Чаганов: Война- Часть 2

— Стой, куда, убьют!— командир успевает схватить за ногу выскочившего наружу башенного.

— Никого,— тяжело дышит, также не успевший надеть противогаз мехвод, по пояс высунувшись из своего люка,— всех в кашу.

— Повезло,— мычит сквозь маску Филатов,— надеть противогазы, марш в машину. Как сидоровых коз буду драть! Как сидоровых...

Безуспешно пытается надеть шлем, матерится, лезет наверх и перекатывается назад за башню.

— Усилить наблюдение,— командир щёлкает тангентой,— вас наверху это в первую очередь касается. Оставайтесь там. Стрелка со вторым пулемётом на вершину. Как увидите что-нибудь подозрительное, открывайте огонь. 'Тройка', видишь лужу у себя в тылу? Вытащи 'двойку' из неё, 'двойка', хорош прохлаждаться не на курорте, готовь цепь.

Харбин, Центральный парк.

3 июля 1939 года, 13:00.

— Ну как нашёл логово Курского?— Оля раскрывает над головой складной бумажный зонтик вагаса, прикрываясь от солнца,— он тебя не заметил?

— Обижаешь,— оказавшись метрах в тридцати от берега, Кузнецов перестаёт грести и вытаскивает вёсла из воды,— посулил пробегавшему мимо китайчонку монетку в пять фыней, а сам сидел в кафе кофе пил...

— По-китайски выучился?— девушка внимательно рассматривает берег городского пруда.

— ... Пацанёнок смышлёным оказался, по-русски всё понимает. Бежал за ним всю дорогу и денег просил. Живёт в центре города в охраняемом месте, что-то вроде общежития для полицейских и жандармских нижний чинов не так далеко от полицейского управления, с километр примерно. Курский крепко закладывает за воротник, половые в соседнем шинке его хорошо знают. Больше никуда не ходит, вечером и ночью на улице не появляется... Трудно будет до него добраться. Придётся просто замочить, хотя и это не просто.

— Придумаем что-нибудь,— крутит в руках зонтик Оля,— главное сработала идея с Вертинским, деньги получили. Не нравится мне вон тот хлыщ, что крутится у лодочной станции..., поступим так, спокойно греби к противоположному берегу, там бросаем лодку и поодиночке ходу на Пристань. Я разговариваю в доме с женой и братом И-Чена, ты страхуешь на улице.

— По-китайски выучилась?— улыбается Кузнецов.

— Жена у него кореянка из Владивостока, смышлёная,— парирует девушка.

* * *

— Это деверь,— выскакивает из-за стола Надежда, немолодая сухонькая женщина, закрыв краник, стоящего на столе самовара.

Она опускает тростниковую штору, закрывая вид на кишащую лодочками, баржами, джонками акваторию Харбинской пристани. Оля снимает с предохранителя дамский браунинг, его из ридикюля в прорезной карман длинной юбки.

В комнату в низкую дверь, наклонив голову, входят пожилой китаец и вертлявый человек в белом щегольском костюме с тросточкой. Последний презрительно окинув взглядом жилище, снимает котелок и отстранив рукой хозяйку, останавливается перед сидящей за столом девушкой.

— Деньги принесла? Покажи,— грубо по-русски цедит он.

— Принесла, только ты их не получишь пока я не увижу И-Чена?— в тон отвечает Оля, насмешливо глядя щёголю в глаза.

— Дай посчитаю,— наклонившись, тянется он через стол к сумочке девушки. Стремительно привстав, Оля левой рукой хватает мужчину за кудрявые волосы и силой бьёт его лицом о столешницу.

— Ты мне нос сломала,— плюётся кровью щёголь, поворачивает голову набок, упирается руками в стол, пытаясь вырваться,— убью, сука...

Ребро ладони правой руки девушки врезается в почку сквернослова.

— У-у-у...,— жалобно завыл тот, обмякнув всем телом.

— Кто такой?

— Иван, сын купца Тарасенко,— заскулил щёголь.

— Русский купец помогает хунхузам?

— Его заставили... он сам у них в плену месяц сидел... не губи,— Тарасенко неотрывно смотрит на ручку пистолета, торчащую из кармана девушки.

— Где И-Чен?

— В погребе у нас сидит. Когда они кого хватают, то к нам пленников привозят и цену, значит, назначают... Не только нас хунхузы принуждают им подсоблять, ещё много наших тоже этим промышляют...

— Чем этим?

— Выслеживают людей, содержат пленников, выкуп с ихних родственников берут, а хунхузы только налетели, схватили и всё,— в голосе купеческого сына послышалась зависть.

— Надежда, выйди за порог, махни платком,— командует девушка, поднимая штору,— ну смотри, Иван, если соврал где, то сегодня же будешь рыб кормить в Сунгари.

— Свяжи его,— кивает она появившемуся в двери Кузнецову и поворачивается к жене и брату И-Чена,— не плачь, сейчас привезу вашего родственника.

Надежда залопотала по-китайски ничего не понимающему деверю.

* * *

— Простите его дурака, барышня, Христом-богом прошу, ведь он сын, моя кровь, хотите я на колени перед вами встану?

— Не передо мной пред ним вы грешны,— Оля истово крестится на икону, висящую в красном углу, затем медленно переводит взгляд на седенького тщедушного старика,— ну да не зря говорится, не согрешишь, не покаешься. Денег я вам за китайца не дам, сына вашего отпущу и в полицию сообщать не стану, но с вас должок будет...

— Всё сделаю, клянусь, вот те крест!— трясёт головой купец.

-... Появился недавно в Харбине один человек, русский из России,— удовлетворённо кивает девушка,— встретила я его вчера на улице, кровь на нём батюшки моего. Меня-то он не узнал, мы с братом ещё маленькие тогда были, а мне его ро... в общем, хорошо я его запомнила, как не бросилась на него с кулаками— не знаю, сдержалась... проследила за ним. В России он у красных служил...

— Так тебе, милая, в БРЭМ к генералу Кислицыну надо.

— ... а теперь японцам прислуживает. Намаялась тогда после смерти матушка с нами на руках, добрые люди помогли, переправили в Шанхай. Брат, когда подрос, стал коммерцией промышлять, копейку скопил, люди опять же под ним, китаец этот, я понемногу помогаю...

Старший Тарасенко понимающе кивает головой.

— ...От вас мне-то то надо, чтоб вы хунхузам сказали, деньги, мол, за него могут хорошие дать— аж целых тысячу американских долларов. А вот за убийцу этого я заплачу, есть у меня деньги,— Оля открывает свой ридикюль, показывая пачку десятидолларовых купюр.

— Эх, жену бы Ваньке моему такую как ты, барышня,— грустно вздыхает купец,— всё у него при всём, но правильно люди говорят— ума нет, считай калека.

— Не понравилась я ему... и закончим об этом,— отрезает Оля, видя загоревшиеся глаза купца,— вы мне лучше, Терентий Иванович, вот что скажите— нет ли нужды у вас какой в товаре заграничном, или, наоборот, сами хотите за кордон в обход таможни что-то продать?

— Как не быть,— улыбается Тарасенко,— но 'за морем телушка полушку, да рубль перевоз'.

* * *

Основная артерия Харбина, улица Китайская, на которой находятся наиболее солидные городские здания: гостиница 'Модерн', магазины Мацура и Чурина, сегодня бурлила как никогда. Какофония от перезвона колоколов, грома оркестров, криков и смеха хорошо одетой публики, движущейся на Соборную площадь, вызывала желание заткнуть уши.

— А почему всюду итальянские флаги?— Оля и Кузнецов выныривают мз толпы и сворачивают в один из переулков.

— Газет не читаешь, Коля,— язвительно замечает девушка,— хотя тебя можно понять, всё свободной время ты проводишь у своей мадам.

— Ревнуешь?— озорно подмигивает ей Кузнецов.

— Было бы там к кому, молодая совсем не молода,— дёргает плечами Оля,— Сегодня хоть дома ночевать будешь?

— Увы, не могу, мы сегодня с Петром ужинаем у Любы,— жизнерадостно смеётся Николай.

— Вдвоём? Оригинально, не ожидала, что в Харбине такие свободные нравы,— хмурится девушка,— Почему курьер до сих пор не уехал, он же передал деньги вчера? Почему ты не доложил?

— Извини, замотался совсем, сейчас докладываю,— виновато улыбается он,— Люба работает чертёжницей на местном авиазаводе компании 'Мицубиши', курьер, который оказался вовсе не курьером, точнее, не только курьером, заинтересовался ей...

— Ты что, на конспиративную встречу с ней пришёл?!— шипит она.

— Нет, то есть да, но Люба курьера не видела, я усадил её за столик в кафе, сам отошёл на минуту, быстро встретился с ним в уборной и тут же вернулся... а утром он меня встретил на выходе из квартиры Любы.

— Та-ак,— Оля с шумом вздыхает, мысленно прокручивая в голове различные варианты,— менаж-а-труа отменяется, больше к чертёжнице ни ногой...

— Но она занимается копированием чертежей новейшего японского истребителя Ки-27!

— Ни ногой, я сказала... к хозяйке нам тоже теперь нельзя, что если тот хвост на лодочной станции был за тобой, а курьер— вовсе не курьер?

— Нет, меня бы точно уже взяли бы,...— после минутной паузы начинает Кузнецов.

— Вчера в город специальным поездом прибыла итальянская фашистская миссия, то, что видишь сейчас — Антикоминтерновский марш,— холодно отрезает девушка, меняя тему.

Монголия, район реки Халхин Гол,

аэродром 'Кавказ', 22 ИАП.

3 июля 1939 года, 14:00.

— Докладывай, Кравченко,— в голосе комполка полковника Гусева послышались нотки нетерпения,— поподробнее.

Крепкий невысокий майор в мокрой от пота гимнастёрке со свету щурит глаза, наощупь спускаясь вниз в заглублённую в грунт штабную юрту.

— Разрешите, товарищ бригадный комиссар,— сидящий в стороне за раскладным столиком комиссар с интересом поднимает голову, кивает и опять возвращается к своим записям в толстой тетради с картонными обложками,— собрал эскадрильи над аэродромом, поднялся на четыре тысячи, курс северо-восток, над речкой никого не встретил, над песками повернул на север, слева у Баин-Цагана— 'собачья свалка', согласно приказа прошёл мимо, через десять минут уже был над озером Узур-Нур, сразу увидел аэродром самураев...

Комбриг быстро записывает что-то в толстую тетрадь в картонной обложке.

— ... Развернулись, чтобы атаковать со стороны солнца, поэскадрильно и пошли на снижение над озером. Моя первая эскадрилья сначала отработала пушками и пулемётами по зениткам, вторая— по самолётам, третья— по палаткам. Две пары из четвёртой эскадрильи прикрывала нас сверху. Сделали два захода, на земле уничтожено до двадцати самолётов противника. Вернулись без происшествий

— Молодец, Кравченко,— удовлетворённо кивает комполка,— иди отдыхай, вечером жду рапорт.

* * *

— Я ищу майора Кравченко,— бригадный комиссар обращается к жующему технику в чёрном комбинезоне, выходящему из большой армейской палатки с надписью 'Столовая',— а, вижу.

— Что ж вы так мало едите,— сидящий спиной ко входу майор, перегнувшись через стол, вилкой цепляет большие куски варёной баранины и подкладывает их в тарелки лётчиков,— опять я за всех должен отдуваться, знаете как раньше работников нанимали?

Все в палатке перестают жевать и удивлённо глядят на вошедшего.

— Приятного аппетита, товарищи, кушайте, кушайте,— комиссар подсаживается к столу, за которым обедают лётчики,— вы, наверное, меня не знаете, я— Ставский, писатель... военный корреспондент.

— Писатель, писатель, генеральный секретарь Союза писателей СССР,— рефреном зазвучало в столовой,— о нас будете писать, товарищ бригадный комиссар?

— Я тут черкнул статью про ваш вылет,— польщённо улыбается тот,— не возражаете, если я пока вы принимаете пищу прочту её, вдруг где соврал. Согласны, ну тогда слушайте...

'Белая ракета, шипя, взлетела над степью. Тут же на площадках взревели моторы всех самолётов. Герой Советского Союза майор Кравченко, подбежав к своему истребителю, мгновенно нацепил парашют. Его боевая машина, стремительно пробежав по траве, взмыла в воздух'...

На опухших от комариных укусов лицах слушателей появилось мечтательное выражение.

'... и вскоре с аэродрома уже не стало видно самолётов. Из голубой лазури лишь еле доносился, смолкая, победный звон моторов'...

— Ш-ш-ш,— головы лётчиков синхронно поворачиваются к разбитному лейтенанту, со смехом ввалившемуся в столовую.

'... Кравченко весело качнул с крыла на крыло свой истребитель и перевёл его в стремительное пике. Навстречу летела громада земли с вытянутыми в линию японскими самолётами, свистел воздух. Кровь отхлынула от его сердца. Лётчик нажал на общую гашетку пулемётов, в осу и на крыльях выросли огненные мечи. Их острые лезвия стали кромсать корпуса вражеских самолётов'... Комэск с непроницаемым лицом шумно отхлёбывает горячий чай из металлической кружки. '... в трёх метрах от земли он выровнял свою машину и вновь бросил её в высоту. И снова майор кинул истребитель в атаку, и снова, обгоняя его стремление, били впереди огненные струи. 'Бью вас за товарищей, погибших в бою, бью за Сталина',— кусает губы Кравченко, выжигая врага. На земле бушевало пламя, сновали и падали, ползли и извивались японцы. В третий и в четвёртый раз повёл майор свой полк в атаку пока дымные пожарищи не окутали землю плотным одеялом'.

— Что скажете, товарищи лётчики?— писатель обводит взглядом окаменевшие лица лётчиков,— не соврал?

— Всё правда, так и было,— разом зашумели слушатели.

— А какое ваше мнение, товарищ Кравченко?— Ставский придвигается поближе к комэску.

— Хорошая статья, товарищ бригадный комиссар, вот только получается по вашим словам будто б я один всех японцев победил. А в полку много хороших пилотов, взять, например, капитана Костыгова. Мы с ним в Китае вместе воевали...

— Первая эскадрилья, вылет, задание получите в воздухе,— в палатку врывается посыльный из штаба.

Двенадцать лётчиков разом срываются с места, опрокидывая длинные скамейки, стоящие вдоль столов.

— Товарищ Гусев, что-то я не узнаю марку самолётов на которых летает эскадрилья Кравченко,— Ставский прикладывает ладонь ко лбу, закрываясь от солнца,— точно не И-16.

— Это новый аппарат, войсковые испытания проходит. И-289 истребитель— зверь, никакой японец не может с ним совладать.

— Пантелеич,— в наушниках Кравченко послышался голос начальника штаба полка,— цель номер три, туда на пятёрке идут 'тяжёлые', создать им все условия для работы.

— Высота пять тысяч метров,— щёлкает тумблером радиостанции майор, по привычке качнув крыльями.

* * *

— Дожили,— генерал Ясуока торопливо протирает очки мягкой тряпочкой,— командующий Квантунской армией посылает мне голубя с приказом. Огата, когда, наконец, будет восстановлена нормальная связь.

— Работаем, господин генерал.

— Работаем,— ворчит Ясуока, с брезгливым выражением на лице берёт в руки небольшой листок бумаги, скрученный в трубочку, пробегает его глазами и раздражённо бросает его на стол,— вы послали делегатов навстречу колонне снабжения, на восточный берег, кто сейчас руководит окружёнными войсками?

— Так точно, господин генерал, делегаты направлены, ожидаю их возвращения с минуты на минуту,— почтительно склоняет голову адъютант,— есть новости с центрального фронта, наши войска успешно отражают атаки русских, но потеряна связь с левым флангом Хинганской кавалерийской дивизией. В штаб 28-го пехотного полка, прискакал офицер-кавалерист он утверждает, что кавдивизия подверглась неожиданной атаке русских танков, артиллерии и мотопехоты при поддержке авиации...

— Откуда всё это там?