— Вот ю дуин, сука психованная?! Гоу аут, иди к себе и подожди меня! — на что женщина только зло рассмеялась и отмахнулась от попытки мирного урегулирования:
— А то что?! И зачем мне идти к себе?! Тебя там ждать? А ради чего?! Тебе разве что поговорить теперь надо, а я еще молодая и хочу нормального мужчину, а не такого ..! У меня вполне найдутся и поинтереснее занятия, чем беседовать со старым козлом, вот, такие сильные и молодые парни-и-и!!! — последнее слово она почти пропела.
Бил побагровел и выдохнул:
— Была путана, ей и осталась!!!
Женщина вдруг всхлипнула и выбежала вон, а Билл полоснул нас бешеным взглядом и как-то механически потянулся за револьвером на поясе. Зырянов подхватил ближайшую винтовку (попалась М-4) и зашарил глазами по столу в поисках хоть одного магазина с патронами, я же, чуть посоображав и дотянув до того, что Билл уже начал второй рукой взводить курок, рванул из поясной кобуры забытый там «макаров», с ужасом понимая, что магазин я не менял и пистолет пустой! Но блефовать — так до конца, я навел дуло Биллу в лоб и хрипло проговорил:
— Еще движение, и я стреляю. И насрать, что потом будет, ты местный, а за мной друзья из РА. Ствол на прилавок!
Не знаю, что выбрал бы Билл, но к счастью он оказался полностью занят мной, так что зыряновский удар прикладом по руке он пропустил. Револьвер упал на пол, к счастью не выстрелив, а хороший удар, теперь уже в челюсть, не то чтобы совсем его вырубил, но грогги Билл поймал…
Через десять минут чуть пришедший в себя владелец магазина, в дымину пьяный от выпитого им махом полулитра виски в одно горло, жаловался нам, сидящим с рюмками по обеим сторонам от оружейника, на давшую трещину семейную жизнь:
— Я… шит… я олд мен… есть старый, да! Когда я был мэрриеэд… молодой жен… не, флэнс… она была такой же бьютифул гел… я люблю ее больше жизнь! Но я не могу столько, как ши вонт! Я старше на двадцать еарз! А она риали воз… была… проститьют! Там, «за ленташька»… Мне было, как вы говорить, поху… Мне говорить, что женщина-проститьют это навсегда, я ноу андестенд, не верить… Они есть правильно говорить?! Что, это быть навсегда?! Она есть после смерть второй ребенок, в процесс рожать, совсем с ума сойти… Я отдавать ей все, но она вонт мо… внимание… секс… лав… романтик! Я не уметь романтик и уже не мочь много секс… — Билл опять присосался к невесть какому по счету стакану и выглотал его как воду, пьянея на глазах. Мы с Антоном, вертя в руках «мировые» стаканы с уже третьим «дринком», переглядывались и ждали друг от друга каких-либо предложений. Наконец Зырянов передвинулся ко мне и забормотал:
— Слушай, давай я его посторожу, а ты лети к нашим… не, к Саркису, это хозяин этого отеля, зови сюда, пусть придет и попробует… — и запнулся. Я покивал:
— Вот именно, и попробует — что? Виагру местную принесет? Так этот старый хрен от сердечного приступа ласты склеит через месяц! И то — он же и сам не тупой, может, он ее уже ложками жрет! Вот же гадство… Еще идеи есть?
Зырянов отрицательно помотал головой. Я осторожно спросил:
— А вот подскажи, я тут недавно про какую-то «панацею» краем уха слыхал, не знаешь, что это и где взять?
Зырянов хмыкнул:
— Слыхал, только это считай сказка. Вроде как из каких-то то ли зерен, то ли зверей можно добыть какие-то железы или вытяжки, при правильном применении настойки из них заживляют и даже регенерируют любые раны и даже… блин, омолаживают! Только я даже не знаю, что это такое и где искать!
Я вздохнул:
— Привести этого в чувство сможешь? Поговорить с ним надо бы, и чтоб в сознании был…
Еще через полчаса мы сидели все в той же оружейке, в подсобке, куда полумертвого владельца отволок Антон, и хмуро переглядывались. Билл прятал глаза — так бывает, когда разоткровенничаешься с попутчиком в поезде, или соседом в автобусе, думая, что никогда его больше не увидишь, а потом вдруг оказывается, что он твой новый сосед еще и по этажу в доме, или твой лучший друг давно хотел вас познакомить, как его (друга) самых надежных товарищей… Наконец он заговорил:
— Я был не в себя… себе. Прошу извинения. В качестве компенсации прямо сейчас готов заплатить вам полную цену за ваше оружие, без комиссии. И надеюсь, что эта… этот случай останется неизвестным широкой публике, и еще надеюсь вас больше не видеть в моем магазине. Никогда. Согласны?
Я посмотрел на Зырянова, он ответил мне таким же взглядом, и мы синхронно кивнули и не менее синхронно встали. Переведя деньги — владелец лавки слегка удивился, что вся сумма перечислялась действительно на мою карточку — и сразу же хмуро прощаясь, Билл вдруг с вызовом спросил:
— А ты, молодой человек (с ударением на «молодой»), не боишься расхаживать с пистолетом в кобуре? Если тебя заметит орденский патруль, минимум придется заплатить полтысячи экю, а то и из города попросят!
Я покачал головой:
— Это вряд ли, особенно если учесть, что пистолет без патронов. Считай — макет массогабаритный. Так что даже штраф — под вопросом. Ты ж пластмассовые игрушки своего сына тоже не в сейфе хранил? И еще — если хочешь, чтоб у тебя жизнь наладилась, попробуй обратиться вот в эту клинику. — и я протянул ему визитку больницы, где провел свой первый месяц в новом мире. — Ты человек небедный, а там очень неплохо лечат серьезные травмы… и общее состояние; за серьезные деньги, может, и тебе помогут, иначе оставишь сиротой сына, а жена через неделю по рукам пойдет. Вот такими словами и спроси, если смелости хватит. Я не шучу — это реальный шанс, если повезет и если сумеешь договориться…
С этими словами я выкатился вон из магазина, разом став богаче на пять штук и избавившись от ненужного мне железа, но заимев как минимум одного недоброжелателя, да и как жена его меня вспомнит, когда в норму придет, тоже тот вопросец... А есть еще и владелец «Арарата», если Билл ему что-нибудь намекнет, да правильно акценты расставит… Отъехав на пару улиц от отеля, я остановил машину возле ближайшего ресторанчика. Мы вошли в зальчик, присели у кондиционера и не сговариваясь заказали по сотке рома. Блин, да на хрен такие заработки! Я проглотил принесенную жидкость не менее лихо, чем часом назад это сделал Билл, закусил каким-то местным вариантом соленого огурца и откинулся на спинку стула, равнодушно ожидая, пока Антон сделает заказ. Снова жестко скрутила тоска по домашним радостям, по родственникам и привычному миру, и я сам себе почти прошептал:
— Господи, как же меня достала эта новая жизнь, этот Новый Мир, где каждый дебил с пушкой, и каждый норовит именно ей свои проблемы и решать. И все время за мой счет, ссскоты!
Антон, услышавший мою фразу несмотря на тихий голос, решил ответить:
— Ну, так и хорошего тоже много. Вкусная и здоровая еда, масса интересного, опять же — и ты сам можешь любого козла на барабан натянуть! Да и в конце концов, сам же выбрал дорогу сюда? Тут святых, считай, ни одного нет, все с проблемами «там» были, все сюда от чего-то или кого-то убегали, или просто там тоже не жили, а существовали. Ты и сам такой, наверняка. Нет, я не спрашиваю, я просто уверен, у нас о таком не принято расспрашивать.
Я зло засмеялся, чувствуя тяжелую волну наконец накатившего «быстрого» опьянения:
— А вот и не угадал! Я тут против своей воли. И не потому, что меня силой в портал сунули, за какие-то грехи или по глупости. Случайный перенос, авария, слыхал? Вот я и есть — случайный. Ты ж лейтенанта слушал утром? Так меня, считай, прямо из приятельского гаража сюда закинуло, млять…
Антон оторопело смотрел на меня, потом осторожно спросил:
— Он еще сказал — ты весь в кровище был, по воспоминаниям местных…
Я кивнул:
— Точно. Свинку потрошил, помогал товарищу, вот и вывозился, как та самая хрюшка в навозе. Так и вывалился — грязное и ветхое тряпье, сам понимаешь, такие дела не в костюме с жилеткой делаются, руки по локоть в крови и жире, и ножик кухонный в кулаке. Видел бы ты рожу того негра, что меня первым увидел! Чуть не пристрелил, суко…
Антон представил себе ситуацию и совершенно неприлично заржал:
— Да уж, могу себе представить! Считай, еще повезло, мог и огонь открыть.
— В жопу такое везение. Повезло — это я живу в своем доме «за ленточкой», а этот ваш драный портал сработал, когда меня рядом не было… — угрюмо буркнул я.
В этот момент появилась официантка с заказом, и мы обоюдно решили не развивать тему дальше и заняться обедом.
Я сидел и тоскливо прикидывал глубину той дыры, в которую попал. Нет, пока не случилось ничего страшного. Просто грузовик, который я оценивал тысяч в шестьдесят, упал в цене почти вдвое, а вклады в него наоборот, обещали вырасти в геометрической прогрессии. Рядом сидел Сергеич и озадаченно косился на меня. Тут же пристроился и Антон, рассматривая нас с недоумением. Потом он прокашлялся и выдал:
— Не понимаю, чего вы паритесь? Ну, понятно, что ожидали больше, но это действительно правда. Нет пока тут таких дорог, чтобы требовались тягачи для длинномеров. То есть, его придется переоборудовать в бортовой, а это деньги. Вот и выходит, что в виде бортового он стоил бы тысяч сорок пять-пятьдесят, тентованного или там со стрелой-погрузчиком и того больше, а в виде седлового тягача — не выше сорока, и то если повезет. Вот тебе и предложили его выкупить за тридцать три. А ремонт и приведение в норму фургона, который сам по себе нафиг никому не нужен, а по оборудованию равен хорошему автобусу, а то и аэробусу — тоже дорогое дело. Конечно, оборудование распродать тоже можно, так что еще штук пять-семь, если по-быстрому… Но — деньги у тебя есть, так что просто определись, нужен тебе этот агрегат, или ты его продаешь за названную цену, ну, поторгуемся, и при тебе останется то, что сейчас плюс тридцать с хорошим хвостом штук! Какие, собственно, проблемы?!
Собственно, проблем действительно не было. Ремонт грузовика с частично ремонтом, а частично заменой оборудования обещали выполнить за двенадцать тысяч экю! Это только оборудование и сети, отделка должна была, со слов взявшего на себя смелость предварительно узнать расклады у своих знакомых, разговаривавшего с нами сегодня Доменико, затянуть еще на три-четыре тысячи. Итого, я оставался почти с пустыми карманами! От моих уже накопленных двадцати двух (это с деньгами за оружие от Сергеича) должно было при таком ремонте уцелеть не более восьми! При этом вложенные деньги не становились серьезной инвестицией, так как в случае продажи кемпера вполне могло случиться, что фургон просто выкинут на улицу или не заплатят за него больше пары тысяч! То есть — получить за машину сейчас тридцать пять штук и иметь в общей сложности немногим меньше шестидесяти, или выложить пятнадцать-шестнадцать, и иметь фургон, за который дадут… ну, пусть сорок тысяч этих экю, и в итоге при возможной продаже оказаться с менее чем полусотней?! С другой стороны, шестьдесят тысяч мою проблему все еще не решают, так что нужно думать… Рискнуть, или нет? Если все же рисковать, то такая машина — то, что мне и нужно, но только если рисковать!
Я достал из кармана местные пластиковые деньги и ай-ди, посмотрел на них и на окружающих, потом спросил:
— Есть у кого монетка, подкинуть?
Сергеич полез в карман и протянул мне десятирублевик с орлом-мутантом на аверсе. Я загадал стороны, подбросил монету и, дождавшись, когда она окончательно уляжется на замасленном полу гаража, огласил:
— Ремонтируем. Приводим в норму. Доменико, передай своим знакомым, что я хочу с ними оговорить изготовление диванных подушек, сидений и прочего, ваша цена за ремонт меня устроит, но со скидкой.
Итальянец несколько возмущенно вытянулся, но я жестко добавил:
— У меня есть еще пара косметических пожеланий к фургону. И еще моя маленькая машина — у нее не очень аккуратно сменено лобовое стекло. Нормальная установка лобового, бесплатно — это скидка, а мои пожелания обсудим в рабочем порядке. Инвертор, который эти убогие угробили, однозначно ставьте помощнее, как и предлагали, да и все прочее туда же. Мне нужна машина для дальних рейдов, надежность максимальная. Идет?
Переводивший все это Зырянов за спиной показал мне вытянутый вверх из сжатого кулака большой палец, а несколько опешивший от неожиданно жесткого напора малолетнего сопляка, коим он меня считал, итальянец только растерянно выдохнул:
— О*кей, мы есть соглашаться. Ваш «сузуки» мочь здесь тудэй?
Я пожал плечами, на что Сергеич вдруг с энтузиазмом вызвался сам:
— Давай я тут послежу за работами, завтра? Мне все равно скучно, бабы уже мозги прое…грызли, а тут работа знакомая, и тебе полезно! Да и за оружие ты с меня божеские деньги взял, я узнавал вчера, тут даже китайский «калаш» меньше трехсот пятидесяти не идет, это «убитый» совсем уже, если. А если новье — так и те же пятьсот-шестьсот. А ты за наш отечественный столько же взял, оружие новое почти. На базах, конечно, немного дешевле за новые стволы, но там вообще все как новое идет, так что смысла нет ехать. Так что мы в долгу. Да и мне приятно, и квалификацию, может, получится на халяву повысить. Ты как?
Я только обрадованно кивнул и пошел перетаскивать свои сумки в «ниву». Ключи от машин мы забрали с собой, да и не нужны они пока были ремонтникам. Вечером за ужином Скворцов «обрадовал» меня тем, что отпуск у них с Зыряновым закончился, и обоих ждут служебные обязанности. Соответственно, с завтрашнего дня я переходил в полностью самостоятельное плавание, не считая проживания в «ведомственном» отеле. Так что ремонт «сузуки» оказался более чем вовремя решенным — поскольку за пару дней «криво» установленное лобовое стало пропускать через щели наружную пыль, немного, конечно, но стабильно. А еще Сергеич в личном разговоре извинился за не слишком соображающее семейство, сегодня утром показавшее себя не с лучшей стороны. Я все многословные извинения принял сходу, посоветовав только вспомнить момент заселения в отель и быть осторожнее в выражениях, особенно прилюдно — оружия на руках масса, а вот с моралью не слишком. В доказательство же привел слова Антона, сказанные им сегодня в ресторанчике — о том, что здесь половина людей от кого-то бежала, а вторая половина — это те, кто бежал с чем-то. И все — не слишком законно. И святых тут нет. Сергеич сначала нервно дернулся, потом несколько спокойнее покивал, мол, правильно — и после очередной кружки пива отправился к своим. Мы тоже особо не засиделись — мужикам утром на службу, да и у меня дел валом.
Порто-Франко, отель «Березка», 47/31-й год освоения, номер для сержантского состава РА.
В это утро я никуда особо не спешил. Встал, умылся, перевесил собственную одежду из рюкзака в шкаф, чуть поправил расползшуюся гору барахла на полу и в прекрасном, на удивление, настроении отправился завтракать. Часы показывали уже почти восемь утра, завтрак был вполне удобоварим, так что с все тем же вполне солнечным настроем я и сел в машину к Сергеичу. Знакомая уже дорога прошла в почти полном молчании, Сергеич выглядел несколько уставшим, о чем и сам признался еще за завтраком — разговор со своим женским батальоном он провел не откладывая, и разговор был весьма нелегким. Я только понимающе вздохнул, и на этом тема была полностью закрыта по обоюдному согласию, а новых пока не находилось.
