— Без мяса и сала силы нету. Рыба тоже. Хлеб большое дело, грех не кушать. А зелень, как ты говоришь, зачем? Неужели потерпеть нельзя десяток дней? — спросил капитан корабля "Весёлый дельфин", крупнейшего в караване.

— Если бы. А тридцать или даже пятьдесят дней? — сказал янки. — Десяток дней не страшно, но если тридцать и больше без зелени, тогда плохо. Сначала рот около зубов начинает кровоточить. Потом слабость, усталость, зубы расшатываются и выпадают, жжение во рту, болячки по всему телу, синяки появляются. И наконец, смерть. Но спасает даже отвар сосновых иголок. Без мяса вообще жить можно. И совсем без хлеба и каши. Один из тех, кто попал на испытания, с двумя друзьями попробовал сбежать по морю. Друзья утонули, а он жил в одиночку на острове, ел только большие морские орехи, рыбу и крабов. Выжил. Ричард его имя.

— Видел его, когда вместе обедали, отказался от рыбы, — вспомнил командир триеры. — Но что за орехи?

Рассказали про них, все оценили. И так постоянно что-то полезное рассказывали эллинам. Не всему верили, например, что когда на севере лето, то на далёком юге зима, и наоборот, но запоминали.

Недолгим было это плавание, четыре дня. Шхуна бывало что и больше за сутки проходила.

В порту Гераклеи Понтийской, как всегда, караван судов встречали двое молодых парней. Старший, Тимофей, был командующим ополчением и главным судьёй, в свои 27 лет. Плотный мужик, не чуждый физических упражнений, и довольно подвижный. Этакий медведь. А вот младший, Дионисий, в свои двадцать лет напоминал малоподвижного домашнего кабанчика с многочисленными складками жира и на животе, и по бокам, и под нижней челюстью.

— Помнишь ту триеру? Думаю, это с ними была, — отметил Дионисий.

— Я давно это понял. Что-то вынюхивают, — кивнул Тимофей головой.

Речь шла о флагманской триере конвоя, охранявшей корабли от колхидских пиратов. Она сильно вырвалась вперёд и ушла куда-то на северо-восток за мыс, не заходя в порт. Это после встречи с патрульным кораблём из Гераклеи. Командир патруля доложил, что македонцы, навязавшиеся в охрану, хотят что-то посмотреть. Тимофей сходу приказал конному патрулю понаблюдать.

С триеры большинство гребцов, оставив только на один ярус, высыпали на берег вместе с гиперборейцами. Каждый повидал образцы, и знали, что искать. Буквально за час поисков нашли несколько жил каменного угля, и накопали на каждом этого добра. Командир триеры и каждый из бойцов, нашедших залежи, получили по двадцать драхм, остальные по тетрадрахме за усердие. Сайрес Смит знал, что делал, раскошелившись.

После этого рейда планировали поужинать в хорошей портовой таверне, и местных лучших продажных женщин опробовать, но планы оказались малость нарушены. Простых бойцов не трогали, а вот Сайреса Смита и Одиссея Пеллийского пригласили во дворец.

— Хайре. Что вы там делали? — строго спросил Тимофей, сидя на троне.

— Я решил, что с вами и купцами негоже вести серьёзный разговор, кое-что не проверив. Нам нужен чёрный горючий камень, — Сайрес Смит показал мешочек с образцами каменного угля.

— Видели много раз, их много к востоку от города. И вам они действительно нужны?

— Да. Позвольте оставить это в секрете.

— Так не пойдёт. Если не раскроете секрет, то не получите. Если расскажете, то первая партия без пошлины, — потребовал старший из братьев.

— Я же сказал, что горючий камень, земляной уголь. Можно использовать вместо древесного, но есть тонкости. И вот что, но персы этого знать не должны. Мы хотим к востоку от города делать разные вещи из железа, но не будет этого, пока Персидское царство рядом. Пока... — предложил Смит.

— Интересно. Но с нами что? Как с Перинфом? — спросил Дионисий.

— Как договоритесь с царём Филиппом. Воевать точно не надо. Ему суждено объединить всю Элладу, и может этим не ограничиться.

— Скоро ужин, давайте там неспешно поговорим, а не здесь, — решил царь, его старший брат кивнул в знак согласия.

— Примите в дар, — Сайрес преподнёс мешочек западноафриканского перца. — И нам должны были мясо к ужину подготовить для жарки, позвольте принести.

Капитаны были не очень довольны тем, что Сайрес и Одиссей забрали половину замаринованной свиной шеи, что Петя подготовил, но прониклись важностью. Вечер во дворце прошёл отлично, остались очень довольно угощениями, тем более что братья по такому случаю пригласили лучшую местную гетеру с помощницами.

А на следующий день все корабли под завязку загрузили каменным углём, выходы которого были у самого берега. Ничего больше не покупали кроме запаса еды в дорогу. Только Сайрес и Петя выбрали по рабыне, и выкупили всех кузнецов на рабском рынке.

Ликомед Коринфский, капитан одного из кораблей, и не только он, был не слишком рад грузу чёрного камня, пачкающего всё вокруг, но македонцы были очень убедительны. По приходу в указанный залив недалеко от Пеллы, все увидели спешно засеянные поля и начинающуюся стройку. Им показали причалы для разгрузки. Ликомед спросил:

— Вам этого груза хватит, или ещё надо?

Пожилой гипербореец, встретивший на берегу и представившийся Юрием, ответил:

— Этого очень мало, надо во много раз больше. Давайте обсудим условия постоянных поставок.

Не все моряки согласились, но большинство было радо постоянным заказам. Особенно взбодрила фраза "Этой работы и вашим внукам хватит". Так и вышло, каменный уголь на стройке уходил как пища на триере, только давай.

Глава 15. Первые уроки наследника.

Царь Филипп не просто так решил построить город, известный в будущем под названием Салоники, том будущем, что осталось за плечами попаданцев.

В те времена порт Пеллы, столицы Македонии, был пригоден только для кораблей с малой осадкой, и не столь уж далёким было будущее, когда придёт и этому конец. Как-то царь об этом не особенно задумывался, но ему, когда показали точные географические карты, то предупредили, что составлены через двадцать три с половиной столетия, а потому местами неточные. Причиной тому разные геологические процессы, изменяющие облик Геи. И в Греции самым большим отличием стало существование в будущем Салоникской равнины на месте залива, в ранней Античности сильно вытянутого на запад. Кроме того, когда Филипп познакомился с парусно-гребными и парусными кораблями, то понял, что нужен новый порт с верфью, непременно глубоководный и поближе к центру Македонии.

Бои в Византии навели на мысль, что в огромном количестве найдутся желающие захватить гиперборейцев с их городком, так что тем более надо держать поближе.

Не мудрствуя лукаво, решил построить новый город в проверенном месте. Причём часть силами новых союзников, и желающих рядом жить. Разумеется, отправил приглашения и архитекторам, оговорив, чтобы прислушивались к мнению Юрия Снегова.

Флотилия из Византия, никуда не заходя, прибыла к предполагаемому месту строительства. Объявили до конца дня выгрузку и отдых, но то не для всех.

Юрий Снегов, Александр Волк, Андрей Шилов и Терсит, их куратор от македонцев, пошли на рекогносцировку по суше. По воде уже была сделана, прошлись на триере и оглядели берег. Нашли речку, которая в будущем протекала через Салоники и впадала в море между нефтеперерабатывающим заводом и грузовым причалом с площадкой разгрузки контейнеров. Район северного пригорода Салоник Элефтерио-Корделио, автобусного вокзала.

Решено было хотя бы вчерне сделать рекогносцировку и съёмку местности, чтобы составить план застройки. До заката лазили по местности, причём начали с речки. Она была основой не только для водоснабжения, но и Сане хотелось использовать по максимуму для водяных колёс и прочих нужд промышленности. Тот же Гедеон говорил, что надо много воды для производства бумаги.

А потом, всю ночь, до самого рассвета, чертили план города. Черновик, если быть точным. Самое главное, это разбивка по зонам застройки, трассы водопроводов и канализации, основные улицы с мостами. Предполагалось совместить радиально-кольцевую и шахматную схемы. В процессе предполагаемый план уточняли и исправляли, но примерно разбили на сельскохозяйственную часть, точнее, земли Ботанического сада и сельскохозяйственного учебного заведения, экспериментальные сады и поля, то ближе к реке Галикос. Промышленная зона. Порт со складами. Спальные районы. Торгово-развлекательный центр с агорой. Парковая зона с будущей больницей и домами лекарей. Поблизости было зарезервировано место для административного центра с дворцом и министерствами, и место для учебных заведений.

Черновой план позволил определиться с этапом, где и что чистить в первую очередь земли. Начали с постройки шалашей, и потом сразу подготовка земли под посевы, и сама посевная. Непременно надо было все семена и саженцы посеять в этом году. Что и было сделано, но ушла масса усилий на орошение, чтобы всё взошло и стало расти. Без орошения никак: время посадки упущено давно, а Эллада засушливая страна.

Тут ещё счастье подвалило. Знали, что через несколько дней царь Филипп прибудет с частью войска. Так ещё и куратор, увидев проект, отправил гонца на лёгком кораблике, монера, в Пеллу. Со словами "Я в этом не понимаю, но у нас так не принято строить. Пусть архитектор оценит".

Через сутки явилась целая делегация из Пеллы.

Мало было единственного архитектора столицы, по имени Мнесикл Пирейский, мало того, что явился Аристотель Стагирский, так ещё и царская семья явилась посмотреть на гиперборейцев. С охраной.

Сначала прошлись по выделенной земле, и затем по кораблю была экскурсия. И снова пришлось объяснять, что такое мельхиор, зачем каюты сделаны, душевые кабинки с "Наутилуса" отдельная тема, в корме сортир. И морально добили камбуз и оранжерея.

Аристотель удивлялся и стёклам, и некоторым изделиям из металла, а книги сразили наповал. Читать не мог, но Сергей начал бояться, что без домкрата философа от библиотеки оторвать не получится.

Царица с царевнами на другое смотрели. Им нужда использовать лодки пришлась не по вкусу, но Олимпиада озвучила желание обзавестись царской яхтой.

И пришлось подарить каждой даме по карманному зеркалу, а царице и большое.

О том, что много людей явится, догадывались, так что зарезали ближе к вечеру кабанчиков и замариновали шашлыки едва ли не из всего мяса. Рассчитывая, что и рабам перепадёт немного из окороков. Ага, как же. Всем понравилось. Впрочем, посидели неплохо. Хотя были и острые моменты. Олимпиада и Александр стали хвалить, гордиться своим предком Ахиллесом. И тут Сергей ляпнул:

— Мне царь Леонид больше нравится. Он достойный звания героя.

— Я не знаю, правда или нет, но есть байка, что Ахилл в женском платье прятался от призыва на войну. Если б кто из моих друзей так сделал, я презирал бы до конца жизни, — заявил Александр Волк. Тут стало тихо. Секунд на пять. А потом его тёзка рявкнул:

— Это ложь! Враги придумали это, чтобы опорочить честь героя. Нет такого в "Иллиаде".

— Может быть. Давно было. Только доспехи зачем носил, если неуязвимый? — Волк не успокаивался.

— Хитрость такая, — не сдавался царевич. — Чтобы больше врагов убить.

— Война является в некотором отношении естественным средством приобретения, так как она заключает в себе понятие охоты; ее необходимо вести против диких животных и людей, которые, будучи рождены для повиновения, отказываются подчиняться, — вдруг заявил Аристотель.

— А теперь меня послушайте! — вдруг тяжёлым тоном заговорил подводник. — Очень часто те, кто идёт с войной, ошибается, считая, что их враги рождены для повиновения. Про нас многие так думали. А потом их дети, женщины, старики плакали в руинах своих городов, глядя на наши армии. Волки сколько угодно могут думать, что дикие кабаны это их добыча. Но вы понимаете, что будет, если голодный волк нападёт на голодного дикого кабана, и убежать не сможет? Или лев на белого медведя?

— По моему, лев и медведь равны по силе, — малость сбитый с настроения, сказал Александр Македонский.

— Ты про бурого медведя. Медведи разные бывают. Запомни, парень. Самый могучий плотоядный зверь это белый медведь. Житель северных берегов Европы и Азии. Ни лев, ни тигр не могут справиться с медведем весом сорок талантов, ростом на четырех лапах с быка.

— Тигр это рыжий полосатый зверь, на Кавказе водится. Величиной как лев, — подсказал Аристотель.

— Не только, — заметил бывший токарь. — Кавказ это крайний запад тех земель, где живёт этот большой кот. Есть он и к северу от Персии, но больше всего тигров в Индии и в землях к востоку и северо-востоку от Индии.

Аристотель вёл себя довольно сдержанно, да и царевич тоже с его подачи избегал некоторых тем. Было ещё пару споров, но многие серьёзные темы при царице старались не трогать. Недолюбливали Олимпиаду. Раздражала понтами.

После обеда, проводив царственных дам, начали серьёзный разговор.

Для себя спланировали наши герои участок прямоугольной формы, вытянутый вдоль речки. Невысокие стены за рвом с валом и две башни с пушками должны служить защитой. А в будущем железобетонная стена. Внутри шесть зон: пороховая мастерская, огород, бумажная мануфактура и типография, жилой квартал, сад и пруд, механические мастерские, и в конце горячие цеха. В будущем по мере расширения предполагалось переделать жилой квартал в административную зону с бытовками, оставить сад, и всё остальное занять производством.

Рядом порт с верфями и складами, выше по склону рядом с речкой горячие мастерские. Потом здания от трёх до пяти этажей, первый магазины, второй мастерские, третий и выше это жилые этажи. Затем на юго-восток главная площадь с храмами и рынок, административные здания, увеселительные заведения, и ещё дальше жилые кварталы. Снегов старший предложил концепцию квартал-крепость, заранее ожидая идею "на узких улицах легче обороняться".

С Мнесиклом Юрий сцепился не на шутку в споре по генплану. Македонский архитектор был приятно удивлён, что варвар знает гипподамову систему. Но в тонкостях не сошлись. Предполагал заносчивый эллин, что люди должны сами строить дома на выделенных участках. Но гипербореец настаивал на том, что надо брать пример с Карфагена. В котором индивидуальное строительство только для богачей в отдельном районе, а для среднего класса и бедных многоэтажки.

Но то не всё. Юрий предложил, раз уж земля сильно экономиться, не жаться, а строить так, чтобы дом от другого дома не мог загореться. Не собирался лепить здания друг к другу, как в историческом центре Питера или Салониках начала 21 века, хуже того, как в Нью-Йорке. Каждый жилой квартал предполагал делать из четырёх пятиэтажек, четырёх двухэтажных зданий с общественными заведениями общего доступа, все квадратом, и промежутки закрывать мощными стенами, и несколько ворот. И по центру многопрофильное общественное здание. Много деревьев и кустарников внутри квартала, преимущественно плодовые. Подобная застройка смотрелась вполне прилично, даже если вырастет мегаполис. И улицы были все широкие.

В конце концов, общими усилиями, уточнили черновой план застройки и решили, что должен утвердить сам царь Филипп. Работы было много, но намечался своеобразный красивый город, в котором совместили античные лучшие традиции градостроения, внедрённые Гипподамом, и принципы строительства районов хрущёвок. С поправкой на большой риск нападения на город.