла ничем помочь, а уж если слизеринцы не догадывались, где эта комнату искать, то что говорить о всех остальных? К тому же нападавший затаился и даже не шипел в трубах, и это настораживало — видимо, замышлялась особенная гадость...
Настораживало не только затишье — как-то вечером Рон с важным видом подсел к Гарри и сообщил:
— У Хагрида кто-то задушил всех кур!..
— Рано или поздно это должно было случиться, — пожал плечами Гарри. — В Запретном Лесу не только его любимые монстры водятся, но и обычное зверьё. А хорёк или ласка одну птицу сожрут, а десяток перережут...
— Ты не понял, — замотал головой Рон, — их просто задушили, ни одной не съели.
— Так, а вот это уже действительно странно, — Гермиона захлопнула книгу, — хищник хоть одну бы уволок. Человеческое, слишком человеческое... Рон, ты же дружишь с Хагридом? Спроси, кто на него мог так разозлиться, чтобы так напакостить.
Рон немедленно преисполнился чувства собственной важности и ускакал из гостиной, а Гермиона, проводив его взглядом, снова открыла книгу.
— Надо будет Лаванду спросить, — заметила она, аккуратно подчеркнув что-то карандашом. — Та ещё сплетница, сам знаешь, но если уж кто-то на Хагрида взъелся, она знает, а если не знает — живо разнюхает...
— Меня удивляет, что кто-то вообще на него мог обидеться, да ещё и так мелко и глупо, — хмыкнул Гарри. — Хагрид, конечно, тот ещё типчик, но сам по себе безобидный... В отличие от его зверушек.
Безобидная подколка — максимум того, что заслуживал лесник... По крайней мере, неофициально. Официальное расследование хотя бы истории с драконом могло кончиться тюрьмой... Но кур уж точно душили частным порядком!
Вопиющий идиотизм происшествия был настолько всеобъемлющим, что Гарри почувствовал себя персонажем Ионеско... И под влиянием этого чувства высказал парадоксальную идею:
— А может, дело в курах, а не в Хагриде?
— Оригинально, — Гермиона снова закрыла книгу. — Не мог бы ты развернуть эту мысль?
— Кур душили для отвода глаз или просто на всякий случай, а дело в петухах. Знаешь, петушиный крик отпугивает нечисть и всё такое... Может, и правда какая-нибудь тварь петухов не любит?
— Может, и правда... — задумчиво протянула Гермиона, постукивая пальцем по губам. — Что-то такое я читала... и кажется, ещё до Хогвартса. В любом случае, сегодня я в библиотеку не успею, а вот с Лавандой поболтать — самое оно.
Лаванда оказалась не в курсе, возмутилась, что такое замечательное безобразие чуть было не прошло незамеченным и пообещала выяснить всё, что только возможно. А уж в таланте Лаванды Браун собирать сплетни и слухи сомнений не было — сегодня после отбоя, самое большее — завтра к обеду, она будет знать всё, что знает хоть кто-то в Хогвартсе. Если, конечно, хоть кто-то хоть что-то знает... Что совсем не обязательно.
Разобравшись с этим, Гермиона снова открыла книгу, в очередной раз перечитывая заинтересовавший абзац. "Легендарные артефакты" она купила по случаю, исключительно для общего развития, и совершенно не ожидала никаких откровений...
И потому один из рисунков застал её врасплох — именно это она видела у Учителя, когда та вскрывала проход на платформу.
Сияющий трапецоэдр. Легенда уже во времена Мерлина, позволяющий "видеть сокрытое и сокровенное, окно-и-ключ", что бы всё это ни значило. Надо будет показать это Гарри... Можно даже прямо сейчас, если он ещё в гостиной.
Гарри действительно не ушёл из гостиной — сидел у камина и сочинял какую-то программу.
-Гарри, ты должен это увидеть, — Гермиона уселась на подлокотник и открыла книгу. — Узнаёшь?
— Разумеется, — Гарри пожал плечами. — Только не спрашивай, где и как она его добыла — она молчит, хотя какое-то отношение к этому имеет младший Криви. Вообще, мне с самого начала казалось, что Учитель... Не совсем та, кем выглядит. Ты сама видела, как она колдует без палочки, да и намёков разных я от неё слышал много...
— Как там директор в прошлом году высказался? — Гермиона прикрыла глаза. — Смерть — это просто новое большое приключение?..
— Думаешь, реинкарнация?
— Думаю, не только она, но и младший Криви... Кстати, ты в курсе, что его семье ничего не сообщили?
— В курсе, — скривился Гарри. — Я им написал, что Колин в Больничном крыле, и это, кажется, надолго, но ничего действительно страшного не произошло. Подробности расписывать не стал...
— И правильно сделал. М-да, как бы нам Учителя на разговор о прошлом вывести... Да никак, наверно, — вздохнула Гермиона. — Нам пока что до неё далеко... Пока. Слушай, а что она точно сказала, ты не помнишь?
— Что-то про осколок с Равнины, — последнее слово Гарри явственно выделил, — именно так. Кстати, может, Деннис — тоже не просто Деннис Криви?..
— Я уже ничему не удивлюсь, — вздохнула Гермиона. — Даже если окажется, что... Перси, ты чего?!
Гриффиндорский староста, бледный и взъерошенный, ввалился в гостиную и застыл, вцепившись в спинку кресла.
— П-пенелопа, — выдохнул он, — и Ник... Тоже...
— Оцепенели? — спросила Гермиона. — Так, давай-ка выкладывай всё по порядку. Хочу проверить, как это ляжет в мою гипотезу...
Перси рухнул в кресло и принялся рассказывать. Пенелопу нашли в коридоре — она лежала, вскинув руки к лицу, а шагах в пяти висел Почти Безголовый Ник, потемневший и почти непрозрачный. Судя по тому, что смотрел он в ту же сторону, что и Пенелопа, ему не повезло оказаться между ней и монстром. На полу в коридоре с той стороны остались влажные пятна, но они могли остаться и после уборки. Больше Перси не знал ничего, и был уверен, что и никто другой не знает.
— Так, моя гипотеза подтверждается, — Гермиона нахмурилась, — но главный вопрос всё ещё не снят...
— Ты о чём?
— Чудовище Слизерина — почти наверняка василиск, — ответила Гермиона. — Непонятно, кто и как его выпустил, но меры предосторожности очевидны — ходить толпой и заглядывать за угол только с помощью зеркала. У кого есть темные очки — носить их.
— Да откуда он вообще взялся?! — выкрикнул кто-то.
— Его выпустил из Тайной Комнаты Наследник Слизерина, кто бы это ни был, — Гермиона пожала плечами. — А вот кто и, главное, как...
— Для этого наверняка надо быть змееустом, — Лаванда демонстративно понизила голос.
— Весьма вероятно, — согласилась Гермиона, — правда, у единственного известного змееуста железное алиби... И кстати, Персиваль, что с твоей сестрой? Её одержимость приобрела откровенно болезненные черты...
На следующее утро Лаванда доложила, что никаких врагов у Хагрида не было — а если и были, то не такие, кто стал бы возиться с курами. Ситуацию это не особо проясняло...
— В бестиарии говорится, что василиск не выносит петушиного крика, — заметил Гарри, выслушав за завтраком рассказ Гермионы. — Но змеи же вроде глухие?
— Василиск — не совсем змея, — уточнила Гермиона, — и слух у него есть. Так что вполне возможно... Но пока мы не найдем Наследника или вход, это ничего не даёт. Ситуацию это никак не изменит, и даже Дамблдору рассказывать нет смысла... Разве что ещё что-то выясним — но это явно не прямо сейчас будет.
На этом расследование действительно застряло — новых происшествий не было. Общественное мнение назначило главными подозреваемыми Гарри Поттера и Невилла Лонгботтома и на этом успокоилось. Джинни всё так же занималась сталкингом, но однажды настолько осмелела, что попросила у Гарри чашку кофе... И вот тут Поттер заметил неладное.
Джинни, как и все рыжие, светлокожая, оказалась мертвенно-бледной и вялой, словно потеряла много крови...
— Так, выпьешь кофе — и сразу к Помфри, — распорядился Гарри. — Тебя скоро привидения за свою принимать будут.
— Г-гарри... — блёклый румянец заставил отбросить версию кровопотери. — Я п-потеряла тетрадку... Чёрную...
— Найдётся, — отмахнулся Гарри. — Рон, проводи сестру в Больничное крыло!
Рон, стоило Джинни допить кофе, схватил её за руку и потащил прочь, бурча себе под нос что-то вроде "ну наконец-то".
— Вот интересно, — заметила Гермиона, — Рон уже неоднократно её пытался в лазарет загнать, да и близнецы тоже, а вот Перси ни малейшего внимания не обращал. А он ведь не только её брат, но и староста...
— Волнуют его только его собственные проблемы, — пожал плечами Гарри. — Даже сейчас он не столько за Пенелопу переживает, сколько за себя... И меня интересует эта тетрадка. Что там может быть такого важного, чтобы она про неё вспомнила даже в такой момент? А главное, почему, потеряв её, она сразу стала... Чёрт, ну конечно!
