Мальчик с "Молнии" (книга первая)

В несколько секунд комната наполнилась невероятным количеством народа. Кто-то из операторов подал знак "хирургу" и три стены нашей палаты медленно растаяли. Десантники образовали вокруг купола живое кольцо, развернулись по неслышной команде лицом от центра и выставили перед собой аннигиляторы.

Время точно замерло на месте.

Загипнотизированный происходящими на моих глазах событиями, я не сразу услышал Степку.

— Сашка... Сашка!

— А? — я повернул голову.

— Тебя Сан Саныч зовет, — он кивнул в сторону.

Я посмотрел в указанном направлении и мгновенно пришел в себя.

Сан Саныч держал в руках джойстик от "хирурга"! Прямая связь!

Я скомкано махнул рукой — мол, понял и сосредоточился.

"Саша.... Слушай внимательно!"

"Хорошо"

"Я задам сейчас два вопроса. Отвечай быстро и коротко.... Первый вопрос. Ты точно не знаешь, где сейчас Василий Грач?"

"Кто это?.. Кузнечик, что ли?"

"Да"

"Не знаю"

Второй вопрос..."

Сквозь прищуренные веки я увидел, как из "перехода" вышли двое в штатском. По огромному росту, орлиному профилю и кошачьей походке одного из них, я тут же догадался, что именно он и есть Командир спец подразделения...

"Саша! Не отвлекайся"

"Извините..."

"Второй вопрос.... Нет, поздно! Вот, что... слушаешь?"

Я машинально кивнул.

"Если ты, вдруг, тоже исчезнешь, попытайся пробиться своим способом к интеллекту БИМ интерната. Там теперь "веер-датчики". БИМ тебя засечет. Все понял?"

"Да"

"Последнее. Лену мы спрятали, не беспокойся"

"Спасибо"

Я открыл глаза. Сан Саныч, не попрощавшись, уже выходил из палаты.

— Двери закрыть! Ни кому не выходить! Всем стоять!

Громкий голос, усиленный, и специально искаженный, резко ударил по сознанию. Выпущенный импульс "альфа ритма" человеческого мозга на мгновение швырнул меня в пропасть...

...какие-то тени...

...голоса...

...лицо Ленки...

...двери за Сан Санычем закрылись.

— Всем стоять!

Я еще раз внимательно осмотрел палату, но директора в ней уже не было.

Мы со Степкой переглянулись.

Сан Саныч — опередил — десантников?!

Степкины брови изумленно поползли вверх, а в глазах принялся плясать огонек веселого восторга. Я тоже, если честно, слегка обалдел. Опередить "призраков" — так называли за стремительность космодесантников, было просто невозможно. Пси-связь, биостимуляторы, генераторы "векторного" времени ("сжималки" времени), годы тренировок, внешняя подстраховка, личные кибер-интеллекты, паро-нормальные возможности и прочая в том же духе. Как же здесь, скажите, можно соревноваться в скорости? Так что наше удивление и восхищение было вполне объяснимо.

Быстрота и предельная жесткость, с которой действовали космодесантники, поражала. В несколько секунд весь рабочий персонал палаты был разделен на две равные группы, помещен в противоположных концах комнаты и накрыт куполами "защиток" экстренного реагирования. Все три выхода из палаты блокировали "тф"-щитами полевой защиты; аппаратуру связи, мед-контроля и компьютерную сеть отключили от внешних систем питания и перевели в автономный режим. Даже прежнего "хирурга" поменяли на совершенно нового — огромного и похожего на краба.

Мы же со Степкой в эти минуты медленно, но верно, приходили в себя.

Исчезновение Кузнечика, понятно, нас насторожило. Уж больно очевидна была направленность событий. Как ни гадай, а стрела времени летела точно в нашу сторону. Словно кто-то специально подтасовывал факты, менял временные рамки и подбирал ситуации. Конечно, ни я, ни Степка не верили в предначертанность или в судьбу. Но если всё и далее будет продолжаться в том же духе, история эта закончится довольно скоро и весьма печально.

Мои размышления прервал сигнал срочного вызова. Вызывал Совет.

— Начинается, — буркнул Степка.

Но он ошибся. Совет не стал с нами связываться. Были поставлены два вопроса, получены от человека-кошки (это я его, естественно, уже так окрестил) предельно короткие ответы и все. Связь прервалась.

Кстати, ни я, ни Степка не поняли, ни смысла вопросов, ни, тем более, смысла ответов.

И вообще, оказалось, что из палаты к этому времени, вдруг, исчезли всякие звуки, и любое передвижение со стороны кого-либо тоже прекратилось.

Последующие три минуты были неинтересными. В воздухе висела тишина, мы тоже висели и лишь мысли так и прыгали в голове. Думаю, что у всех.

Кузнечик нарисовался совершенно неожиданно. Ведь кого-кого, а его никто не ждал, это точно. Причем, спокойненько нарисовался, словно он и не исчезал никуда: в мерцающей сфере образовалось темное пятно, из него вышел Кузнечик, поправил трусики и пошел к своей кровати. И все. Сверху-то хорошо видно.

А в следующее мгновение Кузнечик уже висел рядом с нами. В новеньком коконе охран-поля, тоже весь мокрый и брыкающийся. Мы со Степкой и успели лишь округлить глаза. То есть, глаза успели округлиться, а чувства не успели. Ну, вы понимаете. Это когда, например, кто-нибудь поднимает голову и видит уже совсем близко падающий на него с неба кирпич. Этот человек успеет округлить глаза? Успеет. А удивиться?

— Всем лечь! Быстро! Вторым — развернуться! Приготовиться к вторжению! — резкие команды тугими воздушными ударами обрушились на наши чувства.

Мы со Степкой тут же уставились вниз.

Вторжение? Какое вторжение?

— Эй! — завопил, наконец, Кузнечик. — Саша!

Я даже не обернулся.

Слабый импульс "пси"-энергии, вдруг, кольнул в мои ноги. Я дернулся и увидел, как все попадали на пол — врачи, операторы, охрана. Космодесантники же лишь качнулись и, как в сказке, каждый второй из них уже стоял лицом к центру. С мигающим маяком охранного поля и с аннигилятором в руках.

— Всем — тишина!

И сразу стало тихо. Точно кто-то выключил звук.

Даже Кузнечик перестал возмущённо сопеть. Лишь негодование на его лице приняло явно бесконечный оттенок. А это, сами понимаете, говорит о богатых внутренних переживаниях человека.

И через секунду-другую он не выдержал.

— Саш! — прошептал он с опасной ноткой затравленного волчонка. — Эй!

В напряжённой тишине помещения, шёпот Василька звучал необыкновенно громко.

Вместо того чтобы повернуть к нему голову я, почему-то, посмотрел на человека-кошку. Оказалось, что он тоже смотрел на меня.

Не успел я сделать вопросительные глаза, как командир "призраков" уже кивнул в ответ.

— Ты где это был?! — ту же спросил я, поворачиваясь к Кузнечику.

Тот слегка отшатнулся, и возмущение на его лице мгновенно сменилось изумлением.

— А? — спросил он.

— Я спрашиваю, — снова начал я. — Где ты шлялся двадцать минут?

— Пятнадцать, — поправил Стёпка.

— Пятнадцать, — повторил я.

Кузнечик быстро стрельнул по сторонам колючими глазами.

— А что? — напряжённо спросил он. — Нельзя, что ли?

— Что нельзя? — спросил Стёпка. — Что именно?

— Ну... это, — Кузнечик снова быстро осмотрелся. Но, наткнувшись на внимательный и холодный взгляд командира "призраков", вздрогнул (было видно как сразу же быстро-быстро запульсировала жилка на тонкой шее) — В туалет...

Я застыл. Выходит, Кузнечик всего лишь на всего...

— И не пятнадцать минут, а две! — с едва сдерживаемыми слезами в голосе добавил Кузнечик. — Сами вы — пятнадцать!

Последовавшая затем пауза была довольно продолжительной. Но первым не выдержал Стёпка. Он как висел в своём дурацком коконе, так и принялся хохотать. Если бы я мог дотянуться, я бы дал ему подзатыльник. Что здесь смешного-то?

— Сколько? — вдруг спросил "человек-кошка".

Кузнечик, всё ещё мокрый и взъерошенный, шмыгнул носом и с опаской посмотрел на него.

— А?

Стёпка перестал смеяться.

— Сколько, по-твоему, времени, ты находился в туалете? — переспросил командир десантников.

Кузнечик бросил насупленный взгляд на Стёпку, потом посмотрел на меня. Я пожал плечами — мол, а что здесь особенного?

— Ну, это... быстро, — насуплено сказал он.

— Точнее, — мягко сказал "человек-кошка".

— Ну, две минуты... Я по-маленькому...

Вот и всё. Привлекаются колоссальные средства, мир переворачивается кувырком; везде, где только можно, расставляются силовые колпаки, возводятся ещё более непроходимые и непробиваемые силовые барьеры, во все углы пихается куча аппаратуры, приглашается взвод космического десанта для нашей охраны... нас вообще — подвешивают! — в какой-то ледяной жиже где-то под потолком, а Кузнечик, видите ли, ничего этого не замечает и под предлогом "сильно хочется" спокойненько проходит туда-обратно сквозь все эти самые "поля и защиты". Словно их и не существует вовсе.

— Значит, две минуты... — задумчиво произнёс командир "призраков".

— Я не вру, — хмуря брови, сказал Кузнечик.

"Человек-кошка" машинально кивнул и что-то сказал в микрофон внепространственной "даль"-связи.

Я повернулся к Стёпке.

Тот секунду смотрел на меня, потом вздохнул и сказал Кузнечику:

— Слушай внимательно. Тебя не было в палате ровно пятнадцать минут. Не две минуты, ни даже три, а ровно пятнадцать. Это означает, что... — Стёпка покосился на командира "призраков". — Короче... И вообще, ты понимаешь, что только что прошёл сквозь защиту?

Кузнечик пожал плечами.

— Ну и прошёл, — всё ещё напряжённым голосом сказал он. Потом помолчал и добавил. — Ага. А ты бы не прошёл, если невтерпёж?

— Кузнечик! — Стёпка неожиданно и стремительно покраснел. — Хочешь по башке схлопотать?

— Сам ты... — буркнул Василёк, начавший, похоже, приходить в себя.

В конце концов, удалось выяснить довольно интересные вещи. Как оказалось, Кузнечик был твёрдо уверен в том, что он — Василий Грач — находясь в трезвом рассудке и твёрдой памяти, прибывал в одном интимном месте около двух минут. А попал он туда очень даже просто — через двери. Откуда они взялись, он — Василий Грач — не знает. Взялись и точка. Обычные двери, с ручкой и соответствующим рисунком на пластике — маленьком мальчике на горшке!

— На каком горшке? — не смог удержаться от ехидного вопроса Стёпка.

— На белом, — подумав мгновение, серьёзно ответил Кузнечик.

Я незаметно показал Стёпке кулак.

Некоторое время Кузнечику ещё продолжали задавать вопросы, надеясь, видимо, вытащить из него дополнительно хоть какую-нибудь важную информацию.

Но вскоре вопросы прекратились. Ибо картинка, которая начинала вырисовываться на основе полученной информации, поражала воображение своей полной абракадабрщиной.

Кузнечик, естественно, обиделся. На Стёпку, на меня, на десантников, короче — на весь мир. Он надул губы, уставился слегка мокрыми глазами в какую-то точку и, точно нахохлившейся воробей, замер в своём гравитационном коконе высшей защиты.

Впрочем, что Кузнечик не врал, это было и ежу понятно. Математический анализ, поступившей от многочисленных датчиков информации, показал темпоральное возмущение поля в нашем пространстве. Кузнечик отсутствовал и в пространстве и во времени. И проделал он всё это без применения, каких бы то ни было, спецсредств земных технологий. Поэтому, у всех к Васильку было масса невысказанных вопросов, а у Василька — адекватное количество негодования, помноженное на его возраст, состояние души и обречённость положения.

Вот он и обиделся. Я его понимал.

Короче, последующие четыре часа были наполнены тоской и нудной профилактикой. Нас обмеряли, замеряли, взвешивали, просвечивали и всё в таком же духе. Правда, на расстоянии. Но четыре часа подряд?!

Настроение катастрофически падало. Что-то должно было случиться и это самое "что-то" не заставило себя долго ждать.

— Хочу есть! — в начале пятого часа наших мытарств вдруг сказал Кузнечик.

Движение внизу нас прекратилось. В возникшей паузе мы со Стёпкой переглянулись, и я пожал плечами — Василёк в чём-то, несомненно, был прав.

— Есть хочу! — ещё раз сказал Кузнечик. На этот раз его голос подозрительно задрожал.

Все снова внизу задвигались, но как-то бестолково — ситуация с нами, как ни крути, была тупиковой. Как, спрашивается, кормить детей, когда те висят в гравитационных коконах высшей защиты?

Выход нашёл Стёпка. Простой и эффективный.

— Мне кажется, — сказал он в окружающее пространство равнодушным голосом. — Что защиту можно убрать. Все равно это фигня.

Стёпка посмотрел на меня. Я, подумав, кивнул. Фигня.

Кузнечик тоже кивнул.

Как ни странно, но последовавшая за этими словами пауза принесла, фигурально выражаясь, свои плоды. С помощью генератора случайных чисел, в грави-коконах были сделаны мгновенные проколы, и перед каждым из нас появился съёдобный такой набор из трёх блюд.

Защитное поле, правда, полностью ни кто так и не отключил.

Кузнечик обрадовался первым и тут же принялся уплетать за обе щёки виноград без косточек, яблоко без косточек и две печёных картошки без кожуры.

Мы со Стёпкой даже переглядываться не стали. Наши наивные и заманчивые предположения в ожидании чего-то горячего и в большом количестве оказались и на самом деле наивными, а потому не оправдались. Была бы здесь Ленка, она бы что-нибудь сказала по этому поводу. Но Ленки здесь не было.

К этому времени поступление новой информации прекратилось. Точнее, информация, как таковая продолжала поступать, но ничего особенного в ней уже не содержалось. Пространство вокруг Земли сканировалось, корабли наматывали по Системе сотни тысяч километров, общественность возмущалась, комиссии заседали, пресса поражала своих читателей непрекращающейся чередой сенсационных статей, средства на подпрограмму "Сфера" продолжали расходоваться. Что здесь скажешь? Ничего. А потому мы молчали и просто ждали.

Нет, конечно же, раза два я попробовал хоть что-нибудь прояснить "своим способом", но безрезультатно. Моя сила, по прежнему, не была подвластна моему разуму. Висеть же в воздухе как фрукт без дела, было весьма противно. А потому я, от нечего делать, принялся крутить в голове самые различные обрывки, поступившей за последние часы информации, и методично анализировать её. Тем же, самым, похоже, занимался сейчас и Стёпка — вон как он старательно делает вид, что дремлет.

Я мельком глянул на Кузнечика — тот точно спал. Везёт же некоторым...

Так какую же выбрать информацию для обдумывания? Родька... Нет, не смогу... Мальчик? И что — Мальчик? Пропажа животных из заповедника? Возможно, но не более того. Остановимся на загадке "Снегиря"... Почему, спрашивается, капсула робота оказалось пустой? Наверняка, она была отправлена с "Молнии" в сторону Земли с какой-то целью, так? Так. А с какой, спрашивается, это целью может быть направлена в сторону Земли спасательная капсула, без пассажиров на борту? Есть только одно объяснение подобной ситуации — именно в капсуле и прилетел на Землю Мальчик. Возможно, во время полёта "Молнии" случилась авария и родители были вынуждены срочно спасать ребёнка... Интересно... И, главное, логично всё, даже придраться не к чему... Так, ещё раз... "Молния", авария, "Снегирь"... Да нет, вроде всё сходится... Летел к нам в аварийной капсуле со всеми удобствами, рос потихоньку, набирался этих самых неординарных способностей... Интересно — сколько лет он их набирался... Предположим, в районе орбиты Плутона или ближе, Мальчик почувствовал, что где-то совсем уже рядом находятся люди и — хлоп! — очутился на Земле... С помощью своих способностей... А "Снегирь" полетел дальше... Интересно... Оч-чень интересно... Вот вам и все объяснения... Блин! Стоп. Спокойно. Ну, предположим, что всё так и было. И что нам это даёт? То, что Мальчик с "Молнии"? Это мы уже предполагали. То, что он умеет перемещаться в пространстве на большие расстояния? Ага... Уже теплее.. Вот вам и яблоко на орбите Меркурия... Возможно, кстати... А дальше? Почему Мальчик до сих пор не вступает в контакт... со взрослыми людьми?.. Какой интересный вопрос... Ведь точно — с детьми-то он контактирует... Дедушка, ещё, кстати какой-то... А, может быть, он своего дедушку искал?!