— Прошу, государь! Умоляю, прислушайтесь к словам вашего верного слуги! Разве это так сложно: взять под стражу безродного мальчишку и его друзей? Пусть мессер Гумберт допросит их по всем правилам. Уверен, тогда будет пролит свет на многие тайны...

Король молчал.

— Вы, государь, — сбивчиво говорил Готфрид, — поклялись найти убийц Хельменфельда. Я — один из ближайших его друзей и не меньше вас желаю узнать имя негодяя. Так почему бы не воспользоваться удачной возможностью? Почему бы не устроить допрос — такой, что самые закоренелые злодеи сознаются во всём? Вдруг боги даровали ключ от двери, за которой скрывается правда о гибели вашего камергера?

Король заколебался.

"Действительно, — подумал он, — отчего тебя так взволновала участь какого-то простолюдина — пусть тот и успел прославиться в Лотхарде? Ты даже пришёл на допрос, который устроил Верховный жрец. Ах, да, об этом попросил Ланделинд... Но что теперь тебя останавливает? Вдруг чутьё Готфрида так обострилось от ненависти, что он напал на верный след? Конечно, мальчишек немного жаль, но... ты ведь король! Значит, нужно забыть о любых сожалениях — так считали твои великие предки. Так должен поступать и ты..."

— Хорошо, — сказал Хильдеберт. — Я прикажу арестовать мальчишку...

В это время во Дворце правосудия походила беседа между нашими героями, которые даже не догадывались о нависшей над их головами угрозе, и градоначальником.

На сей раз Жосс держался уже гораздо увереннее, чем прошлым вечером. Господин Бертгард слушал его с таким неподдельным интересом, что Энгерранд не мог этому не удивиться: всё-таки у любого горожанина, не слишком суеверного, рассказ о демонах вызвал бы скорее недоверчивую усмешку — времена, когда тёмные силы не давали людям покоя, давно миновали. Градоначальник казался человеком в высшей степени разумным. Так почему же он не выразил ни удивления, ни сомнения в правдивости рассказа?

Ещё больше изумление Энгерранда возросло, когда господин Бертгард, выслушав Жосса, произнёс:

— Вы поведали очень важные вещи. Что вы думаете обо всём случившемся?

Приятели переглянулись. С каких это пор служители закона советуются с теми, кого обычно удостаивают вниманием лишь на допросах? Или это и есть допрос?

— Мы пришли, чтобы посоветоваться с вами, — осторожно ответил Энгерранд.

— Отличный ответ! — расхохотался мужчина. — Клянусь жизнью, из вас вышел бы превосходный градоначальник! Я понял это ещё во время прошлой нашей встречи.

По губам его скользнула улыбка — такая мимолётная, что молодые люди ничего не заметили.

— Мы думаем, что в городе появился какой-то сильный маг... — нерешительно сказал Жосс. — И это он убил сеньора Хельменфельда...

— Я ожидал этих слов, — усмехнулся господин Бертгард. — Только вот в чём беда: близится полдень, а я до сих пор не слышал, чтобы у реки нашли чьё-нибудь тело.

— А отчего вы не явились в дом камергера вовремя? — вдруг спросил Энгерранд. — Весь город уже знал о гибели сеньора Хельменфельда, и лишь вы — нет.

Градоначальник пристально посмотрел на молодого человека и сказал — скорее, самому себе, чем собеседникам:

— И правда... Почему-то я услышал об убийстве одним из последних...

— Вот и сейчас труп найти не получится, — произнёс Энгерранд. — Кто-то уже забрал его.

Господин Бертгард кивнул и погрузился в раздумья. Повисла тишина.

Вдруг за окном раздался громкий шум. Градоначальник выглянул на улицу и выругался: перед самым входом во дворец толпилось десятка три королевских стражников. Не успел господин Бертгард прийти в себя после столь внезапного нападения, как в дверях залы появился Геральд.

Градоначальник встретил его неприязненным взглядом и спросил:

— Что происходит?

Геральд улыбнулся:

— Мне стало известно, что вы встречаетесь с людьми, которых мне велено арестовать!

— Это не даёт вам права врываться сюда, словно во вражескую крепость. Кто позволил вам так себя вести?

— Государь! — ответил Геральд. Развернув пергаментный свиток, он поднёс его к самому лицу господина Бертгарда. — Видите?

Градоначальник покачал головой и обратился к молодым людям:

— Похоже, вас и впрямь хотят взять под стражу.

— Именно, — подтвердил капитан стражи.

— Но я не допущу этого! — возвысил голос господин Бертгард.

— Что вы сказали?

— Я не позволю арестовать этих молодых людей, поскольку они — свидетели, и весьма важные, в деле об убийстве сеньора Хельменфельда.

— Вы разучились читать? Или воспротивитесь воле государя?

— Напротив, я следую его приказаниям.

С этими словами градоначальник взял со стола пергамент и потряс им перед носом Геральда.

— Боюсь, читать вы умеете плохо, поэтому объясню: мне дан приказ найти убийцу королевского камергера. Любой ценой. Взяв под стражу свидетелей, вы помешаете тем самым моим поискам.

— Где вы достали эту бумагу? — вмиг позабыв обо всём на свете, прохрипел капитан стражи. — Откуда она у вас?

— Неужели вы надеялись, что после трусости, которую проявили у ложа мертвеца, король должен был ждать, пока его отважный слуга вновь обретёт былое самообладание? — Увидев растерянность во взгляде Геральда, он продолжил: — Да, не удивляйтесь! Я знаю, какой ужас охватил вас при виде ран на теле камергера... Вы — прекрасный слуга, который безропотно исполняет приказы государя, но — простите — плохо подходите для роли, которую решили на себя примерить.

— На вашем месте я бы не спешил с выводами, — процедил сквозь зубы Геральд. — Не радуйтесь раньше времени. Скоро я вернусь с приказом, которому никто не посмеет воспротивиться.

И он стремительно вышел из залы.

Глава 6

Пусть читатели, решившие, будто градоначальник руководствовался благородным порывом, когда вступался за наших героев, не слишком обольщаются на этот счёт. В разговоре с Геральдом господин Бертгард не произнёс ни слова лжи: он и впрямь был обеспокоен лишь тем, что вмешательство капитана королевской стражи оставит его без важных свидетелей, и намеревался любой ценой удержать их в своих руках.

Когда Геральд ушёл, мужчина сказал:

— Мне придётся взять вас под стражу.

— Так я и думал, — усмехнулся Энгерранд.

Фердинанд и Жосс не стали спорить: если приятель спокоен и, судя по всему, считает решение градоначальника верным, — значит, никакая опасность им не грозит. Поэтому молодые люди позволили связать себе руки и в сопровождении стражников покинули залу.

Оставшись в одиночестве, градоначальник уселся за стол и задумался. В душе его переплетались самые различные чувства, а мысли в голове стремительно сменяли одна другую. За планами мести Геральду следовали догадки о том, кто же на самом деле является убийцей, который взбудоражил весь Везерхард.

Вдруг господин Бертгард ударил кулаком по столу и воскликнул:

— Вот демон! Пока ты бездействуешь, Геральд, наверное, выпрашивает у короля новый приказ. Что же делать?

На минуту мужчина задумался, затем лицо его просветлело.

— Постой-ка! У тебя же есть ещё один свидетель! Нужно непременно рассказать о нём королю и убедить, что ты находишься на правильном пути. Тогда Геральд может собрать хоть дюжину бумаг — всё равно ничего не добьётся.

Градоначальник кликнул "свиту", как в народе шутливо прозвали отряд из десятка громил — стражников, которые во время прогулок по городу расчищали своему господину путь и следили за толпой — господин Бертгард не забыл, что за последние полвека двое из его предшественников погибли самым бесславным образом от предательских ударов в спину.

Впрочем, на этот раз мужчина взял с собой "свиту" вовсе не из страха за свою жизнь, а чтобы показать врагам: и у него достаточно верных людей.

Без приключений добравшись до королевской крепости, господин Бертгард преодолел те же препятствия, что и граф Артландский несколькими часами ранее, и, войдя внутрь, поспешил к приёмной зале. Та оказалась пуста.

Градоначальник забеспокоился. Оглядевшись по сторонам, он увидел молодого стражника и обратился к нему за помощью, однако тот отвернулся с самым вызывающим видом.

"Ах, вот как?!" — задрожал от гнева господин Бертгард и с огромным трудом подавил желание влепить пощёчину неучтивому юнцу.

По счастью, в это время в коридоре появился принц Ланделинд, и мужчина бросился ему навстречу. Наследник престола с улыбкой спросил:

— Вы ищете моего отца?

— Да, у меня срочное дело к государю.

— Он у себя.

— Благодарю вас! — воскликнул градоначальник.

Поклонившись, он торопливо зашагал к уже знакомым нашим читателям королевским покоям, не заметив при этом усмешки на губах принца.

Веселье Ланделинда несложно было понять: в эту самую минуту король беседовал с Геральдом. Поэтому когда градоначальник, запыхавшись, подбежал к дверям поев, он встретил решительный отпор: стражники, получив двойной приказ — и от короля и от капитана, — исполняли свой долг с редкостным рвением.

После десяти минут тщетных уговоров господин Бертгард вконец рассвирепел.

— Ну, это уж силком! — закричал он. — Речь идёт о делах необычайной важности, а вы не хотите пропустить меня? Негодяи!

— На никого не велено пускать, — в десятый раз повторил заученную фразу широкоплечий детина лет двадцати.

— Важные дела есть не только у вас, — подхватил его старший товарищ.

— Когда король узнает обо всём, вы окажетесь на виселице, — возобновил увещевания градоначальник.

В этот миг дверь отворилась. Из покоев вышел сам Хильдеберт, который мрачно посмотрел на мужчину и сказал:

— Кто отдаёт приказы от моего имени? Неужели вы, господин Бертгард? Похоже, вы возомнили себя королём: выставляете за дверь людей, исполняющих мою волю, оскорбляете стражников, которые охраняют меня. Не забывайте, кто правит Алленором! Не забывайте этого...

Слова короля однако не испугали градоначальника.

— Когда дело касается вещей, важных для Алленора, — ответил он, — я готов пойти на что угодно, только бы исполнить свой долг. И очень жаль, что люди, которые должны верой и правдой служить вам, государь, упрямством своим наносят один лишь вред.

— О ком вы говорите?

— О сеньоре Геральде.

Из-за спины короля выглянул капитан стражи и прошептал:

— Н слушайте этого человека, мой государь!

Хильдеберт поморщился.

— По правде сказать, я уже не знаю, кому верить, а кому — нет. Проходите, господин Бертгард, и поведайте о ваших неотложных делах. Но клянусь, весь этот шум был устроен из-за пустяка, едва ли вы придёте сюда ещё раз, будучи градоначальником.

Господин Бертгард даже бровью не повёл. Проследовав за королём в покои, он сказал:

— Я напал на след убийцы Хельменфельда.

Король пожал плечами:

— Я уже слышал об этом сегодня.

— Не знаю, кто сказал вам это, государь. Искать злодея было поручено мне. Почему же сейчас, когда я пришёл с добрыми вестями, вы встречаете мои слова недоверчивой усмешкой? А ведь у меня есть свидетель...

— Так почему же вы до сих пор молчали об этом?! — вскричал Хильдеберт. — Что сказал свидетель? Отчего погиб Хельменфельд?

— На камергера напал демон...

— Вы издеваетесь! — в гневе топнул ногой король. — Если вы явились лишь ради того, чтобы сообщить этот бред — молитесь! Завтра же кровь ваша прольётся на площади Искупления!

— Спасибо, государь. Вы оказываете мне — простолюдину — необыкновенную честь, обещая казнить на том месте, где предают смерти только аристократов.

Спокойствие градоначальника удивило короля; вопреки доводам рассудка Хильдеберт вдруг почувствовал, что предположение собеседника может оказаться не таким уж далёким от истины.

— Я понимаю, отчего вы гневаетесь, — продолжал господин Бертгард. — По правде говоря, и сам я чуть не отправил на смерть купца, который рассказал мне о нападении демона на сеньора Хельменфельда, однако затем всё же взял себя в руки и отправился к некоему человеку, сведущему в делах магии. И узнал, что увиденный свидетелем демон действительно существует. Точнее, их трое. Если пожелаете, я назову имена...

Король кивнул.

— Эстельфер. Эстарот. Эсмерей.

Геральд за спиной Хильдеберта побледнел.

— Что вы сказали? — протянул король. — Как я должен отнестись к этим словам? Рассмеяться?.. Ужаснуться?.. Побежать в храм Авира — замаливать грехи?.. Или всё-таки лишить вас жизни?!

— Нужно рассуждать здраво, государь.

— Тогда вы умрёте.

— Пусть так. Но прежде ответьте: неужели предположение, что сеньора Хельменфельда убил метр Энгерранд, не является ещё безумнее, чем моё?

— Откуда вы знаете о моих подозрениях? — опешил король.

— Вы ведь сами сказали: меня кто-то опередил. А поскольку сеньор Геральд самым возмутительным образом ворвался во Дворец правосудия, чтобы арестовать метра Энгерранда, нетрудно догадаться, кого обвиняют в убийстве.

— И вы сможете опровергнуть мои подозрения и подтвердить свои?

— Без труда.

— Как именно?

— Прежде чем отправиться сюда, я приказал тюремному художнику написать портреты метра Энгерранда и его друзей. Ещё раньше тем же мастером были созданы изображения трёх демонов. Поэтому у свидетеля будет весьма богатый выбор...

— А если ни в одном из портретов он не узнает убийцу?

— Тогда я скажу, что вас пытались дерзко обмануть, государь. На самом деле злодеяние совершил человек, который хотел ввести правосудие в заблуждение. Он разыграл небольшой маскарад и, более того, нарочно нанёс камергеру раны, которые позволили бы предположить, что на сеньора Хельменфельда и впрямь напал демон.

— Вот теперь я начинаю вам верить, — одобрительно кивнул король.

Градоначальник поклонился:

— Значит, я могу надеяться, что никакие обстоятельства больше не помешают мне спокойно искать убийцу?

— Да. Действуйте, как посчитаете нужным — я всецело доверяю вам.

Геральд за спиной короля заскрежетал зубами и зашатался, точно силы оставили его. Король даже не обернулся — все мысли его были об услышанном только что от градоначальника.

— Когда будут готовы портреты?

— Полагаю, они уже написаны.

— Прекрасно. Тогда я схожу в городскую тюрьму вместе с вами. Мне не терпится услышать, что скажет свидетель... Ты тоже пойдёшь, Геральд. Кликни десяток-другой стражников. Через пять минут они должны ждать нас у ворот.

Слова эти, сказанные тоном, не терпящим возражений, огорчили не только капитана стражи, которому оставалось лишь признать поражение, но и у господина Бертгарда. Градоначальник предпочёл бы, чтобы король не заглядывал в городскую тюрьму — та пребывала в ужасном состоянии. Да и уверенности, что свидетель не начнёт нести в присутствии короля всякую чепуху, не было никакой. Однако обоим врагам пришлось смириться с решением Хильдеберта.

Путь к городской тюрьме был пройден так поспешно, словно решалась судьба Алленора. Стражники с трудом поспевали за государем, Геральд выбился из сил, а господин Бертгард в мыслях проклинал нетерпеливого монарха и неустанно вертел головой в разные стороны, наблюдая за прохожими, которые отчего-то даже не думали сторониться при виде короля.