Фортуна Эрика Минца

— Простите, господин лейтенант! — еще больше подтянулся Андрей.

— Прикажете, отдать честь? — "поедая командира преданным взглядом", спросила Вера.

— Боюсь, вас могут не понять! — вмешался в разговор незнакомый кавторанг. — Поторопитесь, лейтенант, сейчас будут выкликать имена!

— Все, ребята! — заторопился Эрик. — Увидимся.

И, повернувшись, он поспешил найти свое место в почти уже сформированном строю.

Затем с краткой приветственной речью выступил первый лорд Адмиралтейства, и сразу вслед за ним начальник училища перешел к перекличке. Он называл имя, слушатель выходил из строя, подходил к контр-адмиралу Бирзу, представлялся и получал рукопожатие и пару напутственных слов.

— Лейтенант Эрик Минц!

Эрик сделал два шага вперед, повернулся — так как, стоял отнюдь не прямо перед адмиралом, — и, печатая шаг, пошел вперед. Достигнув точки, находившейся примерно в полуметре от начальника училища, он остановился и снова повернулся, оказавшись теперь лицом к лицу с заслуженным адмиралом.

— Ваше высокородие, — кинул Эрик руку к козырьку, — разрешите представиться! Лейтенант Эрик Минц!

— Рад знакомству, кавалер! — протянул руку Бирз. — За что награждены "Звездой и Мечом"?

— За халифатский носитель "Хадж", — ответил Эрик сразу после рукопожатия.

— Значит, тот фильм, что ходит по сети, демонстрирует вашу атаку, лейтенант?

— Так точно, господин адмирал!

Эрик сильно сомневался, что адмирал не знал заранее, кто будет учиться во вверенном его руководству училище. Так что весь этот фарс с выяснением подробностей о его награждении, скорее всего, имел целью расставить все точки над "i". Возможно даже, что адмирал Бирз поступил так по прямому указанию свыше. Однако Эрик отметил все это лишь краем сознания. Мозг его сейчас был занят совсем другим. Что, черт возьми, произошло четверть часа назад между ним и Мельниками? Все это искренне, или существует какой-то неизвестный ему пока подтекст?

Если честно, он был удивлен, поражен, и, возможно даже, обескуражен, тем, как вели себя по отношению к нему Вера и Андрей. Но одновременно Эрик был польщен, ведь Вера действительно нравилась ему тогда, когда он учился в звездной академии. А сейчас, после его глупой обиды на Анну, Вера Мельник нравилась ему еще больше, и он очень надеялся, что Анна и Ги видели "зачетный" прыжок гардемарина на руки к "героическому на всю голову" лейтенанту. В этом контексте публичное упоминание о его "подвиге" — который Эрик по-прежнему считать подвигом не желал, — могло сослужить ему добрую службу. Кто-нибудь, конечно, раззавидуется, но кто-то и зауважает. Но важнее всего, что об этом услышат Вера и Андрей, и, что характерно, не из его уст.

— На последнем этапе, полагаю, туго пришлось? — продолжал между тем расспрашивать адмирал.

— Так точно! — подтвердил Эрик, на ходу формируя из правды и полуправды новую легенду. — Когда осколки противоракеты ударили по корпусу, я так испугался, что чуть не упустил контакт с интерфейсом.

— А мне показалось, вы ничего не боитесь.

— Боюсь иногда, — "честно" признался Эрик. — Я тогда испугался, что все зря. Столько труда, а умру, так и не достав гада.

— Интересные у вас страхи, господин лейтенант, — покачал головой адмирал. — Как смотрите, кавалер, если мы эту вашу атаку разберем на первом занятии по тактике?

— Если честно, я смущен. Это, наверное, будет нескромно с моей стороны...

— Но это же не вы, лейтенант, предложили, а я. Итак?

— Сочту за честь! — "сдался" Эрик.

— Договорились, — кивнул Бирз. — Вернитесь в строй!

* * *

Когда закончилась торжественная часть, и всех гостей пригласили в соседний зал, где были накрыты фуршетные столы, Эрик — не без растерянности и смущения, — отправился на поиски Мельников. Теперь, по прошествии времени, — пусть и небольшого, но все-таки значительного, — он вдруг начал сомневаться в том, что верно понял то, что произошло перед самым представлением. Действительно ли Андрей и Вера пришли сюда только из-за него? На самом ли деле Вера целовала его в губы? Все это казалось ему сейчас настолько невероятным и, пожалуй, даже нелепым, что Эрик готов был поверить, в любое другое объяснение. Например, в то, что у него попросту поехала крыша.

Тем не менее, он все-таки нашел Мельников, — ну, или это они сами нашли его, — и, судя по тому, что он увидел, услышал и ощутил при этой второй за пару часов встрече, его "странный сон" являлся не бредом сумасшедшего, а сущей правдой.

— Вы как здесь? — спросил Эрик, потому что надо же о чем-нибудь говорить.

Впрочем, имело смысл так же понять, каким временем они располагают, да и выяснение обстоятельств визита брата и сестры Мельников оставались для него все еще не ясны.

— Мы никуда не торопимся. — Кажется, Андрей понял его именно так, как надо. — Мы пробудем в Метрополисе еще две недели...

Он явно не закончил свою мысль и, взглянув коротко на Веру, передал право голоса ей.

— Эрик...

Судя по интонации, говорить ей об этом было неприятно.

— Не стоит! — попробовал остановить ее Эрик. — Потом как-нибудь...

— Потом как-нибудь, — кивнула Вера, — это со всеми подробностями, а сейчас я хочу сказать тебе главное. Мы тогда плохо расстались...

— Не вини себя! — Эрику не хотелось продолжать этот тягостный разговор, но в то же время он хотел узнать, что происходило до, во время и после его ареста.

— Дурак ты, Эрик! — неожиданно возмутилась Вера. — Это же я во всем виновата!

— Не думаю, что это так, — возразил Эрик.

— Ладно, голуби! — остановил их Андрей. — Ворковать будете потом. А суть вот в чем. Верка всем в доме уши прожужжала рассказами о "замечательном Эрике Минце". И все бы ничего, но мы с ней не учли, какая сука наш "дядюшка" Виктор.

— Он ко мне клеился чуть ли не с двенадцати лет, — вставила уместное разъяснение Вера.

— Но мы его всерьез не воспринимали, — кивнул Андрей. — Ну, зануда, конечно, и к Верке липнет, но... Но не до такой же степени!

— Он нам сказал, что тобой занимается контрразведка, и что ты не тот, за кого себя выдаешь, — добавила Вера. — А о том, что он все это сам организовал, сказать забыл. Я сначала просто расстроилась. Но он нам документы показал... Криминалистическую экспертизу взлома архива кадрового управления ВКС... Еще какие-то гадости... Эрик, прости меня пожалуйста. Я дура! Должна была прежде поговорить с тобой, а я рассвирепела... Просто сорвалась с катушек! Ты мне веришь?

— Верю, — успокаивающе коснулся ее плеча Эрик.

Прикосновение оказалось неожиданно приятным. Нет, не так! Оно вызвало у Эрика буквально бурю чувств. Раньше с ним такого никогда не происходило, а ведь они с Верой проводили спарринги, во время которых она — и не раз — оказывалась в его "объятиях". Вероятно, все дело в том, что он в то время был сущим ребенком во всем, что касалось "взаимоотношения полов". Теперь же, после школы жизни, в которой он успел немного поучиться, все оказалось куда сложнее. Но, похоже, отреагировал на прикосновение не он один.

— Ну, а потом... — она неожиданно отвела взгляд и очевидным образом "сбилась с мысли".

— Потом, — пришел ей на помощь брат, — Кевин... Ты помнишь рыжего Кевина?

— Помню.

— Кевин случайно подслушал разговор начальника академии и какого-то контрразведчика. Этот безопасник прямо сказал, что ты пострадал из-за ревности взрослого мужика, и что никакой ты не шпион, а классный парень, гораздо более талантливый, чем большинство кадетов...

— Он рассказал мне, — снова вступила Вера. — А я Андрею. Мы попытались что-нибудь выяснить, но кончилось все это грандиозным скандалом. Виктор соответствующим образом настроил мачеху, и нас обвинили в том, что мы порочим "славное имя нашего отца". В общем, я...

— Вера набила Виктору "рожу лица", — хохотнул Андрей. — Сломала челюсть и отбила, нафиг, яйца.

— Серьезно? — не поверил своим ушам Эрик.

— Твоя школа! — радостно улыбнулась Вера. — Но тебя мы сами найти не могли и обратиться было не к кому. Мы не знали, кому можно верить, а кому нет. Этот сукин сын всем рассказывал, что ты растлил меня, но он, так и быть, готов жениться и прикрыть мой позор! Вот же гад!

— Главное, что ни "маман", ни ее подпевалы нас даже слушать не хотели. Верка им говорит, "Какой, на хрен, позор? Я все еще девушка"! Но... Эх! — махнул он рукой.

— Хорошо хоть без разрешения отца меня замуж выдать не могли, а когда он приехал, он поверил мне, а не этой суке бледнолицей! Но...

— Но мы опоздали, — вздохнул Андрей. — Дело было через три дня после битвы при Фронтире...

— Я думала, тебя больше нет...

— Было грустно... — подтвердил Андрей. — Но потом отец начал наводить справки... Верка хотела хотя бы похоронить тебя по-человечески.

"Похоронить по-человечески? Вот черт! Неужели она действительно?.. Она..."

Трудно было поверить, что кто-то любил его настолько, что захотел сделать для него — человека без имени и семьи — такое: похоронить по-человечески.

— Сначала он узнал, что это ты грохнул халифатский корабль-матку, а потом... — Вера буквально засветилась вдруг, и это было дивное зрелище.

У Веры Мельник была необычная внешность. Темно-русые волосы пепельного оттенка, широкое лицо с выраженными скулами, смуглая кожа и изумрудно-зеленые глаза. Она рассказывала, что это потому что у нее в роду славяне с севера Русской равнины на Старой Земле и волжские татары оттуда же. В общем, при такой внешности "светилась" она тоже на особый лад.

— Потом отец пришел домой и сказал, что ты жив, и, что тебя чем-то там наградили и повысили в звании. Даже голофото показал...

— В общем, — снова вступил Андрей, — Виктор вылетел из нашего дома без права посещения, а "маменьке" было указано на "неполное соответствие". Разводиться отец передумал довольно быстро... Наверное, она действительно хороша в постели...

— Но он запретил ей даже просто интересоваться нашими делами, не то, что вмешиваться!

— Что ж, все хорошо, что хорошо кончается, — подвел итог Эрик.

— Да уж... — покрутил головой Андрей.

— Теперь твоя очередь рассказывать, — вмешалась Вера и вдруг коснулась пальцами "Звезды", которую Эрик прикрепил согласно уставу прямо под галстучным узлом. — Даже не верится... Кавалер Минц... Звучит!

— Ну, если ты так думаешь... — смутился Эрик, чувствовавший себя не в своей тарелке. Он не привык к такого рода отношениям, а Мельники и не подумали дать ему время на привыкание. Они сходу перешли с места в карьер.

— Ты рассказывать-то собираешься или как? — напомнил Эрику о взятых на себя обязательствах Андрей.

— Давайте уйдем куда-нибудь, — предложил Эрик. — Засядем где-нибудь в городе, в баре или еще где, и я вам там все расскажу.

Они как встали в оконной нише в самом начале фуршета, так и стояли там все это время.

— Мне эта идея нравится! — поддержала Эрика Вера. — Пошли!

— А почему у княгини такое кислое лицо? — спросил Андрей, когда они вышли из ниши и направились к выходу из зала.

— У кого? — не понял его Эрик.

— У Анны Монк! — указал Андрей взглядом на другую группу из трех человек, остановившуюся на противоположном конце зала.

Ги и Артур стояли к Эрику спиной, а вот Анна смотрела прямо на него и Мельников, и выражение лица у нее действительно мало соответствовало ситуации.

— Почему ты назвал ее княгиней? — практически машинально полюбопытствовал Эрик. — Это что, прозвище такое?

— Почему прозвище? — удивилась Вера. — Ох, ты что, не знаешь?

— Не знаю, о чем?

— Анна Монк дочь Одо князя Эгерланда...

"Эгерланд? Тогда, понятно, что ее слово закон... Но почему я об этом никогда не слышал?"

Впрочем, ответ был донельзя прост. Эрик не знал об этом, потому что не принадлежал к их кругу. Откуда ему было знать, что Анна та самая Монк? Для него графство Монк — крупный остров к северу от материка Эгерланд, и княжество Эгерланд, занимавшее весь одноименный континент, — это всего лишь географические названия, а вот для остальных кадетов любое имперское владение сразу ассоциировалось с теми, кто правит в этом владении.

3. Шестнадцатое августа 2532 года, город Метрополис, планета Эно

В конце концов, они обосновались в маленьком погребке на территории Первой стоянки и просидели в нем едва ли не до ночи. Еда здесь была простая — мясо, сыр и хлеб, — напитки незамысловатые, только пиво и водка, но под низкими кирпичными сводами было тихо и уютно. Компания устроилась в самом дальнем углу темноватого зала, сделали заказ — печеная на углях свинина, овечий несоленый сыр, ржаной хлеб, нефильтрованное пиво и сорокаградусная виноградная водка — и стали рассказывать друг другу, что и как происходило с ними во все то время, которое минуло с их нечаянного расставания. Время шло, но наговориться оказалось совсем непросто. И они повторили заказ, но разговор все равно не иссякал, и это было более, чем странно. Во всяком случае, Эрик за собой такого не помнил, и никак не ожидал, что людьми, с которыми ему будет так легко говорить, окажутся именно Вера и Андрей. Возможно, те отношения, которые сложились у него с Мельниками в академии, просто не успели перейти в фазу доверительной искренности. А то, что случилось на представлении в Училище, являлось ничем иным, как прыжком туда, куда они не успели дойти из-за Виктора Мельника, но куда, наверняка дошли бы, выпади им такой шанс.

— А теперь поехали к нам! — сказала Вера, когда, съев и выпив все, что было на столе, они задумались о следующем заказе.

Вернее, об этом задумался Эрик, но, оказывается, у Веры и Андрея имелись на этот счет совсем другие планы.

— Зачем? — не понял Эрик.

— О, я могу сходу назвать дюжину причин! — ухмыльнулся Андрей. — Но озвучу только одну: у нас с Верой отпуск до первого сентября, у тебя тоже. Жалко не воспользоваться такой возможностью! Поехали, Эрик, научу тебя ходить по озеру под парусом!

— На каком озере?

— У нас дом на западном берегу Чернозера. Если свистнем такси, как раз за час доберемся.

— А это удобно? — смутился Эрик.

— Мы тебя пригласили... — напомнила Вера.

— Но это дом вашего отца.

— Он нам отдал полдома в полное владение. Одна половина дома мачехе и ему, другая — нам, иначе мы бы там не остались, — объяснил Андрей. — И хватит артачиться, Эрик! Не заставляй нас себя уговаривать! Это не по-дружески.

Правду говоря, Эрик не знал, как поступить. С одной стороны, ему хотелось поехать с Мельниками. Но, с другой стороны, ему было неловко. Он никогда не был в чужом доме, ну, а своего — у него не было отродясь. Кроме того, он стеснялся, не зная, как отреагируют на его визит адмирал Мельник и его жена. Могло получиться неловко, что бы там не говорили Вера и Андрей. Но существовала еще и третья проблема: Эрик не знал, как себя вести с Верой, которая весь вечер, как бы, случайно и ненароком намекала на возможность их близости. В этом, собственно, и состояла основная сложность. Что будет, если он сам перейдет к активным действиям? Не выяснится ли по ходу дела, что он все неправильно понял, а Эрику очень не хотелось попасть впросак. Но, если он оставит инициативу Вере, не будет ли это означать, что он трус и тряпка? И в самом деле, до сих пор весь опыт общения с девушками сводился у Эрика к тому, что женщины "начинают и выигрывают", а он — как бы это сказать помягче, — "плетется в хвосте у событий". Ему совсем не хотелось прослыть в глазах такой хорошей девушки, как Вера Мельник хлюпиком и простофилей. Дополнительным фактором, затруднявшим принятие решения, был Андрей. Пока он вел себя по отношению к Эрику вполне дружелюбно. В чем-то даже по-дружески, но как он отреагирует на "отношения", которые то ли еще возникнут между сестрой и приятелем, то ли нет?